Хью пробился сквозь толщу воды, одной рукой прижимая к себе Рен. Уложив девочку на причал, прижал свои губы к ее ротику и стал делать ей искусственное дыхание, снова и сновадо тех пор, пока малышка не закашлялась и не стала отхаркивать воду.
Когда Рен очнулась, он со злости на себя самого накричал на нее, и девочка разревелась
Раздался звук выстрелаи Хью вновь оказался в том грязном пруду, он снова пытался на ощупь спасти свою дочь, ведь это он во всем виноват.
Несколько часов назад уже прогремел один выстрелтогда пуля попала в его сестру, а его рядом не оказалось. И вот очередной. Неужели он опять опоздал?
Рядом с ним тут же оказался капитан Квандт.
Макэлрой! Ведется стрельба. Ты знаешь протокол!
Протокол предписывал действовать, а не ждать очередных жертв. Но действовать сейчас было чертовски рискованно. Когда захватчик заложников чувствует угрозу, он начинает паниковать и стрелять без разбору.
На месте Квандта он бы поступил, скорее всего, точно так же. Но Хью до сих пор не признался командиру, что в клинике находится его собственная дочь. Нельзя допустить, чтобы в нее попала шальная пуля.
Уже случались захваты заложников, когда ситуация превращалась в кровавую бойню из-за того, что органы правопорядка действовали слишком агрессивно. В 2002 году чеченские повстанцы вошли в театр, захватили сотни заложников, двоих убили сразу; российские правоохранители решили использовать непроверенный газ, чтобы выйти из сложившейся тупиковой ситуации. Было убито тридцать девять террористов, но при этоми более сотни заложников.
Что произойдет, если Квандт начнет штурм?
Какая стрельба? повернулся Хью, пытаясь выиграть время. Одиночный выстрел. Быть может, угроза самоликвидировалась.
Тогда нет никакого риска, ответил Квандт. Заходим. Не став ждать, что ответит Хью, он развернулся, чтобы отдать команду своим людям.
В жизни Хью было несколько моментов, которые круто меняли его жизнь. Тот день, когда он выставил Анабель. Та ночь, когда подросток, который хотел спрыгнуть с крыши, обернулся и протянул Хью руку. И вот наступил еще один такой момент, который, как Хью прекрасно понимал, положит конец его карьере.
Нет! выкрикнул Хью в спину Квандта. Одна из заложниц моя дочь.
Командир отряда специального реагирования медленно обернулся.
Что-что?
Я и сам узнал об этом недавно, объяснил Хью. Но я не не отступил. Просто не мог.
Вы отстраняетесь от своих обязанностей, решительно заявил Квандт.
Отстранить меня может только мой начальник, возразил Хью. Я слишком глубоко вошел в переговоры с захватчиком, чтобы вот так просто отступить. Мне очень жаль. Я знаю правила, понимаю, что возник конфликт интересов. Но, черт побери, капитан! Ни у кого нет большего стимула, чтобы все это закончилось хорошо, чем у меня. Вы же прекрасно это понимаете, верно?
Я понимаю одно: вы обманули меня, свое начальство, всехи вы прекрасно отдавали себе отчет в своих действиях.
Нет. Если бы я отдавал отчет, она была бы здесь, со мной. Хью откашлялся и взглянул капитану в глаза. Не заставляйте мою дочь расплачиваться за мою глупость. Пожалуйста, взмолился он. Это моя дочь.
Он снова оказался под водой и молотил руками по водорослям.
Он шел ко дну.
Квандт пристально смотрел на него.
Там все, ответил он, чьи-то дети.
Бекс таращилась на флуоресцентные лампы на потолке в больничной операционной и гадала, умрет ли она. Тревожилась Бекс не за себяза Рен, за оставшихся в клинике людей. И, конечно же, за Хью, на чьи плечи свалился весь этот груз. Он станет винить себя в том, что сегодня произошло. Кто-то берет ответственность на себя, кто-то ломается под ее грузомХью всегда принадлежал к первым. Даже на похоронах их отца, когда Хью было всего восемь лет, он настоял на том, что будет пожимать руки всем, кто придет проститься с отцом. Он последний отошел от могилы, возвращался на стоянку вместе со священником. Бекс усадила плачущую мать в машину и вернулась за Хью.
Теперь я мужчина в доме, заявил тогда мальчик, и всю свою дальнейшую жизнь она провела за его спиной, стараясь незаметно снимать с плеч брата часть груза.
Именно поэтому она вернулась домой, когда мать от горя стала заглядывать в бутылку, совершенно перестав заниматься Хью.
Именно поэтому она и обеспечивала женское присутствие в жизни Рен после того, как ушла Анабель.
Именно поэтому она и повезла Рен в клинику.
Над ней склонился анестезиолог.
Вы можете почувствовать небольшое жжение, сказал он, но потом заснете, как младенец.
Когда Хью был маленьким, он никогда не хотел ложиться спать. Она привыкла предоставлять ему право выбора, дающее ощущение, что Хью контролирует ситуацию: ты сам поднимешься в спальню или хочешь, чтобы я тебя отнесла? Так или иначе, все заканчивалось в спальне. Но потом он повзрослел и поумнел. Он просил ее прочесть три книги, а она соглашалась на одну, но он смеялся и говорил, что все равно надеется на продолжение. Даже в пять лет он был прирожденным переговорщиком.
Анестезия подействовала. Бекс улыбалась.
Джанин кожей чувствовала присутствие привидений. Они сидели у нее на коленях, на плечах, тянули за край платья. В этом здании было множество младенцев без матерей.
Она пришла, чтобы получить информацию. На разведку. Выяснить что-то, что можно было бы разоблачить онлайн, так, как сделала Лиля Роуз, показав, что на самом деле происходит в этих «центрах смерти». Джанин никогда не предполагала, что застрянет здесь.
Она выросла на юго-западе Чикаго, где людей спрашивают не об их адресе, а о церковном приходе, к которому они принадлежат. Посещая церковь Святой Кристины, с самого детства знала, что плодэто младенец уже с момента зачатия. Так или иначе, эмбрион становится человеком.
Она не витала в облаках. Понимала, что не всегда возможно воздержание, что контроль за рождаемостью иногда дает сбой, но если пара решила заняться тем, от чего потенциально возможно зарождение новой жизни, то оба должны быть готовы принять грядущие перемены. Разумеется, беременностьэто ответственность не одной только женщины, хотя именно женщина потом и вынашивает ребенка девять месяцев. Но сам ребенок не виноват в том, что его зачали! Тогда почему именно ему приходится расплачиваться за все своей жизнью?
Джанин говорили, что она выступает против женщин. Какая глупость! Если женщина не хочет делать аборт, она и не должна его делать. Но, если бы женщина убила тот же сгусток клеток несколько месяцев спустя, никто бы и сомневаться не стал. Ее бы заклеймили позором и посадили в тюрьму пожизненно. Единственная разницанесколько календарных месяцев.
Джанин было двенадцать лет, когда ее мать вновь забеременела, случайно, в возрасте сорока трех лет. Девочка помнила, как родители вернулись домой от врача с двумя новостями: у них будет мальчик и у него одна лишняя хромосома. Врач посоветовал маме прервать беременность, потому что у будущего ребенка неизбежно возникнут проблемы с развитием и здоровьем.
Джанин была уже достаточно взрослой, и ей передался страх родителей. Она посмотрела в Интернете, что такое синдром Дауна. Половине детей, рожденных с синдромом Дауна, необходима операция на сердце. У них гораздо сильнее угроза развития лейкемии и проблем со щитовидной железой. К сорока годам у многих развивается болезнь Альцгеймера. Это помимо прочих осложнений: инфекций уха с потерей слуха, проблем с кожей, плохого зрения, припадков, расстройств ЖКТ.
Ей казалось, что она знала все о своем маленьком братике еще до его рождения. Но она не подозревала, что Бен умеет хохотать так, что Джанин тоже будет заливаться смехом. Или что он будет бояться щекотки на правой ноге и не бояться ее на левой. Она не знала, что он не заснет, пока Джанин не прочтет ему ровно три книжки. Она понимала, что остальные дети будут считать его одним из сельских дурачков и что, возможно, ему понадобится защита. И еще: она не понимала, насколько будет в нем нуждаться.
Не все было так радужно. Эти блоги, где родители говорили о детях с синдромом Дауна, о том, как они стали благословением Господа в форме дополнительной хромосомы Ерунда все это! Целых три года понадобилось, чтобы приучить Бена к горшку. Он хныкал, когда уставал, как и любой другой маленький брат. В школе его дразнили. Одна из операций, сделанных Бену, пришлась как раз на день рождения Джанин, поэтому родители совершенно забыли подарить ей торт, устроить вечеринку или просто уделить хотя бы минутку внимания.
В колледже, когда она была президентом студенческого клуба «За жизнь», они много говорили об абортах как о моральных зыбучих песках, и в качестве примера она приводила собственного брата. Быть может, не о таком ребенке, как Бен, мечтали ее родители, но родился именно он. Зачинать ребенкаогромный риск, как ни крути. У вас может родиться здоровый ребенок, у которого потом могут диагностировать порок сердца, диабет, он может пристраститься к наркотикам. Вы можете вырастить ребенка, которому потом кто-то разобьет сердце и который уже не сможет выносить собственного ребенка, или ваш муж погибнет в бою за океаном. Если мы хотим иметь детей, которые никогда в жизни не столкнутся с трудностями, тогда вообще никто не должен рождаться.
Если бы мать Джанин послушалась врача во время беременности, Бен никогда бы не родился. И Джанин так и не увидела бы его торжествующего лица, когда он наконец-то научился завязывать шнурки на ботинках или когда он впервые пригласил в гости своего школьного друга. Его бы не было рядом в тот день, когда ее пса Галахада сбил грузовик и все покатилось в тартарары. Никто не мог ее успокоить, а Бен заполз ей на колени и обнял ее.
Теперь Джанин смотрела на Джой, сидевшую в кресле съежившись и закрыв лицо руками. Она жалела, что не стояла сегодня у ворот на территорию Центра, когда Джой направлялась в клинику, чтобы прервать беременность. Возможно, она могла уберечь ее от принятого решения
Да, для ребенка Джой уже было поздновато. Но не так уж поздно для самой ДжойРадости.
Джанин расправила плечи. Даже Норма Маккорви изменила точку зрения. Она фигурировала под именем Джейн Роу в деле «Роу против Уэйда» В 1970-х годах, когда ей исполнилось двадцать два, Норма обнаружила, что в третий раз беременна. Жила она в Техасе, где аборты были запрещены, если только жизнь матери не стояла под угрозой. Ее дело дошло до Верховного Суда, и, разумеется, все знают, чем оно закончилось.
До девяностых годов она работала адвокатом, ратующим за аборты, а затем ее убеждения развернулись на сто восемьдесят градусов. И с тех пор, до самой своей смерти в 2017 году, она направляла прошения в Верховный Суд о пересмотре решения по своему делу.
Что заставило ее изменить свои взгляды?
Она родилась заново.
Джанин улыбнулась сама себе. Родилась заново
Разве впустить Бога в свое сердцене то же самое, что родиться заново?
Иззи сидела на полу у тела Оливии Лемей. От попыток реанимировать женщину руки уже гудели, и она понимала: остается лишь молиться. Стреляли с близкого расстоянияпуля буквально разорвала сердце пожилой женщины.
Когда Иззи изо всех сил пыталась остановить кровь, она почувствовала, как рука Оливии накрыла ее ладонь. Иззи взглянула ей в глаза и увидела в этих глазах страх.
Вы совершили храбрый поступок, с чувством прошептала Иззи.
Оливия, не сводя взгляда с медсестры, покачала головой.
Иногда не важно, что ты медсестра. Главноеоставаться человеком Иззи ослабила давление на грудь Оливии, взяла ее руку и, пристально глядя ей в глаза, кивнула в ответ на так и не заданный вопрос.
Она уже давно работала медсестрой и знала, что иногда людям будто бы требовалось разрешение, чтобы покинуть этот мир.
Впервые Иззи столкнулась со смертью, когда еще училась в школе медсестер. У нее была пациентка, у которой диагностировали рак груди с метастазами. Эта женщина, сорока с лишним лет, когда-то была королевой красоты. Она бывала в больнице и раньше, проходила курс реабилитации после патологического перелома. Но на этот раз ее ждала смерть.
Однажды спокойным вечером, после того как ушли родные больной, Иззи сидела рядом со спящей женщиной. После химиотерапии у нее выпали волосы, а лицо вытянулось, тем не менее черты ее лица не утратили привлекательности. Иззи смотрела на нее, гадая о том, как, должно быть, замечательно выглядела женщина до того, как ее съел рак.
Внезапно женщина открыла глазаясные, цвета морской волны.
Вы пришли за мной, да? мягко улыбнулась она.
Нет-нет, ответила Иззи. Сегодня не будет никаких обследований.
Женщина едва заметно пошевелила головой.
Я не с вами говорю, милая, ответила она, глядя куда-то поверх плеча Иззи.
И через мгновение умерла.
Иззи всегда задавалась вопросом, что бы она увидела, если бы в ту ночь набралась смелости и обернулась. Она гадала, застрелят ли ее, как Оливию. И сколько пройдет времени, прежде чем сделают вскрытие и обнаружат, что Иззи беременна.
А если ее жизнь оборвется сегодня, будет ли ее кто-то ждать «по ту сторону»?
Если бы в седьмом классе монашки не оставили его после уроков в качестве наказания, Луи Уорд никогда бы не стал акушером.
Тогда в школьной библиотеке он взял лежащую на столе книгубиографию преподобного доктора Мартина Лютера Кинга-младшегои только от совершеннейшей скуки стал читать.
Он не выпустил книгу из рук, пока не дочитал до конца.
Луи был уверен, что этот человек обращался непосредственно к нему. Он стал читать все, что смог достать из написанного преподобным пастором. «Самый настойчивый и самый неотложный вопрос жизни, писал доктор Кинг, что ты делаешь для других?» Эти слова напомнили ему мать, истекавшую кровью на полу.
Как и его учитель, Луи решил стать врачом, но другой специализации: акушером-гинекологом, в память о своей матери. Он усердно работал, чтобы получить стипендию для обучения в колледже, а потом еще однудля обучения в медицинском институте.
Когда уже учился в ординатуре, он столкнулся со множеством женщин, забеременевших внезапно, незапланированно. Будучи истовым католиком, он верил в то, что жизнь начинается с зачатия, поэтому отправлял этих пациенток к другим докторам, в другие клиники. Намного позже он узнал, что несмотря на то, что подавляющее большинство врачей97 процентовхотя бы раз принимали пациентку, которая хотела прервать нежелательную беременность, только 14 процентов из них сами проводили аборты. Такой большой разрыв не означал, что количество абортов уменьшилось. Просто они проводились нелегально.
Однажды в воскресенье священник церкви, куда ходил Луи, читая проповедь, остановился на притче о добром самаритянине из Евангелия от Луки. Мимо путника, которого избили и оставили умирать на обочине дороги, проходили священник и левитникто из них не остановился. Наконец один самаритянин предложил свою помощь, несмотря на то что самаритяне и евреи враждовали.
Накануне своего убийства Мартин Лютер Кинг-младший как раз и рассказывал эту притчу. Он размышлял о том, почему священник и левит прошли мимо избитого мужчиныбыть может, они посчитали, что он притворяется, а возможно, беспокоились о собственной безопасности. Но скорее всего, рассуждал преподобный доктор, они просто думали, что может произойти с ними, если они остановятся, а не о том, что случится с несчастным, если они пройдут мимо.
В ту самую секунду Луи понял, что должен стать этим самаритянином. Большинство женщин, которых он встречал на своем пути и которые хотели прервать беременность, были, как и он, темнокожими. Среди таких женщин он вырос. Такими были его соседки, приятельницы, его мать. Если он не остановится, чтобы им помочь, тогда кто?
И это был единственный по-настоящему поразительный момент в жизни доктора Луи Уорда. В это мгновение Луи осознал, зачем его мама ходила к Шебби Чериз. Не потому, что у нее должен был родиться ребенок от известного белого мужчины, к тому же женатого, а потому, что она защищала того ребенка, которого уже растила, за счет того, чьего появления не хотела. «У меня уже есть ребенок-инвалид, не раз слышал он от своих клиенток, у меня нет времени воспитывать еще одного. Я едва могу прокормить одного сына, на что мне кормить второго? И так работаю на трех работах, чтобы прокормить семью, я же не семижильная».
Вот поэтому, несмотря на то, что Луи продолжал регулярно ходить на службу в церковь, он стал делать аборты. Несколько раз в месяц он летал в разные города, где предоставлял свои услуги клиникам. Единственным человеком, который даже понятия не имел, чем он зарабатывает себе на жизнь, была его бабушка.
Ей было уже хорошо за восемьдесят, когда Луи вернулся домой, чтобы признаться. Он рассказал ей о спортсменке-бегунье, которая всю жизнь трудилась, чтобы обеспечить себе место в олимпийской сборной, а потом выяснилось, что она беременна: порвался презерватив. И еще рассказал о женщине, которая узнала, что беременна на двенадцатой неделе, а она все это время лечилась опиатами.