Санитар заморгал красными глазами, достал из кармана небольшой стеклянный пузырек и отпил из него.
Так все же, где наш покойник? повторила Надежда Николаевна весьма агрессивным тоном. Ей все это начинало здорово надоедать. И знала ведь, что порядка в этой больнице сроду не было, но чтобы покойника не найти, это уже за гранью Хотя с этого алкаша какой спрос, придется начальство искать.
Приложившись к пузырьку, санитар повеселел и приобрел некоторую уверенность в себе.
Ничего не знаю! отрезал он строго. Нет вашего покойника! Нет в наличии!
То есть как это нет? подала голос Елена, неожиданно сбросив оцепенение. Что значит нет? Не может этого быть! Мне же звонили, сказали, он тут
В это время дверь мертвецкой с натужным скрипом отворилась, и вошел еще один человек невысокого роста, несколько постарше первого санитара, в таком же несвежем халате и с маленькими, непрерывно бегающими глазками.
Это что же здесь такое? осведомился он у первого санитара на редкость противным, блеющим голоском, напоминающим голос престарелого козла.
Опознавание! ответил тот, подтянувшись и одернув халат. То есть опознание!
Какое еще опознание? неприязненно проблеял человек с бегающими глазками. Почему ты? Ты же знаешь, что такими вещами я занимаюсь!
Да что тут такого сложного! Невелика наука! Что я, сам не справлюсь, что ли?
То-то и видно, как ты справляешься! Сказано было занимайся своим делом, покойниками, а к живым не суйся! К живым тебя и близко подпускать нельзя!
Может, вы свои отношения будете выяснять потом, в свободное время? перебила его Надежда. Вы видите, женщине плохо! Давайте уже закончим то, ради чего мы пришли!
Елена действительно была бледна как полотно.
А действительно, ради чего вы пришли? проблеял низенький санитар.
То есть как ради чего? Ради опознания
Фамилия? В руке санитара появилась какая-то разлинованная бумага.
Дроздаев, слабым голосом проговорила Елена. Максим Петрович Дроздаев.
Дрозда-аев? повторил за ней санитар. Так нет у нас такого покойника. Нет и не было.
Что значит нет? возмущенно воскликнула Надежда. Как это так нет?
Нет значит, нет! отрезал санитар. Вот у меня список всех наличных покойников. Можете сами посмотреть. Воробьев есть, Владислав Иванович, и Скворешня Нина Васильевна а никакого Дроздаева нет, и даже Дроздова!
Но нам позвонили! То есть вот ей! Надежда кивнула на Елену, которая на глазах становилась все бледнее. Видимо, ноги ее уже плохо держали, и Елена прислонилась к стене.
Кто это вам позвонил?
Как кто? Из полиции так и сказали мол, нашли труп с документами на имя Максима Петровича Дроздаева велели приехать сюда для официального опознания мы и приехали вы что думаете у нас других дел нету?
Вот кто вам звонил к тем и обращайтесь! упорствовал санитар. А мы конкретно ничего не знаем и никакого вашего Дроздаева в глаза не видели!
Надежда хотела что-то ему ответить, но тут боковым зрением заметила рядом какое-то движение, повернулась и увидела, что Елена медленно сползает по стене.
Надежда подскочила к ней, подхватила и огляделась по сторонам в поисках какого-нибудь стула. Ничего подходящего в комнате не было, вообще не было никакой мебели, кроме металлических каталок. Тогда Надежда повела Елену к той каталке, на которой лежали узлы с бельем. Елена вяло переступала ногами.
Да помогите же! обратилась Надежда к санитарам, но те стояли на месте как приклеенные.
Надежда кое-как довела соседку до каталки и уложила на нее. Елена едва слышно пролепетала:
Воды!
Сразу после этого ее глаза закатились.
Да принесите же воды! рявкнула Надежда.
Долговязый санитар Леонид наконец опомнился, подскочил к Елене и хлопнул ее по щеке. Голова Елены безвольно перекатилась на другую сторону.
Отвали! оттолкнула его Надежда. Я сказала воды, а ты ее по щекам лупишь! А сам этими руками покойников щупаешь, так, может, у тебя там миллион микробов!
Зря вы это! обиделся Леонид. У нас здесь с микробами строго, у нас всюду формалин и прочие антисеми антисептики. У нас ни один микроб не проберется! Как говорится, они не пройдут! А может, ей вот этого дать? И в его руке появился заветный пузырек, из которого он сам недавно пил.
Да ты вообще соображаешь, что говоришь? прикрикнула на него Надежда. От этой твоей гадости она точно загнется! Должна же у вас где-то вода быть?
Она оглянулась в поисках второго санитара, надеясь получить от него более разумный совет, но того и след простыл. Причем что-то подсказывало Надежде, что он ушел не за водой для Елены.
Да что тут у вас творится? воскликнула Надежда. Простой воды не допросишься!
Ну почему не допросишься? обиделся Леонид. Вода есть в сестринской, это вот за этой дверью, по коридору и налево или нет, направо
Так принеси!
А мне некогда! Мне с живыми работать не положено, меня только к покойникам допускают. И вообще, меня заведующий ищет! и с этими словами Леонид исчез за другой дверью.
Надежда вздохнула, покосилась на Елену и подошла к той двери, на которую ей указал санитар.
За этой дверью действительно оказался коридор, но, пройдя по нему направо, Надежда наткнулась на другую дверь, неплотно прикрытую. Она толкнула ее, выглянула и поняла, что дверь выходит на улицу, точнее, на площадку перед моргом.
В двух шагах от двери курил мрачный мужчина, чуть дальше толпились те люди, которых Надежда видела, подходя к моргу, среди них выделялась худая высокая женщина. Надежда торопливо захлопнула дверь и вернулась в коридор.
Пройдя еще несколько шагов в обратном направлении, она оказалась в большой пустой комнате со свежеокрашенными стенами, разгороженной пополам плотной полупрозрачной пластиковой занавеской. Надежда хотела уже пойти назад, как вдруг услышала доносящиеся из-за занавески голоса.
Она подошла ближе, собираясь отдернуть занавеску и спросить, как найти сестринскую, но что-то ее остановило.
Она прислушалась.
Что там у тебя творится? пророкотал низкий, уверенный голос. Что за дурдом? Кто это в мертвецкой ошивается? Ты знаешь, нам сейчас посторонние никак не нужны!
Да женщины какие-то пришли на опознание прозвучал второй голос, который Надежда узнала это был противный, блеющий голосок санитара с бегающими глазами.
На опознание? переспросил начальственный бас.
Ну да, на опознание проблеял санитар, им, понимаете, из полиции позвонили, вызвали на опознание, а как раз его-то и нет а меня там как раз тоже не было, один Ленька был, пьянь хроническая, он, понятное дело, наломал дров
А тебе не надо было Леонида без присмотра оставлять! Тебе надо все держать под контролем!
Вообще, не понимаю, куда он мог подеваться никогда у нас такого не было, и вот опять
А тебе и не надо ничего понимать! отрезал бас. Это не твоего ума дело! Твое дело какое?
Выполнять все, что вы прикажете проговорил санитар заученно, как молитву.
Вот именно!
Надежда отступила от занавески. При этом она задела ногой стоящую на полу банку из-под краски. Банка с грохотом покатилась. Бас за занавеской проговорил:
Эт-то еще что такое?
Слушать продолжение увлекательного диалога Надежда не стала она бесшумно выскользнула из комнаты и припустила по коридору в обратную сторону.
Вскоре она оказалась еще в одной комнате, где имелись обитый коричневым кожзамом диван, столик, пара металлических стульев и о радость! кулер с питьевой водой. Надежда налила стаканчик холодной воды и понеслась обратно в мертвецкую, где оставила бесчувственную Елену.
Когда она вбежала в мертвецкую, возле каталки, на которой лежала Елена, копошились два очень похожих друг на друга, совершенно лысых человека неопределенного возраста, в унылых черных костюмах. Один из них бережно водил по лицу Елены розовой пуховкой, второй придирчиво наблюдал за его действиями.
Цвета добавь! советовал этот второй. Очень уж она бледна! Безутешные родственники будут недовольны. Им подавай покойничка румяного, жизнерадостного, как будто он только вошел с мороза или тяпнул пятьдесят грамм коньяку
А я с тобой не согласен! возразил первый мужчина в черном. К ее цвету волос некоторая бледность даже идет получается такой, знаешь, романтический образ как панночка в «Вие» некоторым родственникам такое нравится
Оставьте ее в покое! воскликнула Надежда, подбегая к каталке. Не трогайте ее!
В чем дело? Человек с пуховкой повернулся и удивленно взглянул на Надежду. Это ваша покойница? В таком случае мы прислушаемся к вашим пожеланиям
Вы что, совсем сдурели?! не своим голосом закричала Надежда. Крыша у вас окончательно поехала? Живого человека от покойника отличить не можете?
Живого? Человек в черном взглянул на своего двойника. То-то я гляжу, какой-то у нее цвет лица нездоровый а если она живая, почему же она тут лежит, на каталке, вместе с нормальными покойниками? Это непорядок!
Безобразие! возмущалась Надежда. Что здесь у вас творится? Я буду жаловаться!
Двойники смотрели на нее недоверчиво. Видимо, они все же сомневались в том, что Елена жива. Надежда плеснула в лицо соседки водой, та охнула и открыла глаза. Надежда поднесла к ее губам пластиковый стаканчик с остатками воды и придержала ее голову, чтобы Елена могла сделать глоток.
И правда, живая! с явным разочарованием проговорил один из черных двойников, и они, переглянувшись, покинули мертвецкую, утратив интерес к ожившей.
Елена приподнялась, в ее глазах проступило осмысленное выражение. В следующее мгновение она с ужасом осознала, что лежит в мертвецкой, на металлической каталке, предназначенной для покойников. Она поспешно сползла с нее с помощью Надежды, и женщины торопливо направились к выходу.
Правда, выйдя из мертвецкой, они пошли не в ту сторону и оказались в коридоре, где Надежда бегала незадолго до того в поисках воды. Но тут она, к счастью, увидела дверь, выходящую на улицу, и вывела Елену на свежий воздух.
Всю дорогу Надежда просто кипела от возмущения. Ну это же представить невозможно, что в этом морге творится, до чего они докатились! Живых людей с покойниками путают! И хамство кругом, какое несусветное хамство! К ним люди попадают, у которых горе, а они так хамят!
Ну это-то как раз неудивительно, привыкли люди к человеческому горю и не реагируют уже. И санитары в покойницкой все пьяницы, нормальный человек туда работать не пойдет.
Хуже всего было то, что Надежда не могла дать волю своему законному возмущению. Елена еле тащилась рядом, видно было, что у нее слабость и руки трясутся. Она-то ничем не виновата, и так женщине досталось.
У подъезда, как всегда, прогуливалась Антонина Васильевна, опираясь на палку.
Ну что? спросила она.
Елена молча отмахнулась и скрылась в подъезде, Надежда задержалась, чтобы высказать все, что накопилось у нее в душе.
Ну это же надо! возмутилась соседка. Безобразие какое! Слушай, ей же при мне из полиции звонили, сказали прийти! Там люди серьезные, ничего перепутать не могли!
Про полицию Антонина Васильевна все знала из первых рук, она дружила со всем составом ближайшего отделения.
Ничего не знаю, Надежде вдруг все стало безразлично, сами разбирайтесь, а я уже два поезда пропустила.
Надежда хотела вернуться с дачи через три дня, но потом решила остаться на целую неделю. А то, не дай бог, будут Елену вызывать на опознание каждый день, и Антонина снова пристанет, нога-то у нее и правда болит.
Тем более что муж позвонил из Москвы и сказал извиняющимся голосом, что конференция уже закончилась, но устроители пригласили кое-кого из участников в подмосковный пансионат отдохнуть и неформально пообщаться в непринужденной обстановке.
Долго будешь общаться? строго спросила Надежда.
Несколько дней, обтекаемо ответил муж, так что сиди, Надя, на даче, отдыхай, набирайся сил.
Хорошо, что у Надежды хватило ума не говорить матери, что муж не вернется к назначенному сроку. Потому что мать навалила столько дел какой там отдых!
Надежда едва выдержала неделю этой каторги, именуемой дачей, и уехала, как она сказала, встречать мужа. Мать своего зятя уважала за серьезность, обстоятельность и деловитость, иногда даже говорила в сердцах, что Надежда его недостойна, так что она отпустила дочь без слов.
Естественно, когда Надежда притащилась домой, волоча за собой неподъемные сумки с прошлогодним вареньем, которое стояло на даче в погребе, она встретила Антонину Васильевну. Как уже говорилось, Антонина вечно ошивалась у подъезда, так что мимо нее и муха не могла пролететь.
Здрасте, Антонина Васильевна! пропыхтела Надежда, плюхнув сумки прямо на асфальт. Что-то там звякнуло, но ей было уже все равно. Как поживаете?
Да я-то ничего, хоть нога все еще болит, вздохнула соседка. А вот Лена
Что, все еще мужа не нашли? Есть новости?
Откровенно говоря, на даче Надежда совершенно забыла про несчастье соседки. От физической работы и свежего воздуха из головы исчезли вообще все мысли. Надежда исправно трудилась в саду и огороде, находила только немного времени, чтобы сходить на речку, а вечером падала в кровать и тут же засыпала крепко и без сновидений. Увидев Антонину, она, конечно, все вспомнила.
Нашли, сказала Антонина, оказалось, он в аварию попал на машине. Сильно пострадал, лицо обгорело, так что хоронить будут в закрытом гробу.
Ужас какой! искренне расстроилась Надежда. Вы сказали похороны уже назначены?
Ага, завтра с утра.
Да как же полиция выяснили, в чем дело-то? Почему ее тогда на опознание вызывали?
Вот и я говорю что-то там странно! оживилась Антонина. Отчего они так долго его искали, если авария? Ведь больше недели ни слуху ни духу, а потом раз! И дело закрыто!
А вдова-то что говорит?
А она ничего не говорит, видно, таблетки какие-то пьет, вся как обалделая молчит и смотрит мимо.
Ну у нее горе
Да еще там родственница какая-то объявилась, так она ее стережет, как цербер, никуда одну не пускает.
Ах, вот в чем дело! До Надежды дошло, что Антонина Васильевна просто обиделась. Ее отодвинула в сторону приехавшая родственница. Она-то хотела вдову опекать, приглядывать за ней и быть полностью в курсе событий, а ей намекнули, чтобы не совалась куда не просят. Причем, возможно, в грубой форме.
Ну и ладно, сказала Надежда, теперь они сами разберутся. На то и родственники нужны.
Так-то оно так протянула Антонина и спохватилась, видя, что Надежда подхватила сумки: Надя, снова я к тебе с просьбой. Пойдем завтра со мной в морг!
Опять? простонала Надежда, едва не выронив сумки, причем теперь по звуку ясно было, что какая-то банка разбилась. Слушайте, мне прошлого раза за глаза хватило! Как вспомню тамошние рожи К тому же у меня создалось впечатление, что не очень-то хочет вдова посторонних там видеть.
Да она вообще ничего не хочет, говорю же, под какими-то лекарствами она, соображает плохо! А я так не могу, чтобы с человеком не проститься! Все-таки сколько лет рядом прожили, можно сказать, дверь в дверь, ничего плохого от него не видала, приличный был человек. Вежливый, обходительный Так что навязываться не стану, только попрощаюсь, цветочки, опять же, положу, да и ладно. Как говорится, последний долг.
Ну, хорошо, вздохнула Надежда, провожу вас, а там если надумаете на кладбище ехать, то я пас!
Да они вроде не на кладбище, они вроде в крематории его хоронят
Последних слов Надежда не слышала, она устремилась к дверям подъезда.
Вот, надо было еще на день на даче остаться! Лучше десять грядок прополоть, чем с Антониной в морг тащиться!
Не знаю, стоило ли нам сюда приходить, проговорила Надежда, увидев толпу людей перед входом в морг.
Среди них не было ни одного знакомого лица.
То есть как раз одно знакомое лицо было посреди толпы стояла Елена в черном старомодном костюме, с черной же кружевной косынкой на голове, но и ее лицо можно было только с натяжкой назвать знакомым такое оно было безжизненное и неподвижное.
Не лицо, а театральная маска, выражающая нет, не скорбь, как можно было бы ожидать, а растерянность, глубокую опустошенность и отстраненность. Точно, она какое-то сильное успокоительное пьет, сразу видно.