Вообще-то эти закладки только для покупателей.
Ты смеешься, и видно, что тебе неловко без телефона, в который можно уткнуться. Оглядываешься, ожидая разрешения уйти. Тебе и вправду нужен папочка, Бек.
Увы, книги сами не продадутсямне работать надо, помогаю я тебе.
Ты облегченно улыбаешься.
Спасибо.
Обращайся, отвечаю я, как и планировал. Ты не говоришь «до свидания», а я не желаю тебе хорошего дня. Нам ни к чему шаблонные любезности.
У меня есть твой адрес, осталось только выбрать подходящую заготовку. Я знал, что ты придешь и оставишь его, поэтому набросал несколько вариантов первого письма. Я писал всю ночь, Бек. Как ты. В маленькой тесной клетушке, Бек.
Открываю Дэна Брауна и кладу закладку. Они идеально подходят друг другу.
7
Принсвеличайший поэт современности, это очевидно. Да-да, не автор песен, а именно поэт. Прямой преемник Э. Э. Каммингса. Но книги его стихов продаются плохолюди глупы.
«Прошло семь часов и шестнадцать дней с тех пор, как ты отняла у меня свою любовь».
Гениальная строчка. Обыватель никогда так не скажет: сначала часы, а потом дни. Поэтдругое дело. Он меняет мир «такими маленькими руками».
Ты не удосужилась мне ответить. Переслала мое письмо Линн и Чане, поржала с ними над общими снимками из фотобудки, отправила кучу идиотских писем ни о чем, прочитала и откомментировала короткие рассказы своих сокурсников, написала руководству книжной сети WORD в Бруклине с просьбой выступить у них на площадке, но так и не нашла время ответить парню, спасшему тебе жизнь. Снова липнешь к Бенджи. С тех пор как я отправил тебе письмо, еще не прошло «семи часов и шестнадцати дней», однако ты молчишь. И это уже серьезно.
Ты написала Чане и Линн:
«Оказывается, я классическая тупая телка, которая встречает хорошего парня и такая: Ой, спасибо, не надо, заберите. Как так-то? Я же не читаю Космо, не сижу на диетах и не заваливаю Инстаграм селфи. Я не такая! Бенджи женат на своем бизнесе, а этот парень работает на дядю и доволен. Встречаемся в пятницу в баре на крыше?»
Чана ответила первой: «Ты про парня из бара KGB? Да, давайте на крыше».
Бек, ты ведешь слишком рассеянную жизнь. В ней слишком много случайных парней, слишком много случайных ненужных связей.
Линн написала: «В кампусе должен быть психотерапевт. С ним посоветуйсяПарень из KGBпросто лапочка. Можно на крышу. Или махнем в Верхний Ист-Сайд? Для разнообразия».
Подруги ничего не знают про нас: ни про Дэна Брауна на итальянском, ни про твои чувства. Ты не стала их посвящать. И вот через пять часов и восемь дней, посреди ночи, ты пишешь мне:
«Могу в четверг».
Жду три часа и один день и отвечаю:
«Хорошо. Где?»
Большего ты не заслуживаешь. Снова молчишь, а потом через четыре минуты, три часа и три дня присылаешь мне такую хрень:
«Прости-прости! Никогда не поступай в магистратуру! Это дурдом. Может, на следующей неделе?»
В душе я поэт, как Принс, и умею менять перспективу. Заполучить тебя пока не удается, это факт. Ты ведешь слишком рассеянную жизнь, теряешь телефоны, не прочь приложиться к бутылке, оправдываешься месячными, когда не успеваешь сдать учебные работы, переписываешься как минимум с девятью парнями на девяти сайтах, и в твоих письмах порой больше творческой самобытности, чем в рассказах. Ты флиртуешь. Со всем, что движется. У тебя куча мусора в корзине интернет-магазина одежды. Господи, Бек, пора уже научиться принимать взвешенные решения! Я все понял: ты больна. Больна, как твой отец. Ты подсела на Бенджи. И я не смогу тебе помочь, пока все про него не узнаю.
Тридцать пять секунди готово. Твой волосатый козел у меня как на ладони.
Бенджамин «Бенджи» Бэрд Кийес III. Серьезно? Проходил реабилитацию. Интересно: после чего? Колоться он не умеет. Владеет компанией по производству органической содовой, символизирующей полную фигню нашего времени. Продукция называется «Домашняя содовая» и позиционируется на рынке как элитная, потому что «домсамое эксклюзивное место на земле: в любой, даже закрытый, клуб можно купить билет, а в домнет».
Бек, только не говори, что ты веришь во все это. Бенджи решил примазаться к моде на натуральные продукты и даже разместил на своем хорошеньком сайте диатрибу на концерн «Монсанто» будто его родители не получали с него дивиденды, будто сам он не вырос на его продукции, будто отец его в молодости не работал на «Нестле».
Из «фоторепортажа» (или, как нормальные люди говорят, слайд-шоу) я узнал, что идея этого чудесного бизнеса пришла в волосатую голову Бенджи, когда он «жил с друзьями на природе в Нантакете». Но Нантакетне Нью-Гемпшир, и отдыхали они явно не в палатках, а в загородном доме. Увеличиваю фото и вижу неподписанную дылду из твоего «Фейсбука». Ага! Тут у нее нормальная улыбкасреди богатеньких друзей. Все сходится, Бек. Теперь понятно, почему ты за него цепляешься. Тыбедная аборигенка, онбогатый турист. Пользует тебя по случаю. Ты для негокурортная интрижка; кончится летокончится любовь. Он для тебявечно занятый папочка, и ты из кожи вон лезешь, чтобы угодить ему, но все впустую: он бросит тебя, несмотря на самые чудесные старания и минеты.
Ты преданно ждешь его, а он просто арендует тебя точно так же, как арендует лофт в Южном Бронксе, черном районе, откуда надеется вскоре свалить. Он врет тебя, Бек. Постоянно. Бегает за какой-то художницей-акционисткой, которая трахает ему мозг точно так же, как он трахает тебя.
Твое следующее сообщение пришло через шесть минут, три часа и один день:
«Я в Гринпойнте. Ты сегодня не в баре?»
Отвечаю:
«Нет, но можем пересечься У Лулу».
Ты:
«СУПЕР! Прости за капслок. Жутко рада!»
Я жду двенадцать секунд, девять минут и ноль часов и пишу:
«Ахаха. Уже еду. В 17?»
Ты не отвечаешь. До Гринпойнта мне добираться на метро с пересадкой. В голове крутится саундтрек из «Ханны и ее сестер» все песни сразу и так громко, что я даже не могу слушать музыку у себя на телефоне или у тебя на телефоне. Я представляю наш первый поцелуй: он случится через восемнадцать секунд, девятнадцать минут и три часа, когда мы, пьяные, будем прощаться в такси на Бэнк-стрит. Теперь я понимаю тех придурков, которые дрочат прямо в метро. Я-то не такой. Всему свое время. Поезд едет чертовски медленно «по нью-йоркской окружной». Слушай, Бек, нас уже столько связывает, а мы еще даже ни разу не трахались. У меня для тебя подарок. «Западное побережье» с подписью на форзаце:
Поезд, поезд номер ноль
На нью-йоркской окружной,
Ты возьми с собою в дом
Престарелых этот том.
Получилось не очень, зато про нас; ответный подарок укрепит завязывающиеся отношения. Поезд останавливается. Еще шестнадцать шагов, два квартала и одна улица, и Надеюсь, Принсу довелось испытать в своей жизнь такое же счастье. Твой гребаный телефон завибрировал, когда я поднимался из подземки. Сообщение. Мне пришлось сесть. Все изменилось. Мгновенно. Ты купила новый телефон. И радостно сообщила всем об этом по электронке.
Бенджи откликнулся:
«Привет».
Ты ему:
«Приходи».
Он:
«».
Ты мне:
«Черт! Прости! Опять учеба. Давай на следующей неделе. Прости-прости!»
Он тебе:
«Опоздаю на час. Опять работа».
Ты ему:
«».
Ты улыбаешься, потому что хочешь, чтобы жизнь была простой и счастливойбез тайн и тревог, как до болезни отца. Ты пишешь, как безопасно было в Нантакете. Как клаустрофобия и комфорт идут рука об руку. Твои родители никогда не запирали дом, а ключи от машины оставляли в замке зажигания. Но наступает март, и ты готова все отдать ради встречи с незнакомцем. Пару недель назад ты написала в «Твиттере»:
«Остров #Манхэттен ничем не отличается от острова #Нантакет: поесть дорого, выпить дорого, и зимой все слетают с катушек».
Остроумно, Бек, однако Манхэттенсовсем не то, что твой драгоценный Нантакет. Позволь рассказать тебе, что я делал в прошлый вторник.
На острове Манхэттен надо запирать все двери, а не то какой-нибудь сообразительный парень может отправиться на экскурсию на фабрику по производству содовой, когда хозяина нет на месте (особая благодарность Бенджи за подробный отчет о своих действиях в «Твиттере»), попроситься в уборную и, заблудившись, ненароком попасть в незапертый кабинет хозяина, где стоит незапароленный компьютер, и найти там календарь с расписанием перформансов некоей особы с ником @LottaMonica.
И сегодня, как раз когда должна была произойти наша судьбоносная встреча, у этой особы запланирована акция по росписи стен в реконструированной пожарной станции в Куинсе. Как ее зарегистрированный фанат во всех соцсетяхна что только не приходится идти ради любви, Бек, я имею доступ к прямой трансляции этого фантастического мероприятия. И хотя Бенджи собственной персоной не видно (в зале полно народу), повсюду стоят бутылки с его органической, мать ее, содовой. Он там! И комментарий от девицы с нелепой челкой в розовых очках это подтверждает:
«Бенджи подогнал содовую. #органические_продукты #домашняя_содовая #пей_бесплатно_или_сдохни».
Вот она, его работа. Бенджи забил на твое выступление, но не поленился скататься в Куинс посреди рабочего дня, потому что Моникадлинноногая блондинка, которая выдает свою мазню за искусство. Ты не знаешь о ее существовании и вообще веришь парням на слово. На твое выступление он свою содовую не притащил, Бек. Ты не оставляешь мне выбора. Я вынужден тебя спасать.
Опыт научил меня быть готовым к любым поворотам событий. Открываю заранее созданный аккаунт N. Herzog@gmail.com. Ты, конечно, не в курсе: Натан Херцогглавный ресторанный критик в пафосном журнале, старательно отлизывающий Бенджи и другим таким же, как он, напыщенным модным придуркам. Правда, про «Домашнюю содовую» Херцог пока еще не писал, что вызывает искренне недоумение и даже праведный гнев у поклонников этого пойла, судя по комментариям на HomeSoda.com. Их до крайности удивляет, что влиятельный критик до сих пор не удосужился взять интервью у Бенджи или хотя бы сбацать колонку о его гениальном изобретении.
Что ж, пора.
Бенджи сейчас получит письмо от Натана Херцога, только что хлебнувшего самой фантастической содовой в своей жизни и осознавшего, что упустил рождение звезды.
«Есть ли у вас время для встречи? Предлагаю Книжный магазин Муни в Нижнем Ист-Сайде. Внизу есть кафе, где нам никто не помешает. С уважением, Н».
Не прошло и секунды, как Бенджи ответил:
«Хорошо, Натан. Польщен вашим вниманием. Уже еду».
Отвечать я не стал.
Вновь спускаюсь в метро. Думаю о тебе и пишу Кёртису, чтобы тот собирался домой, я сейчас приеду и отпущу его. И вдруг понимаю, что оплошал. Что-то не так.
«Западное побережье».
С моей подписью.
Оставляю книгу на тротуаре. Перевожу дыхание. Ведь ты отшила меня, Бек. Мистер Муни был прав: я не смогу сам управлять магазином. Я не бизнесмен, а поэт. Еще четыре остановки, одна пересадка, три квартала, две улицы и один лестничный пролет, и мы встретимся с Бенджи. Надо только вспомнить, куда я спрятал тесак.
8
Я опаздываюнавещал тебя, Бек. Мне больно смотреть на твои слезы. Знала бы ты, как я хочу обнять тебя, прижать к зеленой подушке и наполнить до краев любовью и бурлящей газировкой. Безумно хочу. Но приходится ждать. Увы! Правда, осталось уже недолго. Думаю, теперь удача повернется к нам лицом. Терпеть не могу шаблонные фразы, однако порой они бывают к месту.
Твои письма к Бенджи превратились в монологи. Ты плюешься ядом и шипишь, как змея:
«Я, мать твою, не игрушка! Не бессердечный кусок дерьма. И не бездарная шлюха-художница. Я человек. Меня нельзя взять и просто молча бросить. Слышишь? Я не потерплю. Относись ко мне, как к своей газировке. С уважением. Или знаешь что?.. Ну и пошел ты! Вместе со своей газировкой. Трахай теперь ее. Ты же ее так любишь. А меня нет. Ты вообще никого не любишь».
Чудесно написано, и я еле сдерживаюсь, чтобы не войти к тебене войти в тебя. Но, Бек, почему ты не отправляешь эти письма, а сохраняешь их как черновики? Пока ты не избавишься от своей дурацкой фантазии, что богатенький турист придет и спасет тебя, бедную островную девчонку, я ничего сделать не могу.
Чана права: «Слушай, Бек, было бы здорово, если б Бенджи любил тебя, но ведь он не любит. Иначе бы не врал, не просил называть его папочкой и не кидал тебя. Я даже рада, что он слился. Забудь его».
А Линн твердит свое: «Ты не думай: я не хочу замуж. И я люблю Нью-Йорк. Но лучше работать в Праге, чем в этом городе искать мужа. Нет здесь нормальных парней. Все как твой Бенджи».
Чана отвечает: «Завязывай сидеть на сайтах знакомств, Линн. Серьезно».
Ты: «Девочки, я это уже слышала и сама все прекрасно знаю. Можете считать меня сумасшедшейя продинамила сегодня того странного парня из книжного магазина, но смотрите, что Бенджи мне сейчас прислал: Бек, ты победила. Я козел. Я полное дерьмо. Я просто запутался. Прости. С Моникой все кончено. Сейчас я жду одного важного звонка по работе. Но если ты скажешь, что уходишь от меня, я готов бросить все и мчаться к тебе. Потому что тымоя жизнь».
Чана: «ВОТ МУДАК. ЭТО ИЗ ФИЛЬМА С РИЗ УИЗЕРСПУН. МЯ ЩАС ВЫРВЕТ».
Линн: «Если б это был не Нью-Йорк, может, и прокатило бы. Бек, он тебя обманывает и динамит»
Неулыбчивой дылде ты тоже написала. Отдельно. И совсем в другом тоне.
Ты:
«Бенджи куда-то пропал. Избегает меня? Или очень занят? Я беспокоюсь, вдруг»
Она:
«Вдруг ты просто увлеклась своими рассказами и забыла о нем. Знаешь, как в йоге, когда всю энергию концентрируешь в себе».
Ты:
«И правда. Спасибо за мудрый совет».
Мне плевать, что думают твои подруги. Главноечто думаешь ты. А ты никак не можешь отлипнуть от Бенджидаже после того, как загнала его письмо в поисковик и нашла оригинал, откуда оно было дословно списано: статья «Как просить прощения у своей девушки» из журнала «Максим» за 2004 год.
По гороскопу я Скорпион: интуиция меня не подводит. Да и голова работает. Я знаю самый короткий путь к магазину, могу в два счета заткнуть и по-тихому выставить Кёртиса; помню, где мистер Муни хранит тесакпод половицей у каталожных ящиков, потому что он у нас старомоден. Впрочем, и каталог наш не компьютеризирован. А еще я знаю, что Бенджиполный кретин, поэтому, сбегая к нему по ступенькам, натягиваю приветливую улыбку и говорю с британским акцентом. Этого достаточно, чтобы он меня не узнал.
А вот и вы, автор «Домашней содовой»
Мистер Херцог, большая честь для меня, расплывается в улыбке этот волосатый жополиз в дорогущем блейзере и берет один из комиксов Хешера, которые я перетащил вниз из зала. Атмосферное местечко. Здесь подают кофе?
Подают, да.
Чудесно, Натан.
Он направляется к клетке, я киваю и пропускаю его внутрь. Входит, осматривает полки под потолком, я незаметно достаю тесак.
У моей кузины в Ист-Хэмптоне такая же, разглагольствует он, для попугаев.
Чудесно, поддакиваю я и захожу следом.
Он слегка напрягается и засовывает руки в карманы.
Что ж, Натан, давайте начнем.
О нет, сэр. Мистер Херцог слегка задерживается. Яего ассистент, Уайли.
Слышишь, Бек, я назвался в честь твоего ковбоя. Но обещаю, что не кончу как он, одинокий и раздавленный. Я умею идти до конца.
Здорово с тобой познакомиться, Уайли, натянуто улыбается Бенджи, стуча костяшками пальцев по балке. Кедр?
Вот идиот.
Красное дерево.
Осталось только птиц сюда запустить.
Нет, сэр.
Он пятится и смотрит на дверь.
Я, пожалуй, наверху подожду.
Нет, Бенджи.
Смотрит озадаченно. Брат Кейденс тогда тоже сильно удивился. Они всегда теряются, когда получают по заслугамкогда справедливость торжествует.
Ты стучишь в моем сердце строчкой «поезд, поезд номер ноль». Делаю шаг вперед, Бенджи отступает. За мной первое слово и последнее: «Можно сказать рад познакомиться или приятно познакомиться, но только не здорово познакомиться, Бенджи. Никогда».
* * *
По счастью, Бенджи оказался таким же безалаберным, как и ты: без пароля на телефоне. Открываю его «Твиттер», почту, фотографии Моники. Что за мерзкая, расфуфыренная, фальшивая баба! Выбираю один из снимков и публикую с аккаунта Бенджи в «Твиттере». С единственной подписью «#чудохороша». Думаю, ты догадаешься, что это равнозначно подписи «#уродина» под твоей фотографией.
Если даже после такого ты с него не соскочишь, придется продолжить реабилитацию: кинуть ссылочку на пост в блоге про то, как Бенджи катался в Нантакет в «дегустационную экспедицию» для «поиска новых вкусов». Без тебя. Даже не предупредив. Козел.
Понимаешь, Бек?
Мой телефон вибрирует. Умничка! Быстро схватываешь.