Все еще очень худой. Мать его выхаживает. Меня она не очень жалует.
Эрика. Ты же понимаешь, матери по-особому привязаны к сыновьям.
Ну да. Если еще учесть, что познакомились мы с ней в реанимационной палате, где Джеймс лежал весь в проводах и трубках, подключенный ко всяким-разным аппаратам
Айзек стиснул ее за плечо.
Ты хоть спишь?
Удается за ночь забыться на несколько часов.
Айзек в озабоченности сдвинул тонкие брови. Потом встал, прошел к кулеру и наполнил водой один стаканчик.
Может, выписать тебе что-нибудь? предложил он, подавая ей стакан с водой.
Исключено. Я не могу расследовать двойное убийство с глазами враскоряку, как у зомби.
Он посмотрел на нее долгим взглядом.
Ладно. Только не замыкайся в себе. В ближайшее время приходи на ужин. Хорошенько поесть тебе не помешает.
После того как установлю личности жертв. Эрика допила воду и бросила стакан в урну. Я позвоню.
Она пошла из морга. Айзек смотрел ей вслед, переживая за друга. Эрика работала на износ, не жалея себя, и он со страхом думал, что однажды настанет день, когда она не выдержит напряжения и сломается.
Глава 7
Макгорри вернулся в отделение Луишем-роу, а Эрика поехала в Воксхоллк экспертам-криминалистам. Они размещались в одном из огромных стеклянных административных зданий на берегу Темзы. Она въехала на подземную парковку, затем на лифте поднялась на шестой этаж и позвонила в дверь, что вела в их лаборатории. В маленькое застекленное окошко Эрика увидела, как из двери в конце коридора появился Нилз Акерман. Она работала с ним по трем резонансным делам, каждое из которых увенчалось осуждением преступников, но он по-прежнему оставался для нее загадкой. Нилзу было под пятьдесят, кожа у него была почти прозрачная, а его обычно белые волосы сегодня имели ярко-голубой цвет. То немногое, что она знала о нем, оставляло впечатление двусмысленности: ему одинаково нравились как мужчины, так и женщины (Айзек говорил, что, по слухам, в родной Швеции у него есть ребенок), и Эрика понятия не имела, кто он по политическим убеждениямправый или левый. Но, разумеется, все это не имело значения, поскольку Нилз зарекомендовал себя экспертом-криминалистом высочайшего класса.
Доброе утро, Эрика, поприветствовал он ее, открывая дверь. Как продвигается следствие по делу убитого мужчины, труп которого обнаружили в чемодане? А мы сейчас занимаемся убитой женщиной, которую тоже нашли в чемодане.
Да. Я как раз по этому поводу. Подумала, что личное общение всегда предпочтительнее электронной переписки, объяснила Эрика.
Конечно. Пройдемте в мой кабинет, пригласил Нилз.
Эрика последовала за ним по коридору, мимо окон лабораторий, в которых трудились специалисты, и помещений поменьше, где сидели за компьютерами технические работники. Оперативные отделы в полицейских участкахэто источники стресса, там стоит шум-гам, царит суета, висит тяжелый запах застоялого пота и фастфуда. Экспертно-криминалистический центр был полной противоположностью. Здесь властвовала атмосфера тишины и кропотливых исследований, и витал приятный аромат мятного дезинфектанта.
Кабинет Нилза отличали чистота и элегантность. Рабочий стол, длинный и широкий книжный шкаф, высокий холодильник. Под окном с видом на рекудва красивых фиолетовых кресла и журнальный столик с мраморной поверхностью. В центре столанебольшое оранжево-черное папье-маше из крапчатого муранского стекла.
Кофе хотите? С тортиком? Нилз подошел к холодильнику, взял оттуда большой сочный морковный торт и с улыбкой повернулся к ней. Белоснежная сахарная глазурь на торте была сформована в виде мерцающих гор. Эрику раздирали противоречивые чувства: ей не терпелось продолжить расследование, но от душистого аромата глазури у нее засосало под ложечкой.
Я целый день не ел, сказал Нилз.
Я тоже, улыбнулась Эрика.
Тогда решено. На голодный желудок трудно работать.
Нилз поставил торт на журнальный столик, отрезал два куска, разложил их на тарелки и убрал торт в холодильник.
Эспрессо? Макиато? Капучино? Аль Пачино? с каменным лицом добавил он, подходя к кофемашине, что стояла у него на столе.
Капучино. Спасибо.
Нилз вытащил из выдвижного ящика две фарфоровые чашки и стал возиться с кофе. Эрика тем временем остановилась перед маленьким окном, которое было чуть приоткрыто, впуская в комнату холодный ветерок. Вверх по реке плыло против течения большое судно. Нилз приготовил кофе, и они сели. Эрика смотрела, как он уминает торт, отхватывая от торта солидные куски и один за одним отправляя их в рот. Кожа его на фоне голубых волос имела желтоватый цвет, нос сопливил. Нилз вытащил салфетку и высморкался.
Простите, аллергия, объяснил он с набитым ртом. Даже в это время года.
Моя сестра тоже мучается, сказала Эрика. В нескольких словах она обрисовала обстоятельства дела и в заключение сообщила, что в том чемодане, где лежала женщина, обнаружен кусок бетона, которым, возможно, убили одну или обе жертвы. Я знаю, что вы будете прогонять ДНК жертв через национальную криминалистическую базу данных, добавила она.
Да, мы взяли образцы и скоро их обработаем.
Я приехала, чтобы узнать: можно что-то сделать с куском бетона? Я слышала, в отдельных случаях удается снять отпечатки пальцев с бетонной поверхности.
Да, это трудно, но возможно, подтвердил Нилз, проглатывая последний кусок торта. Существует метод выявления отпечатков пальцев под названием «окуривание суперклеем». Прикасаясь к какой-либо поверхности, мы оставляем на ней отпечатки. Нилз показал на свою вилку и затем слизнул с нее глазировку. Отпечаток пальца состоит из различных компонентов: влаги, воды, аминокислот, жирных кислот и протеинов. На гладкой поверхности зафиксировать следы не составляет труда, а вот снять отпечатки с негладкой или пористой поверхности гораздо труднее, поэтому мы прибегаем к методу окуривания суперклеем, в частности с использованием химического вещества цианоакрилат, которое содержится в большинстве суперклеев. Мы помещаем предметв данном случае кусок бетонаа также небольшое количество суперклея в герметичный контейнер, который затем нагреваем. Пары суперклея вступают в реакцию с химическими веществами, содержащимися в отпечатках пальцев. В результате данной реакции образуется белый налет, который можно сфотографировать или скопировать на дактилоскопическую пленку. А цианоакрилат в составе суперклея вступает в реакцию с кислотами, оставленными пальцем на предмете, вследствие чего на гребнях отпечатка формируется видимое липкое белесое вещество. Полученный след мы затем фотографируем или делаем его более контрастным и изымаем.
Суд примет это в качестве вещественного доказательства? спросила Эрика, внезапно почувствовав, как в ней просыпается надежда.
Сам метод надежный. Проблема в другом: мы имеем дело с предметом, который несколько дней находился в движущейся воде.
Но ведь современные методы криминалистической экспертизы позволяют получать доказательства на основе минимального количества ДНК и улик?
Да, подтвердил Нилз, глотнув кофе. Мы сделаем все, что от нас зависит. Обещаю.
Спасибо. Теперь еще такое дело. У убитого мужчины в желудке были обнаружены капсулы с кокаином.
Нилз мгновенно оживился.
Наркокурьер?
Похоже на то. Капсул было примерно пятьдесят штук. Скажите, можно получить с них какие-то улики?
Отпечатки?
Вряд ли тот, кто упаковывал кокаин, оставил на капсулах отпечатки, но, возможно, на слоях упаковок сохранилась чья-то ДНК.
Задача не из простых.
Поэтому, Нилз, как я объясняла, я и приехала к вам сама. Возможно, это двойное убийство. Мне нужно установить связь между этими двумя преступлениями, найти подозреваемого. Ну и где-то есть наркодилер, который ищет свой товар на тридцать тысяч. Дело сложное и, возможно, повлечет за собой не один арест.
Ладно. Пожалуй, завтра начну процедуру окуривания суперклеем. Нилз встал и подошел к компьютеру, стоявшему на его столе. Что касается капсул с кокаином, сейчас посмотрим, когда сможем ими заняться Не раньше пятницы, сказал он, поворачиваясь к Эрике.
Спасибо. Представляю, какая у вас здесь нагрузка.
То, что вы представляете, умножьте на три.
Спасибо за кофе и торт.
В Швеции кофе с тортом почитают, как религию. Спасибо, что вместе со мной преклонили колени у алтаря! Нилз улыбнулся, из носа у него опять потекло. Он вытер его салфеткой.
Если у вас аллергия, окно лучше не открывать, посоветовала Эрика. Она вышла от криминалистов и спустилась к своей машине, надеясь, что Нилз представит ей доказательства, которые помогут сдвинуть дело с мертвой точки.
Глава 8
В конце рабочего дня Эрика встретилась со своей небольшой следственной группой в одном из конференц-залов на цокольном этаже отделения полиции Луишем-роу. Это было тусклое помещение с большим квадратным столом и грязной демонстрационной доской на подставке. Первой явилась Моссв элегантном костюме, который она обычно надевала на судебные заседания. Она сняла длинное пальто и бросила его на спинку одного из пластиковых стульев.
Ну как? поинтересовалась Эрика.
Хреново. Он нанял хорошего адвоката, и тот его фактически отмазал. Слава богу, есть на что переключиться. Может, хоть теперь удастся засадить за решетку преступника.
Возможно, и не одного. Нескольких.
В конференц-зал вошел Макгорри с подносом, на котором стояли стаканы с кофе из «Старбакса». Вместе с ним пришла худенькая женщина с седыми волосами до плеч, в огромных очках, в ярко-красном платье-рубашке с завернутыми рукавами. На вид ей было едва за пятьдесят.
Говорят, в морге ты обеда своего лишился, пошутила Мосс, обращаясь к Макгорри.
Ха-ха. Это был мой завтрак, ответил он, краснея. Макгорри угостил кофе Эрику и Мосс и один стакан поднес женщине, что пришла вместе с ним.
О, спасибо. Вообще-то, я думала купить в автомате. Она с улыбкой взяла стакан.
Эрика представила себя, Мосс и Макгорри.
Марта Чапмэн, назвалась женщина. Она села рядом с Макгорри и из большой сумки, что висела у нее на плече, достала блокнот и ручку. Я пока еще новенькая в штате гражданских, что работают здесь, в Луишем-роу.
Добро пожаловать в нашу команду, сказала Эрика. Она и Мосс сели напротив. Мосс с улыбкой кивнула Марте. Итак, в первую очередь мы должны установить личности обеих жертвмужчины и женщины. Эрика открыла папку и сдвинула ее на середину стола. Нилз Акерман скоро проверит их ДНК по национальной базе данных, но результат зависит от того, подвергались ли они аресту.
У меня список пропавших без вести в Большом Лондоне за минувший месяц, доложила Марта. Список очень большой, но я могу сузить круг поиска до группы мужчин и женщин европейской внешности в возрасте от двадцати до сорока лет.
Я связался с водной полицией, начал Макгорри. Тела сбросили в Темзу дведве с половиной недели назад. Попрошу, чтобы они внимательнее изучили таблицу приливов и отливов. Может, им удастся установить точно, где были сброшены чемоданы.
В речную службу пока направить только предварительные запросы. На данный момент мы располагаем ограниченным бюджетом, так что в первую очередь нужно установить личности жертв. Я уже попросила криминалистов провести ряд экспертиз в ускоренном порядке, что, несомненно, обойдется дорого, а за превышение сметы меня по головке не погладят, объяснила Эрика.
Мне вот интересно: почему убийца, расчленяя жертву, не изъял у него наркотики? задалась вопросом Мосс.
Совершенно верно. Это наводит меня на мысль, что его кто-то ищет одновременно с нами, заключила Эрика. И не будем забывать про стоматологические карты. Черт, забыла напомнить об этом Нилзу.
Я это проконтролирую, пообещала Марта.
Нет, я сама. А вы сосредоточьтесь на изучении списка пропавших без вести.
Марта в смущении заерзала на стуле:
Позвольте узнать про переработку. Я готова работать сверхурочно, но для гражданских сотрудников полиции оплата сверхурочных не предусмотрена.
По окончании совещания я намерена решить все эти вопросы с суперинтендантом. Добьюсь, чтобы нам дали добро. Эрика посмотрела на часы. Давайте поработаем еще пару часов и завтра в девять снова соберемся. Спасибо.
Все встали, взяли свои вещи. Марта и Макгорри ушли, но Мосс задержалась, дожидаясь, когда Эрика сложит документы.
Босс, от Питерсона ничего не слышно, а он обещал позвонить. Вы с ним
Что «мы с ним»? спросила Эрика, беря под мышку кипу папок.
Я хотела узнать, как он?
Не знаю Не то чтобы отвечала Эрика. Он по-прежнему на лекарствах, плохо спит. Я стараюсь регулярно его навещать.
Я тоже, сказала Мосс.
Когда ты видела его в последний раз?
Неделю, дней десять назад. Занята была, виновато объяснила Мосс. Думала, к этому времени он уже вернется, будет хотя бы несколько часов сидеть в офисе. Ведь после ранения прошло уже полгода.
Врачи говорят, ему нужно набрать еще восемь фунтов, прежде чем он сможет вернуться на службу. Он с трудом восстанавливается после операции на животе, тем более что возникали инфекционные осложнения. Но главное, что он никак не выйдет из депрессии. И то, что он торчит все время дома в четырех стенах Эрика прикусила губу и нагнула голову. Опасаясь, что сейчас заплачет, она попыталась отвлечьсяпринялась листать материалы дела. Воцарилось неловкое молчание.
Жаль, что не в моих силах ему помочь. Сама я за один присест могу набрать восемь фунтов: села в воскресенье пообедать и готово, сказала Мосс. Ладно, я буду у себя. Если понадоблюсь, звони или пиши.
Спасибо, поблагодарила Эрика. Она дождалась, когда Мосс уйдет, и только потом подняла голову от документов, выключила свет и заперла конференц-зал. И в темноте дала волю слезам.
Глава 9
Август 2016 года
После того первого поцелуя в машине Нина начала регулярно встречаться с Максом, но он не хотел наведываться к ней домой и к себе тоже никогда не приглашал. Их свидания проходили вечерами или по окончании рабочей смены и всегда в ее машине.
Спустя несколько недель он согласился, чтобы она подъехала за ним к его дому, и тогда Нина поняла, что постепенно завоевывает его сердце. Макс жил в небольшом многоквартирном доме рядом с высотным жилым комплексом в не самом благополучном районе Крауч-Энда. Когда она подкатила к его дому, он уже ждал ее на улице, так что побывать в его квартире ей не довелось.
Время они всегда проводили одинаково. Сначала она подвозила его к пабу или клубу, где он исчезал минут на двадцать, решая какие-то свои дела. Она никогда не спрашивала, чем он там занимается, но подозревала, что чем-то незаконным. После они заскакивали в бар, где продавали спиртное навынос, или в китайский ресторан и ехали в Хампстед-Хит, где, сидя в машине, любовались закатом.
Потом предавались плотским утехам. Безумно, с самозабвением. Ничего подобного Нина прежде не испытывала. У Макса было потрясающее тело, и он точно знал, что делает. В данный момент ее жизнь была полна неопределенности, и лишь эти вечера в обществе Макса помогали ей не падать духом, придавая некий волнующий смысл ее существованию.
Однажды вечером, в конце августа, они припарковались под сенью невысоких деревьев на краю пустоши, и после того, как утолили страсть, Макс спросил, нет ли у нее желания отправиться куда-нибудь. Его вопрос удивил Нину.
Отправиться? В отпуск? Вместе? Обнаженные, они лежали на заднем сиденье машины. Ее голова покоилась на его груди.
Ну да, а куда еще отправляются? произнес он.
Не знаю. В монастырь, например, ответила она, пальцами водя по его груди.
Нет, в монастырь отправляют, рассмеялся Макс. И уж тебя туда точно не отправят.
Ну ты и хам! Отправляют в тюрьму. Тебе что-нибудь известно об этом?
Ответом ей было злобное молчание. Он сбросил ее руку со своей груди и сел.
Макс, я же пошутила!
Неудачная шутка! рявкнул он, хватая футболку и натягивая ее через голову.
Прости. Я не думала, что ты начала она.
Он наклонился к ее лицу. Тусклый оранжевый свет уличного фонаря, стоявшего на некотором удалении, почти не добивал до машины, и его глаза, казалось, сияли в темноте.