Это не обязательно противоречие в характере, возразил доктор. Допустим, я рассердился на вас из-за чего-то. Я прихожу сюда, но вас нет. Я захожу в студию. Вид ваших картин приводит меня в ярость, и в припадке гнева я бью по одной из них ногой и пробиваю в ней дыру!
Бог вам в помощь! сказал Алонсо.
Доктор засмеялся:
Но я пришел сюда не за тем, чтобы проделать дыру в картине; я знаю, что это ценная вещь. Теперь я начинаю думать, как бы мне скрыть содеянное. Наложив заплату, я мог бы даже попытаться покрыть краской поврежденное место, если бы имел хоть какие-то навыки. Импульсивный, неконтролируемый поступок действует на меня как холодный душ и заставляет думать и планировать. Доктор помедлил и затем как бы слегка встряхнулся, словно избавляясь от неприятной мысли. Мне лучше вернуться в поселок. Я чувствую, что Маклин решит обратиться ко мне за помощью. Хочется надеяться, что смогу ему ее оказать.
Возможно, Роджера уже нашли, предположил Алонсо.
Руф позвонил бы мне, возразила Лиз.
Замечательный, ответственный Руф! весело засмеялся Холбрук.
Он вышел в переднюю вместе с доктором и подал ему пальто.
Эх, дьявольски досадно, что машины нет. Сожалею, что не могу вас отвезти. Становится холодно.
Тут всего одна миля.
Не забудьте про приглашение на бурбон. Если вы пообещаете не проламывать в картинах дыры, я хотел бы предложить вам когда-нибудь их посмотреть.
Хотел бы я найти этого парня, сказал доктор Смит, словно не услышав приглашения.
Когда он уходил, часы в доме Холбруков показывали пять тридцать. На улице уже стало совершенно темно. Облака заслонили луну и звезды, и доктор почувствовал на щеках холодок от первых снежинок, когда вышел на дорогу. Ветра не было, и вначале он не слышал никаких звуков, кроме своих собственных шагов.
Он прошел примерно пятьсот ярдов по покрывшемуся корочкой снегу, когда ему показалось, что он слышит сзади хруст других шагов. Доктор остановился и осмотрелся. Ему не удалось ни разглядеть чего-либо, ни расслышать. «Наверное, эхо», сказал он себе. Уткнув подбородок в воротник, Джон Смит продолжил путь.
Тут он снова услышал шаги, явно торопливые, словно человек шел не по дороге, а по труднопроходимому месту. Доктор остановился, и на этот раз довольно громко прозвучали три шага и звук осыпающегося снега. Потом наступила тишина. Смит определил, что звук исходил слева от дороги и немного позади. С той стороны росли деревья, там было темно и совсем ничего не видно. Это может быть животное, подумал доктор. Возможно, собака следующая за ним в кустах, останавливающаяся, как только останавливался он. Смит сделал еще несколько шагов и замер. Шаги снова послышались и прекратились.
Эй! крикнул доктор Смит.
Ответа не последовало.
До дома Вейлов оставалось добрых три четверти мили, и до него вдоль дороги больше домов не стояло. Часть дороги, как помнил доктор, проходила по выемке с высокими краями с каждой стороны. Это ему не нравилось. Это ему совсем не нравилось. Он подумал, не вернуться ли назад, к Холбрукам. Затем решительно двинулся по дороге к поселку. В тот же миг Смит понял, что за кустами тоже началось движение. Он ускорил шаг. То же самое сделал преследователь. Он резко остановился.
Послушайте, спокойно произнес доктор, почему бы не выйти и не поговорить?
Мертвая тишина. Смит сделал пару шагов к кустам. Он подумал, что, возможно, уверенные действия испугают того, кто шел за ним. Не раздалось ни звука. Доктор остановился, стараясь расслышать звуки дыхания. Если это собака, подумал он, то можно услышать ее пыхтение. Впрочем, он уже понял, что это не собака.
До выемки было совсем близко. Если преследователь планировал нападение, то этонаилучшее для него место. Доктор не смог бы покинуть дорогу ни в одну из сторон, и неизвестный атаковал бы сверху, с насыпи. Надо было попросить у Алонсо ручной фонарь. Он ощущал бы себя менее уязвимым, если бы мог видеть на несколько футов впереди себя.
Доктор чувствовал не столько страх, сколько раздражение. Ему казалось, что последние пятнадцать минут он ведет себя нелепо. Смит не считал, что представляет для убийцы какую-либо реальную угрозу, так как не знал слишком много. Однако, если нападение будет осуществлено, значит, доктор был близок, очень близок к ответам, которые хотел получить. «Ладно, сказал он себе с иронией, все прояснится в районе выемки».
Джон Смит сжал руки в карманах в кулаки и обнаружил, что ладони влажные. Хоть и невелик ростом, он был вполне способен постоять за себя. «Ладно, будь что будет, сказал себе доктор, пройдем через это».
Он бодро пошел вперед. В тот же момент звуки за кустами возобновились.
Глава 7
I
Входя на участок дороги, идущий по выемке, доктор Смит определил, что человек в кустах находится самое большее в десяти ярдах позади него и что он поднимается на насыпь слева. Доктор сместился на правый край дороги. По крайней мере, кто бы это ни был, он не сможет спрыгнуть сверху прямо на голову. Волнение, которое Смит чувствовал вначале, было заглушено почти нестерпимым любопытством.
В центре выемки доктор остановился и повернулся лицом к насыпи слева.
Ну, давай! крикнул он.
Шорохи наверху прекратились, и на мгновение весь мир казался безмолвным, как могила. Вдруг до сознания доктора дошел рокочущий звук, быстро становившийся все громче. Это ехала машина!
Немедленно наверху насыпи послышалось суетливое шуршание. Видимо, неизвестный кинулся наутек. Желтый луч света от фар машины метнулся по насыпи, и Смит, бросив взгляд в сторону преследователя, сумел заметить только дрожание молодой сосенки, с ветвей которой обвалился снег.
Теперь фары светили прямо на доктора, и машина резко остановилась.
Доктор Смит! Это был Руф в своем джипе.
Доктор подошел к машине, снова почувствовав влажность ладоней.
Нашли его? спросил он.
Никаких следов. Я ехал к Лиз, чтобы сказать ей. Маклин половину из нас отпустил обедать. Остальные по-прежнему осматривают дома.
Смит снова взглянул на насыпь:
Если бы вы приехали в несколько более подходящий момент, Руф, мы могли бы схватить убийцу.
Что?!
Доктор рассказал о приключении на дороге.
Надо бы поискать следы, сказал Гилсон. Следует пойти за ним, доктор. Он как раз перед нами.
Руф подогнал джип на обочину и заглушил двигатель. Мгновение оба молчали, прислушиваясь. До них донесся шум другой машины, идущей со стороны дома Алонсо. Это не дало возможности услышать звуки, производимые беглецом.
Он выйдет на дорогу, как только оторвется. Руф встал посередине дороги и взмахами руки остановил приближающуюся машину. Это оказался грузовик, водителем которого был знакомый Гилсону фермер.
Две мили никого не встречал, сказал он Руфу.
Окей. Смотри в оба всю дорогу до поселка. Позвони мне в дом Алонсо Холбрука, если увидишь, что кто-то идет в поселок.
Ладно, Руф.
Грузовик двинулся дальше. Гилсон достал из джипа фонарь.
Давайте посмотрим, что там наверху.
Они с доктором Смитом вскарабкались по крутой насыпи к той самой молодой сосне. В свете фонаря ясно виднелись следы беглеца, и было очевидно, что он повторял пройденный путьв сторону дома Алонсо.
Когда вы в первый раз услышали шаги? спросил Руф доктора.
Довольно скоро после того, как ушел от Холбруков. Не скажу более точно, поскольку мог не обратить на это особого внимания поначалу.
След покажет, откуда он начал путь. Рискнете пойти по следу?
Дорогой мой Руф, ничто на свете не сможет удержать меня от этого!
По виду следов ни о чем нельзя было судить. Любой, кто носит ботинки или галоши, мог протоптать такие следы. Снег был слишком сухим и пушистым, чтобы оставлять четкие отпечатки.
Руф то и дело задавал вопросы через плечо, шагая впереди.
Кто знал о том, что вы собираетесь к Холбрукам, доктор?
Никто. Я сделал это импульсивно.
Вы не замечали, что кто-то следует за вами по пути туда?
Могу сказать вполне точно, что никто. Конечно, был день. Он мог идти за мной на расстоянии, и я не увидел бы его и не услышал.
Руф остановился и обернулся:
Как думаете, возможно ли, что это был Роджер?
Почему же он тогда не вышел? Я останавливался и кричал несколько раз. Роджер должен понимать, что я его друг.
Если он не виновен!
Вы не верите, что он виновен. И я тоже. Пойдемте дальше, Руф.
Следы все еще шли в обратном направлении параллельно каменной ограде, идущей вдоль дороги. Внезапно Руф остановился. Из-за небольшого пригорка до них донесся новый звукпохожий на звук топора, которым рубят дрова. Гилсон выключил фонарь. Он сделал знак доктору осторожно продолжать движение, и они пробрались на вершину пригорка. За ним на поляне был дом Холбруков. Следы, по которым шли Руф и доктор, вели прямо на поляну. В центре ее находился фонарь, стоящий на тяжелом пне, и в его свете они разглядели Алонсо, рубящего дрова для камина. Тот был не один. Рядом стояла сгорбленная фигура человека, опершегося на трость из терна. Это был судья Кревен.
Эй, Алонсо! крикнул Руф.
Топор на мгновение застыл в воздухе, и затем Холбрук опустил его.
Кто там?
Это Руф! крикнул Гилсон, и они с доктором вошли во двор. Руф чувствовал, как его сердце бьется все сильнее. Следы заканчивались здесь, во дворе.
Доктор Смит! воскликнул Алонсо. Что случилось?
Руф посмотрел на ботинки и брюки Холбрука. Кто бы ни преследовал доктора, ему пришлось пройти по весьма глубоким сугробам. Свет был тусклый, но Руф мог поклясться, что брюки Алонсо абсолютно сухие. В отличие от брюк судьи! На нем были галоши с заправленными в них брюками. Но на коричневой твидовой ткани ясно проглядывали следы сырости, как и на нижней кромке пальто.
Сколько ты здесь пробыл? спросил Руф.
Пару минут, сказал Алонсо. Что, черт возьми, происходит?
А вы, судья Кревен?
Я вышел погулять, спокойно ответил судья. Увидел здесь, во дворе, фонарь Алонсо и пришел сюда.
Странное время для прогулки, произнес Руф.
Кончик сигары судьи светился. Он явно только что прикурил.
Действительно, время позднее, сказал Кревен. Я люблю так гулять каждый день, знаете ли. Через старую дорогу-лежневку выхожу из поселка, потом обхожу по главной дороге и назад. Но что с вами такое? Вы себя ведете так, будто что-то случилось.
Когда я вышел из вашего дома, мистер Холбрук, вступил в разговор доктор, меня преследовали. Я думаю, что тот; кто меня преследовал, намеревался напасть на меня. К счастью или к несчастью, Руф проезжал в своем джипе как раз вовремя, чтобы помешать ему.
Мы пошли по его следам, добавил Руф, и следы привели прямо в твой двор, Алонсо.
Какая у него была фора? спросил Холбрук.
Руф взглянул на Джона Смита:
Думаю, не меньше пяти минутпока вы мне рассказывали, что случилось, доктор, да пока я говорил с Эдом Брашем, который проезжал в грузовике.
Я здесь только пару минут пробыл, сказал Алонсо. Он показал на три или четыре полена, словно они служили доказательством.
Руф обратился к судье:
Послушайте, сэр, я не умею ходить вокруг да около. Вы явно бродили по глубокому снегу. Эд Браш сказал, что не встречал никого на дороге на расстоянии двух миль. Вы пришли не со стороны поселка, поскольку оттуда ехал я.
Совершенно правильно поступаете, что задаете вопросы, Руф, сказал судья, нисколько не смутившись. Лежневка выходит из леса примерно в двадцати ярдах отсюда, как вы знаете. Я видел огни фар того грузовика, когда шел через лес. Когда я вышел на главную дорогу здесь, то увидел фонарь Алонсо, крикнул ему и подошел сюда, просто чтобы провести время.
«Выглядит правдиво», сказал себе Руф. И, глядя на судью, опершегося на свою тяжелую трость, он не пришел ни к какому конкретному мнению. Чтобы следовать за доктором по пересеченной местности параллельно дороге, требовалось некоторое проворство. Лежневка не использовалась и должна быть покрыта толстым слоем снега, что объясняет сырость одежды судьи.
Когда вы вышли на главную дорогу, вы не видели кого-нибудь, покидающего двор Алонсо? спросил Руф.
Ни души.
А ты видел, Алонсо?
Я только что сюда пришел! Ты же видишь, я даже куртку не надел и, кстати, замерзаю до смерти. Я тут хотел нарубить немного топлива для кухонной печки.
Нашему парню по-настоящему везет, сказал доктор Смит. Прошлой ночью, после того как он убил Терренса, ему на помощь выпал снег. Сегодня удача опять оказалась на его стороне. Минуты, даже секундыи он бы наткнулся на мистера Холбрука или судью. Такое везение не может продолжаться вечно.
Руф изучающе посмотрел на доктора. Он не мог понять, то ли этот маленький серый человек безоговорочно принял на веру рассказ судьи, то ли пытался намекнуть ему, Руфу, что лучше сейчас оставить Кревена в покое.
Если хотите еще поговорить об этом, пойдемте в дом, предложил Алонсо, колотя себя замерзшими руками.
Я отвезу вас в поселок, доктор, после того как поговорю с Лиз, сказал Руф.
Если не возражаете, я поеду с вами, произнес судья. Мне расхотелось гулять.
Джон Смит кивнул:
Мы пойдем к джипу, Руф. Вы нас догоните.
Гилсон замялся. У него возникло странное чувство оттого, что доктор уходит вместе с судьей. Потом он отогнал нехорошие мысли. Если и были основания подозревать судью, сейчас он, безусловно, ничего не попытается совершить.
Доктор, казалось, прочитал мысли Гилса.
Все в порядке, Руф. Повидайте вашу девушку и возвращайтесь. Мы будем ждать вас в джипе.
II
Судья облокотился о бок джипа, уткнув в дорожную колею терновую трость.
Я так думаю, косвенные свидетельства воздействуют на каждого, кто имеет какое-либо отношение к службе закону, сказал он. Как судья, я видел, насколько бывает опасно иметь с ними дело.
Доктор Смит уже сидел в джипе. Он смотрел на дорогу, не покажется ли Руф, и лишь вполуха прислушивался к словам судьи.
Я знаю, о чем вы с Руфом думали там, продолжал Кревен. Он стряхнул пепел с сигары и чуть повернул ее в мундштуке, чтобы она тлела равномерно. Как вы, доктор, указывали, на стороне человека, преследовавшего вас, была сама фортуна, иначе либо Алонсо, либо я увидели бы его. Однако такого рода удачи происходят столь же часто, как и неудачинепредвиденное невезение. Но мы в основной массе нация оптимистов. Мы ожидаем, что невезение должно преследовать преступников! Преступность до добра не доводит! Поэтому всегда, когда обстоятельства работают против человека, мы его подозреваем. Руф считает, что преступнику не должно везти, и поэтому полагает, что преступник, скорее всего, я.
Доктор взглянул на судью:
Может быть, и вы, знаете ли.
Кревен хохотнул:
И зачем же мне надо было истреблять этих представителей молодого поколения?
Возможно, потому, что они молоды. Я не знаю более сильной неприязни, чем неприязнь людей среднего возраста к молодежи. Господи, до чего мы ненавидим их за их здоровье, за их неистощимую энергию!
Судья посмотрел вниз, на конец своей трости.
Ну что ж, здесь, конечно, вы правы.
А как они ненавидят нас за наше высокомерное представление о том, будто возраст и мудрость идут бок о бок, продолжал доктор. Тут он увидел Руфа, торопливо шагающего к ним по дороге. Достаточно сильные мотивы для убийства, вы не находите?
Только для расстроенного рассудка, отозвался судья.
А вы часто встречали человекоубийц с расстроенным рассудком?
Кревен повернулся и посмотрел доктору в лицо:
Я имел в виду здравый рассудок в юридическом смысле.
Да плевать на этот юридический здравый рассудок, неожиданно резко сказал Смит.
Руф подбежал к машине:
Надеюсь, я не заставил вас ждать слишком долго?
Как там Лиз? спросил судья.
Отлично! Просто прекрасно.
Судья выглядел страшно удивленным:
Я-то воображал, что она очень огорчена. Ведь Лиз по-прежнему лелеет надежду, что Линдсей не виновен и ему ничего не грозит.
Они миновали дом Роджера с окнами без света и остановились перед домом Саттеров. Момент был неловкий, поскольку хозяин похоронной конторы и его люди привезли гроб с телом Дэна Саттера и как раз вносили его в дверь. Эмили, со сложенными на груди руками, стояла в стороне, пока гроб несли в гостиную, в которой лишь прошлым вечером вовсю шли приготовления к празднику.