Но, выйдя за ворота, я понимаю, что совершила ошибку. Дети, включая и моих одноклассников, безнадзорно толкутся вокруг. Ко мне подходит Дениза, следом за ней Карен. Я не могу ни вернуться на игровую площадку, ни убежать. Слишком поздно. Дениза наклоняется чересчур близко ко мне и тихо произносит:
Думаешь, ты особенная, да?
Я качаю головой.
Из школы прислали о тебе письмо. Нам велели не обижать тебя. Лицо у Денизы злое, глаза прищурены. Ты плакала, когда твой брат убежал?
Я не знаю, как правильно ответить.
Да, наконец отвечаю я.
Плачь, малышка, шипит Дениза, и Карен начинает смеяться.
Нет, не плакала, в отчаянии говорю я. Я не плакала. Не особенно.
Неужели тебе наплевать на брата? Это уже Карен. Ты не скучаешь по нему?
Где-то в глубине носа щиплются слезы, но я не заплачу перед ними, не заплачу.
Дениза подходит еще ближе.
Моя мама говорит, что твой отец знает, где он. Моя мама говорит, что твои мама и папа скрывают то, что с ним произошло. Они просто притворяются, что он убежал. Мой папа говорит, что он, наверное, мертв.
Теперь вокруг нас толпятся и другие дети. Кто-то толкает меня в спину, сильно, и все смеются. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, кто это сделал. Ближе всех стоит Майкл Брукер. Он пунцовый от возбуждения, но его лицо ничего не выражает. Я знаю, это сделал онвсе смотрят на него, потом на меня и обратно.
Ты меня толкнул, наконец говорю я, и он округляет глаза.
Я? Я? Я не толкал, клянусь. В каком смысле, толкнул тебя? Это был не я.
Приглушенный смех. Кто-то толкает меня с другой стороны, и я поворачиваюсь, начиная паниковать, так как их больше. Озираясь вокруг, я не вижу в их глазах ничего, кроме злобы. Не успеваю я придумать, что делать, как сквозь толпу детей протягивается длинная рука и хватает меня за плечо.
Пошли прочь отсюда, произносит грубый голос, и я узнаю Дэнни, лучшего друга Чарли. Дэнни, который ходит в среднюю школу на холме Дэнни, который в этот момент кажется мне ангелом-хранителем. Идем, Сара. Я провожу тебя до дома.
Я проталкиваюсь сквозь толпу своих одноклассников, и никто не пытается меня остановить.
Я должна дождаться маму.
Насчет этого не переживай. Мы, наверное, встретим ее по дороге домой.
Я испытываю огромную благодарность к Дэнни, который всегда был очень мил со мной, даже когда Чарли велел ему не обращать на меня внимания.
Спасибо, что заставил их отстать от меня.
Маленькие негодяивот кто они такие. Я просто шел домой из школы, когда увидел тебя. Дэнни наклоняется, его лицо рядом с моим. Послушай, Сара. Если кто-нибудь когда-нибудь станет приставать к тебе из-за Чарли, пошли их куда подальше. Если они от тебя не отстанут, скажи мне, и я избавлю тебя от них. Он сжимает кулаки. Я их проучу. Я буду за тобой присматривать.
Пока не вернется Чарли, говорю я и сожалею об этом, поскольку у Дэнни вытягивается лицо.
Да, пока не вернется Чарли. Дэнни смотрит вперед и толкает меня в бок. Вон твоя мама. Давай беги.
Я не успеваю ничего больше сказать, даже попрощаться, а Дэнни уже уходит, пересекает улицу не оглядываясь. Мама стоит на углу и хмурится. Когда я подхожу к ней, она говорит:
Ты же должна ждать меня.
Я по запаху чувствую: она снова пилаи пожимаю плечами.
Я не знала, придешь ты или нет.
Мне кажется, она собирается сказать что-то еще, возразить мне, но лишь вздыхает. Остаток пути до дома мы идем молча, я думаю о Дэнни, о его словах, что он будет за мной присматривать, и впервые за долгое время внутри у меня теплее.
Глава 9
После всего мне пришлось идти домой пешком. Закончив, Кэрол собрала свои вещи и поспешно покинула кафе, даже не оглянувшись и, конечно, не предложив подвезти меня. На обратном пути мое настроение ухудшалось по мере того, как усиливалась боль в колене. Мне оставалось надеяться, что я не слишком много наговорила.
Когда я свернула в Керзон-клоуз, мой взгляд уперся в дом Дэнни Кина. Я прикусила губу. Приходилось признать, я больше не могу его избегать. Он занимал немаловажное место в воспоминаниях о Чарли. Настало времяа может быть, уже и позднопоговорить с ним, не думая о том, что случилось между нами, хотя при воспоминании об этом у меня порозовели щеки. Я покачала головой, как будто физически могла изгнать это из памяти. Я не могла позволить подростковому унижению встать между мной и правдой. Прочитанное о случившемся с Кинами облегчало задачу. Мы оба выжили. Он, как никто другой, мог понять, что мною движет.
Дом Кинов давным-давно нуждался в ремонте. На плитки, которыми был выложен участок перед домом, вытекло из машины масло, оставив жирное пятно в форме Австралии. Между плитками проросли сорняки. Дверной звонок сняли, и не вполне безопасные с виду электрические провода торчали из его недействующего остова. Отдавая дань пригородной респектабельности, на всех окнах висел тюль, но он был серый от грязи и местами рваный. Дом выглядел ужасно запущенным, как и тот, в котором жила я. Оба дома смотрелись как безжизненные руины.
Мотоцикла Дэнни на улице не оказалось, но, надеясь на ничтожную вероятность, что он все же может быть дома, я решила постучать в дверь. Дверь была дешевая, из акрила, и отозвалась на мой стук унылым, приглушенным звуком. Объявить о своем присутствии другим способом я не могла: отверстия, оставленные для дверной фурнитуры, остались незаполненными. Кто-то забил их туалетной бумагой, преграждая путь сквознякам. Я стояла на крыльце в легком смущении, надеясь, что мама меня не заметит, и размышляя над тем, сколько мне следует подождать, чтобы постучать еще раз или отказаться от этой попытки. Через минуту за дверью послышались шаркающие звуки, но она не открылась. Я постучала еще раз с тем же результатом, затем присела перед щелью почтового ящика.
Здравствуйте это Сара. Сара из дома через дорогу. Простите, что беспокою вас. Я я просто хотела поговорить с Дэнни, если можно
При упоминании о Дэнни дверь приоткрылась, и за ней я увидела прихожую, заставленную картонными коробками и непонятными механическими деталями. Умеренный беспорядок и никакой чистоты. Из-за двери высунулась грязная копна волос, и на меня с подозрением уставился маленький глаз.
Здравствуйте, опять начала я. Меня зовут Сара.
Копна не ответила.
Э-э а ты Пол?
Да, энергично закивала копна.
Я живу через дорогу, сказала я, указав на дом у себя за спиной. Когда-то мы с твоим братом общались.
Я знаю, кто вы, сказал Пол.
Готовая продолжать свои объяснения, я остановилась с раскрытым ртом. Тон Пола чем-то меня удивил. Он был ровный, монотонный, но почему-то полный многозначительности. Мне стало не по себе.
Отлично, неловко отозвалась я. Что ж. Мы никогда не встречались, не так ли?
Из-за двери появилось плечо, вероятно, для того, чтобы коротко им пожать.
Приятно познакомиться, Пол. Дэнни здесь?
Он на работе, медленно проговорил Пол с оттенком дерзости в голосе.
Глупый вопрос. Конечно, середина дня, все нормальные люди на работе. Я-то гуляю, поскольку школа закрыта. Это позволило плавно перейти к следующему вопросу:
Почему ты дома в это время в будний день? Разве тебе не нужно быть в школе?
Я сбилась на свой учительский тон и получила в ответ нахальную усмешку.
Я больше не хожу в школу.
Наверное, вид у меня был растерянный, так как мальчик распахнул дверь и, шаркая, появился передо мной. Он страдал ожирением. Он был не толстым, он был огромным. Выше среднего роста, но пропорциональности его фигуре это не придавало. Руки пухлые, со складками вокруг суставов. Торс мягко бугрился под футболкой размером с палатку. Из спортивных штанов в пятнах торчали отекшие, бесформенные босые ступни. Ногти на пальцах ног были длинные и в зазубринах, желтые на фоне серовато-голубоватой кожи, что говорило о плохом кровообращении: организм работал со слишком большой перегрузкой, чтобы функционировать эффективно. Я с трудом оторвала взгляд от его ног и снова встретилась с мальчиком взглядом. Смотрел он с вызовом, но и с долей страдания.
Меня травили, объяснил он. Теперь учусь дома.
Тогда понятно, сказала я. В то же время я не могла представить, как в подобном доме можно учиться. И как тебе?
Да нормально. Мальчик пожал плечами. Получил, между прочим, высокий ай-кью. Да и вообще в школе скукота.
Ясно. Ну что ж, это здорово. Я улыбнулась. Но я все-таки пришла к Дэнни. Ты не знаешь, когда он вернется?
Не-а. Он в разное время приходит.
Понятно. Я начала пятиться от двери. Приятно было познакомиться с тобой, Пол. Поймаю Дэнни как-нибудь в другой раз. Может, ты передашь ему, что я заходила?
Пол казался разочарованным.
А вы не хотите зайти?
Входить в этот дом я не хотела. Полу ничего не известно о Чарли, а именно за этим я сюда и пришла; я не знала, когда вернется Дэнни и хватит ли у меня духу заговорить с ним, когда он приедет. Кроме того, дом был ужасающе неопрятным. А еще я видела, что Полу одиноко. Если он не ходит в школу, а Дэнни целый день на работе, собеседников у него, вероятно, не слишком много. Я никогда не замечала, чтобы он приходил или уходил, правда, это ничего не значило. Находясь дома, в окна я не смотрела, да и вообще ни с кем тут не общалась. Но мне показалось, Пол вообще не бывает на улице. И сколько ему летдвенадцать? Слишком юн, чтобы сидеть в четырех стенах. Я буду чувствовать себя виноватой, если сейчас уйду, поняла я. И его разочарую. Мы, выжившие, должны держаться вместе.
Спасибо, бодро ответила я, шагая через порог и стараясь не задерживать дыхание. В доме пахло как в раздевалкестарыми носками, влажной одеждой и потом. Пол закрыл за мной дверь и повел меня через прихожую в кухню. Дом являлся точной копией нашего, но прихожая выглядела по-другому, более темной. Осмотревшись, я увидела, что дверь в гостиную закрыта. У нас эта дверь была стеклянной, здесьглухой. От этого прихожая казалась меньше. Я очутилась в кухне, где дневное солнце высвечивало каждую висевшую в воздухе пылинку. Здесь было тепло и вполне уютно: у одной стены стоял диван, в центрестол, заваленный книгами и отдельными листами бумаги, посреди этого хаоса лежал ноутбук. Кухня, похоже, играла роль гостиной; несмотря на ужасный беспорядок, в ней было приятно находиться. В сушке высилась гора тарелок и кастрюль, все они оказались чистыми. Продукты хранились всего в двух шкафчиках, оставшихся от встроенной кухни, на стенах виднелись следы от других шкафов. Одна дверца косо висела на петлях, и за ней виднелись ряды консервированной фасоли и коробки хлопьев, закупленных оптом. Помятая микроволновая печь в углу, судя по ее виду, много лет несла тяжелую службу. В другом углу гудел себе под нос громадный морозильник по соседству с большим облупленным холодильником. Но на этом холодильнике стояла дорогая на вид аудиосистема для айпода, а на стене против дивана был укреплен массивный телевизор. Похоже, Дэнни тратил деньги на домашние развлечения, а не на комфорт.
Садитесь, сказал Пол, делая жест в сторону стола, я подошла и вытащила из-под него стул с виниловым покрытием. Как только я его отпустила, он сильно наклонился, и я увидела, что у него три ножки.
Позади меня хмыкнули.
Не этот. Вон где его нога, посмотрите. Пол указывал на кухонный рабочий стол, на котором лежала расщепленная ножка стула. Дэнни сломал ее недавно, и
Без видимых причин Пол умолк и, как мне показалось, встревожился. Притворившись, что ничего не заметила, я выбрала другой стул и села.
Чашку чаю? Пол прошлепал к чайнику.
С удовольствием.
Я скрестила пальцы, чтобы в моей кружке не оказалось ботулизма, и стала наблюдать за Полом, который перемещался по кухне, доставая кружки и чайные пакетики. Движения его были быстрыми и ловкими, несмотря на массу тела, хотя небольшое усилие по завариванию чая вызвало у Пола одышку. В его поведении, во всем, что он делал, сквозила определенная уверенность, неожиданная для мальчика его возраста. Мне начинал нравиться мой сосед. Перехватив мой взгляд, Пол нахально улыбнулся; у меня сложилось впечатление, будто он доволен моим согласием зайти, хотя почему, понять я не могла.
Молока? спросил он, широким жестом открывая холодильник, в котором красовалось несколько двухлитровых пакетов жирного молока, коробка легкого пива, шоколадные десерты в баночках и упаковки чеддера и нарезанной ветчины. Ни овощей. Ни фруктов.
Пол ждал ответа, держа пакет над одной из кружек.
Плесни чуточку, быстро сказала я.
Сахару?
Нет, спасибо.
В свою кружку Пол положил и размешал четыре чайные ложки сахару с верхом. Я сморщилась, внезапно испугавшись за свою зубную эмаль. Сдвинув в сторону несколько листков бумаги, Пол поставил передо мной мою кружку, затем метнулся в сторону и достал из шкафа пакет шоколадного сухого печенья. Я покачала головой, когда он предложил его мне. Усевшись на стул напротив меня и выудив из пакета три печенья, Пол на пару секунд опустил их в кружку, а затем отправил в рот единым липким комком. Я смотрела как завороженная на его вздувшиеся щеки, как на живот питона, полный живой добычи.
Прожевав, Пол сказал:
Привык уничтожать их одним махом.
Я кивнула.
У тебя хорошо получается.
Я тренировался.
Я улыбнулась в свою кружку. Он был умным ребенком, как и сказал. На столе перед ним лежала стопка из нескольких пухлых книг, и я повернула их, чтобы прочесть на корешках названия: «Программирование», «Компьютерный язык», «Теории вычислительных процессов», «Высшая математика», «Философия технологии». Я растерялась, едва понимая эти названия.
Вам нравятся компьютеры? спросил Пол, открывая лежавшую сверху книгу и листая ее. Лицо его осветилось от самого звучания этого слова, и на секунду я увидела подростка, скрывающегося за этой непомерно растянутой кожей.
Я мало что о них знаю, извиняющимся тоном сказала я. А ты?
Обожаю их. Он начал читать не отрываясь. Они великолепны.
А ты хорошо разбираешься в компьютерах? Я даже не знала, о чем спросить.
Да, скорее буднично, чем хвастливо ответил Пол. Я сам себе собрал компьютер. Поставил собственную операционную систему ну, она базируется на «Линуксе», но я привнес туда кое-что свое. Я хочу заниматься компьютерами. Он на мгновение оторвался от книги, глаза его возбужденно блестели. Я и сейчас это делаю.
Что ты хочешь сказать?
Он пожал плечами.
Это же Интернет, правильно? Никто не знает, что мне всего двенадцать лет. Я кое-что тестирую для людей, экспериментирую. Оформляю веб-сайты для пользователей. Занимаюсь разными вещами. У меня друг в Индии, он там учится в университете. Мы пытаемся решить одно уравнение, за которое никто никогда не брался.
Я ошибалась, думая, будто он здесь как в западне. Пока есть выход в Интернет, он может бывать где угодно, встречаться с кем угодно, оставаясь самим собой, не опасаясь предвзятости.
Откуда ты берешь эти книги?
В основном через Интернет. Можно найти и подержанныеони не такие дорогие. Иногда я заказываю книги в библиотеке, и Дэнни берет их для меня. Но это мне меньше нравится. Нельзя держать их сколько хочешь. Это действует на нервы.
Дэнни тоже увлекается компьютерами?
Пол покачал головой.
Он в них не врубается. Дэнни хорошо разбирается в механикев машинах и всяком таком. Пользоваться компьютерами ему нравится, но он их не любит.
Было ясно как день: Пол жалеет брата. Я тоже слабо представляла себе, как действуют компьютерымои познания ограничивались электронной почтой и покупками, но мне не хотелось, чтобы Пол причислил меня к пользователям средней квалификации, каким оказался его брат. Мне важно было завоевать его доверие. Я начала надеяться, что смогу помочь Полу. Спасти его, направить по верному пути. Требовалось лишь немного его подбодрить.
И значит, Дэнни уходит на работу, а ты остаешься здесь, правильно? мягко спросила я, стараясь, чтобы в голосе не прозвучало никакой критики.
Да. Мне больше не нужно выходить на улицу. В основном покупки я делаю по Интернету, с доставкой. Дэнни покупает недостающее из того, что нам нужно. Он за мной присматривает.
Присмотр тоже бывает разным. Дэнни обеспечивал своего брата крышей над головой и поддерживал его, когда тот ушел из школы. Очевидно, он поощрял мальчика в его изучении компьютеров и был ему в большей степени отцом, чем родной отец. Но на другой чаше весов лежал катастрофический набор веса, которому он никак не препятствовал. Полу позволили убежать от проблем в школе, а не научиться справляться с ними. Не идеальный подход.