Мы обмениваемся любезностями, говорим о погоде. Даниил протягивает мне термос с кофе и сообщает, что завтрак накрыт для нас в местечке, где вчера ужинали ГБ и куратор. Ехать недалеко, но придется подождать, пока проверят помещение и прилегающую местность.
Приезжаем на берег Волги. Меня ведут в кафе. Так вот где мне вчера косточки промывали. Весь вечер уши горели.
Даниил подводит меня к столику, сервированному на двоих, а сам отходит к выходу. Заметив мое замешательство, он тут же возвращается и спрашивает:
Что-то не так?
Столик на двоих.
Желаете позавтракать в одиночестве?
Да! громче чем надо выкрикиваю я и краснею.
Ваше право, пожимает плечами Даниил и зовет официанта.
Мне любезно предоставляют прессу. Я погружаюсь в чтение, когда в кафе входит Икар и видит, как официанты переносят второй набор столовых приборов на другой столик.
Завтракаем в полном молчании, если не считать его заигрываний с румяной пампушкой лет двадцати. Как только у них устанавливается контакт, она то и дело пробегает мимо его столика, осведомляясь при любой возможности, что еще Его Величеству нужно, будто он тут главная персона. На разыгранный специально для меняя в этом ни минуты не сомневаласьспектакль не обращаю внимания.
С интересом углубляюсь в новости. Первая полоса пестрит громкими заголовками об «Эпсилоне». Ничего сенсационного, но я неприятно удивлена, что Белоусов купил акции холдинга. Смотрю видео с интервью у входа в его офис. Позируя перед камерами, он называет себя одним из основных акционеров холдинга и бравирует планами по развитию. Речь изобилует финансовыми терминами. Кто-то его грамотно натаскивал. Я отлично помню скудный словарный запас Басмачатак его называли друзьяон анекдот толком не мог рассказать.
Вторая статья муссирует войну между Морозовым и Белоусовым. В памяти еще свежи наставления Макса. По его словам, Морозовединственный акционер в моем стане. Но именно это меня и смущает. Через его компанию были пропущены денежные потоки за полученные шантажом акции «Эпсилона». Ни на минуту не поверю, что он не знал о рейдерском захвате. Знал и участвовал!
Меня напрягает буквально все, что пришло от Макса после его смерти. Не мог он взять и перекроить план без объяснений! Мы согласовывали все пункты по нескольку раз, часами обсуждали детали финансовых операций, создание в офшорных зонах подставных компаний для предстоящих сделок. А потом план резко изменился. Крутой поворот, лишающий смысла идею отмщения и возврат акций. Будто арест девяти акционеров решает все проблемы. Возможно, этому есть простое объяснение: силовики нашли доказательства сговора между девятью акционерами, но не могут их прижать. Тогда интересы Макса и ФСБ совпадают. Они могли надавить или убедить его, что тюрьмаэто тоже отмщение. Если так, почему Макс ничего мне не сказал? Знал, что я буду против?
В Лондоне сейчас восемь часов, грудной низкий голос Даниила выводит меня из раздумийНе хотите пожелать доброго утра?
Есть такая возможность? так я даю понять, что все это время меня держали на коротком поводке.
Даниил набирает номер. После приветствия и короткого чеканного доклада он протягивает мне телефон. Слышу измученный голос Эрхарда:
Александра, как ты себя чувствуешь? У тебя регрессия?
Я в порядке. Разговор с психологом помог.
Рад это слышать.
Почему у тебя такой измученный голос. Ты не спал?
Вчера няня Кристофа, наслушавшись новостей, изложила ему бредовую идею о твоем похищении и последующей госпитализации, видимо, слышала, как я говорил с врачом.
О боже, шепчу я и прикрываю рот рукой, на глаза наворачиваются слезы. Откуда она знает, что по новостям говорят именно о его матери?
Твоя фотография стоит у Кристофа на ночном столике. Я сказал сыну, что ты лежишь в больнице. Он задал странный вопрос: «Она заболела из-за меня?».
Что это значит?
Пока не знаю. Отвезу его сегодня к психологу.
Представляю, что он сейчас чувствует, бедный малыш, резкая боль прорезала виски. Когда я его увижу?
Эрхард делает паузу, набирая в легкие воздух для ответа, который, судя по всему, не предвещает ничего хорошего.
Александра, я сказал, что ты приедешь после выписки из больницы. Дай ему время на адаптацию к этой мысли. Ты за это время окрепнешь. Любимая, все будет хорошо. Скоро мы будем вместе. Каждому из нас нужно расчистить путь к будущему. Осталось пару месяцев. Сейчас важно, чтобы ты оставалась в эксклюзии. Обрати оставшиеся месяцы в авантаж. Мне не по душе шумиха вокруг бывшей сотрудницы с психозом и твой конфликт с Закировым. Его замену настоятельно не рекомендую.
Я коротко бросаю взгляд в сторону ГБ и тихо отзываюсь:
Хорошо.
Ты ведь не хочешь меня огорчать?
Нет, нервно сглатываю, у меня холодеют руки. Это предостережение. Могу я услышать Кристофа?
Услышатьда, но не говорить. Он пока не готов.
Дай, что можешь, молю я.
Слышатся шаги. Эрхард спрашивает у кого-то по-английски, где сын. Женский голос отвечает, что он ждет его в малой столовой. Снова шаги. Мое сердце отбивает бешеный ритм. Через минуту я слышу ангельский голосок Кристофа. Он так сладко рассказывает Эрхарду о своих планах на день, что я зажимаю рот рукой и начинаю бесшумно плакать.
Алекс проигнорировала меня дважды: когда группа грузилась в транспорт и в кафе. Эта курица не захотела со мной завтракать! Слов нет, одни междометия! Кому она делает хуже? Надо было видеть, как вытягивалось ее лицо по мере прочтения новостей. Пусть поварится в клоаке. Я же от всего ее ограждал, чтобы не взрывала себе мозг. А тут лукуллов пир! Угощения на любой вкус: похищения, грызня, угрозы, шантаж, подставы и покушения.
В придачу, спец, что сопровождал ее в Тольятти, организовал прямую связь с Вернером. Парочка обменивалась любезностями, как мартовские коты, в конце она даже пустила слезу. Кикимора болотная! Втирала мне, как она его ненавидит. Со мнойпринцесса Антарктиды, с Вернеромкоролева покорности и самообладания. Голос ласковый, местами даже томный. Паралич сердечной драмы!
Я дал ей шанс все исправить. Не хочетее проблемы. Дальше сама по себе. Мое делоее безопасность.
На вечер в Москве назначено совещание глав отделов по нашей операции. Всю ночь мы с Петровичем просидели в раздумьях, но так и не пришли к общему решению. Вернер настаивал на новом прикрытии, но я просил тайм-аут. Он нужен не только мне, но и Алекс. Пусть перекипит и подумает над своим поведением. К тому же ей нужно скинуть личину Ниныпока что она крепко сидит в ее повадках.
Перед отъездом куратор планировал поговорить с Алекс о нарушении протокола безопасности в Липецке, но судя по тому, каким он от нее выскочил, втолковывать придется все же мне. Помню, как он кичился в Пензе, что сам ее пропесочит, а на деле Алекс до сих пор в неведении, что мы вскрыли ее тайники.
Как только мы выдвинулись из Сызрани, меня накрыло чувство тревоги. К операции подключили столько народу, что высока вероятность утечки. От меня теперь мало что зависит, и это напрягает.
На этот раз нас поселили в двухэтажном кирпичном доме. С одной стороныяхт-клуб «Дружба», с другойВоскресенский монастырь. В метре от дома деревянная баня и крытая терраса с мангалом. На огражденной территории идеальная чистота, все ухожено, а за забором размытая дорога после дождя и гниющий мусор.
Нас встречают три спеца. Я прозвал их три поросенка. Нет, внешне они вполне соответствуют высокому званию инструктор, но по сути их интересует только жрачка. Когда мы приехали, Ниф-Ниф, Наф-Наф и Нуф-Нуф купались в речке. Видать, конвой не оповестил их о времени прибытия. Завидев нас издали, они выскочили на берег, похватали вещички и понеслись сломя голову в дом.
Алекс как раз выходит из машины, когда горе-инструкторы предстают перед ней во всей красе. Она снимает солнцезащитные очки и выпучивает глаза. Мозг уходит в перезагрузку. Поначалу ее охватывает восторг, но потом она обращает свой взор ниже пояса и как-то быстро сникает. Проследив за ее взглядом, я еле подавляю смешок. По ходу, Вернер прислал ей трех кастратов.
После ужина, который приготовили спецы, я занимаюсь системой безопасности. Устанавливаю камеры, датчики. Вывожу изображения на ноут и распределяю дежурства. Сажаю перед монитором хохмача, что решил установить рекорд Гиннесса на знание анекдотов. Лично я пялиться в камеры не собираюсьи без того дел хватает.
Выхожу за забор, чтобы осмотреться, и тут в такт колокольному звону начинает трещать мобила. Лондонский код. Вернер! Надо же, какой я чести удостоился. Видать, куратор уже на совещании и вырубил телефон.
Почему в качестве мотивации вы выбрали сына?
Я застываю в недоумении. Ожидал чего угодно, только не этого. Сканирую периметр. Как же удачно он подгадал время: я только вышел из дома, где Алекс ходила за мной по пятам. Вернер все еще следит за нами по спутнику. Молчу, жду пока колокола отзвонят.
Самая лучшая мотивация для материребенок.
Не в случае Алекс, ультимативно выдает Вернер. Понимаю, вас интересует только эндшпиль, но именно мне предстоит разбираться с ее психологическим состоянием.
Сработала только эта мотивация, гну свою линию.
Уверен, что это не так. Вы оценили ситуацию из доступной информации и выбрали самый эффективный, на ваш взгляд, вариант. Как я понял, вам не дали доступ к ее личному делу. Я же осведомлен больше кого бы то ни было. Хочу, чтобы Александра не зацикливалась на сыне, а больше думала о своих успехах и новых достижениях.
У меня аж челюсть отвисла. Как он себе это представляет?
У меня создалось впечатление, что вы проявляете к объекту сверхмерный эмоционализм. Я прав?
Хочется послать его подальше, но этим я поставлю крест на своей карьере.
Если она на грани, я беру паузу. Вот как сейчас.
Я с вами категорически не согласен. Александра в отличной форме. Отчасти благодаря вам. И я, поверьте, умею быть благодарным с теми, кто не подсекает мои интересы.
Мне уже намекали, даю понять, что раскусил его подкат через Сергея Борисовича.
Советую вам воспользоваться моментом и занять место вашего уровня.
Я хмыкнул. От него мне точно ничего не нужно.
Спасибо, справлюсь сам.
Зря. В отличие от вас, мне известно будущее вашего отдела, поэтому советую принять предложение о переводе еще до окончания операции.
Я не ответил, и он снова повторил:
Так мы договорились? Вы не напоминаете Александре о сыне. Никогда. В противном случае не Алекс, а я буду ходатайствовать о вашем отстранении. Это понятно?
Я разъединил связь.
Иду к яхт-клубу, потом делаю круг вдоль берега и возвращаюсь в коттедж. Пока осматриваюсь и оцениваю риски, думаю о сыне Алекс. Нахожу в сети ролик, который Вернер предоставил телевизионщикам, и обращаю внимание на возраст ребенка. Судьба не наделила меня детьми, но у Костика, моего друга, есть сынишка. Я общаюсь с ним, когда удается вырваться между заданиями. Ему сейчас почти пять, как сыну Алекс. Но на видео заснят малыш не больше трех лет. Рост Вернера почти метр девяносто, у Алекс метр семьдесят. Их ребенок не должен быть низкорослым. Что-то здесь не то
Интересное наблюдение: после разговора с Эрхардом меня несет в объятия Икара со скоростью света. Он мой щит. Только рядом с ним я чувствую себя в безопасности. Стычки в Липецке и на выезде из Пензы возвели между нами стену. Не знаю, как все исправить.
Пока Икар обходит причал и пляж, я прислоняюсь к оконному стеклу и, наблюдая за ним, думаю о нашей ссоре. Раньше я считала, что он понимает мое состояние. Но его взгляд в кафе во время моего разговора с Эрхардом красноречиво говорил, что это не так. Он принимает мою игру за реальность. Думает, что я действительно испытываю к Эрхарду чувства. Но это не так. Мое тело плавится, а сознание испытывает перегрузки, будто я без скафандра прохожу через атмосферный слой.
Нас покинула группа сопровождения. У меня в голове это не укладывается. Хотела возмутиться и попросить Икара нанять людей, но Даниил, видя мою реакцию, сказал, что это решение Эрхарда.
Насколько я высоко оценила профессионализм последней группы сопровождения, настолько же меня возмущает панибратское отношение инструкторов. Ко мне они обращаются на «ты». Один из них, проигнорировав мою просьбу, называет меня сугубо Александрой. Я повторила трижды, но потом поняла, что он это делает намеренно. Поймав взгляд Икара, до меня доходит, что и это распоряжение Эрхарда.
Внешностью инструкторы похожи на завсегдатаев финтес-клубов, которые знают ответ на любой вопрос, касающийся спортивного питания и прокачки мышц. Я их различаю по прическе: лысыйэто Алексей, коротко стриженный и с проплешиной на макушкеИгорь, а Романс хвостиком, и самый юморной. Ко мне они никакого интереса не проявляют, что несравненно радует. Роман еще как-то старается разрядить атмосферу, остальные ведут себя как флегматики.
Икар над ними открыто потешается, язвит и ставит под сомнение их доводы. Вызывает на спарринг инструктора по рукопашному бою. Думала, они всю мебель переломают. Икар с минуту прощупывает слабые места, а потом наносит сразу три удара: по корпусу, под коленную чашечку и в челюсть. Когда противник валится как мешок, подает руку и снисходительно говорит:
Для Алекс сойдешь.
Тот обижается, пытается взять реванш, но удачным броском Икара через плечо валится на пол с таким вскриком и треском, что я ожидала увидеть его в подвале.
Тактика Икара нацелена на их подавление и полное подчинение. Уже через два часа все трое ходят по дому как шелковые и согласовывают с ним маломальский вопрос. Я дала им прозвища, почему-то все на букву «б»: Балеринка, Бусинка и Бубенчик. Так мне проще воспринимать их заумства.
Кухня для нихсамая посещаемая комната, а холодильникпритягательный и вожделенный предмет. Мне кажется, заглядывая в его недра, они испытывают оргазм. Они обсуждают рецепты, соревнуются между собой на самое вкусное блюдо. Икар в восторге, а я дважды демонстративно выходила из-за стола голодной. Готовить придется самой. Еще одного такого обеда или ужина я не выдержу. Стол ломится от блюд, а мне нечего есть. Пришлось прочитать лекцию о вреде мяса. На что три мужлана только посмеялись и продолжили чавкать. Икар по сравнению с нимигалантный джентльмен. Теперь я с ностальгией вспоминаю дни, прожитые в Липецке. Прав был Ницшевсе познается в сравнении!
Когда мы наконец-то остаемся с Икаром наедине, он рассказывает, что команда технических специалистов из Конторы зачистила офис и квартиру в Липецке. Уже на базе компьютерную технику подвергли тщательному досмотру и вскрылись все мои хитрости. Икар узнал, что я тайком штудировала Интернет на предмет новых фотографий сына. Но это еще не все, однажды я вышла по скайпу в чат с Яфой, заверила ее, что в порядке и скоро вернусь в Москву. Отнекиваться бесполезно. Невнятно бормочу: «Прости». В который раз! Я сама на себя зла, что уж говорить об Икаре.
После ужина стучу в дверь спальни Алекс. Пора нам расставить все по местам. Она приоткрывает дверь, я говорю, что нам нужно поговорить. Нехотя, но все же впускает. Стоит передо мной в футболке и тех самых шортах, что я стянул с нее в первую ночь в лесном домике. Не мешкая, выдаю все, что о ней думаю. Алекс прячет глаза. Долбануть бы ее сейчас об стенку, чтобы мозги раз и навсегда встали на место.
Пока был в ее спальне, «поросята» шныряли по второму этажу как заведенные. Видать, у них приказ: бдеть, когда я наедине со своей подопечной.
Напоследок даю прослушать запись разговора с Вернером.
Почему его интересует твоя мотивация?
Ты, как никто другой, понимаешь его поступки и стремления. Так что спроси себя. Я давно ничего не понимаю. Такое ощущение, что с момента нашего побега из башни моя жизнь мне больше не принадлежит.
Не заговаривай мне зубы, Алекс.
Она забирается на кровать и накрывается одеялом. Я сажусь в кресло и терпеливо жду объяснений.
Я не знаю, почему он поднял вопрос о мотивации. Да и какая разница, почему и что я делаю.
Для него есть.
Мне плевать, о чем он думает, меня больше заботит, что думаешь ты, Алекс смотрит на меня, будто я покусился на самое святое. Ты ведь знаешь, насколько я уязвлена, но ведешь себя как абьюзер. Насилие, унижения и третирования я ожидала от него, но не от тебя.
Сколько можно ей повторять? У меня скоро мозоль на языке натрется. Ясуррогат Вернера!
Когда надо, ты прикрываешься легендами или подготовкой к предстоящим испытаниям, но на деле тебе нужно мое подчинение, и к работе это не имеет никакого отношения. Ты хочешь
Завтра видеоконференция с группой. У Норы есть новости, прерываю я ее излияния. Тон сдержанный, отстраненный. На связь выйдем утром из другого города. Новости ты читала, так что примерно понимаешь расклад сил. Воюющие группировки перешли от слов к действиям. Ты, кстати, им помогла. Трижды, не считая Пензы, нарушила протокол безопасности. Так что Стелла оказала нам услугу. Сорвала с места и заставила уйти в укрытие как раз тогда, когда твои оппоненты установили наше местоположение.