С тех пор как вышла за Фрэнка, я не выезжала дальше Большого Каньона, а он в том же штате, что и Тусон. Да и было это очень давносемь лет назад, в наш медовый месяц. Имеется ещё одно преимущество совместной жизни с Клайдому него всегда есть шанс заработать кучу денег. Тогда уж мы попутешествовали бы по-настоящему, изменили бы образ жизни. Кроме того, у нас с Клайдом совпадают вкусы, нам нравится одно и то жетанцы, шоу, ночные клубы, красивая одежда. Он говорит, что в Сан-Франциско или в другом месте, куда мы переберемся, он будет ходить в ночные клубы в смокинге, что выглядело бы крайне нелепо в Тусоне, а у меня будет вечернее платьеодно из тех, которые он мне купит.
Фрэнк проснулся. Он зевнул и потянулся, а я закрыла глаза, чтобы он думал, что я сплю.
Интересно, что бы он сделал или сказал, если бы знал, какие у меня в голове бродят мысли? Избил бы меня? Или убил? Ни то, ни другое. Думаю, сам он никогда бы меня не оставил.
Услышав, как он ставит на плиту кофейник, я подумала, что пора вставать. Я научилась одеваться быстро и быть полностью одетой к тому моменту, когда Фрэнк возвращается в спальню. Сейчас я тоже быстро оделась. Иногда по утрам у него появляется игривое настроение, а в это утро мне не хотелось, чтобы он меня трогал. Почему, подумала я, секс больше не доставляет мне наслаждения? Вернее, такого сладостного, как прежде? Наверное, дело не в возрастедвадцать девять лет не старость. И не в операции, которую я перенесла, после неё всё было в порядке. Нет, пожалуй, всё же именно, тогда ощущения стали постепенно ослабевать. Даже с Клайдом секс не приносит мне особого удовольствия, хотя с ним всё же приятней, чем с Фрэнком. С Клайдом мне, по крайней мере, не скучно. Может, скучно будет потом, когда пройдет ощущение новизны.
Однако у Фрэнка ко мне не должно быть претензий, я позволяю ему развлекаться со мной достаточно часто, почти никогда не отказываю, если только не злюсь на него. А почему я должна вести себя иначе? Меня не убудет. Я никогда не притворяюсь и иногда задумываюсь над тем, понимает ли он, как мало удовольствия я получаю. Как правило, абсолютно никакого. Наверное, не понимает, потому что я всегда веду себя одинаково. Ведь и раньше, когда секс был для меня чудеснейшей вещью в мире, я предпочитала лежать с открытыми глазами и не двигаться даже тогда, когда всё мое тело, казалось, должно было содрогаться в сладостных, ни с чем не сравнимых волнах любви. О, если бы прежние чувства могли вернуться, хоть ненадолго?
Я расчесывала волосы, стоя перед зеркалом, когда Фрэнк вернулся из кухни. Подойдя сзади, он обнял меня.
Доброе утро, сказал он, целуя меня в шею.
Доброе утро, дорогой, ответила я. О Фрэнк, подумала я, если бы ты по-прежнему оставался для меня дорогим! Если бы только я могла любить тебя, как прежде! Ты отличный парень, я недостойна тебя, тем более что собираюсь причинить тебе боль.
Завтракая, он всегда просматривает утреннюю газету. Мне это не нравится, лучше бы поговорил со мной. Однако я никогда не делаю ему замечания, потому что чтение газет необходимо ему для работы. Когда мы закончили с едой и пили по второй чашке кофе, я поинтересовалась, нет ли в газете новостей по делу, которым он занимается.
Ни строчки, Алиса, ответил он. Ничего, за что можно было бы уцепиться. Мы в тупике.
Я сказала:
Думаешь, корреспонденты будут сегодня на похоронах?
Полагаю, да, вздохнул он. Проклятье, как мне хотелось бы нащупать связь между Стиффлером и Медли! Или хотя бы выяснить мотив преступления.
Я налила кофе себе и ему.
Ты говорил, что считаешь его психопатом. А какие у шизиков могут быть мотивы?
У них они тоже есть, Алиса. Не такие, как у здоровых, свои, особые.
Я сказала:
Из твоих рассказов о Курте Стиффлере можно предположить, что Медли убил его из жалости. Взял и положил конец его душевным мукам.
Фрэнк отложил газету в сторону и молча уставился на меня. Его лицо показалось мне каким-то тупым. Лишенным выражения.
Ну, сказала я с некоторым вызовом в голосе, полагая, что он собирается поднять меня на смех, ты ведь только что сказал, что у психов свои мотивы.
Возможно, он и сам псих. Он ничего не ответил.
Когда он ушел, я прибрала в доме и собиралась принять душ, но раздался телефонный звонок. Звонил Клайд.
Здравствуй, дорогая. Как дела?
Клайд, сказала я, я просила никогда не звонить по субботам. У Фрэнка выходной, он мог сам поднять трубку.
Успокойся, дорогая, бодрым голосом ответил Клайд, я только что видел, как он выходил из дома. Разве он сегодня не отдыхает?
Работает, ответила я.
Тогда почему бы нам немного не развлечься? Перекусить в ресторане? Скажем, в «Хрустальном башмачке»? У меня событие, которое нельзя не отметить, я заключил договор на установку кухонного оборудования в новом ресторане. Он должен открыться в ближайшие дни. Комиссионныешестьсот зелененьких за пару часов работы. Как не обмыть такую сделку?
Ты настоящий волшебник, Клайд. Шестьсот долларов за два часа работы. Больше, чем Фрэнк Рамос получает в месяц. Хорошо, встретимся через час.
9. Фрэнк Рамос
Может быть, это и есть мотив, который я ищу? Отравленная и хрипящая в агонии собака. Ее убивают выстрелом из пистолета, чтобы прекратить мучения. Для чего Медли рассказывал нам этот эпизод с такими подробностями? Человек, изнемогающий от душевной муки, подавленный сознанием своей вины и понесенной утраты? Человек, для которого мир исчез в постигшей его катастрофе, в трагедии, лишившей его цели и смысла жизни, но который в силу религиозных предрассудков не может сам положить конец своему существованию? А рядом живет другой человек, способный сопереживать, воспринимать чужую боль, как свою собственную. И он решает совершить акт милосердиявыстрелом, которого несчастный не успеет даже осознать, положить конец его мучениям.
Но если известны два «акта милосердия», почему их не могло быть больше? Когда они начались? До того, как Джон Медли появился в Тусоне, или только здесь?
С вознесшейся к небу церковной колокольни доносится звон. Шестеро мужчин несут гроб. Я стараюсь запомнить их лица. Позднее я узнаю у Трента их имена и фамилии и проверю каждого из них.
Джона Медли на похоронах нет. Рыжий Кахэн сидит по другую сторону прохода. Мы договорились, что придем по отдельности и сядем в разных местах. Так удобней наблюдать за происходящим, а впечатлениями и записями мы сможем обменяться потом.
Хоффман, конечно, в церкви. Роды Стерн нет, и я облегченно вздыхаю. Пришли двое рабочих со стройки. Я вижу завернутую в шаль мексиканку, соседку Стиффлеров. С ней мальчуган лет семи. Наверное, он играл с детьми Курта, Двое корреспондентов представляют газеты «Стар» и «Ситизен». Журналист из «Стар» устроился рядом с Рыжиком, рассчитывая раздобыть полезную информацию.
Раздаются удары колокола. Шестеро мужчин ставят гроб на катафалк. Колокола смолкают.
В наступившей тишине доносится раскатистый гул летящего высоко в небе реактивного самолета.
Я ловлю себя на мысли об Эрнсте Винкельманечеловеке, совершившем самоубийство с помощью сообщника. Именно его я имел в виду, когда рассказывал Рыжику о страдальце, которому принесли снотворное. Я подумал что его жена, яростно отрицавшая свою причастность, говорила, вероятно, правду. Не исключено, что Медли был знаком с Винкельманом, пусть поверхностно. Зная о его мучениях, он решил ускорить кончину неизлечимо больного из милосердия.
Надо отыскать миссис Винкельман, спросить, знает ли она Джона Медли. Не навещал ли человек с таким именем её умиравшего в больнице мужа? Или, что тоже возможно, не лежал ли Медли в той же больнице в одно время с Винкельманом. Последнее обстоятельство я смогу выяснить точно.
Мне пришли на память несколько нераскрытых убийств, случившихся в наших краях в последние годы. Одно, а может быть, и два вполне могли сойти за убийства из сострадания. В то время, правда, подобная мысль не приходила мне в голову.
отец Трент продолжает читать заупокойную мессу. Говорит он на непонятной латыни, заставляя ощущать близкое присутствие Богамилосердного Бога, которому небезразлично, чем каждый из нас занимается. Хочется верить, что именно с ним сейчас беседует священник.
Месса окончена, наступает тишина, в церкви слышится лишь легкий шорох.
Почему я жду прихода Джона Медли? Или венка с его карточкой?
Под заунывный колокольный звон гроб выносят из церкви. Я сижу так близко, что при желании могу коснуться покойника рукой. Часть присутствующих следует за катафалком на кладбище. Мы с Рыжиком двигаемся в том же направлении.
10. Ферн Кахэн
Когда я вошел в дежурку, там находилось пятеро наших парней. Четверо обсуждали последнюю игру «Тусонских ковбоев», а пятым был Фрэнк. Он одиноко сидел в углу, и вид у него был такой, будто он только что потерял последнего друга.
Не то чтобы он вчера крепко поддал и не успел протрезветь, просто у него был унылый, потерянный вид.
Я сказал:
Гляди веселей, парень! Плевать, что сегодня воскресенье, а мы вкалываем. Главное, жизнь не так уж плоха.
Он пробурчал что-то себе под нос, даже не взглянув на меня. Я подумал, не семейные ли неурядицы причина его подавленного настроения. Его жену я видел всего один раз на полицейском балу пару лет назад. Приятная штучка, зовут ее, если не ошибаюсь, Алиса. Тогда мне показалось, что отношения между ними на уровне, хотя Фрэнк никогда о ней не рассказывает и вообще не упоминает в разговоре. Я даже не знал бы, что он женат, не звони он домой каждый раз, когда мы задерживаемся на службе. И похоже, вместе они никуда не ходят. Может, в этом и вся загвоздка. Трудно представить, чтобы женщина была счастлива, всё время сидя дома. Впрочем, всё это лишь догадки. Бог с ним, у каждого свои проблемы, мне тоже есть о чем поразмыслить. Когда холостяк вроде меня встречает девушку, о которой думает, что она «та самая», и которой собирается задать главный в своей жизни вопрос, ему невтерпеж поделиться с близкими людьми. Он желает представить эту девушку знакомым, отчасти чтобы показать её людям, потому что он ею гордится, но отчасти потому, что в душе у него ещё остается тень сомнения и он хочет, чтобы третьи, незаинтересованные лица дали свою объективную оценку. Представить её своим прежним подружкам он, естественно, не может, тем более нельзя показывать её безнравственным жеребцам из числа своих холостяцких друзей. Таким образом, в то время, когда ему остро необходимы совет и помощь, он обречен на полное одиночество.
Конечно, сомнений по поводу Каролины у меня практически не было. Черт побери, она поразила меня так, словно на меня свалилась тонна кирпичей. Но всё же последний шаг сделать особенно сложно.
Если бы у вас был такой богатый опыт общения с дамами, как у меня, вы сразу могли бы определить, какая лишь кажется неприступной, но очень быстро выдаст всё на блюдечке, а от какой действительно ничего не добьешься, пока соответствующим образом не оформишь отношения. Девицы последнего типа обычно действуют мне на нервы, однако к Каролине это не относится. Черт возьми, да не нужна мне с ней быстрая победа!
Сейчас я жалею, что не откладывал понемногу на будущее. Но всё равно серьезных проблем не возникнет, даже если она уйдет с работы. Они с матерью живут в доме который слишком велик для двоих. Если я заберу Каролину миссис Армстронг вряд ли захочет жить в одиночестве. Хотя говорят, что жить вместе с тещей трудно, я пока не вижу в этом ничего страшного. Миссис Армстронг нравится мне, а я, как мне кажется, тоже ей симпатичен.
Я устроился рядом с Фрэнком и сказал:
Фрэнк, я собираюсь связать свою жизнь с Каролиной Армстронг.
Он обернулся, и на лице у него появилось такое неподдельное изумление, что он наверняка забыл о своих неурядицах.
Ну и темпы у тебя, парень! А я-то думал, Каролинаочередная жертва рыжего сердцееда.
Конечно, всё получилось неожиданно, начал я, но в это время приоткрылась дверь и наружу выглянул Кармоди.
Кэп желает видеть Пола и Гарри, сказал он.
Я понял, что у нас есть ещё немного времени, и обстоятельно рассказал обо всем Фрэнку.
Он сказал:
Честь тебе и хвала, Рыжик. Интересно взглянуть на твою девушку. Я видел миссис Армстронг, и она показалась мне приятной женщинойсердечной, цветущей и для своих лет красивой. Если дочь с возрастом станет такой же, значит, ты выбрал удачную спутницу жизни. Сколько лет Каролине?
Двадцать пять. На восемь лет моложе меня. Не такая уж большая разница, как ты считаешь?
Для вас возраст не играет роливы оба не зеленые юнцы. А быстрые браки имеют ничуть не меньше шансов успех. Когда я женился на Алисе, мы были знакомы совсем недолго. Он сделал продолжительную паузу, и я подумал, что он не скажет больше ни слова о своей семейной жизни, но он заговорил вновь:И я никогда об том не жалею. Я до сих пор влюблен в нее, как мальчишка.
У меня создалось впечатление, что последнюю фразу он произнес скорее для себя, чем для меня.
Интересно, Рыжик, продолжил он, у вас с Каролиной одинаковые вкусы? Вам нравятся одни и те же вещи, развлечения?
Вкусы совпадают во всем, сказал я. Боже мой, о чем бы мы ни говорилиоб артистах, певцах, танцах родео и тысяче других вещей, мы всегда сходимся в наших оценках. Взять тот же бейсбол. Не скажу, что она следит за другими командами высшей лиги, но о «Тусонских ковбоях» знает все.
Фрэнк сказал:
Тогда пусть Господь благословит вас, дети мои. А сейчас нам подает сигнал Кармоди. Наша очередь идти на ковер.
Мы прошли в кабинет кэпа. Он просматривал какие-то бумаги и предложил нам присесть. После разговора с Фрэнком у меня было отличное настроениенаконец-то я принял окончательное решение. Нет, завтра вечером мы не пойдем на бейсбол, а сядем в мой «бьюик» и совершим прогулку по озаренной лунным светом пустыне. В этой романтической обстановке я расскажу ей о своих намерениях. Возможно, её придется уговаривать, поэтому выехать надо пораньше, на уговоры может потребоваться время. Черт побери, мне необходима эта девушка, и теперь я уверенчем раньше она станет моей женой, тем лучше.
Кэп внезапно поднял голову:
В шесть утра на Мейер-стрит подобрали человека. Он был без сознания. То ли его оглушили, то ли он сам упал и стукнулся головой. Похоже, его все-таки ограбилини бумажника, ни документов при нем не оказалось. Его отвезли в больницу Бэнбоу. Там поставили диагнозсотрясение мозга средней тяжести. На теле кровоподтеки. Он ещё не пришел в себя, но врачи полагают, что вот-вот очухается. Вы оба загляните в больницу и побеседуйте с ним.
Я спросил:
Как этот тип был одет? Может, он обычный бродяга? Будь он бродягой, отсутствие бумажника могло ничего не значить.
Одежда на нем приличная, сказал кэп, из дорогого материала, только вся в грязи. Да и в кармане сорочки нашли какую-то мелочьтри бумажки и несколько центов.
Похоже, подумал я, загулявший бизнесмен. А три оставшихся в кармане бакса ещё не означают, что его не ограбили. Когда человек пьет, он может сунуть деньги в самое неожиданное место, а грабитель, особенно если он торопится, согласен удовольствоваться бумажником, лишь бы побыстрее скрыться с места преступления.
Я сказал:
Порядок, кэп, мы отчаливаем, и встал.
Однако Фрэнк поспешно сказал:
Одну минутку, кэп. Пострадавший никак не связан с делом Стиффлера?
Никак. Хотя если было ограбление, то возможно, действовал тот же преступник. Только здесь он вел себя более гуманно.
Значит, на деле Стиффлера поставлен крест? Или вы снимаете с расследования нас с Рыжиком и поручаете его кому-то другому?
Ни то, ни другое, сказал кэп. Он хмуро глянул на Фрэнка:Ты прекрасно знаешь, что я никогда не ставлю крест на нераскрытом убийстве. Оно остается на контроле, и, когда появляется какой-нибудь новый факт, мы возвращаемся к нему. Однако на определенном этапе, когда исчерпаны все источники информации, я временно снимаю своих подчиненных с расследования.
Мы ещё не выяснили, кто в Тусоне в последнее время покупал пистолеты двадцать второго калибра.
Воскресеньенеподходящий день для посещения оружейных лавок. Но я не забыл, и завтра вы этим займетесь. Кроме того, мы наводим справки и в Мехико. Если они ответят на мой запрос, как положено, в течение сорока восьми часов, завтра информация будет уже у нас. В противном случае я позвоню их шефу Гомецу.
Фрэнк сказал:
Ещё один вопрос, кэп, насчет Медли.