- У вас есть какая-то личная причина? - настаивал Гарольд Питерсон.
- Нет Я я думала Я считала, что вы что у вас особый интерес к Джейн, - смущенно бормотала Лина. Она чувствовала, как кровь приливает к лицу. Девушка отвела взгляд от Гарольда и не заметила, что он весело улыбается.
- Меня действительно очень интересует Джейн, - ответил Питерсон. - Она очень добросовестная женщина, ей многое пришлось пережить.
- Понимаю, - прошептала Лина.
В комнате вновь воцарилась тишина. В камине догорали дрова.
- Нет, Лина, вы так ничего и не поняли, - тихо произнес Гарольд.
Лина подняла глаза и взглянула на его улыбающееся лицо.
- Я вовсе не влюблен в Джейн. А вы решили, что это именно так, да, Лина?
Девушка смущенно опустила голову.
- Джейн любила Дика Гренджера. Они давно знали друг друга: познакомились при выполнении одного очень важного и трудного задания. И вот однажды Джейн поняла, что Дик предатель. Она пришла в отчаяние, но все-таки добилась, что именно ей поручили следить за Диком. И теперь мне очень хочется помочь ей забыть обо всем, что произошло. Понимаете, Лина? Я очень жалею Джейн.
Гарольд встал и протянул ей руку. Лина поднялась и ответила ему тем же жестом. Они стояли, тесно прижавшись друг к другу.
- Я люблю тебя, Лина, - тихо прошептал Гарольд и, прежде чем она смогла ответить, крепко обнял ее.
Лина Дэвис спрятала лицо на его широкой груди. Рядом с любимым человеком она чувствовала себя в полной безопасности.
Они еще долго стояли так, обнявшись, слушая тишину дома и завывание ветра в каминной трубе.
- А я я думала, - начала Лина, - я
Гарольд еще крепче стиснул ее в объятиях:
- Зачем говорить о том, что ты думала когда-то, моя дорогая! У нас еще будет время поговорить об этом. Главное, что я люблю тебя, люблю давно.
Лина глубоко вздохнула:
- Я тоже люблю тебя, Гарольд
Их губы встретились, но Лина внезапно вздрогнула и отшатнулась.
- Что случилось, Лина, милая? Гарольд взял ее за подбородок и заставил взглянуть себе в глаза.
- Твоя работа та служба курьером
Улыбка делала Гарольда намного моложе.
- Эта работа закончена. Навсегда. Я буду нормально жить рядом с любимой женщиной. Я больше не хочу участвовать в опасных авантюрах. Теперь мы станем жить только для себя.
- Да, Гарольд. Но не заскучаешь ли ты в один прекрасный день?
- Когда же ты перестанешь наконец подвергать все сомнению, Лина? Когда наконец поверишь, что я хочу жить, как все люди?
- Я тебе верю, дорогой. - Лина ощутила прилив необыкновенного счастья. - Я верю, что буду счастлива с тобой. Мы
Его губы не дали девушке закончить фразу. Лина ответила ему долгим и нежным поцелуем. Она больше ни о чем не спрашивала. Она знала, что всегда будет счастлива с этим человеком.
На дворе мело, и крупные снежинки белым покровом устилали землю. А в доме, около камина, держась за руки, сидели двое и дожидались утра. Они встречали свой первый день счастья.
Ник КварриСмерть крестного отца
Часть перваяСМЕРТЬ
I
Сидя во мраке маленькой комнаты, Тони Фарго наблюдал за темной улицей и расположенной на ней автостоянкой. Его пальцы ласкали полированное дерево и сверкающую сталь лежащего на коленях карабина.
Удобно расположившись в старом кресле, которое он придвинул к открытому окну, Тони казался спокойным. Он снял ботинки и расстегнул рубашку, из-под которой были видны крепкие мускулы и широкая волосатая грудь. На полу рядом с ним стоял большой закрытый чемодан. Обводя взглядом улицу, Тони терпеливо ждал. В его стоическим ожидании чувствовались естественность и простота. Хотя Тони родился в Америке, в его жилах текла кровь многих поколений сицилийских пастухов, проявлявшаяся в волевом выражении лица, мощной фигуре и сильных коротких руках.
Добрую часть из тридцати лет своей жизни он провел, выполняя подобные задания, - ждать, просто ждать.
Когда-то Тони был знаком с одним снайпером, который во время корейской войны служил на флоте. Этот снайпер говорил Тони, что считался одним из лучших, благодаря своему бесконечному терпению, потому что при поединке снайперов погибает тот, кто шевельнется первым. Он сказал Тони, что может провести в полной неподвижности целую неделю.
Тони Фарго убедился, что если бы он научился молчать, то без проблем мог бы стать прекрасным снайпером. Собственно, страха у него не было, он чувствовал лишь какое-то особое напряжение, смешанное с некоторым опасением. Возможно, ему не хватало воображения, но терпения у него было в избытке, потому что он воспитывал его в себе в часы досуга на рыбалке, где длительное ожидание компенсируется хорошим уловом. Самым большим удовольствием для Тони было ожидание победы.
Фарго расположился в маленькой комнате скромной квартиры на третьем этаже серого здания в одном из тихих районов города, застроенного другими такими же невыразительными домами.
Тони погасил свет и негромко включил радио; музыку он не слушал, но ее звуки успокаивали его нервы. Через ведущую в соседнюю комнату дверь до него доносились совсем другие звуки, - должно быть, вернулся Фрэнк с какой-то девочкой. Тони тихо позавидовал товарищу. Пока он работает, Фрэнк предается чувственному наслаждению. Мгновенно мысли Тони переключились на секс, воплощением которого для него стала одна модная кинозвезда.
Девчонка в соседней комнате вполне могла играть свою игру и служить приманкой, подброшенной врагами. Необходима осторожность, хватит с него предстоящих сложностей. В конце концов, это проблема Фрэнка Регальбуто. Сильный, умный, веселый парень. Хороший человек, но непредсказуемый. Теряет всякое чувство ответственности, связавшись с девчонкой. В двадцать семь лет можно уже набраться опыта и не развлекаться так.
Поспешно снятая Фрэнком квартира была не слишком удобна, чтобы водить девок, не возбуждая ничьих подозрений, но выгнать ее сейчас было бы непростительной глупостью. Она уже слишком много видела и слышала и может что-нибудь сболтнуть, а этого допускать не следует.
Присутствие девчонки стало раздражать Тони. Эта парочка в соседней комнате мешала ему следить за улицей. Если что-то сорвется, он прибьет эту шлюху.
Тони посмотрел на часы. После полуночи прошло несколько минут. Долгожданный час приближался.
Именно в это время в город въехал грузовик, за рулем которого сидел Араб, рядом с ним был Корсиканец.
Им нужно было направо, но они повернули налево. Уставшие руки Араба крутили баранку, в животе у него урчало от голода, а стук сердца отдавался в ушах. Груз означал для обоих целое состояние - даже после дележа и уплаты всех расходов. Однако путь из Ливана был долгим и страшно утомительным.
Араб чувствовал себя выжатым, как лимон. Он готов был поклясться, что, если они без осложнений довезут груз и получат деньги, никогда больше не возьмется за такое дело. Он вновь займется посредничеством между турецкими контрабандистами и бейрутскими покупателями.
Доход от этого, конечно, небольшой, зато нервы будут в порядке. Сидя рядом с ним и высунув голову в окно, Корсиканец следил за остающимся позади шоссе. Когда они ехали по незнакомым улицам, он щурил свои маленькие глазки. Если позади и появлялся свет фар, он исчезал при каждом повороте грузовика.
- Можешь не беспокоиться, - сказал Корсиканец, - за нами никто не едет.
Араб искоса взглянул в зеркало.
- Они могут ехать с погашенными фарами.
- Давай не заниматься предположениями. А если они нас засекли, сообщили по радио и ждут впереди? А если
Араб прервал его:
- Мне не мерещатся полицейские на каждом шагу.
- Я предпочитаю полицию, потому что мафиози
- Хватит, - раздраженно сказал Араб. - Ты меня для этого сюда затащил?
Корсиканец засунул руку в складки лежащего между ними плаща и нащупал спрятанный там люгер. Он порылся еще, вытащил план города и принялся его изучать при слабом свете щитка, называя улицы, по которым они ехали.
- На ближайшем перекрестке сверни налево. Араб повернул.
- Снова налево, - скомандовал Корсиканец.
Машин на улицах почти не было, но Араб сбросил скорость до тридцати километров в час. Они приближались к цели.
Глазки Корсиканца внимательно смотрели по сторонам - вперед и назад, в одну сторону и в другую.
Автостоянка возникла перед ними неожиданно. Араб снизил скорость почти до полной остановки.
- Мне кажется, все чисто, - сказал Корсиканец.
Араб слизал языком стекавший на губы пот и остановился у шлагбаума. Из будки вышел заспанный сторож и подошел к ним.
- На сколько времени вы оставляете грузовик?
- На всю ночь, - ответил Корсиканец на ломаном английском. - Возможно, мы простоим и завтра, а может, и еще какое-то время.
- Пять долларов в сутки. Если простоите меньше, получите сдачу.
Корсиканец вытащил из кармана несколько мятых купюр и мелочь и сосчитал. Не хватило. Тогда он вытащил несколько бумажек из другого кармана, нашел пятидолларовую купюру и дал ее сторожу.
- Правильно? - спросил он.
Вместо ответа сторож указал на пустое место между грузовиком и красной спортивной машиной.
- Можете поставить здесь.
- Спасибо.
Араб поставил свой грузовик на указанное место и выключил мотор. Корсиканец нашел свой люгер, положил палец на спусковой крючок и прикрыл пистолет плащом. Осторожно оглядываясь вокруг, он вышел из кабины, в то время как Араб ставил машину на ручной тормоз, выключал фары и блокировал рулевую колонку вытащенным из кармана ключом. Это, конечно, не помешает угнать машину, но потребует от угонщика больше сил и времени.
Наконец вышел и Араб. Он проверил, закрыты ли дверцы, обратив особое внимание на заднюю. Все в порядке. Корсиканец пристально разглядывал близлежащие здания.
Он мог поклясться, что никто их не ждет, но
В любом случае Корсиканец хотел, чтобы их встречали свои. Он посмотрел на Араба, который, несмотря на свою недавнюю нервозность, не хотел отходить от грузовика с контрабандным грузом.
- Пошли, - позвал Корсиканец.
Араб потащился за ним со стоянки. Палец Корсиканца по-прежнему лежал на спусковом крючке скрытого под плащом пистолета.
Они прошли метров двести. Корсиканец остановился, чтобы, оглядываясь по сторонам, надеть плащ. Руку с пистолетом он засунул в карман.
Затем они обогнули квартал и вошли в небольшую гостиницу «Амитейдж», которую нашли очень легко, следуя полученным ранее указаниям. Швейцар проводил их в забронированную с утра комнату, и, как только они остались вдвоем, Корсиканец, не сводя глаз с двери, снял плащ, а Араб прошел к окну между двух кроватей.
Из окна они могли следить за грузовиком на автостоянке.
Из своего окна Тони Фарго видел, как грузовик въехал на стоянку, и наблюдал за ним некоторое время даже после того, как Араб и Корсиканец ушли. Затем он внимательно посмотрел вокруг. Лишь изредка проезжала какая-нибудь машина или спешил домой одинокий прохожий.
Стояла душная, не располагающая к прогулке ночь.
Без десяти два на углу показался какой-то пьяный. Шатаясь и держась за стены, он доплелся до гостиницы «Амитейдж» и остановился, прислонившись затылком к стене и глядя в сторону автостоянки.
Тони Фарго быстро схватил бинокль, лежавший на столике рядом с кольтом тридцать восьмого калибра, и навел его на незнакомца. По виду это был пьяница в грязной, засаленной одежде, с опухшим лицом. Но был ли он просто пьяницей?
Словно почувствовав, что за ним следят, человек отделился от стены и, спотыкаясь, удалился из поля зрения Тони.
Тони навел бинокль на окно комнаты, в которой остановились Араб и Корсиканец. Из-за спущенных штор он ничего не увидел. Света в комнате не было. Араб и Корсиканец, должно быть, спали.
Фарго методично осмотрел другие окна гостиницы и крышу. Затем он оглядел улицу и, один за другим, все подъезды домов. Если бы кто-то сидел в засаде, он не скрылся бы от столь тщательной проверки.
Фарго положил бинокль на стол рядом с кольтом и поудобнее устроился в кресле, чтобы продолжать наблюдение.
Нельзя перевезти такой ценный груз, не вызвав никаких подозрений и слухов. Однако до сих пор все шло хорошо. Араб и Корсиканец, должно быть, спят глубоким сном после трудной поездки. Фарго вспомнил, что около года назад агентам ФБР и полиции удалось перехватить такой же груз, но, если бы они сейчас находились где-то поблизости, Тони обнаружил бы их. Рано или поздно они выдали бы свое присутствие. Они следили бы за грузом и ждали удобного момента, чтобы его арестовать.
Если за грузом и следили, то это наверняка была не полиция
Дверь соседней комнаты открылась, и из нее, потягиваясь, с заспанным видом, в трусах вышел Фрэнк Регальбуто. В нем, как и в Фарго, текла сицилийская кровь, однако по его виду это было не так заметно. Фрэнк был стройным и мускулистым молодым человеком с темно-голубыми маловыразительными глазами, веснушками на лице и русыми волосами.
Иногда его сицилийский темперамент давал о себе знать, но обычно он сохранял спокойствие и казался даже несколько флегматичным.
Не поздоровавшись, он закрыл дверь комнаты, направился в тесную кухню и открыл кран.
Тони предупредил его:
- Лучше запереть дверь. Я не хочу, чтобы эта шлюха здесь появилась.
- Она сейчас на седьмом небе от счастья, - с робостью и одновременно с бахвальством ответил Фрэнк. - Я проделал с ней такое, что она лежит ни жива ни мертва. Я же немного развлекся.
- Не надоедай. Ты все-таки сын босса и не должен делать такие глупости.
Тони знал, почему он так говорит, а Фрэнк не понял и расплылся в насмешливой улыбке. Такие пустяки не могли вывести его из себя.
- Ты же не считаешь меня простым слепком со старика, - смеясь, ответил Фрэнк и смочил хлеб, перед тем как положить его в тостер. Затем, переменив тон, спросил: - Есть что-нибудь новенькое?
- Они приехали и разместились в «Амитейдже».
Фрэнк подошел к окну и бросил взгляд на автостоянку.
- Какой грузовик их?
- Рядом с красной спортивной машиной.
Фрэнк посмотрел на грузовик, затем на улицу.
- Есть сложности?
Тони хотел рассказать о пьянице, но решил воздержаться.
- Особых нет. По крайней мере, пока нет.
II
Фрэнк вновь прошел на кухню и положил в чашку две ложки растворимого кофе.
- Хочешь?
- Нет, пойду вздремну. - Тони оперся о карабин и встал. - Сейчас твоя очередь, - сказал он и поставил карабин у окна. - Разбуди меня, если увидишь что-то подозрительное. В противном случае дай мне поспать до десяти часов.
Фрэнк Регальбуто согласно кивнул головой. Вода закипела, он налил ее в чашку, добавил две ложки сахара и поставил на стол рядом с биноклем и кольтом Тони.
Плащ Фрэнка лежал в углу на стуле, и когда Фарго уходил, Фрэнк нагнулся и вытащил из внутреннего кармана собственный кольт.
Тони взялся за ручку двери, остановился и сказал:
- Не спать. Понятно?
Фрэнк взглянул на него и утвердительно кивнул головой, презрительно улыбаясь.
- Дорогой Тони, прекрати разговаривать со мной, как с дураком. У меня столько же мозгов, сколько у тебя.
- Надеюсь, что да. Точнее, хочу, чтобы они у тебя вообще были.
Тони вышел и захлопнул за собой дверь. Комнату загромождала скромная потрепанная мебель. Кровать была широкой, но раскинувшаяся на ней девица заняла ее почти всю. Она лежала с полуоткрытыми сонными глазами, повернувшись лицом в сторону Тони. Это была очень юная плотная блондинка. Тони закрыл дверь на ключ, положил его в карман и разделся, сложив свою одежду на стуле. Затем он сел на кровать и откинул руку девицы, освобождая место для себя. Она перевернулась на спину, вновь раскинулась и тяжело захрапела.
Тони вновь позавидовал Фрэнку, устроился животом вниз на маленьком боковом диване, заставил себя ни о чем не думать и заснул.
Он проснулся неожиданно - от яркого солнечного света, заливавшего комнату. Тони инстинктивно повернул голову, потому что чувствовал, что была еще какая-то причина его пробуждения. Действительно, девица уже встала и, голая, пыталась открыть дверь.
- Открой! - садясь на край кровати, сказала она. Затем, глядя на дверь, недоуменно пробормотала: - Почему ты ее закрыл?
С дивана до нее донесся голос Тони.
- Ты должна была понять, что здесь не место для развлечений. Сиди спокойно, и с тобой ничего плохого не случится.
- Да, но я хочу кофе. Меня не интересует, кто ты и чем занимаешься. И тем более - что там происходит.