Не огорчайтесь, если он не вспомнит вас.
Почему он должен меня помнить?
Потому что ты красавец. Я вся горю. Тебе действительно нужно уезжать сегодня?
Я должен вернуться вечером.
Но завтра воскресенье.
Послушайте, у вас с Аланом должно быть какое-нибудь местечко, куда вы можете поехать и остаться вдвоем. Только вы и больше никого.
Ранчо.
Что?
Алан покупает ранчо. В Неваде. Для нас.
Отлично.
Что тут отличного. Это ужасно. Кому нужно ранчо в Неваде?
Таких не так мало.
Ребенком я провела лето на ранчо. Жара, пыль, грязь. Скука. Невероятная скука. Все мужчины словно сухие крендельки, посыпанные солью. А как они говорят! Каждое слово тянется, как резинка, а конец предложения ясен уже с самого начала. И речь заходит только о четвероногих. Нет, любоваться коровамиэто не для меня.
Тогда зачем вам ранчо?
Алан хочет его купить. Я там еще не была. Алан настаивает, чтобы мы полетели туда на следующий уик-энд.
На следующий уик-энд?
Можешь представить, с каким ужасом я жду этого дня.
Но там вам удастся побыть вдвоем.
Черта с два. За домом есть взлетная полоса. Это мне уже известно. Так что Алан вновь будет улетать по важным делам, а мне придется глядеть на коров в обществе просоленных сухарей в джинсах.
Так откажитесь. Отговорите Алана от покупки.
Через неделю он должен внести задаток. Наличными.
Наличными?
Да. Разве это не безумие? Наличные. Он сказал, что люди там признают только те деньги, за которые могут подержаться руками. Если он привезет наличные в бумажном пакете или чемодане и вывалит их на стол, то сможет выгадать какие-то проценты.
Они не могут быть такими дикарями.
Это же Невада, дорогой. Откуда нам знать, что может понравиться сухарю в джинсах, думающему лишь о коровах. О, папа!
Флетч встал.
Это старый друг Алана. Они вместе служили в авиации. Джон
Атреламенски, продолжил Флетч, пожимая руку отцу Джоан.
Рад познакомиться с вами, мистер Атреламенски, улыбнулся Джон Коллинз. Оставайтесь с нами на ленч.
Глава 13
Флетч принес стул от соседнего столика. Джон Коллинз сел лицом к дочери. В час дня на кортах не было ни души. Игроки перекочевали в павильон.
Джоан убрала фотоаппарат.
Джон торгует мебелью, папа. Он из Грэнд-Рейпидс, что в Мичигане.
Из Батте, Монтана, поправил ее Флетч.
О?
Флетч выбрал верный путь. Мало того, что никто не мог запомнить его фамилию, ни отца, ни дочь не интересовали ни торговля мебелью, ни городок Батте в штате Монтана. Он мог не сомневаться, что к завтрашнему дню о его существовании забудут раз и навсегда.
«Мартини» до ленча? укоризненно спросил Джон Коллинз.
Я собиралась поспать днем, ответила Джоан, глядя на Флетча.
Хорошо хоть, что Джон пьет апельсиновый сок.
Он с водкой.
А-а. Понятно. От большого количества этой смеси утром болит голова, Джон Коллинз широко улыбнулся. Вы играете в теннис, Джон?
Очень плохо, сэр. Тенниспрекрасная игра, но у меня так мало свободного времени.
Вы должны находить время, чтобы наслаждаться жизнью и заботиться о своем здоровье. Это лучший способ успеть все сделать.
Да, сэр.
Разумеется, при этом неплохо иметь весьма способного зятя, который продолжает твое дело. Иногда у меня возникает чувство вины из-за того, что я играю, а Алан работает. Откуда вы знаете Алана?
Мы вместе служили в авиации. В Техасе.
Джон сказал, что Алан однажды спикировал на дом. В Сан-Антонио. Он говорил тебе об этом, папа?
Естественно, нет.
Мы тогда были лейтенантами, ввернул Флетч. Его сурово наказали. Полагаю, мне следовало умолчать об этом.
Наоборот, возразил Джон Коллинз. Нам давно пора узнать о проступках Алана. Теперь мы прижмем его к стенке. Может, он натворил что-нибудь еще?
Нет, сэр.
На этот уик-энд он отправился в Айдахо, испытывает чей-то экспериментальный самолет. Вы все еще летаете?
Только с билетом в кармане.
Молодец. Как я хочу, чтобы Алан прекратил эти полеты. Он играет слишком важную роль в жизни многих людей, чтобы идти на такой риск. Вы были с ними за океаном?
Нет. Меня послали на Алеутские острова.
О!
Флетч улыбнулся. Плевать они хотели и на Алеуты.
Без всякого заказа Джону Коллинзу принесли сандвич с запеченным сыром и бутылку эля.
Что вы будете есть? спросил он.
Сандвич с цыпленком, ответила Джоан. И майонезом.
А мне с сыром, добавил Флетч. И бутылку пива.
Вы приняли правильное решение, порвав с авиацией, заметил Джон Коллинз.
Флетч рассмеялся:
Мне нравится продавать мебель.
Дело в том, что Алану необходима молодежь, продолжил старший Коллинз. Друзья. Люди, на которых он мог бы положиться. А его окружают одни старики, начавшие работать еще со мной. Я все время твержу ему, что пора отправить их на пенсию, но он не слушает. Лучше, говорит, их брюзжание, чем новички, которые придутся не ко двору.
Папа. Он ничего такого не говорил.
Ну сказал бы, будь у него чувство юмора.
Он отлично понимает юмор, Джоан бросилась защищать мужа.
Он хоть раз рассмешил тебя? настаивал на своем Джон Коллинз. Когда это было?
Ну, на днях он говорил с Джулией. Не помню о чем. Кажется, насчет того, что пора спать.
Буян, вздохнул Коллинз. Мой зятьбуян. У него было чувство юмора, когда вы служили в Техасе?
Алан оставался серьезным при любых обстоятельствах, ответил Флетчер.
Я тревожусь за людей, лишенных чувства юмора. Вот и ваш ленч. Они все воспринимают на полном серьезе. Все они склонны к самоубийству.
Если сигареты не покончат с ними раньше.
Что? Джон Коллинз наклонился к Флетчу.
Сигареты. Алан всегда боялся заболеть раком.
Алан никогда не говорил мне об этом, добавила Джоан.
Должно быть, он сжился с этим. Или преодолел страх.
Все должны бояться рака. У него болен кто-нибудь из родственников? Хотя откуда нам знать? Мы никогда не встречались с его семьей. Надо бы выяснить, живы ли они.
Алан не говорит о них, пояснила Джоан. Мне кажется, он даже не переписывается с ними.
Я его не виню, продолжал Джон Коллинз. Только мерзавец может заставлять сына заниматься боксом. Глупейший вид спорта. Алан мог бы стать выдающимся теннисистом, если бы начал играть смолоду. А ему пришлось тратить время черт знает на что. Я считаю, что принуждать сына к боксу может лишь тот отец, который хочет видеть его в гробу.
Ты сегодня в блестящей форме, папа. Один афоризм лучше другого.
Почему бы и нет? Такая приятная компания. Его отец так и не понял, что Алан очень умен. Просто чудо, что ему не вышибли мозги.
Перед твоим приходом, папа, мы говорили о ранчо, которое Алан покупает в Неваде.
Понимаю. Хорошая идея.
Наоборот, отвратительная.
Наша семья слишком мало вкладывала в недвижимость. Что у нас есть? Городские дома, да то местечко в Аспене. Нам и раньше следовало покупать землю. Но никто не хотел этим заниматься. Я рад, что Алан переступил черту.
Меня тошнит от одной мысли о ранчо.
Ты же не должна там жить.
Судя по словам Алана, этот миллион акров в Неваде станет нашим духовным прибежищем.
Тебе, конечно, придется съездить туда разок-другой, пока Алан будет приводить в порядок дела. Вам это пойдет на пользу. И Джулии тоже. Тебе, должно быть, надоело, что твоя мать и я вечно сидим у вас на шее.
Она плохо себя чувствует.
Я помню день, когда твоя мать первый раз выпила «мартини» до ленча. Джин способствует депрессии, моя девочка.
Мой Бог. Можете сидеть у нас на шее. Раньше меня это не тяготило.
Джим Свартаут оказался полезным человеком?
Кто?
Джим Свартаут. Из «Свартаут Невада Риэлти». Крупнейшая фирма в Неваде. Я порекомендовал Алану обратиться к нему, когда тот завел разговор о ранчо. Насколько я понимаю, Алан ведет переговоры именно с ним.
О да. Он нам очень помог. Именно он нашел для Алана это ранчо. Мы собираемся туда на следующий уик-энд. Повезем задаток, наличными.
Веселей, старушка. Алан абсолютно прав, вкладывая деньги в ранчо. Абсолютно прав, Джон Коллинз допил эль. А теперь поглядим, сможем ли мы выманить юного Джона на корт.
Нет, сэр. Но премного вам благодарен. Видите ли, времени у меня в обрез. Я должен успеть на самолет.
О, в голосе Коллинза слышалось искреннее огорчение. Очень жаль.
У вас изумительный клуб. Со слов Джоан я знаю, как много вы для него делаете.
Ну, она могла бы не напоминать об этом. Я действительно уделяю клубу много внимания. Молодежь должна иметь место для развлечений и занятий спортом. Особенно теперь, когда молодые люди не могут появляться на пляже.
О?
Наркотики. Черт бы их побрал. Везде наркотики. На всем берегу. Сильные наркотики. Героин. Опиум. Не говоря уже о таблетках и амфитаминах. В наши дни отправить подростка на пляж, все равно что послать его в ад.
Взрослые продают наркотики детям, добавила Джоан. Буквально навязывают их. Вы можете представить что-нибудь более отвратительное? Это же безумие. Заставлять детей принимать наркотики!
Я несколько раз говорил с начальником полиции, Каммингсом, продолжил Джон Коллинз, настоятельно требуя, чтобы он прекратил это безобразие. Я даже предложил заплатить специально нанятым детективам, чтобы они выяснили, откуда на пляже наркотики и кто их туда доставляет. Он говорит мне, что принимает все меры. У него на пляже есть осведомитель, но дело затрудняется из-за того, что люди на берегу приходят и уходят, постоянно меняются, прикрываются вымышленными фамилиями. И контролировать положение чрезвычайно трудно. Не за что зацепиться. Он полагает, что детективы ничем не помогут.
Я не знала о твоем предложении, папа. Это ты хорошо придумал.
Покончить с наркотикаминасущная необходимость. При таком росте краж, взломов, ограблений нельзя сидеть сложа руки. Так мы докатимся и до убийств. Но больше всего меня волнуют эти молодые люди, обрекающие себя на медленную смерть. Это же ужасно. И они не знают ничего другого. Жизнь у нихкромешный ад.
Я полностью с вами согласен, сэр, вставил Флетч.
Наш достопочтенный начальник полиции вскорости уходит на покой, а в предпенсионном возрасте люди не отличаются высокой активностью. Поэтому я твержу Алану: гони этих старых пердунов, дай им их деньги и пусть катятся на все четыре стороны. Компании они уже ничего не дают. Вот и Каммингс больше думает о пенсии. Охрана правопорядка его не занимает. Может, от него пора избавляться. После его ухода нам удастся совладать с этим бедствием.
Кто знает, сэр. Может, с ними справятся и без полиции, заметил Флетч.
Хотелось бы в это верить, кивнул Джон Коллинз. Но кто за это возьмется?
Да, улыбнулся Флетч. У вас великолепный клуб.
По крайней мере, наркотиков здесь нет. За исключением «мартини», что некоторые идиоты заказывают до ленча.
Глава 14
Следующий час Флетч провел в темноте и прохладе игровой комнаты клуба. Никто не играл ни на бильярде, ни в пинг-понг, не смотрел телевизор.
Первым делом он позвонил Марвину Стэнвику в Нонхиген, штат Пенсильвания.
Мистер Стэнвик?
Да.
Это Сидней Джеймс из «Кейзуэлл Иншурерс оф Калифорния».
Как поживаешь, мой мальчик? Что ты надумал насчет «Бронзовой звезды»?
Я еще не решил, сэр.
Сомневаюсь, что тебе могут предложить еще одну.
Я не ожидал, что мне предложат и эту.
Я советую тебе получить ее. Кто знает, что нас ждет впереди. Может, у тебя будет сын, который спросит тебя о ней, или внук.
Я в этом не уверен. В наши дни женщины не хотят рожать детей.
Тут ты совершенно прав. Сам жду не дождусь, когда же Алан и его жена подарят мне внука или внучку.
Что?
Мне кажется, им пора, не правда ли? Сколько они женаты? Лет шесть, а то и семь.
У них нет детей?
Разумеется, нет. Иначе мы побывали бы в Калифорнии. Мы бы не упустили случая повидать ребенка Алана.
Понятно.
Ну, мистер Джеймс. Полагаю, вы позвонили, чтобы узнать, как наше самочувствие. Миссис Стэнвик и я вполне здоровы. Как раз думаем о ленче.
Рад это слышать, сэр.
Ты, должно быть, очень честолюбив, раз работаешь по субботам. Мне самому надо возвращаться в магазин после ленча, но я-то думал, что кроме меня по субботам все отдыхают. Правда, тебе-то, возможно, приходится работать по субботам лишь потому, что в будние дни ты слишком много времени проводишь на телефоне.
Мы стараемся подсчитать, сколько времени проводит в воздухе ваш сын.
Слишком много.
Вы говорили, что он бывает у вас раз в шесть недель?
Примерно так.
Он прилетает надолго?
На ночь или две.
Он останавливается у вас дома?
Нет. Он и второй пилот останавливаются в гостинице «Нонхиген Инн». У них там номер. Алан такой же, как ты. Если он не будет сидеть на телефоне сорок пять минут из каждого часа, то жизнь, по его мнению, замрет на месте. Ему необходим гостиничный коммутатор.
Сколько же времени он проводит у вас?
Я не очень понимаю, к чему эти вопросы, но человек, награжденный «Бронзовой звездой», должен знать, что он делает. Обычно они приходят на завтрак.
Они?
Алан и второй пилот. Баки. Который любит пирожки моей жены. Я раньше не представлял, как много пирожков может съесть один человек.
Алан прилетает с одним и тем же вторым пилотом?
Нет. Пару раз с ним были другие люди, но я не запомнил их фамилии. Обычно это Баки. Бывало, Алан приходил и позже. К ужину. Но не всегда. Когда он здесь, мы видим его мало, но, должно быть, в родном городе он отдыхает душой.
Да, конечно. И как долго это продолжается?
Его регулярные визиты? С тех пор, как он стал шишкой в этой авиационной компании. Наверное, теперь у него много дел на востоке страны.
Последние шесть или семь лет?
Я бы сказал, года четыре. После свадьбы мы почти не видели Алана. Что, впрочем, неудивительно.
Почему вы сказали, что он летает слишком много?
Полеты опасны, сынок. Особенно на частных самолетах. Что-нибудь может сломаться.
Вы хотите сказать, он может разбиться?
Он может погибнуть. Самолетне резиновый мячик, который отскакивает от земли. Он уже побывал в катастрофе. Даже в двух. За океаном.
Я знаю. Но вы же не возражали против его занятий боксом, когда он был подростком.
Кто это сказал?
Вы были против?
Чего мы только ни делали, чтобы заставить его прекратить занятия боксом. Каждый день он спускался в подвал и работал с грушей. И так до ужина. Одно время он выходил на ринг дважды в неделю. Какая голова это выдержит. Я уж думал, что мозги полезут у него из ушей. Во всяком случае, кровь из носу текла у него каждый раз.
Почему вы не запретили ему заниматься боксом?
Если у тебя будет сын, ты узнаешь, что в четырнадцать или пятнадцать лет от него не добьешься полного послушания. Чем чаще ты требуешь от него, чтоб не бился головой об стену, тем сильнее он будет в нее лупить. Он никогда не поверит, что мозги пригодятся ему для чего-нибудь еще.
Тогда почему он не участвовал в национальном первенстве?
Ты не можешь найти ответа?
Нет, сэр.
Девушки, сынок, девушки. Сколько бы пятнадцатилетние подростки ни боксировали в подвалах, рано или поздно они замечают девушек. И тогда боксерские перчатки вешаются на гвоздь, а из кармана достается расческа. Должен признать, нам потребовалось немало времени, чтобы это понять. Конечно, он хотел поехать на чемпионат и специалисты оценивали его шансы очень высоко. Но внезапно, перед самым отъездом, дом перестал дрожать, глухие удары в подвале прекратились. Мы думали, он заболел. Вечер, когда он сказал, что не будет участвовать в чемпионате, стал самым счастливым в нашей жизни. Груши так и висят в подвале. Больше он к ним не подходил. Раньше-то им крепко доставалось, так что они нуждаются в отдыхе. А потом, естественно, Алан увлекся самолетами. Сыновья никогда не думают о нервах родителей. Я уверен, это можно сказать и о тебе, мистер Джеймс.
Наверное, да. Может, это и хорошо, что у вашего сына и его жены нет детей.
О нет. Воспитывать детей, конечно, сложнее, чем есть рождественскую индейку, но без этого не обойтись.