Не нужно никакого залога, сказал Полячек. Меня арестовали по ошибке, и сейчас я могу идти. Ты на чём приехала?
На такси.
Мы возьмем такси, и я отвезу тебя домой. Идем!
Она не сдвинулась с места:
За что тебя арестовали?
Я уже сказалпо ошибке. Пойдем!
Он попытался взять её за локоть, но она резким движением сбросила его руку.
Если по ошибке, ты должен подать на них в суд. Она перевела взгляд на меня:Вы полицейский?
Угу. Сержант Мэтт Руд. А вы кто?
Эйприл Френч. За что вы арестовали Бенни?
Я бросил на неё изучающий взгляди в конечном счете решил что, она действительно не в курсе. Девушка казалась чистой и неиспорченной, я не представлял, что она нашла в торговце наркотиками. Впрочем, Полячек был видным мужчиной.
Я спросил:
Разве Чарли не сказал за что?
Полячек попытался снова взять её за локоть:
Пойдем, дорогая. Сержантзанятой человек. По дороге я всё расскажу.
Минутку, Бенни, остановил я его. Мне не терпится побеседовать с дамой.
Лицо Полячека перекосила гримаса, но помешать мне он не мог.
Итак, спросил я девушку, вам звонил Чарли, но ничего не объяснил?
Нет. Сказал, ему неизвестно, за что Бенни арестовали. Сообщил только, что он в тюрьме.
Об аресте мог знать только один человек, сказал я. Как фамилия Чарли?
Не говори, вмешался в разговор Полячек, и мои подозрения, что именно Чарли подвез его накануне вечером, ещё более усилились.
Бросив на Бенни удивленный взгляд, девушка обратилась ко мне:
Что всё это значит, сержант?
С минуту я задумчиво разглядывал её:
Кем вам приходится Бенни?
Беннимой друг.
Понятно. А вам известно, чем он промышляет?
Он торговец.
Правильно, сказал я. Он продает героин.
Глаза у неё сделались огромными, как шары. Переведя взгляд с меня на Полячека, потом снова на меня, она спросила:
Вы шутите?
С героином не шутят, Эйприл. Наркотикивещь серьезная. Вы где работаете?
Она не ожидала вопроса, и он вызвал у неё секундное замешательство.
Я я танцую в кордебалете, ответила она.
Вот и танцуйте, а этого типа гоните в шею, посоветовал я. Он уже трижды сидел. Ещё один срок и закончит свои дни в тюрьме.
Она посмотрела на Полячека так, будто видела его впервые. Потом, круто повернувшись, выбежала из управления. Полячек проводил её унылым взглядом.
Спасибо, приятель, злобно пробормотал он.
Считаешь, что стал всеобщим любимцем, раз согласился работать на нас? язвительно спросил я. Пусть девчонка благодарит менязачем ей путаться с такой швалью, как ты.
И радуется, что знакомство с тобой продолжалось недолго.
Ты как вычислил, что недолго, ясновидец?
Просто. Иначе ты обязательно посадил бы её на иглу. И она знала бы, кто ты такой. А теперь убирайся, пока я не переломал тебе кости.
Опасливо глянув на меня, он вышел на улицу.
Следующие два дня мы посвятили другим делам, так как никаких дальнейших шагов в отношении Гуди Уайта предпринять не могли. Лаборатория выполнила наш заказ, изготовив специальное оборудование, которое мы собирались использовать. За кегельбаном было установлено наблюдение. Агент, которому была поручена слежка, сообщил, что в заведение заходили два известных полиции толкача и что пробыли они там не более трехчетырех минут. Никто не был задержан нас интересовала добыча покрупнее.
Коп, наблюдавший за Бенни Полячеком, доносил, что его подопечный ведет уединенный образ жизни. Квартира Полячека выходила окнами на бульвар Кларксен, где он и проводил большую часть времени. Изредка он отправлялся за пределы своего квартала, чтобы перекусить в ресторане или таверне, где временами перебрасывался несколькими фразами с другими посетителями, являвшимися, по мнению агента, случайными людьми. Ни с одной из известных полиции криминальных личностей он в контакты не вступал.
Поскольку на пятницу мы запланировали для Германа Джойса новое спецзадание, я обратился к его начальнику капитану Паркеру с просьбой ещё раз одолжить нам паренька.
Примерно в пятнадцать минут шестого Джойс доложил о прибытии в наше управление. Он был коротко подстрижен и выглядел щеголем в своем новеньком полицейском мундире.
Я улыбнулся:
Небо и земля, если сравнить с твоим видом в прошлый раз. Отдохнул?
Только душой. Что касается тела, то я труп. Два дня без передыха ловил форель. Капитан Паркер сказал, вы снова собираетесь поручить мне что-то интересное.
Точно. Только на сей раз работа займет совсем немного временичас, если не меньше. Умеешь пользоваться видеокамерой?
Естественно. У меня есть своя.
У нас камера особая, пояснил я. Покажи, Карл.
Линкольн выдвинул ящик письменного стола и достал хитроумное приспособление, изготовленное для нас в криминалистической лаборатории. Это была обыкновенная небольшая сумка, которую имеет при себе каждый любитель игры в кегли. Вместо шаров ребята из лаборатории поместили туда видеокамеру с видоискателем смонтированным на верхней панели.
Включает камеру застежка-молния. Посмотри, сказал Карл, передвигая застежку сумки кверху. Камера не заряжена, пленки в ней нет, так что можешь попробовать. Например, требуется заснять эту картинку.
Герман Джойс навел камеру на объект и потянул молнию кверху. Потом удивленно поднял глаза:
Вибрацию от мотора чувствую, но звука никакого Она работает?
Звука и не должно быть, самодовольно ответилКамера, которая трещит, как будильник, для нашей работы не подходит.
Справишься? спросил я.
Конечно. Ничего сложного.
Тогда слушай, Бенни Полячек договорился купить партию героина в кегельбане «Белый шар». Это в Ист-Сайде. Сделка состоится через пятницу у стойки администратора. Сам ты играешь в кегли?
Иногда. Хотя членом лиги не состою.
В «Белом шаре» раньше бывал?
Джойс отрицательно покачал головой:
В тот район я почти не заглядываю.
Хорошо, даже отлично. Отправляйся домой, сними мундир и нацепи что-нибудь спортивное. Затем поезжай в Ист-Сайд, отыщи «Белый шар» и немного покрутись в кегельбане. Сыграй пару раз. Внимания к себе не привлекай, но место изучи. Особенно вблизи стойки администратора, где подают предварительные заявки на игры. Ты есть витрина с образцами товаров.
Когда в пятницу появится Бенни, сядь так, чтобы видеть и покупателя, и продавца.
Понял.
В общем, запомни обстановку и больше туда не ходи. Следующий раз придешь туда уже с камерой. А до тех пор продолжай работать у себя в участке. Нет возражений?
Все ясно, сержант. Он поднялся с места. Только предупредите меня заранее.
Я позвоню капитану Паркеру, как только Полячек договорится с оптовиком о времени.
Тогда до встречи.
Отличный парнишка, сказал Карл, когда Джойс вышел. Надо бы перевести его к нам.
Чтобы не прошел слух, что Бенни Полячека навещает полиция, мы избегали личных контактов с ним. Да они и не были нужны, поскольку он круглые сутки находился под неослабным надзором оперативников. Позвонил я ему лишь в среду вечером.
Мэтт Руд, сказал я, когда он взял трубку. Ты один?
Да.
Пора договариваться с Гуди о встрече.
Уже сделано, ответил он, звонил ему сегодня в полдень. Сказал, что зайду за товаром в пятницу. Мы договорились на семь вечера.
Вечера? Мне казалось, речь шла о дне.
Так предложил Гуди, сказал Бенни. Днем он куда-то уедет. Я не стал настаивать.
Ладно. Тогда до пятницы.
Закончив разговор, я позвонил в участок, в штате которого состоял Герман Джойс, и попросил передать ему, чтобы он связался со мной.
V
Джойс позвонил мне в отдел в пять часов следующего дня, как раз когда мы расписывались в журнале прибытия на службу.
Я сообщил ему, что операция намечена на завтра, на семь вечера.
Попроси капитана Паркера отпустить тебя в четыре, сказал я. Тебе потребуется время, чтобы переодеться, перекусить и в пять тридцать явиться к нам за камерой. В «Белом шаре» ты должен быть в шесть тридцатьвдруг Полячек появится чуть раньше. С заведением ознакомился?
Да. Присмотрел скамью, на которой игроки ждут очереди. Оттуда я увижу, как войдет Бенни, и сразу пристроюсь за ним.
Согласен. Мы будем наблюдать, как они договариваются, из-за стеклянной двери и в момент передачи товара быстро войдем и арестуем обоих. Ты эту сцену должен заснять. Ясно?
Все ясно, сержант. Завтра в пять тридцать у вас в управлении.
Кроме разговора с Джойсом, других дел в четверг у меня не было. Обычно львиную долю времени мы тратили на слежку за толкачами, однако сегодня ввиду приближения важного события нам не хотелось рисковать, поймав мелкую рыбешку, мы могли упустить крупного хищника. Поэтому и Карл, и я весь четверг занимались канцелярской работой.
В одиннадцать вечера в дежурке зазвонил телефон. Аппарат находился ближе к моему столу, поэтому трубку снял я:
Отдел борьбы с проституцией и торговлей наркотиками.
В ответ послышался голос:
Рудовский?
Кроме капитана Спэнглера, единственным человеком в полиции, не желавшим пользоваться моей сокращенной фамилией, был лейтенант Роберт Уинн из отдела по расследованию убийств. Голос принадлежал ему.
Да, сэр, сказал я. К большинству лейтенантов полиции я обращался по имени, но Роберт Уинн являлся поборником строжайшей субординации и от всех, кто ниже рангом, требовал адресоваться к нему со словами «сэр» или «лейтенант».
Кто занимается героином, сержант?
Линкольн и я, лейтенант.
Понятно. Тогда запишите следующее. Готовы?
Достав блокнот, я ответил:
Так точно, сэр, готов.
Квартира два «В», бульвар Кларксен, четыреста двадцать семь. Записали?
Да, сэр.
Жду вас по этому адресу через пятнадцать минут. И Уинн положил трубку.
Карл бросил на меня вопросительный взгляд.
Его светлость генерал-лейтенант Уинн, сказал я, требует, чтобы его вассалы немедленно выехали по указанному адресу на Кларксен.
С целью?
До разъяснения цели он не снизошел, сказал я, поднимаясь из-за стола. Наше дело не задавать вопросы, а беспрекословно подчиняться.
Карл тоже поднялся, и мы вместе вышли из дежурки. Спускаясь по лестнице, я внезапно остановился как вкопанный. Карл едва не налетел на меня.
В чем дело? недоуменно спросил он.
Обернувшись, я посмотрел на своего напарника:
Уинн сказал, четыреста двадцать семь по Кларксен.
Да? переспросил Карл. Но ведь это адрес Бенни Полячека.
Именно. Уинн назвал и квартирудва «В» Слушай, сдается мне, что Бенни завтра уже не купит героин у Гуди Уайта.
Если мы будем торчать здесь, то вряд ли узнаем, купит или нет, сказал Карл. Давай двигаться.
Дом четыреста двадцать семь по бульвару Кларксен был старым, но ухоженным зданием. Он находился в респектабельном районе, где проживали люди среднего достатка. В нем насчитывалось восемнадцать квартир. Перед входом стояли полицейская машина и скорая. Полицейский в форме отгонял зевак. В тот момент, когда мы подъехали, из дома вышли санитары с пустыми носилками. Забравшись в скорую, они удалились.
Так-так, сказал Карл, похоже, тот, за кем они приезжали, предпочитает транспорт из морга.
Среди собравшихся на тротуарепреимущественно соседейя узнал нашего агентаоперативника первого класса Говарда Грейвса, который в этот вечер вел наблюдение за домом Полячека. Он тоже заметил нас и не мешкая подошел.
Что случилось? спросил я.
Не знаю. О том, что что-то произошло, я догадался лишь услышав полицейскую сирену. В дом входить не стал, решил остаться на посту. Там и так достаточно копов, думаю, помощь им не требуется.
Карл что-то недовольно пробурчал себе под нос и следом за мной двинулся к двери.
Полицейский пропустил нас лишь после того, как мы показали ему наши значки, спрятанные за лацканами пиджаков.
Что за кутерьма? спросил я.
Кто-то стрелял. Сейчас там разбираются ребята из отдела по расследованию убийств.
Мы вошли в дом. Интересующая нас квартира была на втором этаже. Она оказалась запертой, однако напротив была открыта дверь в квартиру 2а. Заглянув в неё, я увидел коренастую фигуру лейтенанта Уинна, стоявшего ко мне спиной. На диване, лицом к двери, сидел красивый темноволосый молодой человек лет двадцати пяти.
Мало ли чего вы желаете, услышал я его слова, обращенные к лейтенанту Уинну. Как врач моей сестры, я заявляю, что пока она не в состоянии отвечать на ваши вопросы. И вы её не увидите.
«Врач моей сестры!»презрительно протянул Уинн. Вы всего-навсего стажер в городской больнице. Назовите фамилию вашего семейного доктора, и я распоряжусь немедленно доставить его сюда.
Улыбка на лице молодого человека сделалась вызывающей.
Вам следовало бы знать, лейтенант, что стажер в больницедипломированный врач. Если вы желаете, чтобы о состоянии моей сестры судил другой специалист, вам следует предъявить постановление суда.
Я негромко кашлянул, и Уинн, обернувшись, зло взглянул на меня.
Вы не привыкли торопиться, отрывисто бросил он.
Я глянул на часы. Стрелки показывали 11.15именно то время, когда он приказал мне прибыть. Но я не стал заострять внимание на подобной мелочи, тем более что беседа с молодым врачом определенно вывела Уинна из душевного равновесия. Коротко кивнув мне и Карлу, он вышел в холл и, перейдя на противоположную сторону, постучал в квартиру 2 в. Мы последовали за ним.
В квартире Полячека дактилоскопист посыпал светлосерый порошок на те детали интерьера, к которым мог прикасаться преступник.
Остановившись рядом, Уинн спросил:
Нашел что-нибудь?
Пальчики пяти человек, ответил лаборант. Заканчиваю в последней комнате.
Через крохотную столовую, где дежурил полицейский, Уинн прошел в кухню. Мы с Карлом не отставали. В кухне находились три человека. Рыжий Хэнк Картер, подчиненный Уинна, стоял облокотившись на умывальник. На его лице лежала печать неизбывной скорбиследствие работы в одной упряжке с Уинном. Пухлый лысеющий толстяк; в котором я узнал одного из медэкспертов, только что захлопнул свой черный чемоданчик.
Третий человек лежал на спине рядом с плитой. Я не удивился, узнав в нем Бенни Полячека, хотя смерть толкача меня не на шутку расстроила. Бенни уже не в состоянии выполнить порученное ему заданиеон был стопроцентным жмуриком. Слева на его груди расплылось по светлой сорочке большое кровавое пятно, на котором четко просматривались три пулевых отверстия. Кто-то задрал рукава его сорочки чуть ли не до плеч, а брюки приспустил до лодыжек.
Заметив мой вопросительный взгляд, Уинн сказал:
Мы искали следы уколов, их нет.
Медэксперт сказал:
Смерть наступила точно в то время, когда сосед слышали выстрел, лейтенант. То есть ровно в десять. Утром я пришлю полный отчет.
Кивнув мне и Карлу, он забрал свой чемоданчик и отбыл. Уинн с мрачным видом разглядывал труп. Хэнк Картер молча переводил взгляд с меня на Карла и обратно. Он был нашим хорошим товарищем, но в присутствии Уинна разговаривал редко.
Я обвел взглядом комнату.
Оружия нигде не было. Судя по положению тела и тому факту, что все раны были с левой стороны, Бенни, вероятно, стоял возле плиты, полуобернувшись к двери, откуда и последовали выстрелы.
На плите стоял старый эмалированный кофейник, а на полу валялись осколки чашки и блюдца.
На столе я увидел вторую чашку с блюдцем. Напротив неё, спинкой к плите, стоял стул. Я подумал, что в момент убийства в кухне, по всей вероятности, находился гость. По законам гостеприимства хозяин сначала должен был налить кофе именно ему. Гость, судя по положению стула, сидел спиной к двери.
Лейтенант Уинн сказал:
Парня звали Бенджамин Полячек. Вы его знаете?
Да, ответил я. Бенни Полячек был толкачом.
В этом мы уже разобрались, сказал Уинн, почему и вызвали вас. Следов иглы на нем нет. А теперь следуйте за мной.
Он вернулся в столовую. Сидевший там полицейский стремительно вскочил с места, сделав вид, что занят делом.
Выдвинув верхний ящик буфета, Уинн достал плоскую металлическую коробочку:
Нашли при обыске. В коробочке лежали шприц, ложечка и маленькая спиртовкастандартный набор наркомана. На крышке коробочки я заметил тонкий налет белой пудры. Картер считает, что это героин.
Коснувшись пуды кончиком пальца, я попробовал её на вкус.
Точно. Героин, смешанный с сахарной пудрой. Наверное, он отмерял дозы, и часть порошка просыпалась.
Потом отправил всю партию в унитаз.
В унитаз? недоуменно переспросил лейтенант.
На прошлой неделе мы схватили его за руку, когда он передавал героин клиенту. Вряд ли он рискнул оставить наркотик у себя.
Если его арестовали, задал очередной вопрос Уинн, что он тогда делал дома? Его выпустили под залог?
С ним договорился окружной прокурор. У Бенни это был четвертый арест, ему светило пожизненное. Он согласился навести нас на оптовиказавтра вечером планировал купить у него партию героина, а мы подготовились заснять операцию. Теперь всё лопнуло.
Кто оптовик? спросил Уинн.
Гуди Уайт, член городского совета.
Уинн посмотрел на меня так, словно на моей голове внезапно выросла пальма:
Вы, сержант, в своем уме?
Я пожал плечами:
Можете справиться у прокурора, если не доверяете моим словам.
Испытующе поглядев на меня ещё несколько секунд, лейтенант, видимо, решил, что я сказал правду.
Тогда не в своем уме Гуди, заключил он. Даже не подозревал, что Уайт связан с рэкетом, тем более с наркобизнесом.
Для нас это тоже оказалось новостью, заметил Карл, но сейчас, похоже, он преступил оба табуи наркотики, и убийство.
И я, и лейтенант быстро повернулись в его сторону.
Полагаешь, убийство совершил Гуди, узнав о наших планах? спросил я.
Разве одно не следует из другого?
Но как он пронюхал, что Бенни сотрудничает с полицией? Ведь никто, кроме нас двоих, Германа Джойса, капитана Спэнглера и прокурора, не мог знать о сделке.
Кто такой Герман Джойс? спросил Уинн.
Полицейский-новобранец, служит в другом управлении. По нашей просьбе внедрился в среду наркоманов, выдавая себя за такого же подонка, объяснил я. Но он не стал бы болтать.
Уинн задумчиво сказал:
Может, Бенни поделился своими неприятностями с подругой, а та обо всём донесла Уайту. Или утечка произошла в самой прокуратуре.
Подружка действительно знала, что мы его задержали, согласился я, внезапно вспомнив девицу с золотистыми волосами. Зовут её Эйприл Френч, а на хлеб она зарабатывает в кордебалете какого-то клуба.
Вы её видели?
Она явилась в полицию, чтобы внести за него залог, но, узнав, за что он арестован, отказалась от своего намерения и поспешно удалилась. Не исключаю, что она рассказала о Бенни своим друзьям и слухи в конце концов дошли до ушей Гуди.
Чарли тоже знал, что Полячек арестован, вставил Карл.
Чарли? переспросил лейтенант.
Нам известно лишь его имя, объяснил я. В тот вечер, когда Бенни Полячек попался в наш капкан, его кто-то подвозил и, заметив нас, не замедлил исчезнуть.
Когда Френч пришла в управление, она сказала, что ей звонил Чарли и сообщил об аресте её дружка.
Должно быть, Чарли и есть тот водитель, потому что больше никто не знал, что Бенни в тюрьме.
Уинн спросил:
Где работает эта женщина?
Я пожал плечами:
Она не доложила. Просто сказала, что танцует в кордебалете.
Иными словами, вы попросту забыли записать её адрес? раздраженно спросил Уинн.
Я мог бы популярно объяснить ему, что девушке никто не предъявлял обвинения и я не имел права задавать ей вопросы личного порядка. Я полагал, что и так немало сделал. Однако излагать лейтенанту Роберту Уинну мотивы своих поступков по меньшей мере бессмысленно. Поэтому я просто сказал:
Да, сэр, забыл.
VI
Он одобрительно глянул на меня:
Думаю, мы отыщем её без особого труда, Эйприл Френчнеобычное имя. Затем в его голос вернулись раздраженные нотки:Чертов стажер-медик в квартире напротив не позволяет мне поговорить со своей сестрой. Иначе мы, возможно, уже имели бы описание убийцы.
Его видели? удивился я.
Если верить брату этой женщины, она была в квартире убитого, когда всё произошло. Но информация из вторых рук, со свидетельницей никто не говорил. Брат утверждает, что она сидела спиной к двери. Бенни будто бы собирался налить ей кофе, когда убийца начал стрелять с порога. Он говорит, что сестра по-прежнему в шоке и поэтому ничего полезного нам не расскажет. Он не уверен, что она сможет опознать убийцу, и вообще сомневается, видела ли она его. Он дал ей успокоительное и уложил в постель. Говорит, до утра её нельзя допрашивать.
Кто эта женщина? спросил я.
Её зовут Беверли Арден, а братаНорман Арден. Ей двадцать два года, работает секретаршей в фирме по производству алюминия. Сам Норман только что закончил обучение, и его приняли стажером в городскую больницу, У него диплом врача, и я не могу действовать вопреки его профессиональным указаниям без риска нажить серьезные неприятности.
Карл сказал:
Думаю, он покрывает её, лейтенант. Может, она и прикончила Бенни.
Уинн нетерпеливо пожал плечами:
Всякое возможно. Норман говорит, что между Бенни и его сестрой всё было чисто. Просто время от времени они, как добрые соседи, выпивали вдвоем по чашечке кофе, а Бенни заходил к ним. В общем, отношения были дружеские, хотя принадлежали они к разным социальным группам.
Когда Полячека убили, Норман был в своей квартире?
Да. Говорит, он принимал душ, а услышав выстрелы, набросил на себя халат и выбежал в холл, но убийцы уже и след простыл.
Беверли билась в истерике. Он сделал ей укол, она успокоилась и сразу уснула. После этого он позвонил мне.
Карл сказал:
Если убийца вошел в дом и вышел через главный вход, его мог заметить Грейвс.
Уинн спросил:
Кто такой Грейве?
Оперативник из нашего отдела, ответил яОн вел наблюдение за домом со стороны улицы.
Приведите его, коротко приказал лейтенант.
Обычно такие мелкие поручения я прошу выполнять Карла, поскольку я выше его по званию, но лейтенанта Роберта Уинна я выношу лишь в умеренных дозах и после каждой нуждаюсь в глотке свежего воздуха. Поэтому прежде чем Карл успел сдвинуться с места, я сказал: «Слушаюсь, сэр!»и поспешно вышел из квартиры.
Дверь в квартиру 2а была закрыта.
Толпа зевак на улице заметно поредела; на тротуаре продолжали стоять лишь наиболее упорные Говарда Грейвса среди них не было, но я заметил одиноко стоявшую машину на противоположной стороне улицы и логично предположил, что он там.
Перейдя улицу, я заглянул в машину и убедился в своей правоте.
Так что же случилось, Мэтт? спросил он. Говорят, кого-то застрелили. Это случайно не наш парень?
Случайно наш. Он вечером куда-нибудь выходил?
Ходил ужинать. Перекусил в кафе на Тридцать шестой улице. Потом выпил пару рюмок в соседнем баре и вернулся домой. В парадную дверь вошел примерно без четверти десять.
Гм. А застрелили его спустя пятнадцать минут. За ним никто не шел?
Только я. Ни в кафе, ни в баре он ни с кем не встречается.
После его возвращения в дом никто не заходил? Грейвс не ответил.
Почему молчишь?
Он медленно произнес:
Мэтт, тебе не понравится то, что я сейчас скажу.
Ну?
Видишь ли, после ужина Полячек все эти дни ни разу не выходил на улицу. Когда я увидел, что у него в спальне зажегся свет, то решил, что он готовится ко сну.
Черт тебя побери! воскликнул я. И угораздило тебя отлучиться именно в этот вечер!
Откуда мне было знать, что его собираются прикончить? сказал в свое оправдание Грейвс. я сбегал выпить чашечку кофе.
Как долго ты отсутствовал?
Около получаса, нехотя признался он. Кофе я не допил и помчался к дому, как только услышал сирену.
Хорошенькое дело! сказал я. А мы надеялись, что ты видел, как убийца входил или выходил. Знаешь, кто ведет расследование?
Кто?
Боб Уинн.
Черт! вырвалось у Грейвса. Он-то уж точно разжалует меня в рядовые.
Я тебя прикрою, дебил несчастный, сказал я. А сейчас идем на свидание к лейтенанту. Думай как следует, что ему сказать.
Грейвс вылез из машины и следом за мной вошел в здание. Мы провели небольшую рекогносцировкупересекли холл и снова вышли из дома через черный ход. За домом была оборудована стоянка.
Бенни держал свою машину здесь или перед домом?
Здесь, ответил Грейвс. Но сегодня он вышел через главный вход и автомобилем не пользовался. Кафе, где он ужинал, всего в паре кварталов отсюда.
«На месте убийцы, подумал я, я припарковался бы за домом и вошел через черный ход». Если преступник рассуждал подобным образом, Грейвс не увидел бы ничего, даже если бы не покидал своего наблюдательного поста.
Мы поднялись на второй этаж.
Подожди здесь, сказал я. Может, Уинн и не станет с тобой разговаривать.
Когда я вошел в квартиру 2в, Уинн бросил на меня хмурый взгляд:
Где оперативник?
В холле. Я полагал, что в квартире и так много народу и незачем создавать толкучку. Он никого не видел. Но есть ещё один выход. Он не заперт. Через него жильцы попадают на бетонную площадку, где оставляют свои машины.
Значит, вечером парадным входом никто не пользовался?
Нет, с того момента, как Бенни пришел домой. Он поужинал в кафе на Тридцать шестой улице, вернулся домой и минут через двадцать был застрелен Грейвс утверждает, что ни в кафе, ни на улице он ни с кем не общался и никто за ним следом не шел. Думаю, в дом убийца проник через черный ход и через него же скрылся. Будете говорить с оперативником?
Не приведи я Грейвса, Уинн непременно погнал бы меня за ним. А раз полицейский здесь, лейтенант потерял к нему интерес.
Не буду, если ему нечего добавить к вашим словам, проворчал он.
Я приоткрыл дверь в холл и негромко крикнул:
Ты свободен, Говард. Хвост Бенни больше не требуется.
Спасибо, Мэтт. И он поспешно удалился.
Я сказал:
Что будем делать с Гуди Уайтом, лейтенант? Может, арестуете его по подозрению в убийстве? Или пригласите в полицию для беседы?
Секунд двадцатьтридцать Уинн молчал.
Сначала надо поговорить с Беверли Арден, решил наконец он. А с Уайтом можно повременить до завтрашнего утра.
Я понимал его нежелание предпринимать скоропалительные действия в отношении члена городского совета. Что касается нашего отдела, мы были готовы к решительным шагам, у нас имелась вполне достоверная информация о причастности Гудмэна Уайта к торговле наркотиками, мы собирались взять его с поличным.
У лейтенанта ситуация инаяон только подозревал Уайта в совершении такого тяжкого преступления, как убийство, не имея, по существу, никаких доказательств. В Сент-Сесилии для полицейского нет ничего страшнее, чем ошибиться, обвинив в преступлении влиятельного политика.
Мы ещё нужны, сэр? спросил я.
Как всегда, Уинн ответил не сразу:
В данный момент, пожалуй, нет. Но имейте в виду, Рудовский, делом занимаются два отделанаш и капитана Спэнглера. Завтра мы проводим совместное совещание. Я переговорю с моим шефом, а он свяжется с вашим. Позвоните капитану Спэнглеру завтра в час дня и узнайте о времени и месте встречи.
Завтра рабочий день у меня начинается в пять, лейтенант, возразил я.
У меня тоже, вскинулся он. Но полиция на службе все двадцать четыре часа в сутки. Позвоните вашему начальнику в час дня. Это приказ!
Слушаюсь, сэр! Я сделал ударение на обращении «сэр» и с преувеличенной четкостью поднес руку к козырьку.
Его лицо покрылось легким румянцем, но он промолчал.
В принципе я не имел бы ничего против Роберта Уинна, не пытайся он корчить из себя армейского генерала, а с нами, сержантами, обращаться как с бессловесными солдатами. По опыту наших предыдущих встреч он знал, что я могу послать его куда подальше. Он стер бы в порошок любого сержанта из своего отдела за те высказывания, которые я позволял по его адресу в присутствии посторонних. Однако я не был его подчиненным и самое большее, что он мог сделать, это подать официальный рапорт на имя капитана Спэнглера об отсутствии у меня должного уважения к вышестоящему полицейскому чину. При этом он был практически уверен, что его жалобу не оставят без внимания. Согласно уставу полиции сержанты при несении службы должны обращаться к лейтенантам со словом «сэр», однако кроме Уинна никто не воспринял всерьез это требование. В данный момент я старался избежать открытой стычки, хотя сдерживался уже с большим трудом.
Небрежно кивнув, Уинн показал, что мы с Карлом можем быть свободны.
VII
На следующий день я позвонил капитану Спэнглеру Он сказал, что совещание состоится в три часа дня. Нам с Карлом предписывалось присутствовать.