Как вам нравятся шутки Моу Пила? Этот сукин сын, не понимаю, каким образом, очистил весь склад.
Интересно, почему он нам не позвонил?
А зачем? Его задачей было достать все и переправить.
Моу должен был приехать сам. Он должен сопровождать такой ценный груз.
Дурак! Моу больше, чем простой солдат. Он двигатель.
Но лейтенант не мог оставить это просто так. Все обязано быть белым или черным, без примеси серого, иначе ему становилось не по себе и руки начинали что-то искать.
Не нравится мне это, Герман,заявил он.
Что не нравится?
Каким образом к нам попал сначала тот грузовик?
Смотри, у него же барахлит движок!
Ты веришь, что это грузовик от Моу?
Гляди сам! Я отсюда вижу железки. Я узнаю снаряжение, понял? Давай проверь, и если все в порядке, отгони его назад к отелю. Когда ты появишься, мы распечатаем грузовик.
Конечно, Герм, но куда делся Моу?
Может, он добывает еще партию оружия? Черт его знает! Все равно он вернется рано или поздно.
Через двадцать минут грузовик свернул в проход. Его тянул за собой старый четырехдверный «седан». Когда дорога пошла под уклон, их бамперы нежно звякнули и, наконец, машины замерли позади старенького отеля, где сейчас размещался штаб быстрорастущей армии Германа. Переезд штаба из старого места произошел тихо, быстро и незаметно. А в этот самый момент шестеро налетчиков Папы Менеса наступали на дом, где недавно располагался штаб Германца. Они так и не поняли, что оружие людей, находившихся в доме, принадлежало полиции, которая проверяла опустевшее здание и при начале стрельбы вызвала по радио подкрепление.
Через десять минут отряд Папы Менеса был полностью уничтожен.
Затем был уничтожен целый квартал города. Солдаты Германа-Германца вынесли из грузовика лишь четыре ящика, радуясь новым смертоносным игрушкам, думая о власти, захваченной с помощью стали и пороха.
Когда же подняли роковой ящик, столб пламени и дым, вырвавшиеся с ужасным грохотом, разрушили весь квартал. Безумная сила расшвыряла горящие балки по соседним кварталам, где сразу начались пожары. В какую-то микросекунду армия Германца перестала существовать.
Через полминуты новость об уничтожении отряда Менеса была передана в эфир, а спустя еще пять минут шатающийся и задыхающийся сторонник Германца заявил, что все потеряно, потому что Папа уничтожил их всех.
В Чикаго должно было через час собраться правление. Все уже знали, что произошло в Майами, и молча осуждали Папу Менеса за то, что он ставит под угрозу всю организацию своими глупыми выходками.
В эти минуты каждая гражданская организация, каждое правительственное учреждение готовились повести массированное наступление на подпольную империю, сидевшую у всех в печенках. Один лишь взрыв искреннего общественного негодования, и их настоящее и будущее, их семьивсе перестанет существовать.
Утешало только одно. В Майами был Папа Менес, это его операция и нести за нее ответственность должен он. Если отдать Папу легавым, публика будет довольна, а они смогут вернуться к своему грязному бизнесу.
Так как это решение было далеко не остроумным, они еще раз проявили недостаток оригинальности, ведя длинные дискуссии и нацеливая своих агентов по работе с общественностью на то, что все внимание должно быть сфокусировано на Папе Менесе, а они должны оставаться в тени.
Так или иначе, это была весьма гармоничная встреча с обильной выпивкой и пожиманием рук. Но, так или иначе, это было глупое сборище, потому что они недооценивали человека, который позволил им занять места в правлении.
Когда Папа Менес услышал о катастрофе в Майами, он немедленно позвонил Джою Грифу, который сидел напротив и немного ниже совещательной комнаты, где собралось правление. Он держал перед собой точно установленную, тщательно выверенную базуку.
При третьем звонке Джой снял трубку. Он знал, кто ему звонит, потому что ни у кого другого не было этого номера.
Да, босс?сказал он.
Они встретились сегодня, Джой?
Да, большая встреча. Сегодня собрались все.
Ты готов?
Джой Гриф почувствовал волну неописуемого восторга. Такого в его жизни еще не бывало. Как будто попал в кипящее масло, но оно не обжигает. Хорошо, так хорошо, как не бывает даже с бабой!
Он не хотел, чтобы босс отменил приказ, заметив его волнение, поэтому попытался говорить тем же спокойным голосом:
Абсолютно, босс. Когда?
Ты хорошо видишь их оттуда?
Не очень. Они сидят. Наверное, разговаривают.
Когда они встанут за выпивкой, вот тогда
Будет сделано, босс.
Удачи тебе, Джой. Не зря же тебя берегли.
Я понимаю, босс.
Он услышал длинные гудки и положил трубку. Внизу ждет машина. В горах для него сняли домик. Деньги приготовили. Никто не сможет выследить его. С довольной улыбкой он поправил на руках резиновые перчатки, зарядил базуку ракетой, специально сконструированной для этого единственного выстрела и уселся, наблюдая за окном комнаты, где собралось правление. Выбрав подходящий момент, Джой Гриф нажал на спуск, и через мгновение вал огня ревел в комнате, где рвались шариковые бомбы, и адский взрыв уничтожил главарей преступного Синдиката.
Папа Менес был вполне доволен собой. Реконструкция империи на деле не столь уж сложная задача, и на этот раз он построит все так, как захочет сам. Он усмехнулся, чувствуя легкую дрожь в теле, и кровь быстрее заиграла в его жилах.
Глава 14
События в Майами и Чикаго привлекли внимание всей нации. Обычные программы новостей радио и телевидения освещали происшествия в спецвыпусках, прерывая для этого другие передачи.
И Марк Шелби забеспокоился. Нет, это не то слово. Он испугался, но если бы признался в этом себе, ему стало бы еще хуже. Он еще раз наполнил стакан и зашагал по комнате, глядя по сторонам и пытаясь что-нибудь придумать. Конечно, он знал, что в Майами старику будет жарко, но кто устроил этот великий взрыв? Копы точно установили, что весь грузовик был гигантской бомбой, и связали это с расширением восстания среди гангстеров. Шелби расстроено покачал головой. До сих пор он не мог прийти ни к какому заключению, не мог вынести никакого решения. Ладно, взрыв был. Он мог быть просто несчастным случаем. Сумасшедший Германец получил откуда-то взрывчатку и произошел инцидент. Это вполне подходящее объяснение. Но, по мнению полиции и общественности, это всего лишь эпизод, часть жизни мафии, и поэтому следует усилить борьбу с гангстерами.
Но даже и это его не пугало. Его пугало то, что каким-то образом был уничтожен весь мозговой центр могущественной империи. И уничтожение было проведено одним прекрасным, хорошо продуманным ударом.
Таким же ударом, как и предыдущие, но теперь удар последовал не по одному человеку. Теперь он хотел кончить всех разом и выполнил это! Откуда только этот парень получает информацию? Правление использовало эту комнату для заседаний лишь последние два месяца, снимая ее через подставных лиц. Надо было бы сменить ее на этот раз, но кто-то уже установил ствол как раз в то самое время, когда они только начали вырабатывать решение. Кто же это?
Убиты тридцать два человека. Двое раненых в критическом состоянии и вряд ли выживут. Шестеро не смогли присутствовать по состоянию здоровья. Один просто не мог сделать это в то время и один был очень занят в Майами.
Шелби остановился, задумался, выпил и подошел к бару за новой порцией. С минуту он всматривался в свое отражение в зеркале. Возможно ли
Папа Менес старел и, хотя являлся официальным главой семьи, у него уже не было стальной хватки, единоличной власти, которые были у него раньше. Приходили новые люди и заполняли правление, заключали союзы, грызлись за власть и старались вытолкнуть тех, кто ввел их туда. Не раз и не два возникали слухи о том, что Менес должен уйти. Он возражал против слишком многих их дел, а они терпеть не могли вмешательства. Они лишь ждали случая.
Что ж, он, Марк Шелби, дал им такую возможность. А буквально перед взрывом Джерри Дэйс проговорил ему по телефону закодированное послание о том, что Папу Менеса решили исключить. Вся беда в том, что старые тигры умирают неохотно. Они уже не столь энергичны, не столь сильны, но за долгие годы набрались опыта, развили свои природные инстинкты и в любое время могли убить новичка, бросившего им вызов.
А Папа Менес, конечно же, тигр. Черт побери, он все знал! У него есть свои каналы связи со всеми районами и он не из тех, кто может легко отказаться от задуманного. Он живуч и хитер, как все старые тигры джунглей. Нанести сокрушительный удар, подобный чикагскому взрыву, когда его хотели прижатьэто как раз в его стиле.
Но возможно ли это?
Если это так, то, следовательно, Папа стоял и за остальными убийствами. Он готовился реорганизовать все по-новому, а этого организация опасалась всегда. Шелби вспомнил былые времена. Подобное было в начале сороковых годов, но Папа тогда еще не был Папой. Он был просто человеком, тигром, который все забирал и ничего не давал.
Скривив губы в усмешке, Марк Шелби долго пил. Итак, старик решил все сохранить для себя. Дьявол!
Полиция должна получить некоторые, относящиеся к взрыву подробности, которые он собирал и хранил в течение стольких лет. Папа Менес станет железным кандидатом на пожизненное заключение в федеральной тюрьме, если только не пойдет на немедленное отречение от власти, приказ о котором издаст горстка уцелевших глав семей.
Бедный Папа,пробормотал Шелби.Все сделал и ничего не знает. Черт с ними! Теперь почти всех убрали, и он, Шелби, сидит, как король. Он один знает жизненно важные детали сложного механизма организации, и если кто-нибудь проявит недовольство, есть подробности, с помощью которых они выпадут из строя прямиком в безымянную могилу или в камеру усиленного режима.
Шелби допил и подмигнул своему отражению в зеркале. Он чувствовал себя отлично. Он все рассчитал и ошибки быть не должно. Он хотел налить еще, но отодвинул стакан и заткнул бутылку пробкой. Выпивкапоследнее дело, когда такой праздник. Что он хотел, так это рослую блондинку. Когда он одержит победу, то, пожалуй, скажет ей, кто он на самом деле, и введет ее в свой дом, где они будут жить так, как он давно мечтал и хотел.
Шелби потянулся к телефону, чтобы позвонить Хельге, но замер, едва палец коснулся диска. В такую «жару» за всеми следят особенно зорко. Пусть Хельга попостится несколько дней, пока все уляжется. Он протянул руку к бутылке, выпил еще стакан, потом еще один и уселся, думая о том, когда позвонит Малютке Ричарду. До сих пор ничего не слышно о том, что они сделали с Шатсивзяли или убили. Со склада никаких новостей, но скоро они должны позвонить. Остается только ждать. Он всегда ощущал подавленность, когда инициатива принадлежала не ему.
* * *
Приняв решение, Папа Менес все устроил за каких-то полчаса. Он ехал на заднем сидении, впереди сидели Арти и Луизаих новая любовница. На боковой улочке Майами они поменяли машину, забрали единственный чемодан с личными вещами Папы и направились в Джексонвиль на севере штата. Хотя его имя упоминалось в каждом выпуске теленовостей, комментаторы считали, что он пропал без вести или убит. Их еще не остановил и не опознал ни один полицейский.
В аэропорту Арти купил Луизе билет первого класса в один конец до Нью-Йорка, сказал ей, где остановиться, пока они не прибудут, и дал пятьсот долларов бумажками, чтобы она не скучала во время поездки.
Она хотела ехать с ними в машине, но Папа помнил, как был схвачен старый Томми Хэйзлтон в деле Мани Экте, и не решился попадаться им в лапы, перевозя какую угодно даму за границу штата, неважно, сколько ей лет. Когда они вновь оказались в машине, Арти спросил:
Босс, я ничего не хочу сказать, но ты уверен в этой бабе?
Он мог запросто схлопотать по зубам, но на этот раз Папа лишь улыбнулся.
Когда я перестану разбираться в женщинах, то вернусь к своей жене. Эта козочка просто влюбилась в меня.
Арти неохотно кивнул. Он тоже заметил взгляды, которые она бросала на старика, и то, как вела себя с ним. Пожалуй, она не притворялась. Он недоумевал, почему старик выбрал для нее такой маршрут.
Конечно, босс, но если кто-нибудь что-нибудь начнет говорить, то
Кто это может жаловаться?с издевкой рассмеялся Папа.
Арти молча усмехнулся и повернул ключ зажигания. Он выехал со стоянки, вернулся на шоссе и устремился на север. Эту часть своей работы он любил больше всегоехать, слушать музыку, думать о похотливых бабах и всяких их штучках. Он будет ехать, не превышая установленной скорости, останавливаясь лишь для заправки и перекусить, а старик пусть себе спит сзади. Предстоял двадцатичетырехчасовой пробег и он будет наслаждаться каждой его минутой, особенно когда увидит, как забирает какого-нибудь сосунка полиция за нарушение правил движения. Да, сэр, каждый, нарушающий дорожные правила, должен отвечать по закону. И поделом! Арти довольно хмыкнул и хлопнул себя по карману, где лежал бумажник. За всю жизнь у него никогда ничего не было, даже стояночного талона.
Папа сзади него вовсе не спал. Глаза его были закрыты, он перебирал в уме события, и они всплывали перед ним, как кадры в кинофильме. Временами это были документальные съемки, потом их сменял вымысел, который помогал разбираться в происхождении некоторых сомнительных фактов и в настоящем положении дел, затем он все прерывал и начинал разбор сначала. Определить начало было непросто. Все начиналось вовсе не с неожиданных убийств главарей Синдиката, все начиналось задолго до этого. Нужно было все рассчитать и запланировать, начиная с первого трупа и до странной катастрофы в Майами
Все были чертовски уверены, что за все отвечал Германец, а эта лошадиная морда только и сделала, что воспользовалась моментом. У него, конечно, была артиллерия, но ему лучше было не трогать ее из-за возможных неприятных последствий. Что самое пикантное, так это взрыв, наделавший такой шум в городе. Это мог быть несчастный случай, но все несчастные случаи требуют тщательной подготовки. Он чувствовал, как чья-то рука мешает все карты. В тщательную подготовку Папа Менес не верил, точнее сказать, сначала не верил, а потом убедился в своей ошибке. Если бы он не верил в нее до сих пор, правление уже сейчас свалило бы его, но зная, как удачно он сыграл роль старого, никуда не годного дурака, которого необходимо убрать, Папа был спокоен.
Итак, кому принадлежит эта таинственная рука? Во-первых, кто еще сохраняет власть? Осталось немало народу, но следить надо за Марком Шелби. Кто, кроме самого Папы, знает работу всей машины? Из живых один лишь Марк Шелби.
Папа угрюмо усмехнулся и откинул голову на подушки. Он сам любил играть в такие игры. Впереди еще длинный путь, и он сможет перебрать все пункты, важные и незначительные, вспомнить все, что в свое время казалось неважным, но вкупе с остальным вдруг оказывается ценнейшим свидетельством. Первый Гладиатор станет последним.
* * *
Отзвук взрывов на Юге и Среднем Западе давал достаточно пищи для прессы, радио и телевидения, и было вовсе не трудно повременить с вестью о смерти Ричарда Кейса и его компаньона. Их гибель пока просто выпала из поля зрения тех, кто должен распространить эту новость. Кейс уже три года как разошелся с женой, и едва ли она начнет наводить справки, а его сослуживцам и подчиненным передали по телефону, что он ненадолго отбыл. Роберт Ледерер и его команда, усиленная отборными людьми из полицейской разведки, последние пять часов сидели над протоколами, пытаясь составить подробную картину случившегося. Но несмотря на детальные отчеты, окончательная версия была сомнительней всего прочего. Не прошло и пятнадцати минут, как все уже знали о Папе Менесе. Он добровольно явился вместе с адвокатом и свидетелем, который подтвердил, что они отдыхали в хижине высоко в горах и не имеют никакого отношения к происшедшим событиям.
Берк и Лонг с кислыми лицами смотрели на Ледерера, когда он сообщал им об этом.
Наконец, капитан спросил:
Как и насколько тщательно вы собираетесь проверять его фальшивое алиби?
Пожав плечами, Ледерер развел руками.
До конца, но ведь мы имеем дело не с ребенком. Менес замел все следы. Я не слишком уверен, что он непременно лжет и должен быть уличен. Не исключена возможность, что он говорит правду.
Чепуха!Резкий голос Берка прокатился по помещению, и все повернулись к нему.
О'кей, мистер Берк,произнес помощник прокурора,каждый раз вы требуете, чтобы вам верили на слово, но где ваши доказательства?
Доказательства? Вам-то они зачем?