Это все? спросила монахиня.
Да. Сабина постучала, взялась за ручку, дождалась щелчка и открыла дверь.
Вы сдаетесь?
Я выяснила достаточно.
Что бы вы там ни выяснили, крикнула монахиня ей вслед, есть кое-что еще, что вы должны знать!
Сабина обернулась.
Вы мне доверяете? спросила монахиня.
Как можно доверять тому, кто хочет совершить семь убийств?
Монахиня улыбнулась:
Пройдите через главный вход!
* * *
После того как дверь закрылась и Сабина оказалась в смотровой, к ней подскочил ван Нистельрой.
Вы спятили? Провоцировать эту женщину и обрывать разговор, когда мы, возможно, получили первую важную зацепку? Она не скажет больше ни слова.
Может, эта таинственная подсказка с главным входом просто ложный след. Сабина разглядывала монахиню через стеклянную стену. Женщина уставилась в зеркало. Наверняка она догадывалась, что за ней наблюдало несколько человек. Я знаю достаточно.
Отлично. Ван Нистельрой поднял руку. Если произойдет хоть одно убийство и станет известно, что мы могли его предотвратить, но не сумели толком допросить старую монахиню, нам конец!
Репутация БКА! Единственное, что его интересовало. А ей прежде всего было важно спасти человеческую жизнь.
Мне нужны Тина Мартинелли и специальная группа.
Вы получите все, что хотите, фыркнул ван Нистельрой и повернулся к коллегам: Отведите монашку в одиночную камеру.
Широкоплечий сотрудник внутренней службы безопасности поднялся и уже было направился к двери.
Подождите! остановила его Сабина. Оставим ее в этой комнате. Никакого контакта с внешним миром и полное аудио- и видеонаблюдение.
Ван Нистельрой кивнул:
Хорошо.
У нас есть незрячие коллеги? спросила Сабина.
А это зачем? Ван Нистельрой оглядел присутствующих.
Один из техников кивнул:
В отделе криминалистической экспертизы работает слепая женщина, которая владеет шрифтом Брайля. А что?
Отведите монахиню в отдел криминалистической экспертизы, чтобы еще раз взять отпечатки пальцев. Или придумайте какой-то другой повод. Но пусть ее отведет эта коллега. И при этом постарается держаться к ней как можно ближе.
Зачем? спросил ван Нистельрой.
У слепых очень развиты остальные органы чувств. Монахиня пытается перебить мятным маслом какой-то запах, и я хотела бы знать, какой.
Глава 5
Через час, в одном из конференц-залов на первом этаже здания БКА, Сабина встретилась с коллегами из отделов криминалистической техники и экспертизы, архива данных и информационных технологий, которые вошли в состав специальной группы.
По ее предложению среди них была и Тина. Обе учились вместе и единственные из своего потока окончили курс Снейдера по криминальному анализу и судебной психологии, с тех пор работали вместе и за это время стали близкими подругами, хотя, на первый взгляд, у них было немного общего. У Тины, родом из Сицилии, были иссиня-черные волосыс одной стороны головы длинные, с другой сбритые, пирсинг в носу и вместо бровей перманентный татуаж в виде изогнутой линии. Кроме того, на шее у нее была набита довольно эксцентричная татуировка в виде скорпиона. Кто не знал Тину, мог решить, что она работает под прикрытием с наркодилерами. Но на самом деле в БКА она занималась случаями похищения людей.
Мы ищем человека, которого, возможно, уже похитили и который с большой вероятностью будет убит в течение следующих четырнадцати часов в Висбадене или пригороде, начала Сабина, после того как все расселись. У нас нет ни данных о личности жертвы, ни информации, как или где это произойдет. Но мы знаем убийцу. Она сидит несколькими этажами ниже в комнате для допросов 2B.
По залу пробежал рокот, но Сабина пресекла все возникшие вопросы.
Я прошу вашего терпениявы сейчас все поймете. С помощью пульта управления она затемнила жалюзи, включила видеопроектор и вывела на экран запись разговора с монахиней. В тот же миг наступила тишина.
Видео с разделенным экраном показывало одновременно съемки с трех разных точек. Изображение было четким, звук хорошим. Было видно каждую реакцию монахини и слышно каждый вздох и шорох в комнате.
Когда видео закончилось, Сабина открыла жалюзи, и в помещении снова стало светло. Все, кроме одной коллеги, были согласны, что речь идет о настоящей монахине, которая не просто блефовала, а действительно собиралась кого-то убить. Мимика, жесты, поведение и выбор лексики указывали на то, что заявление о семи предстоящих убийствах нужно воспринимать всерьез.
Пока мы тут сидим, с монашкой беседуют психолог и специалист по допросам, быстро пояснила Сабина, прежде чем коллеги успели атаковать ее вопросами. Как только появятся новости, нам тут же сообщат, но пока она не сказала ни слова.
У нас есть другие зацепки?
Да, нам известно кое-что еще, ответила Сабина. Слепая сотрудница отвела монашку в отдел криминалистической экспертизы и за ароматом мятного масла уловила еще два запаха. Слабые следы хлороформа и лака или растворителя.
Хлороформа? переспросила Тина. Он же улетучивается.
Коллега прикасалась к рукам монахини, и, похоже его остатки сохранились под ногтями.
Окей, и ты теперь считаешь, что монашка усыпила свою жертву хлороформом? И возможно, удерживает ееТина помахала рукой, в лакокрасочном магазине?
А может, на складе или лакокрасочной фабрике, добавила Сабина. Я заметила пыль и волокна на ее одежде, что может указывать на давно пустующее помещение.
Сабина воспользовалась пультом управления и вывела на экран лицо монахини крупным планом.
С этим фото, продолжила она, нужно сравнить все записи с камер дорожного наблюдения, находящихся рядом с ангарами, подвалами, сараями или складами.
Иголка в стоге сена, пробурчал один коллега.
Я знаю, вздохнула Сабина. Но в настоящий момент это одна из двух зацепок, которые мы можем проверить.
За какой период должен быть видеоматериал? спросила одна из женщин.
Сабина пожала плечами.
Какие будут предложения?
Монашка на видео выглядит не слишком уставшей, начала вслух размышлять Тина. Полагаю, она не работала всю ночь напролет, а спала сладким сном.
И что это означает? спросила Сабина.
Монашка похитила свою жертву либо сегодня утром, либо вчера вечером. Поэтому я бы начала со вчерашнего вечера, предложила Тина.
Хорошо, приняла решение Сабина. Проверим последние двадцать часов.
А вторая зацепка? напомнила коллега из отдела криминалистической техники.
Если у нашей монашки действительно есть сообщник, то он, возможно, тоже из Верхней Австрии и достаточно хорошо знает Снейдера. Поэтому сначала проверьте все контакты, которые были у Снейдера за последние пятнадцать лет с Верхней Австрией.
Все?
Да, проскрипела Сабина. Друзья, коллеги, знакомые.
Короткий получится список, съязвил кто-то.
Раздались смешки.
Несмотря на напряжение, Сабина тоже не смогла сдержать улыбку. Все знали, что у одиночки-мизантропа Снейдера практически не было друзейза исключением Винсента, бассета, который жил с ним в здании бывшей мельницы у леса на краю Висбадена.
Проверьте также все дела Снейдера за последние пятнадцать лет, нет ли там связей с Верхней Австрией, с какими-нибудь коллегами или людьми, которых он отправил в тюрьму.
Почему бы нам не спросить его самого?
В настоящий момент это непросто сделать, вздохнула Сабина, ограничившись таким комментарием. Но я этим займусь.
Коллеги уже собрались расходиться.
И еще кое-что, сказала она. Покажите видео какому-нибудь лингвисту. Может, он точнее определит, какого региона диалект этой женщины. Возможно, так мы сможем установить ее личность. Она взглянула на часы. Мы снова встретимся с вами здесь в шестнадцать часов.
Пока все выходили из зала, она набрала номер Снейдера.
Ближе к вечеру коллеги один за другим стали возвращаться в конференц-зал. По их опустошенным измученным лицам Сабина поняла, что никто не успел пообедать. Поэтому она организовала свежий кофе и печенье, на которые все сразу жадно накинулись.
Спасибо за вашу пунктуальность, начала совещание Сабина и перелистала свои бумаги. К сожалению, с минус второго этажа новостей нет. Монашка по-прежнему молчит. Что вам удалось выяснить?
Не теряя времени, они обменялись результатами.
Лингвист считает, что диалект монашки можно отнести к региону Браунау-ам-Инн, пояснила одна коллега.
Сабина подняла глаза.
Браунау, место рождения?..
Да, именно.
Замечательно, цинично подумала она.
Но пока мы не смогли идентифицировать эту женщину. К тому же ни в одном из женских монастырей в окрестностях отсутствующих нет.
Тупик!
Кроме того, мы проверили пункты проката костюмов в городе, добавила коллега. Никто не арендовал и не покупал костюм монахини. За последние месяцы были три онлайн-заказа, но ни цвет, ни размер не совпадают. Заявлений о краже подобной одежды из какого-либо монастыря тоже не поступало.
Хорошая идея. Однако подлинность монахини до сих пор не была доказана. К сожалению, это тоже тупик. Сабина посмотрела на коллег из архива данных:
А вы что-нибудь нашли?
Мы обнаружили только два следа, которые связывают Снейдера с Верхней Австрией. И оба мужчины уже три года в тюрьме. Последние визиты к ним были пять недель назад.
И еще один тупик!
Я так и думала, призналась Сабина. Я звонила Снейдеру. Как некоторые из вас, возможно, уже знают, он уволился сегодня утром.
По залу пробежал гулочевидно, сарафанное радио работало в БКА не так хорошо, как думала Сабина.
Но я все равно дозвонилась до него и отправила ему фото нашей монашки. Он случайно видел эту женщину сегодня утром у лифтов, но ее не знает. У него также нет никаких контактов с Верхней Австрией, которые могли бы нам помочь.
Снейдер готов поговорить с этой женщиной? спросила Тина.
Я пыталась уговорить, но его ответ: нет. Сабина с надеждой посмотрела в сторону коллег из отдела информационных технологий, потому что в настоящий момент они были ее последним шансом на успех.
Мы не обнаружили монахиню ни на одном видео камер наблюдения.
А как она добралась до БКА сегодня утром? спросила Сабина.
На такси. Водитель подобрал ее за двадцать минут до этого у опушки леса, к западу от Нидернхаузена. Там след теряется.
И это гарантированно ложный след, чтобы запутать нас.
А что с камерами наблюдения на остановках и автобусных вокзалах? уточнила Сабина. Постепенно у нее иссякали идеи.
Тоже ничегомы даже использовали программу распознавания лицОн понизил голос: Без судебного разрешения. Безрезультатно.
Проклятье!
К тому же наши коллеги разослали фотографию по всем таксистам в Висбадене, автобусным вокзалам и билетным кассам на железнодорожных вокзалах. Ни одного попадания.
Камеры банкоматов? Сабина затронула щекотливую тему, потому что здесь им пришлось воспользоваться брешами в системе безопасности в собственных целях.
Мы взломали федеральным трояном серверы операторов банкоматовконечно, тоже без официального разрешения. Коллега из ИТ-отдела махнул рукой. Не важно тоже никаких результатов.
Твою мать!
Но это же означает только одно, заключила Тина. Что монашка, если она действительно удерживает свою жертву в каком-то пустом помещении, как мы предполагаем, выбрала такое место, где нет камер.
Сабина подняла бровь.
Хорошо, дальше!
Тина разложила на столе подробный план Висбадена, где отметила все места, которые тем или иным образом были связаны с лаками или красками.
Все подошли ближе и склонились над картой.
Какие точки отпадают из-за видеонаблюдения? спросила Сабина.
Коллега из ИТ-отдела взял красный карандаш и вычеркнул все позиции, на которых имелась какая-нибудь рабочая камера. В конце не осталось ни одного отмеченного места.
Но вот здесь лакокрасочная фабрика «Понтс», сказала Тина.
Верно, ответил компьютерщик. Фасад фабрики попадает на камеру дорожного наблюдения, а тыльная сторона нет.
Пустует уже пять лет, пояснила коллега, выросшая в Висбадене.
«Пройдите через главный вход», вспомнила Сабина последние слова монахини.
Это должна быть она.
Да, в этом есть смысл, заметила одна коллега. Но откуда у монашки вся информация, чтобы незаметно передвигаться по городу, словно дух?
Это мы еще выясним.
Тина тут же схватила мобильный и нажала на кнопку быстрого набора номера.
Мы нашли место, коротко сказала она. В следующие полчаса нам нужна группа быстрого реагирования для освобождения заложника.
Сабина кивнула ей. Вооруженные до зубов, они ворвутся в этот цех и задержат всех, кто будет выглядеть подозрительно.
Завершив разговор, Тина просияла:
Ловко мы это провернули.
Некоторые коллеги зааплодировали или похлопывали друг друга по плечу. Только Сабина сохраняла скептический настрой.
Рано радоваться!
Что с тобой? спросила Тина.
Не знаю, пробормотала Сабина. По мне, так все прошло слишком просто и гладко.
Ты это называешь просто? повторила Тина.
Сабина кивнула и взглянула на видеостену, на которой все еще светилось изображение монахини.
От этой спокойной, умной и, очевидно, безукоризненной женщины я ожидала больше изощренности.
Просто она недооценила нас, возразила Тина.
Сабина молча пожала плечами.
Глава 6
Около половины шестого они стояли перед главным входом в лакокрасочную фабрику «Понтс». Черные «тойоты-лендкрузер» от БКА и автомобили подразделения быстрого реагирования перекрыли улицы в радиусе пятиста метров.
Небо уже темнело, а на горизонте стягивались черные дождевые тучи. Вероятно, в ближайшие часы над Висбаденом разразится летняя гроза.
Сабина вышла из автомобиля и буквально ощутила влажность в наэлектризованном воздухе. Быстрым движением она собрала волосы в хвост. На Сабине были джинсы, прочные кроссовки, черная футболка, пуленепробиваемый жилет, поверх которого она закрепила наплечную кобуру для своего «глока».
К ней подошла Тина. Она тоже была в кевларовом бронежилете, но «ЗИГ Зауэр» держала в кобуре на поясе.
Спецназ готов. Группой командует Шёнфельд.
Это хорошо. Шёнфельд учился вместе с Сабиной и Тиной в академии. Он был женат на Майкснер, которая с ними и Гомезом тоже посещала курс Снейдера в академии. Правда, Снейдер скрутил их троих в бараний рог, и те после двух семестров сдались. Гомез пошел во внутреннюю службу безопасности и был убит в ходе расследования одного дела. Майкснер все еще служила в дорожной полиции, а Шёнфельд перешел в спецназ, куда отлично вписался со своей любовью к фитнесу и крепким телосложением. У них с Майкснер родилась дочка, которой сейчас было уже пять лет.
Тина сопроводила Сабину по ломкому потрескавшемуся асфальту парковки к главному входу в цех. Перед ветхой стеной вымахали полуметровые заросли бурьяна.
Как фабричный цех, так и прилегающее двухэтажное офисное здание с разбитыми оконными стеклами выглядели совсем не так, будто пустовали всего пять лет. Наверное, фирма обанкротилась уже много лет назад.
Перед рольворотами на корточках сидели два спецназовца в серой униформе. Они просверлили отверстие в металлических воротах и ввели внутрь камеру. Монитор ноутбука показывал им, как цех выглядел внутри. Там было тихо, темно и пусто.
Все чисто, никаких проводов, бомбы нет. Можно входить, прошептал один из них.
Шёнфельд пересек парковку, подошел к Сабине и Тине и коротко кивнул им в знак приветствия.
Вторая команда находится с другой стороны у заднего входа. Что?.. Его мини-рация на наплечнике протектора щелкнула.
«Все спокойно и чисто», донесся искаженный голос.
Спасибо, конец связи. Светлые волосы Шёнфельда были коротко подстрижены. Он похудел, а его лицо стало угловатым. В глазах читался многолетний опыт подобных операций. Что делаем? Штурмуем главный вход?
Сабина задумалась.
«Пройдите через главный вход!» крутился у нее в голове совет монахини. Это был совет из добрых побуждений или коварная ловушка? Могла ли она вообще доверять женщине, которая объявила о семи убийствах, пусть у нее и был добродушный взгляд? Или все это просто ложная тревога? Хорошо инсценированный отвлекающий маневр?