Послушайте, вы, пузатый пингвин! Мне завтра пол-Москвы допрашивать, а вы учинили форменный балаган. Хотите, я провожу вас в номер?
От неслыханного нахальства полководец лишился дара речи. Пялясь на тщедушного юнца, стал со свистом втягивать ноздрями воздух, но выпустить наружу не успелШтейн вставил в его левую ноздрю ствол Макарова и повторил вопрос:
Так я провожу? В каком номере вы остановились?
Обалдевший генерал указал взглядом в конец коридора и протяжно замычал. Процессия тут же двинулась с места.
Со стволом в ноздре, он доплелся до двери люкса, где выслушал заверения сопровождающего:
Даю Вам слово офицера, что позабуду о прискорбном недоразумении, если вы запретесь в номере, и до утра оттуда не будет слышно даже храпа. Окей?!
Не дожидаясь ответа, освободил ноздрю и сунул табельное оружие за резинку трусов.
Все это время я не сводил глаз с пистолета, страшась упустить момент, когда Штейн снимет его с предохранителя. Оттого не заметил, как генерал отбыл восвояси.
Выслушав благодарственную речь дежурной, мы воротились на койки. Далеко не сразу я смог уснуть. Поначалу, уткнувшись лицом в подушку, давился от приступов истерического смеха. Потом вдруг стало казаться, что по ковровой дорожке к номеру подкрадывается взвод ОМОНа, получив приказ захватить вооруженных обидчиков высокого чина
Другую гротескную сцену с элементами вестерна довелось созерцать опять же в командировочной поездке. На сей раз в Крым.
В напарники мне сосватали младшего сыщика розыскного отделавысоченного и здоровущего прапорщика Анатолия по прозвищу Остап. В уголовной среде начала прошлого столетия Остапами и Семенами кликали боевиков и телохранителей авторитетных зэков. Толян соответствовал позывному по всем критериям.
В Симферополе здорово подсобил Черноух. Выполнив поручение, командировочные надумали расслабиться, благо билеты на обратный путь купили заранее. До отлета в Киев оставались сутки.
Юнкеру не удалось отпроситься со службы, а столичные гости порешили махнуть в Алушту, чтобы с усладой и полезностью скоротать время до следующего утра. Добрались на троллейбусе, высадились прямо на набережную и незамедлительно отоварились в ближайшем гастрономезакупились всем необходимым для нескучного времяпровождения.
В качестве разминки отужинали в кафе. Полакомились шашлыками и употребили не один литр разливного вина известных крымских марок. После насыщения надумали искупаться, но тут выяснилось, что в разгар лета приехали в Крым, не прихватив плавок.
Посовещавшись, решили дожидаться ночи, но не пассивным образом. Отправились на поиски безлюдного пляжа и после часового марш-броска отыскали подходящее место.
Следует заметить, что оба были при оружии, потому постановили купаться поочередно. Пока один плескаетсядругой стережет стволы, носимые в подмышечных оперативных кобурах, которые, естественно, сняли и спрятали под брошенной на гальку одеждой.
Анатолий вдоволь нанырялся, после чего пришла моя очередь.
Доплыв до волнореза, с трудом вскарабкался на скользкий, облепленный ракушками камень и, повернувшись к берегу, залюбовался ночными красотами. Полная луна подсвечивала пустынный пляж, ютившийся меж двух причалов. Позади высился трехметровый бетонный парапет, словно сценический задник с занавесом асфальтного цвета. Сверху угадывалась тянувшаяся вдоль берега аллея, с которой можно спуститься на пляж по широкой каменной лестнице.
Выражаясь фигуральноэкспромтные подмостки смотрелись готовыми к началу действа, и оно не заставило себя ждать.
Подвыпивший Остап от нечего делать задумал поднатореть в боевой подготовке. Красуясь в прилипших к ляжкам семейных труселях, напялил на мускулистый торс обе оперативные кобуры и упражнялся выхватывать пистолеты проворно и синхронно.
В этот момент по лестнице на пляж низошла компаниятривиальная по подбору персонажей и броская по виду. В авангарде шествовал армейский офицер в летней полевой формепилотка, рубаха с короткими рукавами, галифе и начищенные до блеска сапоги. В охапке удерживал здоровенную плетеную корзину, из которой выглядывали серебристые «шляпки» дюжины бутылок шампанского.
Позади топали два генерала, смахивавшие на важных пузатых кротов из мультфильма «Дюймовочка». В свете луны поблескивали широкие лампасы на галифе и золоченые веночки на околышах фуражек. Меж «кротами» семенила разодетая дама с пышным бюстом и учительской прической «а-ля кокос». Несомненно, военачальники коротали ночку, обхаживая сговорчивую дамочку с молодцеватым кобелиным пылом. Адъютанта, как видно припахали для доставки тылового обеспечения.
Спонтанный водевиль под названием «Нежданчик под луной» обещался выдаться увлекательным и захватывающим.
Начался первый акт.
Над гладью моря прокатилась нечленораздельная команда хмельного военачальника, даденная адъютанту:
Безобразие, капитан! Немедленно убрать посторонних с ведомственного пляжа!
Тем временем Остап медитировал, вытаращившись на морскую гладь. Услышав гневный окрик, повернул голову и на пару секунд превратился в статую. Мне же вспомнился эпизод из фильма «Белое солнце пустыни». Похожим образом оглянулся басмач Абдула на голос таможенника Верещагина, которому за державу было обидно.
Оценив силовой баланс, Толян исполнил лихой разворот и выхватил из подмышек пистолеты. Нацелившись на генералитет, громогласно огласил о своем намерении:
Постреляю нафиг!! Пошли отсюда кматери! Лесники хреновы!
Я заинтересованно переместил взор на расположение сил неприятеля, которые молниеносно ретировались с прежней позиции.
Военнослужащие со знанием дела двигались на карачках, загребая пляжную гальку всеми конечностями. Причем генералы бросили спутницу на произвол судьбы и покидали плацдарм зигзагами, то есть по всем правилам тактического отступления.
Опешившую барышню подобрал адъютант, не позабыв про корзину со снедью. Взбираясь по ступеням, он волочил за собой провизию, а свободной рукой подталкивал даму, упершись пониже талии.
И тут меня осенило, что безоговорочное бегство может оказаться военной хитростью. Ведь один из полководцев обозвал пустынный пляж ведомственным, что могло подразумевать дислокацию поблизости боевого резерва. Посему напрашивался выводпервый акт победно завершен, и совсем необязательно дожидаться начала второго.
С завидной скоростью я доплыл до берега. Мы резво облачились, словно солдаты-первогодки во время утреннего подъема и поспешно смотались.
Долго петляли неприметными тропами, путая следы в колючих зарослях, пока не добрались до набережной, где несколько раз меняли диспозицию. В темных скверах отыскивали свободные скамейки и, усмиряя нервишки, испивали и уминали припасы. Под утро поочередно передремали.
На первом троллейбусе благополучно добрались до Симферополя и с чувством выполненного долга отбыли в столицу.
Прошел год. Черноух приехал на очередную сессию в академии МВД. При встрече поведал, как прошлым летом в аккурат после нашей командировки личный состав крымской милиции был поднят по тревоге. Трое суток по всему полуострову велся розыск вооруженных отморозков, напавших на руководителей штаба военных учений.
Не без гордости я дал признательные показания, после чего Юнкер полчаса обхохатывался.
Успокоившись, подметил:
Шибко из-за вас не парились. Я мигом смекнул, что генералы перепились и гонят пургу.
Возвращаясь из турне по волнам памяти, засек недоуменный взгляд Брута. Очевидно, выражение лица тайного заместителя не соответствовало текущему моментузамерший взор и отрешенная улыбка.
Живо совладел с собой, а Борис Никифорович язвительно прогудел:
Вижу, Серго уже с нами. Слушайте сюда, господа пенсы! Понятно, что ваша братия сплошь ментовская, поэтому режим секретности можно не соблюдать, он внимательно посмотрел на Бокальчука. Не передумали, Вадим Федорович? Пришло письмо от похитителя. Время обменадвадцать два ноль-ноль. Место он укажет за пятнадцать минут.
Хоть что-то прояснилось, выдохнул Вадим. Я готов.
Толково шифруется, гад, подметил Молодязев. За четверть часа трудно обустроить засаду.
Вы на редкость проницательны, Холмс! с издевкой подхватил Зимбер.
Ша пацаны! прикрикнул на них Пуртев. Мыслить мешаете!
Нежданная догадка пришла мне в голову:
Слухайте версию! объявил, привстав. Ниссан далеко отсюда нашли?
Пару километров, если напрямик, задумчиво ответил Бокальчук и взбодрился. Намекаешь, что обмен будет на заводе? Почему бы нет?! Давай ка прикинем детали!
Навряд, отмахнулся Семен. Очконет бандюган. Место засвеченное.
Верно,согласился генерал. Хлипкая версия, Серго.
Отчего же? Я пытаюсь мыслить, как он. Неспроста же указана фора в пятнадцать минут. Значит, пленники где-то поблизости. Ниссан не случайно был оставлен на заводе. Пучеглазый побоялся ехать за город на тачке, объявленной в розыск. Воспользовался заброшенной территорией и надеется на принцип, что снаряд в одну воронку дважды не попадет. Дескать, менты отработали завод и больше туда не сунутся.
Вполне резонно, изменил точку зрения Брут. Накажу начмилу перекрыть периметр.
Бокальчук подошел к генералу и попросил:
Дозвольте отослать бойцов на завод? Ментам не особо доверяю, а у вас людей маловато. Борила управится. Может, и вправду обмен на заводе?
Никифорыч поднял брови, собираясь ответить, но неожиданно раздался отвратный каркающий возглас:
Отставить! Никаких гражданских!
Будто по команде присутствующие обернулись и оторопели.
На пороге альтанки стоял отдаленно похожий на Маккартни субъект в темно-синем костюме, белоснежной сорочке, галстуке с желто-голубыми полосами и остроносых лаковых туфлях. В костистой пятерне сжимал увесистый смартфон, а портативный лэптоп удерживал в подмышке.
Сомнений не оставалосьпрокурорским важняком, присланным расследовать николаевский киднеппинг оказался мой напарник по московской командировкетошнотик и карьерист Александр Петрович Штейн.
Подойдя к столу, он сдвинул на лоб окуляры с зеркальными стеклами, нагловато оскалился и прогнусил:
С этой минуты я возлагаю на себя руководство операцией!
В наступившей тишине зловеще прозвучало бормотание депутата:
Дайте кто-нибудь ствол. Пойду охрану перестреляю! приподнявшись, он смерил незваного гостя недобрым взглядом. Ты кто таков?!
Охранники не причем, Вадим Федорович, уклончиво ответил Штейн, разглаживая пятерней намастиченные на макушке волосы цвета армейских сапог. Ваши братки обезврежены. Бесшумно и напористо сработала спецгруппа «Беркута» под моим непосредственным командованием.
Вас не учили представляться, любезнейший? дипломатично пробухтел Молодязев.
Важняк поморщил не в меру выступающий нос и поджал бесцветные губы. Брезгливо хмыкнул и, отвесив жеманный поклон, отрекомендовался:
Старший следователь по особо важным делам генеральной прокуратуры Украины старший советник юстиции
Да поняли уже! расхлябанно выпалил Зимбер, растопырив пальцы на обеих руках. Фиолетово нам, понял?! Будь ты хоть руководителем кружка любителей корякского гортанного пения
Отставить!! гаркнул Брут, выбираясь из-за стола. Всем заткнуться и утихомириться! Следователя по особо важным делам приглашаю в гостиную совещаться. Остальные на месте! задержавшись на пороге, кивнул Бокальчуку. Не серчайте, что распоряжаюсь. Присоединитесь к нам минут через пять.
Семеня за генералом, Штейн обернулся, оглядел меня с головы до ног и чуть заметно кивнул.
Маленький карьерист вырос в большого начальствующего паршивца, кивнув в ответ, молвил чуть слышно.
При этом ощутил, как возобновилась наседающая тревога. В животе разлетались мотыльки и по спине, будто провели раскаленным утюгом.
Ты шо его знаешь? осведомился Пуртев.
Я собрался ответить, но не успел. Из-за угла показались два дюжих беркутовца с автоматами наизготовку. Встали перед входом в альтанку и пытливо оглядели присутствующих.
Кто хозяин? спросил прыщавый сержант с бритым черепом. Велено идти в дом. Остальные на местах!
Бокальчук поднялся и молча удалился. Потянулись томительные минуты ожидания.
Одесситы перешептывались, пытались острить, а через некоторое время с крыльца послышался надрывный ор депутата:
Я не просил прокуратуру о помощи! От вас одни только проблемы! выскочив из-за угла с побелевшим от злости лицом, он развернулся и прокричал. Сам отправлю маньяку письмо! Напишу, что вмешалась прокуратура и попрошу отсрочить обмен! Лично буду договариваться! Хрен вы узнаете!
Вернувшись в альтанку и подсев к столу, залпом осушил фужер и, заглянув мне в глаза, повторил вопрос Летописца:
Ты шо знаешь этого шпингалета?! Стукнутый на всю голову!
Работали вместе. Шурик тогда в аспирантуре учился. Потом сменил окрас и подался в прокуратуру. Неужто так быстро достал тебя?
Издеваешься?! гаркнул Вадим. Шутки шутишь?! Чтоб ты зналэтот шмаркач собирается взять вас под стражу! Всех, как подозреваемых! Генерал просто обалдел!
Будто откликнувшись, из-за угла дома вышел раскрасневшийся Брут. Недобро глянув на автоматчиков, подсел к столу и проделал тот же финт, только с другим наполненным фужером.
Ты что, знаком с этим мажором?! спросил и поморщился под дружный хохот одесситов. Че вы ржете?! Это я повеселюсь, когда важняк вас арестует. Ступай, Серго, вправь ему мозги.
Я молча поднялся и поплелся к дому, не испытывая ни малейшего желания увещевать проходимца.
Застал Александра Петровича на крыльце, стоящим в диктаторской позе со скрещенными на груди руками. Припомнились кадры кинохроники, на которых Муссолини запечатлен в такой же позе во время митинга на балконе римского Колизея.
Подойдя, негромко спросил:
Саня, ты серьезно? Тут же все бывшие менты. Поручусь за каждого.
Не Саня, а Александр Петрович! Панибратству бой, товарищ Кучер! Я имею определенный статус и наделен широкими полномочиями.
А я вещаю о человечности. У друга несчастье, поэтому мы здесь. Бокальчук не против поддержки, а следствие должно считаться с его мнением.
Вы вольны говорить, о чем угодно, парировал Штейн, не изменяя позы. Толку никакого! Процессуально я главный, поэтому будут выполняться только мои указания.
Проиграешь! с неимоверным трудом удавалось сохранять самообладание, ибо казалось, что важняк умышленно провоцирует скандал.
Желаете убедиться? спросил он с ухмылкой.
Посмотришь! Останешься один против всех. У нас не тоталитарное государство. Думаю, в генпрокуратуре найдутся адекватные люди
Не понимаю, о чем вы. Я действую в рамках полномочий, демонстративно отвернувшись, он неспешно прошествовал во двор.
Подойдя к рослому капитану, облаченному в спецназовские доспехи, провел краткий инструктаж:
Никого не впускать и не выпускать! Взять под стражу всех кроме генерала и потерпевшего! Переговоры по телефонам и рациям только с моего ведома! Удвоить наряд возле беседки. Исключить любое передвижение!
Командир спецгруппы «Беркута» козырнул и, отойдя, забубнил в микрофон радиостанции. Спустя полминуты перед ним выстроился взвод дюжих автоматчиков.
Вы двое за дом к беседке! Чтоб никто оттуда не рыпнулся! хрипловато пробасил, расставляя наряды. Троек воротам! Остальные за мной в дом!
Благо я успел сойти с крыльца и прижаться спиной к стене. В ту же секунду десяток экипированных здоровяков в малиновых беретах пронеслись мимо, громыхая крагами по тротуарной плитке. Проводил их удрученным взглядом и заприметил еще двоих, задержавшихся на углу.
Вас ожидаем! уведомил громила с квадратной челюстью. Идите к остальным в беседку от греха подальше.
Показавшийся из-за угла Брут бесцеремонно отстранил спецназовца и взошел на крыльцо.
Присматривай за пенсами, Серго, обронил с порога. Чтоб никто не вздумал геройствовать! Я сам разберусь.
Удачи! Только учтите, Штейн чугунный, отмахнувшись, я добрел под конвоем до альтанки и молча подсел к столу.
Пенсы вытаращились в ожидании доклада, а насупленный Бокальчук проворчал:
Гляжу ты не сам. Подкрепление привел.
Ага. Может, угостим служивых? Подобреют и отпустят с миром.