Привет, лейтенант.
Ты когда-нибудь бываешь у себя в офисе? недовольно спросил он.
Случается. Что стряслось?
Тебе это понравится, Джордан. Твой дорогой друг Гарри Дан улизнул.
Я стоял неподвижно, вцепившись в трубку. Мне нужно было, чтобы Дан пробыл в камере по меньшей мере два дня.
Как так вышло?
Все эта демократия, фыркнул Нолан. Я не могу держать парня в одиночке. Дан прибыл на предварительное слушание, был назначен залог, пришел парень и оплатил его.
Кто этот добрый самаритянин? поинтересовался я.
Крупная шишка среди подонков, известный как Джанейро Стив Джанейро. Слышал о нем?
А что, должен?
Может быть. Он крепкий орешек. Джанейро выполняет случайную работу для парня, о котором ты наверняка слышал. Некий мистер Лео Арним.
На скулах заиграли желваки, но я ничего не сказал.
Да, устало признал Нолан, знаю, о чем ты думаешь. Лео Арним владеет «Волшебной лампой», и недавно оплаканная Вирна Форд работала на него. Есть ли связь? Может, это ниточка? Как Дан укладывается в общую картину?
Не знаю, вздохнул я. Не знаю. И мне это ни капельки не нравится.
Ну, я думал, тебе стоит это знать. Пока, и он отключился.
Я медленно опустил трубку и почувствовал, как на виске пульсирует жилка. Я стоял неподвижно, крепко сцепив зубы.
Дульси наблюдала за мной.
Если поговорить об этом, поможет? мягко спросила она.
Я покачала головой, отбрасывая все прочь.
Девочка, мы сегодня идем гулять. Будем танцевать в кабачке «Волшебная лампа».
Она кивнула, быстро сообразив, что что-то затевается.
Я готова. Одевайся, я разбужу Боба.
Я зашел в спальню и влез в свежее белье. А потом в голубой костюм, белую рубашку и гранатовый галстук. Ощущение было такое, будто на мне висел револьвер 45-го калибра и небольшой арсенал крупнокалиберных пистолетов.
Когда я снова вышел в гостиную, Дульси в полной растерянности стояла над Бобом. Он все так же спал.
Я не могу его разбудить, пожаловалась она. Его пушками не поднимешь.
Я нашел в баре бутылку спиртного, поднес ее вплотную к его уху и с громким хлопком вытащил пробку. Боб сразу сел, не моргнув и глазом.
Двойной бренди, просипел он. И живо!
Бросай ломать комедию, сказал я. Освежись, мы идем гулять.
Время кушать, добавила Дульси.
Он широко зевнул:
Куда идем, ребята?
В горячее местечко под названием «Волшебная лампа».
Он соединил брови в неровную линию. И одарил меня долгим настойчивым взглядом. Потом встал, вытирая руки о ляжки.
Разве не в этом заведении когда-то танцевала Вирна Форд?
Оно самое. Знаешь, кто им управляет?
Он пожал плечами, все еще странно меня разглядывая.
Джентльмен по имени Лео Арним, сказал я. Я сегодня днем посадил одного малого под замок за попытку меня убить, а этот самый Арним вызволил его из тюрьмы. Хотелось бы осмотреть его притон и перекинуться с ним парой слов.
Боб кивнул:
Ладно, пошли.
Мы вышли на улицу.
За обманчивым фасадом непримечательной внешности один пролет вниз и «Волшебная лампа» уже пульсировала бешеным возбуждением. Ее атмосфера арабских ночей имела все атрибуты, созданные для выкачивания из клиентов денег от разодетых в мешковатые панталоны и красные кушаки с кинжалами официантов до бронзовых ламп, укрепленных вдоль стен и извергающих клубы серого дыма. Все это здесь, в подвале нью-йоркского дома, выглядело фальшивее, чем улыбка ростовщика.
За танцплощадкой величиной не больше портсигара ютился маленький, зато шумный оркестр. Зал был нашпигован девицами с пустыми лицами, размалеванными, как куклы и скучающими, как глухонемые на лекции. Здесь были толстяки, которым не предоставлялось ни малейшего другого шанса поразвлечься с девочкой. Алкоголь из бочки и спертый воздух, хриплый смех и бесстыдная румба. Это был клуб Лео Арнима. Именно здесь Вирна Форд ночами демонстрировала свои таланты.
Главный официант во фраке с фалдами посмотрел на нас поверх носа и покачал головой. Боб сунул банкноту в его протянутую руку, и покачивание непостижимым образом превратилось в подобострастный кивок. Щелчок пальцами и пара официантов втиснули среди других еще один столик.
Нет такого волшебства джина из лампы Алладина, которого не могла бы повторить холодная наличность.
Смуглый официант с мраморными глазами, вдавленным внутрь лицом и недобро перекошенным ртом подошел к нам, встряхнул салфетку и кивнул.
Я заказал «бурбон» себе, «дюбонне» Дульси, а Боб для себя бутылку «Наполеона». За соседним столиком двое упившихся вдрызг кавалеров возбужденно спорили насчет девушки в вульгарном вечернем платье, которое открывало сзади спину пониже хвоста, а спереди свободный вырез просматривался до пупка.
Боб был покорен. Он пожирал ее плотоядным взглядом и пускал слюни.
Посмотри на эту куколку? Похоже, я влюбляюсь.
Держись подальше, предупредил я. Те пьянчужки как раз ее делят.
Дульси сказала:
Ты дурно воспитан. Ранний закат не менее прекрасен. Тебе следует развивать эстетическое чувство, Роберт.
Как-нибудь в другое время, ответил он.
Дульси огляделась по сторонам и слегка пожала плечами:
У меня мурашки от этого места. Несмотря на все шумное веселье, здесь есть что-то зловещее.
А по мне так золотые копи, возразил я.
Боб кивнул:
Вот-вот. Полюбуйся на притон, до стропил напиханный людьми, которые дерутся, чтобы выкинуть свое состояние. Здесь делают деньги. Если у тебя есть свободная наличность, позволь мне вложить ее за тебя, сын мой. Эта страна виновна в величайшем индустриальном буме за всю историю. Ты только понаблюдай за рынком и посмотри, что происходит.
Смотри сам, сказала Дульси. Скотту нужно следить за мной.
Ты обнажаешь свое сердце, маленькая девочка.
Все верно, кивнул я. Замечательное сердце. Потанцуем, Дульси?
Она кивнула и встала, и мы протолкались на площадку.
Пусть нас раздавят до смерти, сказал я, но не могу придумать другого способа заполучить тебя в объятия прямо сейчас.
Умереть в твоих руках, прошептала она. Как здорово!
Она спрятала лоб мне под подбородок и придвинулась ближе:
Видишь, как компактно я вписываюсь?
Это было прекрасно. Мы танцевали, и я сказал:
Забавно, но даже ударные звучат неплохо, когда танцуешь с тобой.
Спасибо, милый. Это действительно комплимент.
Кто-то толкнул нас, прижав Дульси ко мне плотнее, и я захотел его поблагодарить.
Я тебе нравлюсь? неожиданно спросила она.
Очень.
Пообещай?
Все, что угодно.
Будь осторожен, Скотт. Я боюсь. Мне здесь не нравится. Я боюсь за тебя.
Ничего тут со мной не случится, заверил я. Я выполняю задание, и если получу много денег, собираюсь свозить тебя на Бермуды.
В одной каюте?
Угу.
Вы мне делаете предложение, сэр?
Я вам предлагаю работу.
Нужны рекомендации? Я почти четыре года работала наложницей халифа Багдадского.
Эта работа продлиться чуть дольше, сказал я. Скажем, почти всю жизнь.
Она помолчала. Глаза затянулись дымкой.
Медовый месяц на Бермудах А мы едва знаем друг друга.
Я знал тебя всю свою жизнь, сказал я. Когда я вдруг вижу желанную добычу, то понимаю, что именно это и требовалось.
Я крутанул ее и сразу бросил танцевать. Я кое-что увидел. У стойки бара со стаканом в руке угрюмо сидел Гарри Дан. Я извинился перед Дульси, отвел ее к столику и медленно направился к бару. Опустившись на стул возле Дана, я небрежно бросил:
На этот раз срок был недолгим, верно, Гарри?
Он резко обернулся. Глаза его сузились и стали жесткими. Он напряженно выдавил:
Оставь меня в покое, Джордан. Отвали.
Припомни, Гарри. Я оказал тебе сегодня немалую услугу.
Чего ты хочешь чтобы я тебя поцеловал?
Мне нужна информация, сказал я.
Он коротко невесело хмыкнул и молча уставился в свой стакан.
Посмотри вот с какой стороны, Гарри. У меня остался твой пистолет с твоими отпечатками. Я могу изменить показания. Ты знаешь, что за этим последует.
Он облизал губы, но глаз не поднял.
Я не отставал:
Ты сегодня был накачан наркотиками, Гарри. Ты не знал, что ты делал. Я дал тебе шанс. Я не сказал полиции, что ты вооружен
Перед нами появился бармен, и я указал на стакан Дана.
Дважды то же самое.
Бармен отошел и завозился с шейкером. Я продолжил:
Я задам тебе несколько вопросов, Гарри, и хочу услышать ответ.
Он настороженно поднял глаза.
Ты знаешь девушку, которая здесь танцевала? спросил я.
Какую из них?
Блондинку. Вирну Форд.
Его глаза вспыхнули.
Куколку, которая отдала концы в твоей квартире? он пожал плечами. Я видел ее здесь. Но не знал ее достаточно хорошо, чтобы ущипнуть за задницу и спокойно уйти.
Ладно, пусть так.
У меня есть приятели в управлении, сказал я. Они мне сказали, что залог за тебя уплатил тип по имени Стив Джанейро. Поговаривают, что он вроде как работает на Лео Арнима.
Он поставил стакан и взглянул на меня:
И что дальше?
Я гадаю, насколько хорошо ты знаешь Арнима. Он несколько не твоего круга.
Дан поднял руку и скрестил два пальца:
Мы приятели, видишь, как эти. Мы вместе выросли. И делили камеру на двоих.
Подозреваю, ты в Синг-Синге не раз помянул мое имя.
Ага, слабо улыбнулся он. Я много о тебе думал, Джордан. Слишком мало было о чем еще думать.
И ты поклялся, что разделаешься со мной, когда выйдет срок.
Я попытался, разве не так? прорычал он.
Бармен толкнул два полных стакана по полированной стойке. Дан осушил свой одним глотком. Я последовал его примеру. И почувствовал себя глотателем мечей. Лео Арним, должно быть, разбавлял свое спиртное керосином. Я посмотрел на Дана. Мне не нравилась его история. Его претензия на дружбу с Лео Арнимом звучала не слишком правдиво.
Я небрежно бросил:
Говорили, с наркотой дела стали плохи. Где достал вчерашнюю дурь?
Он застыл. Челюсть отвисла, он бросил на меня быстрый испуганный взгляд. Потом без единого слова соскользнул со стула, поспешил к маленькой двери за оркестром и исчез за ней.
Глава четырнадцатая
Что это за странный человек? спросила Дульси, когда я присоединился к ней.
Почему ты такая любопытная?
Просто хочу знать твоих друзей, дорогой.
Я кивнул:
А разве есть у кого большее право? У этого парня очень интересное прошлое. Его зовут Алонзо Вега, и он был португальским бутлегером.
Медные фанфары оборвали ее комментарий. Свет притух, и желто-лимонный луч высветил ослепительный овал перед оркестром. Начиналось шоу.
Представление было еще то, точно такие же можно увидеть в сотне задымленных подвалов дальше по улице.
Малокровная особа женского пола в серебряном парике ласкала микрофон и пела осипшим прокуренным голосом. Потом в темпе адажио выплыли танцоры, демонстрируя в приклеенных улыбках все тридцать два фарфоровых зуба и доводя себя до высшей степени изнеможения. Баритон с лицом цвета сливы и женоподобными бедрами исполнил душераздирающую балладу и повторил ее на бис. И сногсшибательный финал пять девиц с лицами от «Макс Фактор» и в нарядах для турецких бань выбежали рысью, позадирали ноги, потрясли ягодицами и ускакали. Все это срывало оглушительные овации, от которых заведение переворачивалось кверху дном.
Вот чем Лео Арним кормил посетителей, и им это нравилось. Неистово аплодировал даже Боб, но не могло же это быть всерьез?
Дульси неожиданно вскочил на ноги и завопила:
Смотри! Вивиан! она замахала рукой. Иди сюда, Вивиан.
В самом деле, это была Вивиан Камбро. Она заметила Дульси и стала пробираться между столиками к нам. Приветствовав меня, она игнорировала Боба и заговорила с Дульси.
Я искала тебя повсюду, дорогая. Пришла телеграмма, переправленная из Чикаго. Я думала, ты захочешь получить ее немедленно.
Пока Дульси ее вскрывала, Вивиан похвасталась:
Я даже горжусь, какой великолепный из меня вышел детектив. Дульси так много о тебе говорила, Скотт, что легко было догадаться, с кем она. Я позвонила тебе домой, но тебя не было. Поэтому я взяла такси и поговорила со швейцаром. Он вспомнил: когда вы уходили, он слышал, как ты велел водителю отвезти вас сюда. Разве я не умница?
Настоящая миссис Пинкертон, пробормотал Боб.
Дульси подняла глаза.
Это от моего брата. Он летит с побережья и хочет несколько дней провести со мной в Чикаго, она нахмурилась. Что я ему скажу?
Все очень просто, сказала Вивиан. Если хочешь оставаться с нами, ответь, что ты в Нью-Йорке, и пусть прилетает прямо сюда.
Превосходная идея, поддержал я, уже протягивая пригоршню мелочи и вываливая ее в ладони Дульси. Будка возле туалета. Можешь позвонить оттуда.
Она встала:
Не уходите.
Меня танком не сдвинешь, пообещал я.
Она заторопилась. Я взглянул на Вивиан:
Выпьешь за компанию?
Вряд ли, отчужденно бросила она.
Не надо ничего из себя строить. Ты разводишься с Бобом, но это не еще значит, что ты глядеть на него не можешь. Мы уже не дети, нас даже слегка воспитывали, и если мы изо всех сил постараемся, то даже сможем себя вести как интеллигентные люди.
Мне просто не нравится компания за этим столиком, сказала она.
Ты не всегда была такой привередой, саркастически вставил Боб. Помнишь номер отеля в Монреале перед нашей свадьбой?
Она сверкнула глазами:
В то время я была во власти ужасного заблуждения. Я думала, ты джентльмен.
Святой Петр! простонал я. Прекратите. Ваш брак канул в лету. Бывает. Это не значит, что вы должны в глотки друг другу цепляться. Прекратите цапаться. Садись, Вивиан.
Она казалась неуверенной. Я повернулся потребовать от официанта еще один стул, но в этом не было необходимости. Девушка в крайне смелом вечернем платье за соседним столиком вдруг разразилась пронзительным хохотом. Ее пьяный эскорт дошел-таки до точки. Один из них взмахнул бутылкой шампанского, выронил ее, и та ударилась о стол, взорвавшись великолепным фонтаном брызг и окатив второго с головы до него. Они принялись обмениваться неуклюжими тумаками.
Боб крутнулся на стуле и наклонился ко мне:
Пари, Скотт? Два к одному на парня с усами.
Идет, сказал я. Двадцать долларов.
Никто из нас не выиграл. Подлетела кодла официантов, сгребла их, как бульдозером, и без разговоров вышвырнула на улицу. Это было сделано аккуратно и быстро, и вся операция заняла не более двух минут. Так что для Вивиан освободился стул, и я придвинул его к нашему столику.
Больше никаких споров, сурово предупредил я. Садись. Подозреваю, что Боб нас покинет, и я хотел, чтобы ты осталась с Дульси.
Она села. Боб вздохнул и влил в себя большой глоток.
Вивиан с любопытством разглядывала меня.
Ты уходишь?
На несколько минут. Нужно нанести один светский визит.
Она широко раскрыла глаза:
Здесь?
Я кивнул.
Кому, Скотт? Я его знаю?
Я вздохнул:
Очень давно я выучился не задевать женское любопытство, если не рвался его удовлетворить. В противном случае тебя уделают до смерти или надумают Бог весть чего. Думаю, придется тебе сказать. Блондинка, которая должна была стать главным действующим лицом в твоем разводе, работала в этой дыре. Я хочу поболтать с владельцем. У него может оказаться полезная информация.
Боб с хлюпаньем допил бокал, оглядел нас красными глазами и громко икнул.
Вот, с отвращением сказала Вивиан, и столько лет мне приходилось выносить такие вещи!
Жизнь с тобой, любимая, сказал Боб, кого угодно доведет до пьянства.
Довольно! оборвал я. Что будешь пить, Вивиан?
«Мартини», очень сухой, пожалуйста.
Без оливок, отметил Боб. Только немного стрихнина.
Ха-ха-ха, очень смешно, сказала Вивиан. Кто писал тебе речи на сегодня?
Я затылком начал осознавать, что смуглый официант с вдавленным лицом стоит рядом со мной и пристально наблюдает. Это меня раздражало. Я сделал заказ, он забрал пустые стаканы и поднял стоящую передо мной латунную пепельницу. Я увидел клочок бумаги. Тот был сложен и засунут под нее. Я накрыл его ладонью и осторожно сгреб в карман, уверенный, что ни Боб, ни Вивиан не поняли, что произошло.