Она высказала всё это паукам за зеркалом и мелким мошкам на стекле, а потом оглянулась и с изумлением увидела, как в рисунке драных обоев, меж веточек и птичек, прорисовываются прямые линии, и из них складывается отчётливый прямоугольник. Прорисовывается коробка двери, косяки, замочная скважина, шарниры, ручка. Ручка поворачивается и дверь открывается. И словно приглашает заглянуть дальше.
Рита бросилась туда, в эту дверь, громко рыдая, потому что сил никаких уже не было. Новая комната была совсем небольшойраза в три-четыре меньше предыдущей, и такой же запущенной, и в ней точно так же не было других дверейтолько та, через которую Рита вошла, плюс одна стена с окном и ещё двепросто белых крашеных. Покрашены они были, судя по всему, давно, краска местами облупилась, а местами стала из белой какой угодно другой, пятьдесят оттенков грязного.
Но посередине стоял чистый столик, а на нёмкрасивый фарфоровый кувшин, расписанный розочками, и такой же фарфоровый тазик. И на табурете рядомещё одна фарфоровая посудина с теми же розочками и с ручкой сбоку, больше всего напоминающая младенческий горшок. Ещё и с золотой отводкой по краю, мать их так!
Риту больше всего поразила эта золотая отводкачто за дебильный миллионер накупил антиквариата и использует его по назначению? Такие горшки надо ставить в витрину и рассказывать на их примере о развитии представлений о гигиене, а не гадить в них! Нодругого варианта ей никто не предложил. Пришлось снимать колготки и трусы, и гадить, и отставлять в уголок, а потом умываться. Там ещё кусок мыла рядом лежал в металлической мыльнице, очень похожей на серебрянуюРита не взялась бы утверждать без экспертизы, но выглядело похоже, и какое-то клеймо сбоку можно было разглядеть, но Ритиного зрения не хватило, чтоб разглядеть подробности, а лупы ей никто не предложил, и в сумке тоже не было. Везде былина работе, домаа в сумке не было. Вот ведь!
Она потом ещё перевернула пустой кувшин и посмотрела, нет ли клейма на дне. Было. И не говорило ей ничего, она с такими не встречалась. Такое случалось, мало ли фарфоровых заводиков, и не обо всех она знает, ноесли уж клеймо содержало надпись, то она обычно хотя бы могла понять, на каком языке написано. Европа с латиницей, или там Китай-Япония-Корея. А тут она понять не могла, ничегошеньки. Нонеожиданно для себя смогла прочитать надпись. «Сотю». Это кто, что и где вообще? И почему она смогла разобрать эти странные символы? Неужели где-то раньше встречала, просто позабыла? Может быть, конечно, за последний год память лучше не стала. Ладно, если удастся найти, где зарядить телефон, то можно будет сфотографировать клеймо и поискать по картинке. А покаподойти к окну и посмотреть, что там.
За грязным окном был тот же лес и те же горы. И очень милая полянка внизувся заросшая лиловыми цветами. Солнце стояло высоко, наверноедень в разгаре. Рита открыла раму, с трудом откинув крючокпотому что проржавел и никак не хотел шевелиться в своём кольце. Пусть хоть проветрится, что ли, если ни воду грязную никуда не вылить, ни горшок. Хотя она уже была готова выплеснуть содержимое умывального тазика просто на полнапополам, в спальне и здесь. Просто чтобы пыль прибить. А то очень уж нехорошо, а ей здесь быть неизвестно сколько.
Так вот, про неизвестно сколько. Её кормить будут, или как? Если зачем-то заперли, то она им нужна? Или наоборотРита у них нежелательный свидетель? Второго не хотелось бы, конечно, да она и не видела ничего. Сквер, лавку, кота и потом вот дорогу, и всё, а ту машину, что её сбила, она вообще не заметила. Ни цвет, ни марку, а о номере и говорить не приходится. Поэтому толку от неё никакого, и её нужно поскорее вернуть из этой грязищи домой.
Но сначала вообще-то могли бы и покормить!
Если она проспала одну ночь, то последняя еда была вчера в обед на работе. Сутки уже, или даже больше. Живот отозвался этим мыслям голодным урчанием.
Есть хочу, думала Рита. Очень хочу!
И с изумлением смотрела, как в стене прорисовывается новая дверьещё куда-то. Вдох, выдох, пошли.
Новая дверь привела в следующую комнату, и первое, что увидела Рита, этостол с белоснежной скатертью, и на нёмсервированный завтрак. Божечки, завтрак!
Сервировка поражала той же странной смесью изысканного антиквариата и неизвестности. Две тарелки тонкого фарфораподставная и десертная, варёное яйцо в подставкеещё тёплое, и маленькая ложечка к нему, на сервировочной тарелке разложены тонко нарезанные сыр, копчёное мясо и кусочки колбасы. Немного сливочного масла, кусочки свежего хлеба, круассан. Кофейник, сливочник, пустая кофейная чашечкалёгкая, тонкая, с нежным лиловым рисункомзагляденье.
Все предметы из фарфора имели то самое клеймо«Сотю». И либо рисунок в виде лиловых цветов, либо просто орнамент из линий такого же и зелёного цветов. Сервиз, мать их. Наверное. А все столовые приборы тоже происходили из набора, с одинаковым рисункомцветы той же колокольчиковой формы, как и на чашках-тарелках, тяжёлыми литыми ручками и каким-то неразличимым клеймом.
Вокруг же царил традиционный хаос. Кучи пыли, грязные окна, сломанная мебель.
Рита побоялась, что если она всё это сейчас не съест, то оно куда-нибудь денется, села и принялась за еду. Что сказатьяйцо было явно от деревенской курицы, чистилось плохо, но желток внутри был крупный и тёмный. Сливочное маслосвежее. Сырпросто необыкновенно вкусный, дома такой стоил очень дорого и покупался только на праздники. Мясокопчёное, судя по всему, нарезанное тонкими, почти прозрачными ломтиками. Хлебочень свежий, круассанвоздушный. Кофе в кофейнике хватило ровно на две чашечки, и сливок оказалось тоже как раз. И ещё в стеклянном графинечудесная вода, прохладная и вкусная.
Ну вот, умылись, поели, можно понимать, как жить дальше. Взять сумку, попробовать ещё раз включить телефон. Сумка оставалась в спальне, и Рита испугаласьа ну как пока она тут ест, там закрылась дверь?
Она подскочила и бросилась обратно в спальню, нок её счастью, все двери были открыты и исправно работали, только нещадно скрипели, будто их никто не смазывал уже давным-давно. И штукатурка с потолка сыпалась.
Сумка стояла на лавке в спальнегде её Рита и оставила. И в ней всё было, как и должно было, ничего не изменилось. Нотелефон снова не включался, никак и совсем, и никакие комбинации для экстренного включения не работали. Ладно, прорвёмся.
Дверь, появившаяся просто так между кроватью и стеной тоже никуда не делась. Стояла себе и стояла, как будто так и надо.
Рита обхватила сумку обеими руками, и пошла обходить доступные помещенияспальню, умывальную, столовую. Везде разруха и грязь, и пыль, и паутина видна на ярком солнце. Что ж за засранцы здесь живут, и где они все? На антикварную посуду деньги есть, а на ремонт и на уборкунет? Что-то странное. А потом пригляделась и поняла, что не просто странное, а очень странноепотому что в умывальном кувшине вновь была налита чистая вода, горшок стоял пустым и сверкал своей неуместной позолотой, а с обеденного стола исчезла вся посуда. Что за нафиг, как говорили дети, и как сама она тоже говорила, чего уж тут?
Новых дверей в подвластных ей трёх комнатах не появлялось, а как сделать, чтобы они появилисьона так и не поняла. Вроде бы, когда она сказала, что хочет в туалет, её пустили в умывальную, а когда сказала про голод, то дали поесть. Надо громко кричать? Надо внятно говорить? Тут где-то камеры, и за ней следят?
- Эй, вы, не знаю, как вас там! Я хочу немедленно узнать, где я, зачем я тут и что вообще происходит!
Какой-то шорох за спиной, она испуганно оглянуласьно там никого не было.
- Люди! Кто-нибудь! Отзовитесь! Кто здесь? Где я?
Рита ходила с сумкой по периметру, стучала в стены, пинала двери, трясла окна. Ничего не выходило, никто не появлялся.
- Да чтоб вас всех перевернуло и подбросило, гады несчастные!
Так-то она могла загнуть и посильнее, но опасалась. Вдруг кто-то пишет это всё на камеру, и ей потом припомнят?
- Уроды бессовестные, смерти моей хотите!
Скрип двери, легкиеочень лёгкие шаги, больше похожие на топоток лапок. И в спальню вбегает, кто бы мог подумать, вчерашний кот! Тот самый, в непонятном ошейнике, за которым она побежала и оказалась под машиной!
- Ах ты, полосатая скотина, ну я тебя сейчас!
Рита бросила сумку на лавку и сиганула за котом, и уже было схватила, но со всей дури врезалась во что-то. Или в кого-то. Подняла голову.
Вместо кота перед ней стоял мужик. Круглый, плотный, с брюшком. В полосатом пиджаке и с белой манишкой. С жёлтыми кошачьими глазами и усиками. И носом вёлпрямо как кот.
- Ну что же вы так, прекрасная госпожа Маргарита, - сказал он с укоризной.
Глава 3. Валик, да веник, да сто рублей денег
Какая ещё прекрасная госпожа Маргарита! Нашёл прекрасную госпожу!
Рита сделала шаг назад, оглядела мужика. Мужик да мужик. Одет вычурно, конечно, обычно люди так не одеваются. И пиджак-то не очень и пиджак, и полоски на самом деле не полоски, а вовсе это ткань муаровая на свету так играет. На брюшке застёгнута жилетка, из кармана торчит цепочка от часов. А в кружевной манишке булавкав форме кошачьей лапки.
- Вы вы вообще кто?выдавила она из себя.
- Валентин, к вашим услугам, дорогая госпожа Маргарита, - мужик поклонился, очень легко и изящно, что показалось ей удивительнымпри таком-то брюшке.
- А где кот?не смогла она спросить ничего умнее.Здесь был кот! И вчера в сквере тоже был кот! Тот же самый.
Валентин вздохнул.
- Только не пугайтесь и не кричите, хорошо? Я плохо переношу громкие звуки.
И будто расплылся, вот прямо расплылся, растворился в воздухе. А на его месте воссел тот самый кот, полосатая скотина, с ленточкой на шее. Кот подошёл к Рите, боднул её башкой, потерся об неё шекотной усатой щёчкой. Рита сама не поняла, как наклонилась и почесала кота за загривок, потом за щёку и за шею. Кот громко мурлыкал. Рита прикрыла глаза
и вновь открыла, когда услышала громкой звук. Перед ней стоял тот самый Валентинв муаровом костюме и кружевной манишке, и с часами.
- Да кто же вы? И зачем меня сюда притащили?сказала она тихо и жалобно.
- Ядух-хранитель этого дома, - с поклоном произнёс он.
- Что?нахмурилась Рита.
- И я перенёс вас сюда, потому что там, в вашем мире, вам было плохо, а здесь будет хорошо. И ещё потому, что вы мне подходите.
- Для чего это я вам подхожу, позвольте узнать?Рита уже упёрла руки в боки и была готова взорваться.Куда вы меня увезли? И сеть глушите, да, что я телефон включить не могу? Меня ж дома обыскались!
- Да никто вас, уважаемая госпожа Маргарита, не ищет, - Валентин как будто обиделся.Ушли и пропали, и всё, в ваших краях такое случается. Ваш муж сообщил властям о пропаже, но его не стали слушать, потому что прошло слишком мало времени. Ваш сын сказал, что грустно, но справимся. А ваши коллеги по службе очень огорчились, но кто-то уже готов занять ваше место.
- Откуда вы всё это знаете?не поверила Рита.
Хотя всё звучало очень логично. Сенька поступил по правилам. Ваня пофигист, и всегда им был. А на работе есть Люся, она справится.
- Вы бандит, да?Рита хлюпнула носом.
И порадовалась, что хотя бы родители не дожили, а то вот ещё дело было бы!
- Отчего это вы так подумали?Валентин даже как будто обиделся.Никакой я не бандит, и никогда им не был!
- Тогда возвращайте меня обратно!и она яростно сверкнула глазами.
- Так, голубушка моя госпожа Маргарита, прекраснейшая из прекрасных. Сделайте милость, послушайте. Я могу вернуть вас обратно, в тот же самый миг, когда мы с вами встретились. И пойдёте вы обратно домой, плакать, ссориться с вашими домашними, и безуспешно отвоёвывать у них право на собственную жизнь. Но, может быть, вы хотя бы послушаете, для чего я перенёс вас сюда? И потом уже решите?
Он смотрел так умильно, что она, ещё мгновение назад не желавшая никого слушать, нерешительно кивнула. Тогда котомужик подошёл к ней, взял из рук сумку, положил на лавку. Усадил её, сам сел рядом.
- Нам здесь без вас плохо, дорогая госпожа Маргарита.
- Комунам? Гдездесь? И с чего плохо?
- Вы не могли не заметить, что дом находится не в самом лучшем состоянии.
- Да, засрались вы знатно, - кивнула Рита.Что, кто-то купил типа шикарный дом, а на ремонт и уборку уже не хватило?
- Нет, госпожа Маргарита, всё не так, - покачал головой мужик.Это особый дом, непростой.
- Да, я заметила. Так зарасти по самую маковкуэто постараться нужно, не все сумеют.
- Дом больше ста лет без хозяев, понимаете? И если бы он умел плакатьто рыдал бы горючими слезами. Но плакать он не умеет, только радоваться. И он уже обрадовалсявидите?Валентин показал на кровать.
- Вы о чём?не поняла Рита.
- Он почувствовал вас и смог сделать эту постель. И наверное, что-то ещё. Вы ведь умылись? Поели?
- Умылась и поела, но я всё равно не понимаю, - вздохнула Рита.
- Я постараюсь объяснить. Этот дом выстроил несколько веков назад могущественный маг господин Гийомдля своей возлюбленной, госпожи Маргариты. Дом умеет следить за собой сам, и выполнять желания своего владельца, ноэто должен быть подходящий дому владелец. Только женщина по имени Маргарита может быть настоящей хозяйкой этого дома. И ещё нужно, чтобы она владела бытовой и артефактной магией, чтобы уметь с домом договариваться. Вы нам подходите, дому и мне.
- Бред какой-то. Какие подходящие владельцы, какая магия? Тут у вас хламовник в три этажа, и ещё, наверное, чердак и подвал имеются. И всего-то надонехреновую кучу денег, и людей, чтобы привести дом в порядок. Да, работы много, но моя бабушка всегда любила повторять, что глазки боятся, а ручкиделают.
- Вы владеете магией, просто не знали об этом раньше, - сообщил кот.
- Бред какой, - покачала головой Рита.Вы, наверное, книжек перечитали. Или я книжек перечитала, и мне всё это мерещится. Я попала под машину, лежу в коме, и мне мерещится какая-то дурь в стиле тех историй, что я в последние месяцы читала. Про попаданок. Попаданок не бывает, это всё выдумки. И магии не бывает. И говорящих котов не бывает тоже!
- Но я-то существую, - Валентин мягко коснулся рукой руки Риты.Да, я в своём виде появился не вполне обычным образом, ноэто работа великого мага. И пока существует этот дом, существую и я. Скажите, вас зовут Маргарита?
- Ну, - кивнула Рита, всё ещё не веря и не понимая.МММ, Маргарита Михайловна Мерзликина.
- И вы знаете, как отремонтировать старую вещь, чтобы она былакак новая?
- Да, - продолжала хмуриться Рита.Я музейщик и реставратор.
Реставратор тот ещё, но отдельный по штату не положен, вот и приходится заниматься всем подряди оформлением документов на движение предметов по выставкам, и выдачейприёмом, и той самой реставрациейкогда сильно припирает, и приличный предмет становится нельзя людям показывать. А возмещение самых небольших утрат на музейном предметеэто уже реставрация. Риту даже на курсы отправляли, училии кое-чему научили, во всяком случае, с предметами из ткани она управляться умела, и совсем немногос металлом, стеклом и фарфором.
- Вот, значитвы сможете справиться с запустением в доме.
О боже, им тут что, обслуги не хватает?
- Мне кажется, вам нужна не я, а ремонтная бригада и клининговое агентство.
- Нет, дорогая госпожа Маргарита. Намдому и мненужны вы. Одарённая женщина, которую зовут Маргаритой, и которая знает, к чему здесь приложить руки, чтобы всё стало хорошо. Которая не выбросит старую вещь только потому, что та старая и утратила свой красивый вид. Которая умеет творить чудеса своими руками. Понимаете, даже если у вас и не окажется в итоге магических способностейдом-то вас уже признал. Значит, вы подходите, - проникновенно говорил кот Валентин.И сможете спасти нас, понимаете, спасти.
Эх, почему же такие слова всегда говорят не те, от кого их ждёшь? Вот если пришёл к Рите в кабинет директор музея, или кто другой из начальников, да сказал то же самое Потолок бы осыпался от удивления, и все жильцы с верхних этажей к ним бы в фонды в тот же миг провалились, вот что бы было. Поэтомулучше не надо.
Но Рита не была бы Ритой, если бы не спросила:
- Ну хорошо, я соглашусь разобрать ваше здешнее безобразие. А что мне за это будет?
- Как что?изумился кот.Дом. Этот дом.
- Как этот дом?изумилась в свою очередь Рита.
- Вот так. Если вы согласныдом ваш.
- Мой?продолжала изумляться Рита, а мысли тем временем лихорадочно скакали.