И лучший совет, который я могу тебе дать,это не позволять наступить такому моменту. Не совершай ошибку, романтизируя эту работу или людей, которых мы ловим. Серийные убийцыэто не какие-то там экзотические виды, которыми стоит восхищаться. Они обычные люди, которые гадят и воняют, как и все мы. Они мерзавцы и точно не стоят того, чтобы посвящать им свою жизнь,сказала Рипли.Если я мучаю тебя, то это лишь оттого, что ты немного напоминаешь мне меня. Но я вижу версию себя, которая может закончить иначе. Как только закончим с этим делом, возвращайся к своей работе в офисе. Заведи жизнь за пределами работы и не забывай о ней. Не посвящай всю жизнь охоте на убийц, иначе в итоге сама станешь жертвой.
Элла опешила. Последнее, чего она ожидала, это получить комплимент от Мии Рипли, каким бы сомнительным он ни был.
Или чего хужезакончишь Ракетчицей, как я.
Они обе рассмеялись.
Мысль о том, чтобы вернуться в офис, кажется странной,сказала Элла.Прошел всего день, но такое чувство, что это было миллионы лет назад.
Почему ты вообще пошла в ФБР?продолжила Рипли.Девушка с твоими способностями могла бы неплохо зарабатывать в мире технологий.
Этого вопроса Элла опасалась больше всего. Ее часто спрашивали об этом, но она ни разу не ответила честно. Может, пришло время наконец открыть правду. Она перевела взгляд на свисающую с потолка лампочку возле стойки бара, где раньше сидели двое мужчин. Свет ослепил ее, и на мгновение она оказалась в другой реальности. Таверна «У Фреи» превратилась в ее детскую спальню, где Элла смотрела на мигающие цифровые часы.
Было 5:02 утра. Элла впервые видела на часах такое время. Она плотно закрыла глаза в надежде, что когда откроет их, на часах будет около семи тридцатив это время она обычно вставала.
Но это не сработало. Что-то встревожило ее, и она не могла уснуть. Элла села на кровати и вгляделась в шторы. За окном все еще было черным-черно. Седан ее отца был криво припаркован возле дома. Он говорил, это отобьет у воров желание угонять его.
Элла старательно вслушивалась в полуночные звуки. Она никогда еще не была к ним так внимательна, к песням ночи. За окном не проехало ни единой машины, и не было слышно признаков жизни ни в ее доме, ни в доме соседей. Все было спокойным и неподвижным до такой степени, что ей захотелось плакать. Она никогда прежде не была единственным человеком в доме, который не спал.
Через дверь пробивался все еще включенный свет из коридора. Отец всегда выключал его, когда ложился спать, так что, возможно, он тоже проснулся рано. Элла выскочила из постели и как можно тише открыла дверь спальни. Ей нужно было только увидеть его лицо, спал он или нет. Тогда она смогла бы уснуть. А если отец спросит ее о том, почему она вылезла из постели, она просто скажет, что резинка для волос сползла, и волосы щекотали ей лоб.
Оранжевый свет в коридоре ослепил ее. Она поморгала, пока глаза не привыкли, и прислушалась, ожидая услышать папу. Ничего. Мертвая тишина.
Вдруг она заметила нечто необычное.
Дверь в спальню отца была широко открыта. Он не держал дверь открытой с тех пор, как она подросла.
Эй?послышался голос.
В этот раз он прозвучал снаружи. Элла вернулась в реальность и вновь увидела перед собой агента Рипли.
В уши ворвалась музыка. Тяжелый рок восьмидесятых. Это было похоже на AC/DC, но она не была уверена. Внезапно она снова оказалась в таверне «У Фреи», вдали от тех давних времен, когда она была пятилетней девочкой. Она всеми силами старалась подавлять эти видения, но они возвращались, подкрадываясь, словно паук. Когда это случалось, требовалась вся ее сила воли, чтобы не дать им взять свое. Любое воспоминание о семье, работе или о травме могло навеять всю ту боль из прошлого и сломить ее. Элла всегда гордилась своей отзывчивостью, честностью и верностью, но некоторых тем она всеми силами пыталась избежать. И это как раз была одна из них.
Извините, замечталась,пошутила Элла.
Агент Рипли прищурила глаза. Элла ощутила на себе ее взгляд. Тот самый взгляд, который видел сотни самых отпетых преступников Америки насквозь. И теперь он был направлен на нее и обжигал ее. Элла чувствовала себя обнаженной, словно Рипли видела все, о чем она сейчас думала.
Я с самого начала работала в правоохранительных органах,сказала Элла, пытаясь вернуть разговор к изначальному вопросу.Начиная с полиции Вирджинии семь лет назад. С тех пор я не оглядывалась назад. Думаю, я просто ходячий стереотип.
Элла рассмеялась.
Что-то беспокоило тебя уже тогда. Что же?
Элла замялась.
Беспокоило? Да нет.
Меня не просто так прозвали детектором лжи в человеческом обличии. Минуту назад ты задумалась о чем-то. Расскажи мне об этом.
Элла застыла в оцепенении. Она не могла рассказать Рипли правду. Она никогда об этом никому не рассказывала, что уж говорить о ком-то, кого она знала всего сутки. Но если она попытается солгать, это может повлиять на отношение к ней Рипли. Элла чувствовала, что агент все больше симпатизирует ейпо крайней мере, она надеялась на это. И ей совсем не хотелось испортить впечатление о себе.
Я думала о том, почему стала работать на Бюро. В то время как я начала работу, в моей жизни произошло кое-что плохое. Вот и все.
Что именно?
Думаю, это называют семейной драмой,Элла надеялась, что ложь звучит достаточно убедительно.
На мгновение повисла тишина, но Рипли не давала спуску.
Расскажи об этом. Думаю, тебе это нужно.
Элла стала прокручивать в голове идеи, чтобы закончить это разговор, но не смогла выдумать ничего убедительного. Она решила быть прямолинейной.
Мы можем поговорить об этом в другой раз?спросила она.
Элла заметила, что Рипли посмотрела на ее ноги, руки, а затем снова в глаза. Это был взгляд, который значил, что она знает правду, независимо от того, что говорит Элла.
Держать все в себе вредно для здоровья. Если хочешь продержаться на этой работе дольше недели, придется найти способ справиться с травмой.
Я знаю, но это долгая история, а сегодняшний день порядком вымотал меня.
Рипли сочувственно улыбнулась. Элла не поняла, была ли это насмешка или искренние эмоции.
Конечно, давай закругляться,сказала Рипли.
Они покинули таверну и пошли по темной улице, освещаемой фонарями, к деревянной хижине, площадка возле которой по совместительству служила стоянкой такси. Рипли наклонилась к стеклянному окошку и забронировала следующее свободное такси к гостинице.
Было странно наблюдать, как агент Рипли занимается чем-то столь обыденным. Затем Элла осознала, что больше не видит ее как вымышленного персонажа, как раньше, а видит в ней теперь человека из плоти и крови, со своими проблемами, тревогами и сожалениями.
Но самым любопытным было то, что Элла стала понимать, что Рипли не всегда была права. В ее суждениях были пробелы. Ее теория о подражателе казалась такой логичной, но Рипли упорно не хотела принимать или хотя бы рассмотреть ее. Элла собрала все кусочки пазлажертвы, образ действий, связь с небезызвестными серийными убийцами, даже места преступлений. Она не видела изъянов в своей теории, но опять же, она не могла с уверенностью сказать, что Рик Корнетт не убийца. Она не знала, что преступники часто оставляют на потенциальных жертвах ограблений метки в виде странных символов. Элла понимала, что не знает многих вещей, и, возможно, в этом убийстве было множество аспектов, которые могут разбить ее теорию в пух и прах.
Вдалеке все еще виднелся «Строительный магазин Кристин 101». Один из патрульных уснул в полицейской машине. Элла подумала, что можно было бы легко проскочить мимо них. Ей стало интересно, вернулся ли убийца в течение последних суток, чтобы оценить свою работу. Серийные убийцы нередко вклинивались в расследования любым возможным способом, будь то предложение помощи или звонок в полицию для сообщения ложной информации. Чем больше Элла думала об этом, тем больше она укреплялась в своем убеждении, что убийца, по крайней мере, осмотрит место преступления, пусть даже просто проехав мимо.
Элла вспомнила о двух мужчинах, которые угостили ее коктейлем. Она подумала о бармене, о спящем полицейском, о ночных гуляках, с любопытством поглядывающих на огражденное лентой место преступления. Любой из этих людей мог быть убийцей Кристин Хартвелл. Кто бы это ни был, он мог быть в том же баре, что и она, и она бы не знала об этом.
Поспи сегодня, Дарк,обратилась к ней агент Рипли, пока они ждали такси.Утром нас ждет пара трупов.
ГЛАВА 10
Он шел сзади по темной улице, наблюдая за своей жертвой. Он вспомнил абзац из одной книги, который плотно засел в его сознании.
«Серийный убийца постоянно развивается, пока не станет собственным богом и палачом. Подобно наркотику, действие которого притупляется при регулярном применении, каждое новое убийство вызывает у него все меньше удовольствия, что приводит к разочарованию. Необычное все больше становится обычным».
Это были слова одного из многих мужчин, которыми он восхищался. Его героев, как он их называл. Монстров в человеческом обличии, чьими историями он упивался, сколько себя помнил. Эти слова принадлежали Иэну Брэйди, серийному убийце, гению-психопату из Англии, чьи познания об убийствах многому его научили и уже привели к значимым успехам.
Но он понимал, что не одни знания привели его сюда. Он знал, что получение знаний является лишь половиной успеха; применение их на практикевот что отличало настоящих мастеров от любителей. Он решил, что станет Пикассо этого нового мира. Он будет лучше всех. Люди будут десятилетиями говорить о нем.
«Подобно наркотику, действие которого притупляется при регулярном применении, каждое новое убийство вызывает у него все меньше удовольствия, что приводит к разочарованию». Однако в этот раз он решил оживить свои действия, дабы избежать так называемого уменьшения удовольствия. Помимо убийств удобных для них, как много серийных убийц пересекали гендерные границы? Да ни один. Они выбирали свой тип жертвы и придерживались его.
Банди, Рамирес, Кемпер, Гейн. Они убивали женщин.
Но был один каннибал из Милуоки, который испытывал страсть к молодым гомосексуальным темнокожим мужчинам. И сегодня состоится его воскрешение.
И когда он наблюдал за тем, как мужчина вывалился из клуба и пошел по улице, эти мысли о расчленении снова нахлынули и возбудили его до такой степени, что он начал дрожать в предвкушении.
Мужчина направился прочь от клуба, и он последовал за ним. План был прост. Проследовать за ним до дома, войти следом и начать. Мужчину звали Шон Келли, и он познакомился с ним в том же клубе, из которого тот только что вышел, всего неделю назад. Шон был идеальной жертвой для его цели. В ту секунду, как они начали разговор при первом знакомстве, в его сознании всплыли фотографии места преступления Дамера, и все встало на свои места.
Напевая песню, Шон свернул с главной улицы и вышел на пугающе тихую проселочную дорогу. Он точно знал путь, по которому Шон пойдет домой, и, по его расчетам, дорога займет около двенадцати минут. Пока что все шло по плану.
Придерживаясь за стены и пытаясь сохранить равновесие, Шон свернул в большой тупик, окутанный оранжевым светом.
Ему не нравился этот тупик. Он был слишком открытым, слишком на виду. С каждой стороны находились дома, и кто-то мог заметить, как подозрительный мужчина преследует пьяного.
Но он знал, что дом Шона находится на следующей улице. Он держался на расстоянии, периодически заглядывая в телефон, чтобы создать видимость, будто ищет какое-то здание неподалеку. Он поднял глаза и увидел, что Шон свернул в небольшой переулок, который вел к улице, где находился его дом, поэтому он подошел чуть ближе, чтобы не упустить Шона из виду.
Но вдруг послышались голоса. Откуда-то из-за стены. Судя по всему, людей было несколько, и они были навеселе. Очевидный признак пьяной молодежи.
Его мысли затуманило раздражение. Он ненавидел эти звуки, но хуже было то, что они нарушали его план. Он постоял перед переулком, а затем, в панике, развернулся и кинулся прочь.
Он слышал, как Шон разговаривает с ними. Что-то о клубе, в котором он был, и о том, как он ужрался в хлам. «Должно быть, они знакомы»,подумал он.
Мы идем в «Фрею»,сказал один из незнакомцев.Ты с нами?
Нет, нет, нет. Его практически тошнило от волнения. Он оперся о стену, почувствовав внезапную пустоту в желудке. «Не смейте рушить мои планы,подумал он.Все шло так хорошо. Если вы, уроды, помешаете мне, будете следующими».
Они продолжили разговаривать, а затем послышались приближающиеся шаги. Он запаниковал. Его первой мыслью было сбежать, но так он бы только привлек к себе внимание. Он не мог рисковать, попавшись кому-нибудь на глаза.
Кто-то вышел из переулка. Они вот-вот его увидят, и Шон тоже. Если это случится, все пропало.
Под влиянием неведомого ему инстинкта он уперся рукой о стену и согнулся. Он закашлялся до такой степени, что желчь поднялась из желудка в его горло. Он чувствовал их присутствие позади. Они смотрели на него.
Ты в порядке, чувак?спросил один из них. Это был Шон.
Он поднял большой палец вверх, а затем продолжил отплевываться. Он выплюнул немного слизи на землю.
Казалось, он стоял так вечность. Но затем он услышал, как они уходят. Все еще держась за стену, он посмотрел на них. Оба подростка были белыми, Шона с ними не было.
Его окатило волной облегчения, и как только подростки исчезли из виду, он поспешил в переулок, чтобы осуществить задуманное.
Он свернул за угол и увидел, что Шон все еще шатается впереди. Он дошел до его небольшого частного дома, из которого открывался удивительный вид на реку. Естественно, убийце уже был известен домашний адрес Шона. Он знал свое дело, и он знал, что Шон смог позволить себе это место благодаря деньгам своего отца.
Он подобрался ближе, убедившись, что остается в тени.
Шон обошел дом сзади, отворил калитку высотой по пояс и вошел на задний двор. Поскольку большинство домов у реки обычно располагалось в широких зеленых зонах, о приватности не было и речи. Аллеи обычно окружали целые кварталы, открывая вид на задние дворы для всех, кто проходил мимо. Он без проблем добрался до заднего двора Шона, все еще оставаясь незамеченным.
Наконец и Шон добрался до дома. На первом этаже зажегся свет. Прошло около полутора часов с тех пор, как убийца подмешал таблетку ему в напиток и скрылся, а значит она должна вот-вот полностью подействовать. Пришло время начать.
Он немного прошелся до конца улицы на случай, если любопытные глаза заметили его. Он не выпускал телефон из рук по пути обратно. Если кто-нибудь спросит, он скажет, что разговаривал с местным парнем через приложение для знакомств и собирался встретиться с ним для ночного свидания. Если кто-кто из соседей знает Шона, а он был уверен, что они знают, они беспрекословно поверят ему.
Через три минуты он подобрался ближе к дому Шона.
Ожидаемо, снаряжение убийцы все еще было на месте, где он оставил его ранее. Шон был слишком пьян, чтобы заметить это, несмотря на то, что оно было прямо у него под забором.
Один механический перфоратор. Один галлон антифриза. Все из «Строительного магазина Кристин 101».
Задняя дверь открылась с щелчком. Он вошел в темную кухню, отделанную черно-белой плиткой. Еще пять шагови он уже в гостиной, буравит взглядом мужчину на диване, который пялится в свой телефон.
Привет, Шон.
Мужчина подскочил от испуга, выронив телефон.
Черт. Ты напугал меня,он положил руку на грудь и улыбнулся.Заходи.
Он жестом пригласил мужчину сесть на диван.
Как тебя зовут? Или мне называть тебя просто Джон Доу 123?
Можешь звать меня Джеффри.
Джеффри? Серьезно? Тебе что, восемьдесят?
Он выдал наигранный смешок.
Очень смешно. Может, я не так молод, как ты, но с возрастом приходит опыт.
Мне ли не знать!сказал Шон.Слушай, давай начистоту, я в дрова, и у меня сейчас все плывет. Ты будешь сверху, лады? Потому что я уж точно не
Шон замолчал и положил ладонь на плечо нового друга.
В чем дело, Шон?
Просто немного голова кружится. Ты не мог бы принести мне воды?
Веки Шона начали закрываться. Убийца наблюдал с упоением. Это было слишком просто. Он хотел добавить немного страха в уравнение. Он хотел, чтобы Шон знал, что висит на волоске от смерти.
Шон, я думаю, тебе стоит вызвать скорую. Ты неважно выглядишь. Тебе что, подмешали наркотики?
Откуда мне знать?
У тебя не двоит в глазах? А сердце бьется учащенно? В висках нет ощущения жжения?
Да, но я очень пьян.
Такие симптомы не возникают при опьянении. Тебе подмешали наркотики. Я уже видел такое. У меня с собой нет телефона, так что дай мне свой, и я вызову помощь. Это серьезно.