Несколько мгновений Валерий глядел на супругу так, что Роман не удивился бы, если б тот её ударил. В этот момент со скрытой, глубоко спрятанной даже от себя злорадностью он подумал, что если это произойдёт, он с удовольствием гада сразу же и задержит, отвезёт в отделение и посадит в самую грязную, самую холодную, самую вонючую клетку к самым отвратительным, какие только отыщутся, отморозкам.
Ну впустила, так впустила. Ладно уж Валерий выдохнул и как бы немного сдулся, точно воздушный шарик. Надо было только меня заранее предупреждать. Что же вы не позвонили?..
Взор красноватых, воспалённых очей снова остановился на чашке в руках капитана и только с запозданием поднялся до его глаз.
Делая вид, будто не замечает ни пренебрежительного тона, ни запаха, ничего вообще негативного Птачек приподнял брови и сделал лицо простым. Голос его не выразил ни нотки недовольства:
Да вот, понимаете, Валерий Олександрович Я
Нина, останься! Валерий повернулся к жене, его голос лязгнул, словно железом о железо. Куда ты пошла?.. Не уходи, будь с нами.
Уже и в самом деле собравшаяся куда-то исчезнуть женщина замерла, как вкопанная. Давя в себе неприязнь, что его перебили, Роман успел заметить на её лице нечто между испугом и волнением.
Секунду Нина стояла растерянная, даже пальцы заломила а потом просто пожала плечами, улыбнулась и, глядя на мужа, кивнула.
Хорошо, Валер. Как скажешь.
У Романа промелькнула философская мысль, что кто-то играет на сцене, а кому-то приходится носить маску в реальной жизни. Впрочем каждый делает выбор сам, потому некого жалеть
Как бы сторонясь линии обстрела меж мужем и гостем Нина всё-таки отошла в сторонку, ближе к широченному, великанскому окну. Точно контролируя, как выполняется его приказ, ещё несколько мгновений Валерий буравил её ощутимо тяжёлым взглядом, а потом снова перевёл его на следователя.
Так на чём вы остановились?..
Слова, сказанные и без градуса теплоты.
Я, собственно, пришёл к вам по делу. На мгновение Роман невольно опустил глаза, его ладонь приподнялась, чтобы потереть затылок: раздражение уже потихоньку закипает На разведку, так скажем Хочу вот узнать: может в вашей средев театральной, я имею ввидупроизошло что-то примечательное или необычное, а мы вот в полиции и не ведаем?..
Сжав скептически губы капитан Птачек взглянул на собеседника с вопросом, даже бровями чуть подвигал для выразительности.
Ответом ему стало долгое молчание и встречный взгляд, как на идиота.
Так слов и не дождавшись капитан становящуюся уже неловкой тишину решил нарушить:
Вы поймите, я не просто так спрашиваю Сегодня ночью произошло ещё одно убийство. Убили мужчину
Не успел он договорить, как по комнате раскатился испуганный вздох: глаза Нины стали большими, как тарелки, рот в шоке распахнулся и женщина спешно закрылась. От потрясения она даже чуть пригнулась, точно боясь подзатыльника.
Чтоснова?! Опять кого-то из наших?!
На какое-то мгновение Роман подумал, что от внезапной слабости она сядет или даже опустится на пол однако Нина прижалась к стене и больше не двигается, лишь глядит с испугом, как на внезапно выползшую змею.
Реакция же Валерия прямой антипод: директор театра кинул быстрый взгляд на потрясённую супругу, а потом медленно, недобро вернул его капитану. Во взоре его карих, болезненно-красных глаз прочёлся недвусмысленный укор.
Если бы Роман был молод или глуп, он обязательно бы почувствовал укол совести: зачем же при женщине о чьей-то смерти?.. Но он продолжил со спокойствием как бы дурака:
Убили, как я уже сказал, мужчинусегодня ночью по всей видимости. Нет, связей жертвы с вашим театром не выявлено, однако это, без сомнения, дело рук того самого маньяка, убившего уже двоих работников вашего заведения. Тот же почерк, понимаете? Вот и пытаемся выяснить, что можем
Взгляд Валерия не стал ни теплее, ни добрее, в нём вообще ни грамма понимания, лишь плохо скрываемая неприязнь. Нина же продолжает зажимать рот и потрясённо мотает головой, будто ей сообщили не о смерти неизвестного, а о кончине близкого родственникатого и гляди слезу уронит.
Кстати о родственниках Роман, пока никто ещё ему не ответил, сделал мысленную засечку: перестать забывать, откладывать на потом, оправдываться усталостью и наконец пробить уже по Самарской Шестьдесят Девять: давно-таки пора! Ещё в первый день надо было!
И так-то не бывшая лёгкой, атмосфера потяжелела. Даже воздух, кажется, загустел и дышится через силу. Неловкая пауза всё тянется и тянется, скоро из неуклюжей перерастёт в неестественную. Неприятие этой дурацкой заминки подталкивает снова сказать что-то самому, однако Птачек запретил себе продолжать накрепко: он и так произнёс достаточно и не нужно превращаться в комика, развлекающего слушателей непрекращающимся монологом.
Сбоку прошаркали тихонькие шажки. Оглянувшись капитан увидел в дверном проёме девочек. Дочери Валерия встали плечом к плечу, чуть ли не за руки держатсякажется, они привыкли всюду быть вместе. Удивлённые детские глаза с любопытством перекрестились на госте.
Олеся! Алина! Нина мгновенно переключилась на детей и замахала к себе. Девочки! Идите сюда!
Послушно, нога в ногу, будто репетировали дети побежали к маме. Нина сразу пристроила их спинами к себе. Её ладони прошлись по их хрупким плечам, погладили по маленьким головушкам. У глядящего на это Романа создалось впечатление, что так Нина как бы не защищает, а наоборотзащищается от страшного мира, где смерть, где убивают.
Оказавшись у матери под опекой девочки уставились на гостя с прежним любопытством.
Взяв под руки дочерей женщина, полное впечатление, перезагрузилась: тревога с её лица спала; поймав обращённые к Роману любопытные взгляды девочек она словно бы не сразу вспомнила, зачем они вообще здесь собрались. Точно заразившись от детей свежим любопытством, она заинтересованно спросила:
Так вы говорите, что пострадал ещё кто-то?.. Но он не связан с нашим театром?..
Прежде, чем Роман ответил, Валерий оглянулся на жену. Под его грузным взором она тут же стушевалась, стала незаметнее, сжала губы и даже, если напрячь фантазию, сгорбилась. Её глаза ушли в сторону, потом и в пол.
Тем не менее с настырностью, которой страдают, когда раздражены или хотят кого-то спровоцировать, Птачек ответил, адресуя именно ей:
Да, Нина, так и есть. Извините, память худая, как вас по отчеству Дело, как вы понимаете, исключительно важное и нам приходится икать даже самые призрачные следы, чтобы добиться хоть чего-то. Вот ваш муж, только теперь он перевёл взгляд обратно на Валерия, человек явно неглупый и нам всегда интересно его мнение. Он бы сделал нам большое одолжение, если б попытался помочь
Всё ещё глядя в пол Нина чуть дёрнулась, точно борясь с собой. Взор всё-таки подняв она глядела на Романа не дольше секунды, а затем опять отвернулась. По выражению её глаз, по движению её бровей и вообще по лицу стало понятно, что ей жутко, просто до крайности неудобно, что молчание её вынужденно и она хотела бы даже, возможно, извиниться, но ничего не может сделать.
Валерий привлёк к себе шумным вздохом. Принимая вид профессора, уже утомившегося в сотый раз объяснять нерадивому студенту одно и тоже, он скрестил руки на груди и упёр в посетителя взгляд прямой и острый, как нож.
Меня посещает некое дежавю, Роман как вас там по отчеству, извините, я тоже не помню У меня, знаете ли, стойкое чувство, будто раз за разом повторяется одна и та же ситуация Не отрывая своих глаз от глаз гостя он покачал головой. Его взор, как и его тон, миг за мигом становились всё желчнее и желчнее. Вы, он указал Роману в грудь, приходите ко мне с какими-то дурацкими вопросами, хотя прекрасно знаете, что у меня нет на них ответов. Что за нелепая напористость?! Валерий округлял глаза и широко развёл руками! Вы либо глупец, либо упрямец и я даже не знаю, что хуже!
В комнате повисла мёртвая тишина. Хозяин квартиры глубоко и утомлённо вздохнул, на секунду его взгляд убежал. Роман же наблюдал, слушал, но его мысли кружили вокруг единственного: оставаться спокойным; дышать равномерно. Не злиться.
Как я уже сказал, Валерий вернул взгляд к явно нежеланному собеседнику, вы проявляете настойчивость там, где давно уже пора сдаться И вдруг он гаркнул, его красноватые глаза выпучились: Я не ваша цель! Я не ваш этот самый придурок, скачущий ночью по чужим спальням! Перестаньте меня уже допекать! Вы не по адресу!
Нина аж вздрогнула, её пальцы на детских плечах сжались. Валерий смолк, но его взор остался воткнут в капитана, как игла в жука.
Истинно геракловым трудом Роман переборол острое, почти непреодолимое желание разбить сервиз об лоб этого хама и кинуться на него с кулаками. Огромных, просто титанических сил стоило не скрипнуть зубами, не прищуриться, вообще никак не выразить недовольства. Более того: не давая возникнуть новой паузе, которая выглядела бы, как его попытка обдумать умный ответ, он сразу и с наигранно простецким выражением выдал:
Ну хорошо, раз вы так настаиваете Но ответьте хотя бы: во сколько вчера вы пришли домой?
Нина почему-то снова вздрогнула, точно ей влепили пощёчину, а Валерий Директор театра покраснел, как рак, и надулся, как жаба! Слова из его глотки вылетели со слюнями, а дети при отцовском оре сжались, как испуганные котята:
Вы меня совсем, что ли, не слушаете?! Вы меня не слышите?! Так послушайте! Он поднял правую и его указательный начал скакать вверх-вниз, как школьная указка. Вы лично, а может и вообще вся ваша полицейская братия страдаете какой-то чепухой! Фигнёй занимаетесь, ясно вам?! Что угодно готовы придумать, лишь бы настоящего преступника не ловить! Он сделал паузу, его от разбухших жилок бордовые глаза стали, кажется, ещё выпуклее. Бестолочи!
Мгновение одно мгновение Роман хотел всё-таки чашку разбить, демонстративно пройти по черепкам и с размаху двинуть наглецу в рожу! Чтобы до крови, до хруста сломанного носа! Как удержалсянепонятно
В повисшей, как кисель, тишине капитан опустил глаза и немного подумал, пожевал губу. В его вновь обращённом к Валерию взгляде не мелькнуло ни искорки гнева, а в произнесённом вопросе не нашёл бы к чему придраться и мнительный:
Ну раз вы так говорите А что у вас, кстати, со спектаклями? С актёрами? Без режиссёра-то ладится что-нибудь?..
Иногда ты делаешь или говоришь нечто ужасно глупое, дурацкое или неуместное, а потом, вспоминая, думаешь: «Как же я мог так сделать? Я чтодурак?..» Но по причуде судьбы или божественному проведению, или даже обоим сразу именно этот твой поступок или слова идеально в ситуацию вписываются и действуют на людей, как ты мог бы ожидать единственно сердцем, но не головой.
Валерий замер, словно компьютер, поймавший «синий экран смерти». Пару мгновений он соображал, правильно ли вообще расслышал, а потом с чётко чувствующейся подозрительностью удивился:
Вам-то какое дело?..
Роман пожал плечами.
И всё ж ответьте.
У Нины поменялось лицо: вот только на него падала тень, а пальцы сжимали плечи дочерей, точно те пытаются вырватьсяи вдруг оно снова светлое, с разглаженным, не искажённым переживаниями лбом и глазами, полными тайного любопытства. Метнув взгляд между мужем и гостем она несколько раз быстро моргнула.
Какое-то время Валерий смотрел на Романа с прищуром, явно в чём-то сомневаясь. Наконец то ли обдумав ответ, то ли вообще решивотвечать или нетон сунул руки в карманы тоже мятых, кстати, штанов и заговорил уже ощутимо спокойней:
Странно, что вы спрашиваете но, в сущности, не вижу причин скрывать. Он чуть мотнул головой, словно в отрицании. Мы да, уже нашли замену. Ничего особенного, так пожал плечами, талант из провинции, хочет расцвести в городе побольше. У нас, конечно, не Москва, но ведь и не сами понимаете.
Роман чуть покачал головой, будто подтверждая.
Жизнь продолжается. Глядя гостю в глаза Валерий снова двинул плечами. То, что случилось с Эммануилом, конечно ужасно но надо двигаться дальше. Надо каждому заниматься своими делами. Намсвоими. А вамобращённые к Роману его глаза блеснули, как уголькисвоими
Глядя на театрального директора капитан ощутил странное: наверное так же чувствует себя змея, которую гипнотизирует факир. Громко прочистив горло, скорее для бодрости, нежели чтобы просто избавиться от першения, Птачек оглядел всехВалерия, его жену, девочеки, почесав в затылке, объявил:
Ну ладно Я вижу, у вас всё в порядке Вы это, он простецки кивнул, вы звоните, если что
Ну разумеется. С теперь уже спокойными, даже холодными глазами и интонацией, в скупом жесте Валерий чуть наклонил голову. «Ноль два» я помню, не волнуйтесь.
Сто два, поправил Роман машинально. Сто два с сотового.
Хорошо, сто два, в голосе Валерия вновь прорезалось раздражение, его руки показательно скрестились на груди. Сто два, как скажете Вы, наверное, уже спешите?..
Словно дурачок, не разбирающийся в намёках и всё воспринимающий за чистую монету, Роман с готовностью кивнул.
Да, вы правы. И в самом делеещё целая куча подвигов ждёт!
Блюдце с чашкой, весь разговор гревшей его пальцы, заботливо переместилось всё-таки на стол. Опускаясь, тонкая керамика звякнула.
Спасибо за чай. Поймав взгляд Нины Роман благодарно кивнул. У вас здесь очень красиво и прибрано, вы замечательная хозяйка.
Губы женщины сжались, точно боясь произвести не то, что слово, но даже шёпот, однако в её глазах пляшет пламянастолько они выразительны. Однажды Роман уже видел такие: то был случай с освобождением взятого в заложники парнишки, которого некий отъявленный мерзавец взял в заложники и заставлял вместо себя высовываться в окно и выкрикивать требования. Тогда, кстати, всё кончилось плохо
Не чувствуя, впрочем, особой жалости, капитан развернулся. В последний раз глянув на уже покрывшийся тонкой плёнкой, ни разу так и не тронутый чай, он побрёл к выходу. Когда переступил порог коридора, за спиной раздался еле слышный детский голосок:
Мам А кто этот дядя?..
Не успел Роман пройти и пары метров, как позади послышались шаги. Не став оглядываться на «конвоира» Птачек вернулся в прихожую, где всё ещё не оборачиваясь обулся и оделся, при этом специально не спеша, хотя и не медля.
Ничего не забыли? Мужской голос из-за спины. Может что-то оставили? Проверьте, а то ведь возвращатьсяплохая примета
Силы притворяться вежливым истаяли однако и злость перегорела. Оглянувшись на сцепившего руки за спиной Валерия Роман лишь глянул на него без фальши, как на испорченную еду и, промолчав, открыл дверные замки в точности, как это делала Нина: в той же самой последовательности.
Будьте здоровы. Пожелание, оставленное сквозь усталый вздох. Не болейте.
Ответом тишина, а за ней с со стуком громче, чем требует простое закрытие, захлопнувшаяся дверь.
Не обернувшийся, проигнорировавший показательно громкий хлопок, и до самого низа Роман спускался так, будто это не его вытеснили, а сам он с гордостью покинул место, где не желает долее оставаться.
Тяжёлая подъездная дверь с трудом раскрылась, улица встретила холодом, ветром и падающим за шиворот снежинками.
***
Настроение ни к чёрту. Скулы так и натягиваются, зубы стискиваются, а ладони в любой миг готовы сжаться в кулаки. Снежный буран морозит щёки, принуждает жмуриться, воет в ушах; заставляет чувствовать, хоть это и абсурдно, тяжёлый запах льда.
Утопая скорее в мрачных мыслях, чем по колено в снегу, почти не замечая непогоды капитан чуть не протопал мимо служебной машины и заметил её только когда та поморгала фарами.
Рома! Дверь авто открылась, оттуда высунулась голова Кривкина. Рома! Ты куда! Сюда иди давай!
Вынырнув из рассуждений Птачек обнаружил, что в глаза стреляет тусклым, почти невидимым днём светом, а в уши врывается знакомый раздражающий голос
Ром! Ну куда ты прёшь?! Кривкин вылез из машины уже полностью, даже дверь захлопнул. Чтобы, видимо, тепло сохранить. Чего топаешь, как бездумный?!
Сфокусировавшись на округлом, немного одутловатом, с близко посаженными глазками лице напарника Роман окончательно пришёл в себя и ощутил, как кровь бросилась в голову, как сердце забухало и вообще по всему телу пробежала дрожь, но вовсе не от холода
Новые слова Миши прозвучали уже с подчёркнутой претензией:
Давай сменяй меня! Он переступил с ноги на ногу, от чего снег под подошвами тихо трескнул. Запарился я уже здесь торчать, домой хочу! Куда ты вообще намылился?..
Миша Роман внутренне как бы перехватил себя, не давая гневу разыграться СЕЙЧАС. Я прошу тебя Подожди ещё немножко. Дай мне час. Дай мне съездить к Анисину, мне срочно нужно с ним посоветоваться. Сделаю это и сразу тебя сменю, обещаю.