Вячеслав ПрахДогма
Глава первая. Начало
Обо мне никто не узнал. Спустя некоторое время после того, как священника Гренуя обнаружили мертвым, а именнокак было написано в протоколескончавшимся от сердечного приступа, и признали серийным убийцей, который наводил ужас на весь город, я отправил Линде Олбрайт письмо. Не от руки написанное, а в печатном виде, чтобы мой почерк не стал в итоге уликой против меня.
Письмо гласило:
«Никому обо мне не говорите. И быть может, мы еще с вами встретимся.
Сержант».
Кстати, узнав о том, кем был старый добрый священник Гренуй, она выразила желание отправиться в морг и лично опознать его (по рукам), хотя против него уже тогда было достаточно улик, чтобы его «честное» имя было очернено и оплевано. И девушка, разумеется, его опозналаобо всем этом мне рассказал Марк.
Храм временно закрыли, а помощник отца Гренуя сказал, что никогда больше не станет служить в этой церкви, и перевелся в другую.
Все так или иначе налаживалось, я писал музыку и продавал ее редким ценителям моего творчества. Всего за несколько месяцев в новосозданном сообществе, посвященному моей авторской музыке, набралось около четырехсот человек, и большинство из участников просили, чтобы я выпустил альбом.
Чуть позже я так и сделал.
С Марком мы стали ближе. Гораздо ближе, чем раньше, от него больше не воняло ложью и вечными недоговорками. Он был честным и прозрачным, как условия кредита в местном банке, который хотели мне навязать, когда я завел свою первую карту. «Все честно и прозрачно. Брать кредит у насодно удовольствие». Нет уж, спасибо. Пока буду довольствоваться тем, что есть.
Вот так и началась новая глава моей жизни. Как-то Марк сказал мне, что я стал намного сдержаннее и спокойнее. В общем, неудивительно. После того, что я пережил и о чем мой друг полицейский не знал Одно дело видеть дьявола внутри себя, другоеувидеть его однажды в чужих глазах. Особенно в тех, где, как мне показалось, много боли и Бога.
Все закончилось, и я каждый новый день был этому рад. Играл на пианино, поглядывал в окно, дожидаясь Марка с работы, и по-своему ценил то спокойное, мирное время, когда монстр исчез из нашего города. Вот только я никак не предполагал, что это временное затишье давалось лишь для того, чтобы разбить вдребезги все мое представление о Человеке и Монстре.
Я убил того, кто отнимал чужие жизни, даже не прикоснувшись к нему. Я не знал, что уничтожить монстраэто не значит уничтожить зло. Он был не один такой
* * *
В тот день я пошел на местную почту, чтобы отправить диски людям, заказавшим у меня музыкальный альбом с автографом. Сидя у окна, краем уха я услышал, как женщина лет пятидесяти выражает свое недовольство по поводу работы местной почты, затемпо поводу полиции, а затеми властей в целом. Никто из работников почты не воспринимал ее всерьез и не вступал в дискуссию. Что ж, просто у человека стало гадко на душе именно в тот момент, когда он пошел на почту, чтобы отослать кому-то письмо. Бывает. Что поделать, человеческий фактор. Человекне робот, ему чувствовать не запретишь.
Хотя ученые в ближайшем будущем хотят внедрить роботов в нашу жизнь, чтобы они нас обслуживали и облегчали нам существование чтобы они вытесняли нас. Конечно, они много чего хотят, эти ученые, и подобное заявление не воспринимается пока всерьез, ведь на проект уйдут годы, а может, и десятки лет. Они вот не подумали, эти головастые, как обыкновенный человек будет зарабатывать на жизнь? Наверное, обслуживая роботов. Изготавливая их и ремонтируя время от времени. Роботы будут обслуживать мир, а мы будем обслуживать их
Интересно, станут ли роботы писать музыку? Если и да, то, похоже, только скрещивая великих. К примеру, Бетховена с Моцартом, чтобы на выходе получился новый шедевр«Бетхоцарт», поданный в красивой обертке. Обзовут, например, произведением некоего Карло Антонио Пальяччи под названием «Сон Моны Лизы». А книги как будут писать эти железяки? Скрещивая Достоевского и Андерсона? Чтобы на выходе из типографии получилась «Сказка о самоубийстве»? Или Михаила Булгакова с Эдгаром Аланом По«Ворон и Маргарита», ага!
Ладно, меня опять занесло. А ведь обыкновенная женщина, чья-то мать и дочь просто зашла на почту, начала жаловаться на жизнь и пробудила во мне такие странные мысли нас поработят роботы, бр-р.
Я сидел за свободным столиком, никого не трогая, подписывал конверты и вкладывал в них диски.
Та самая женщина вдруг обратилась ко мне:
Простите, я не помешаю?
Нет, садитесь, любезно и ровно сказал я.
В конце концов, у стола стоит два стула, и кто может запретить ей сесть на свободный?
Эта почта Боже, нет слов. Я отправляла письмо в другой город, и оно шло целый месяц. Куда катится эта страна?
Свой монолог она адресовала не мне, так, говорила в пустоту, наверное, обращаясь к некоему внутреннему собеседнику. Невольно скосив глаза, я увидел, что она тоже что-то подписывает. Наверное, всемирную жалобу на жизнь! Есть такая категория людей, которые постоянно и на все жалуются.
Роботов они хотят внедрить в нашу жизнь, идиоты! вдруг произнесла посетительница, и я аж вздрогнул от неожиданности. Надо же, ее мысли пошли в том же направлении, что и у меня. Она тем временем продолжала: А кто будет лечить людей? Кто будет лечить больных шизофренией? Тоже роботы? Все стремятся сделать сверхчеловечество, а на обыкновенного человека плевать. Так было всегда, это только песни, что они защищают наши права, что заботятся о нас. Никто о нас не заботится!
Простите, а что, вы не в состоянии позаботиться о себе сами? Я не сдержался и первым начал разговор.
Внутри я смеялся, так как после вчерашней телевизионной пресс-конференции нашего президента эти роботы засели не только в моей голове. Мы с Марком, правда, смотрели все уже в повтореего коллеги посоветовали ему взглянуть на «наше светлое будущее». Президент сказал, что ученые смело заявляют о своих намерениях относительно железных машин с искусственным разумом. Видимо, эта информация вызвала паранойю и манию преследования роботами у целой страны Забавно.
Не могу! Я даже не могу позаботиться о своем сыне, что уж говорить обо мне самой.
Ну все, появились свободные уши. Мне конец! Черт же меня дернул прокомментировать. Сидел бы себе спокойно, писал, эх
Сыну его одноклассник выстрелил в челюсть из пневматического пистолета. Вы даже не представляете себе, как сейчас выглядит рот Райана. Никогда не смотрели «Пилу»?
Странно, что вы ее смотрели. И что? Закрыли этого одноклассника?
Закрыли? Издеваетесь, что ли? Ему всего пятнадцать лет, он несовершеннолетний и к тому же из неблагополучной семьи. Полиция мне сказала, что ничем помочь не может. Забирайте, мол, свое заявление и идите заботиться о сыне.
Так и сказали?
Да. Эта страна в прокуратуру не протолкнуться, завести делоцелая проблема. У меня уже крыша едет, извините меня, я бегаю от одного участка к другому, в прокуратуру, уже президенту пишу письмо. А этого парня даже ударить нельзя, потому что посадят меня. Представляете, он берет с собой в школу пистолет и показывает его одноклассникам, поднимает свой авторитет в их глазах. А моему сыну говорит, чтобы я перестала на него писать, а то переломает ему ноги. Я уже подыскиваю другую школу Это такой ужас, не передать! Он даже не раскаивается в том, что сделал.
Напишите мне, пожалуйста, номер вашего мобильного, имя, фамилию, адрес. Я передам эту информацию в надежные руки. Пишите сейчас же.
А кто вы?
Я никто, а вот мой другхороший полицейский, и, думаю, он поможет найти подходящее место для этого парня.
Да, хорошо
Она написала что-то на листе и передала мне. Очень красивый и ровный почерк. На самом деле интеллигентная женщина. Таким порой бывает тяжко.
Я отдам кому надо.
Спасибо. Знаете, я работаю в психиатрической лечебнице, если вам или кому-то из ваших родных понадобится рецепт на какие-нибудь таблетки, которые не продаются свободно в аптеках, или что-нибудь нужно будет достать, позвоните мне. Я помогу. А еще у вас есть дети?
Нет.
Хм, ну ладно, если кому-то из ваших близких нужно будет устроить быстро и без проблем ребенка в садик, обращайтесь, у меня есть хорошие знакомые.
Ладно, я пойду. Ожидайте звонка.
Она молча проводила меня грустным взглядом, похоже, не сильно поверив в грядущее чудо. Я отправил посылки и ушел прочь. Когда покидал почту, женщина все еще сидела за столиком и писала.
Меня реально зацепила эта история, и как только представилась возможность, я первым делом позвонил Марку.
Доброе утро. Не отвлекаю?
Доброе. Что-то срочное? отозвался он.
В общем-то да, но оно дождется твоего обеда. Приедешь домой?
Хм, скорее всего нет. Много бумажной волокиты сегодня навалилось, мой напарник ушел в отпуск, и нужно все разгребать самому. Если что-то важное, приезжай к участку, зайдем в ближайшее кафе, перекусим, и расскажешь мне, что у тебя там произошло. Ты же вроде должен был отправлять альбомы? Разве нет?
Уже отправил. Хорошо, я приеду к тебе. Во сколько?
К двум.
Договорились! До встречи.
Сначала я вернулся домой, быстро попил чай, поиграл на пианино, а около двух вышел из квартиры и отправился к ближайшему метро.
* * *
И что, ее послали? В какой участок она обратилась? Марк удивленно взглянул на меня, будто в его практике подобное происшествие случилось впервые.
Вот ее номер телефона, сказал я, протягивая листок. Позвони ей, будь добр, в ближайшее время. Она интеллигентка, такие, увы, зачастую своего не добиваются.
Ладно, позвоню, когда приду в участок.
Мы сидели с Марком в кафе за три квартала от его работы. Безлюдное спокойное местокроме нас в зале был только один посетитель, тихий пожилой старичок в сером плаще. Все время, что мы с Марком здесь провели, он стучал по клавиатуре своего ноутбука. Возможно, переписывался по почте. Сейчас у стариков и старушек наступила виртуальная любовь. Эпоха технологий. Наши деды с боевым задором готовы командовать роботами. Подавайте уже!
В кафе была светлая, теплая обстановка. Французские окна от пола до потолка и вообще, мне показалось, что здесь присутствовал французский дух. В воздухе пахло корицей, кофе (хорошим, прошу заметить), а еще ванилью, круассанами и неспешностью. Знаете, такой приятной размеренностью. Плюс спокойная негромкая музыка. Джаз сменяли композиции великих композиторов, в частности, Бетховена и Моцарта, но это не выбивало из завораживающей тишины. Наоборот. Очень интересное сочетание.
Еще кофе закажу, пожалуй. Что-то слабенький он у них здесь. И что это за дела такие, что курить в кафе нельзя? Марк недовольно бурчал себе под нос, наверное, трудности на работе. Официант, будьте добры, еще один кофе. Только на этот раз эспрессо, а то не бодрит ваш латте. Спасибо, крикнул он через весь маленький зал.
Дятел, как я заочно прозвал для себя старичка, перестал стучать по клавиатуре и обернулся посмотреть на громкого посетителя. (Все это время он сидел к нам спиной.)
Прощу прощения, вежливо обратился к Марку официант за кассовым аппаратом. Будьте добры сделать заказ у стойки, у нас самообслуживание.
Ну и сервис Марк поднялся со своего места.
У них здесь так принято, улыбнулся я, зная, в каких местах он привык пить кофе. И какой кофе!
Курить нельзя, кофе принести нельзя. Что у вас можно, дорогой человек? А у вас лицензия есть?
Лицензия есть, кивнул кассир, молодой человек довольно высокого роста. На вид ему было не больше двадцати пяти. У нас можно наслаждаться атмосферой, музыкой и пить вкусный кофе. Еще у нас есть книга отзывов и пожеланий, принести вам?
Да нет, не нужно. Ладно, все нормально, дружище.
Марк взял свой эспрессо, заплатил за него и вернулся за стол.
Ох, как достало все! В редкий свободный час не могу спокойно расслабиться. Вот приходишь в «Гертруду Камбуду», и там тебе радость! Чашечка кофе? Не проблема! Причем кофе такой, что через двенадцать часов уснуть ночью не можешь. И кури на здоровье, хоть сдохни! А тут вся эта музыка, вычурность. Зачем было окна ставить от пола до потолка? Зимы у нас лютые, между прочим. Посетители в декабре предпочтут на улице кофе быстро выпить, чем сидеть и мерзнуть в кафе. И вообще
Хватит, Марк, я понял. Что у тебя на работе?
Да не спрашивай! Он раздраженно тряхнул головой. Бытовые разборки, убийства на почве ревности Муж пытается засадить за решетку жену, женамужа. А ребенок старается оправдать обоих! Что за жизнь? Где семейные ценности? Друг друга обманывают, предают, убивают, раскаиваются, плачут и так далее. Как тут с ума не сойдешь? Изо дня в день накапливается. Я уже бирюком становлюсь, замкнутым, угрюмым брюзжащим.
Ага. Я наслаждался своим нежным и пенистым капучино, он был прекрасен как никогда.
Кстати, вот еще незадача. В церковь священники идти не хотят ну, ты знаешь в какую. Говорят, там все стены пропитаны злом и ни одной молитвой это зло оттуда не выгонишь. Люди ее стороной обходят. Суеверный народ нынче стал. Летающие машины они хотят запустить, роботов строят, а сами верят в призраков, в дьявола и всякую другую чушь.
И ты с этими роботами. Ха-ха-ха! не удержался я.
Так все о них говорят после вчерашнего обращения. Полицейских хотят заменить железяками Серьезно? Кто убийц искать будет, составлять психологический портрет, изучать отпечатки, ткани кожи, волосы, ДНК? А стрелять в преступников они силой мысли будут или их лазерами оснастят? Ну и вздор. Куда катится наша страна!
К роботам, Марк.
Да иди ты Ладно, извини, что-то и вправду грустно все.
За сестру переживаешь? Кажется, я понял, что его заботило на самом деле.
Да, признался он. Уже неделю на связь не выходит. Хоть бы сказала, как все прошло, купила она квартиру или до сих пор снимает? Устроилась ли на работу? Не окружают ли ее ублюдки, как
Тс-с, мы здесь не одни. Не стоит произносить вслух то, что однажды может обернуться виселицей, тихо, но строго сказал я. (Иногда бывало, что мы с Марком менялись местами и я на время будто превращался в его старшего товарища.)
Он кивнул:
Да. Мне бы весточку от нее. Уже четвертую ночь плохо сплю, Домми.
Придет твоя весточка, не стоит так переживать. Ей же не десять лет, она взрослая девушка, четвертый десяток на носу
Она всего годом меня старше, недовольно уточнил Марк.
Вот именно. А ты уже одной ногой кладбищенскую землю топчешь, обсыпаешься весь.
Да ну тебя, я серьезно.
Может, съездить к ней? Не думал?
Если не выйдет на связь через несколько дней, возьму отпуск и поеду. Заодно и отдохну от всего этого. О, эта мысль определенно меня греет! Мой старый добрый Марк наконец улыбнулся.
Мой единственный на свете друг. Мой герой и очевидный антипод моей личности.
Самое время!
Ладно, мне пора, засиделся. Опаздывать нельзя: шеф у нас как злая собака. Одно опозданиесловесный расстрел! Был рад увидеться, дружище, буду дома вечером, как всегда. Ты здесь еще посидишь?
Да, мне нравится это место. И я был рад увидеться, удачного дня!
Марк отставил в сторону пустой стаканчик и направился к выходу.
Прошу прощения, натянув приветливую улыбку, обратился к нему кассир, когда тот уже был около двери. Уберите, пожалуйста, за собой бумажный стакан.
О Господи Иисусе, за что я попал в это место! тихо выругался про себя Марк и вернулся к столику.
Я ему подмигнул.
С того самого дня я и силой бы не заставил Марка пойти в это кафе снова. Даже если бы во всем городе закончился кофе и закрылись все кофейни. Тут Марк был категоричен как никогда.
* * *
Поздним вечером того же дня.
Привет. Я прикрыл крышку пианино и выскочил в коридор, как только услышал скрип двери.
Привет, Домиан. Плохие новости у меня.
Относительно чего или кого?
Марк приступил к своему вечернему ритуалунатиранию обуви до блеска.
Относительно Мэри Мок.
Я посмотрел на него глазами, полными неведения и непонимания. Кто такая эта Мэри Мок?
Ну твоя женщина с почты, которая поклялась, что лично поедет к президенту, если одноклассника ее сына не посадят И плохие новости в том, что его не посадят.
Что значит не посадят? И ты туда же?
А она тебе сегодня утром не рассказала, по какой причине все отказываются рассматривать это дело?
Нет, но какая может быть причина, чтобы покрывать преступника? Не понимаю.