Анастасия Романовна появилась в спальне с подносом в руках.
Хозяин вернулся. Подкрепись, девочка, ты пропустила завтрак, и спускайся на второй этаж.
Пришлось подняться и проглотить два бутерброда с сыром. Аппетита не было совсем, несмотря на длительные тренировки. Организм требовал свежего воздуха, но прогулок меня лишили. От кофе я отказалась давно, и экономка готовила по утрам свежевыжатый сок. Сегодня я получила яблочный. Промокнув рот салфеткой, осмотрела себя в зеркале, поправила непослушные кудряшки, совершенно не желавшие виться аккуратными локонами, и, тяжело вздохнув, спустилась на второй этаж.
Домоправительница стояла у дубовой двери, бесстрастная, как всегда. Она постучала и распахнула передо мной створку. Сказать, что я нервничала? Нет. Ожидание угнетало, вгоняло в депрессию. Теперь хоть что-то прояснится. Я радовалась уже этому.
Кабинет хозяина был заставлен антикварной мебелью, идеально отреставрированной. Но о возрасте стола и кресел, этажерок и секретера говорили едва заметные трещины и потёртостибезмолвные свидетели ушедших веков. Сергей Николаевич сидел у окна и курил трубку, выпуская в воздух аккуратные колечки дыма.
Я сделала два шага и застыла на месте. Ужас сковал по рукам и ногам. В высоком кресле у старинного комода расположился тот, кого я меньше всего хотела видеть. Тень моего прошлого возникла во плоти. Мысленно перекрестившись, я подошла к столу и вцепилась пальцами в отполированный край. К горлу подступила тошнота. Предчувствия не обманули. Мне снова придётся драться.
Добрый день, Ника! Игорь поднялся и распахнул свои объятья. Чего так побледнела? Или не рада встречи со старым другом?
Побледнела? Я чувствовала, что вся кровь разом отхлынула от лица, а дыхание предательски участилось.
Кто выпустил тебя из ада? Я слышала, что оттуда не возвращаются.
Мой наставник рассмеялся.
Выслали бандеролью, куколка. Нет, я не тяну тебя за собой навечно. Оплатишь долг и получишь вольную.
Я уселась на жёсткий стул и закинула ногу на ногу.
Мне нужно месяц, чтобы вернуть форму, а лучше два. Сейчас моё тело бесполезнее боксёрской груши.
Игорь примостился на краешке стола.
Неделя. У нас есть только неделя.
Я поёжилась, вспомнив свои тренировки в интернате.
Допустим. Но, может, мне кто-то расскажет, что я должна делать? Биться на ринге? Это понятно. Только как долго?
Сергей Николаевич тяжело вздохнул.
С чего ты взяла, что я планирую выставлять тебя на бои?
С чего я взяла? Можно подумать, мне объяснили цель пребывания в этом доме. И Игорь. Он появился тут случайно?
Это то, что я умею. Во всяком случае, умела лет пять назад.
Старик развернул кресло в мою сторону.
У тебя другая миссия, девочка. Не буду лукавить. Бои могут показаться цветочками по сравнению с тем, что тебе предстоит сделать. И ты вправе отказаться. Я не потребую возврат долга хотя бы потому, что знаю, каково это быть прикованным к инвалидному креслу. Можешь не верить, но иногда богатые люди становятся сентиментальными, особенно под старость. Но Словом, я прошу тебя помочь мне, и за это ты получишь дополнительную плату.
Вот это поворот событий! Первым желанием было встать, поблагодарить за недельный отдых и откланяться, покинуть дом, который давил на меня своим величием, в котором я задыхалась, но что-то в глазах старика заставило передумать.
Слушаю Вас.
Сергей Николаевич вновь закурил.
У меня есть дочь, Кира. Ты видела её портреты в спальне. Любимый, избалованный, поздний ребёнок. Дитя, не знавшее отказа ни в чём. Когда я увидел твои фотокарточки, то поразился Вашему сходству.
И где сейчас Ваша дочь?
Не перебивай. Выслушай до конца.
Я покраснела. Очередное доказательство моего бескультурия всплыло в самый неподходящий момент. А ведь учили меня, что перебивать старших некрасиво! Некрасиво! А вот держать меня столько дней в неведении красиво?
С твоего позволения продолжу. Хозяин выпустил струю дыма в окно, а я поморщилась. Кира росла в роскоши, ни в чём не знала отказа, занималась тем, что ей нравилось. Девочка с детства увлекалась балетом и мечтала стать примой. Вот только травма ноги Словом, место в кордебалете ей было обеспечено, но солировать она не могла. Слава Богу, мозги у моей дочери стояли на месте, и она окончила институт культуры. Поверь, Ника, я не видел человека, более тонко разбирающегося в живописи и иконописи. Она могла бы стать хорошим экспертом, если бы не чёртова любовь
Я не смела открыть рот. Просто удивлённо уставилась на старика.
В прошлом году у моей дочери появился молодой человек, потрясающий, талантливый художник. Он вошёл в наш дом, в нашу семью. Юноша подавал большие надежды. Я старался протежировать ему. Но, кто знает, что творится в чужой голове? Словом, этот негодяй подбил мою дочь на аферу века. Пять картин, предложенных владельцами для оценки перед выставкой, кто-то заменил копиями весьма хорошего качества. Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, кто. Но хуже было то, что вместе с оригиналами мерзавец увёз с собой Киру. Когда разыгрался скандал, я попытался предложить деньги обманутым ценителям прекрасного или любые экспонаты моей собственной коллекции. И тут меня ждал удар. Три бесценных полотна так же оказались подделками. Я начал собственное расследование. Четыре шедевра мне удалось найти и выкупить на чёрном рынке за баснословные деньги. А вот пятое Я знаю, где оно, но новый хозяин и слышать не хочет о продаже. Будь проклят этот Селезнёв!
Селезнёв? Вы сказали Селезнёв?
Слуховыми галлюцинациями я не страдала, да и на уши не жаловалась, но мысль о том, что проклятый депутат вновь вторгся в мою жизнь, никак не укладывалась в голове. Если бы мне предложили застрелить гада, я согласилась бы без колебаний и сделала бы это совершенно бесплатно.
Я предлагал любые деньги, любые услуги и любые условия. Старик помрачнел. Зря. То, что потребовал этот мерзавец, оказалось невыполнимым. Старый извращенец решил получить мою дочь. Женившись на Кире, он мог бы унаследовать всю мою коллекцию, а ведь её начали собирать без малого пять веков назад.
Я плюнула на все правила хорошего тона.
Блин! Мы же не в восемнадцатом веке живём, когда папеньки устраивали личную жизнь своим дочкам. Кира может не согласиться. Он об этом не подумал?
Старик печально усмехнулся.
Ей пришлось бы. В противном случае нас всех ждал бы грандиозный скандал. На моей репутации был бы поставлен жирный крест, а девочка попала бы в тюрьму.
До меня дошёл план Селезнёва. Вот жучара! Всё предусмотрел.
Что ты думаешь обо всём этом, Ника? Игорь уставился на меня в упор.
Я пока ничего не думала потому, что ничего не понимала. С боксом всё обстояло проще. Либо ты отбиваешь почки у соперников, либо они у тебя. А тут
Какая моя задача?
Сергей Николаевич пожал плечами.
Конкретного плана нет. Если ты согласишься мне помочь, то через неделю мы вылетим в Париж, где состоится выставка художников эпохи возрождения. Думаю, там начнётся настоящая охота. Люди Астахова захотят заполучить тебя, так как уверены, что именно ты, то есть, прости, Кира, виновата в подмене картины. Селезнёв же захочет получить Киру и оставить у себя Рембрандта.
Я подпрыгнула на стуле. Охота? Этого ещё не хватало. Фамилия Астахов ни о чём мне не говорила. А вот вторая Я ненавидела её до глубины души.
Что от меня требуется?
Игорь указал на мой стул.
Садись и слушай внимательно.
Глава 7
Завернувшись в одеяло, я мучительно пыталась уснуть. Времени на отдых осталось катастрофически мало. И, если не использовать его, кто знает, когда тот самый отдых ещё удастся заполучить. Я зажмурилась и попыталась представить стадо белоснежных овечек. Раньше подсчёт милейших животных вводил в меня в состояние блаженной дрёмы. Но не сегодня. Мысли неумолимо уносили в прошлое, в маленькую комнату спортивного интерната. Жизнь словно сделала крутой виток и вернула меня на восемь лет назад. Но теперь я словно наблюдала со стороны за стройной высокой девушкой с копной белокурых кудряшек.
Красная лампочка на стене замигала, а из коридора донёсся свирепый звук сирены. Моя соседка тут же подскочила с кровати и принялась натягивать спортивный костюм.
Эй, новенькая, просыпайся. Демон ждать не любит.
Я потянулась, пытаясь вспомнить, где нахожусь. Прошли целые сутки после того, как меня привезли в это странное учреждение. Интернат со спортивным уклоном больше походил на современный Медицинский центр. Впрочем, судить о заведении было рано. Весь день я провела под покровительством медиков, сдавая анализы. Странные тесты на выносливость, переносимость боли и способность восстанавливаться после физических нагрузок вымотали меня до предела. Я чувствовала себя подопытной мышью, переходя из одного отсека в другой. К вечеру мои мученья закончились, и за меня взялись психологи. Очередная группа людей в белых халатах теперь терзала мой мозг. Я украдкой поглядывала на огромные часы, висевшие над дверью. Когда стрелки показали три ночи, разбитую и усталую, меня, наконец, сопроводили в жилой корпус и поместили в комнату, больше напоминавшую тюремную камеру. Щелчок замка, и белая мышь Ника оказалась в клетке. Когда глаза привыкли к темноте, я разглядела силуэт на соседней койке. Моя соседка крепко спала. Шум, который произвело феерическое вселение Ники Ракитиной, вовсе не потревожил её. Так хотелось растолкать девушку и расспросить об этом странном месте, но сил не было. Да и к чему? Утром всё узнаю.
Демон? я вскочила с кровати, пытаясь обнаружить в стопке вещей, которые мне выдали при заселении, спортивный костюм.
Девушка фыркнула.
Это тот, кто притащил тебя в этот ад, тот, кто нас всех сюда притащил. Кстати, я Натка.
А я Ника.
Времени на разговоры не было. Как только металлические двери разъехались в разные стороны, мы выскочили в коридор и встали у стены. Я оказалась в колонне, состоявшей из дести девушек. Через секунду красные лампочки перестали мигать, раздражая роговицу, сирена стихла, и тусклый свет наполнил узкое помещение, давая возможность ориентироваться во времени и в пространстве. Я с любопытством озиралась по сторонам, но кроме стен, окрашенных голубой масляной краской, и заспанных девчонок ничего не увидела.
Шаги. Они гулом отдавались в звенящей тишине, неумолимо приближая к нам надзирателя. Я почувствовала, как Натка, стоявшая рядом, напряглась. Через секунду очередная железная дверь распахнулась, и в помещение вошёл Игорь. Он был одет в такой же спортивный костюм, как и мы. Отличие состояло в том, что мужчина казался бодрым и весёлым.
С наступившим утром, красавицы! Надеюсь, для многих из вас оно станет добрым. А теперь бегом на улицу!
Я посмотрела на выданные мне белоснежные кроссовки и поёжилась. Вчера весь день лил дождь, а к вечеру начался настоящий ливень. Во что превратится спортивная обувь после пробежки? Демона такие мелочи явно не интересовали. Одна за другой, мы вышли через толстенные железные двери на улицу и, увязая в грязи, побежали вдоль забора, оплетённого колючей проволокой.
Мы в тюрьме? я оглянулась на Натку, дышавшую мне в затылок.
Хуже. В аду. Но ты не болтай. Береги дыхание.
Соседка знала, что говорила. Пробежав километр, в свете неяркой луны я увидела пригорок, который нам предстояло преодолеть. Подниматься по мокрой траве было нелегко. Кроме того, девушки, ползущие впереди, то и дело соскальзывали, бросая на голову порции грязи. Вся моя одежда пропиталась липкой жижей, я тщетно вытирала лицо рукавом. Даже на зубах скрипела земля. Спуск оказался не менее тяжёлым. Многие падали и катились кубарем вниз. Меня постигла та же участь. И снова изнурительный кросс по пересечённой местности. Лёгкие обжигал холодный воздух, губы пересохли. Мне казалось, что чернозём, прилипший к ресницам, весил целую тонну.
Рассвет мы встречали около оврага, наполненного грязной водой. Я успела немного перевести дыхание, когда первая воспитанница вступила на скользкое бревно. Балансируя на краю ровно минуту, она поймала точку равновесия и быстро перешла яму.
Это Лада, наша чемпионка,шепнула Натка.
Я только открыла рот, чтобы спросить, по какому виду спорта, как соседка толкнула меня в спину. Я оказалась на краю оврага. Пять девушек прошли препятствие, четверо сгрудились за мной.
Ставь стопу ровно и беги быстро, иначе кувыркнёшься. Натка ободряюще улыбнулась.
Я встала на корявый ствол и побежала так быстро, как только могла. В какой-то момент нога соскользнула, и, потеряв опору, моё измученное тело полетело вниз. Крик застыл в горле. Каким-то чудом мне удалось закрыть глаза и зажать нос и рот руками. Вязкая жижа затягивала. Я барахталась, как курица в речке, не чувствуя под собой дна, пока чьи-то сильные руки не вытянули меня на поверхность. Ловя ртом воздух, рыдая и кашляя, я сидела на краю чёртова рва и пыталась очистить лицо.
Да, Ракитина, тебе ещё работать над своим телом и работать.
Мне-таки удалось получить небольшой обзор. Девчонки исчезли из поля зрения, зато рядом восседал такой же грязный Игорь. В первых розовато-красных лучах восходящего солнца он казался настоящим демоном, чёрным, с горящими глазами и торчащей дыбом шевелюрой. Посланник ада улыбнулся. Белоснежные зубы хищно сверкнули, а я поёжилась. Игорь достал из кармана пачку сигарет, вздохнул, смял промокшую упаковку и кинул в яму.
Напилась водицы?
Я отрицательно покачала головой.
Не успела.
Мужчина поднялся на ноги.
Вот и хорошо. Тогда давай ещё раз.
Раза не получилось. Трижды я ныряла в липкую жижу. Трижды Демон прыгал следом и незамедлительно вытаскивал меня на свет Божий. Мне уже хотелось, чтобы он оставил меня в покое и дал мирно утонуть, но снова и снова сильные руки хватали меня за шиворот и подталкивали к деревянной лестнице, ведущей наверх.
Всё. Больше не могу. Пристрелите меня здесь, пожалуйста.
Игорь расхохотался.
Пристрелить? Нет. На тебя у меня большие планы.
И что это за планы? я выплюнула очередную порцию грязи.
Узнаешь.
Позже, спустя годы, я поняла, что именно с того самого момента неопределённость стала пугать меня сильнее всех бед вместе взятых. Но спорить сил не осталось, тем более, что чёртов наставник дал знак, и я опять подошла к краю рва. Боже! Как же я ненавидела это бревно, эту яму, этого мужчину. Моё тело тряслось от холода, а мозг накалился от той самой ненависти. Издав громкий крик, я разбежалась и, неизвестно как, оказалась на противоположной стороне.
Умница, девочка. А теперь возвращайся ко мне.
Не знаю, сколько раз я пробегала по бревну туда и назад, уже не дожидаясь команды. Мне казалось, что моё тело само сообразило, как ставить стопу и держать равновесие.
Достаточно. Теперь в душ и завтракать.
Ни минуты не отдохнув, мы промчались с полкилометра и оказались у входа в одноэтажный вытянутый дом. Игорь молча скинул с себя все вещи и бросил их в кучу таких же грязных, валявшихся у дверей. Ни капли не стесняясь, я последовала его примеру. В одном нижнем белье мы прошли по коридору и остановились.
Тебе налево, мне направо. На помывку десять минут. Не уложишьсяостанешься без завтрака.
Я осмотрела лифчик и трусики, которые из розовых превратились в серо-зелёные.
Но
Всё необходимое найдёшь на месте.
Демон отворил дверь и втолкнул в меня в помещение, наполненное паром. Я огляделась. Прямо передо мной находилось несколько деревянных ящиков, на одном из которых висела табличка с моим именем. Что ж, посмотрим. Довольная улыбка озарила лицо. Я нашла всё, что требовалось.
Отмыть от грязи волосы, вьющиеся мелкими кудряшками оказалось делом непростым. Плюнув, решила особо не утруждать себя этой процедурой. Как получится, так и получится. Поглядывая на часы, выскочила из-под прохладной струи, обтёрлась махровым полотенцем и оделась. Меня не смутило, что спортивный костюм пришёлся впору. Поразило то, что бельё подобрали идеально по размеру. Засунув ноги в очередные белоснежные кроссовки, завязала шнурки и выбежала в коридор.
Игорь подпирал стену, поглядывая на круглый секундомер.
Уложилась.
Мы прошли метров сто и оказались в просторной столовой. Тут было уютно, почти по-домашнему. Большой круглый стол, накрытый льняной скатертью, стулья с высокими отполированными спинками, телевизор на ножке. В воздухе витал запах яблочного пирога. Сразу повеяло детством. Я зажмурилась. Яблоко с корицей. По воскресеньям меня будил именно такой аромат.