Значит, мне не поверили, когда я сказала, что мой отец ни при чем? уточнила Пайн.
Ей вдруг показалось, что нечто проглотило ее целиком, и она погружается в жуткий навоз, созданный ею самой.
Блюм посмотрела на Пайн и решила взять разговор в свои руки.
А что еще вы помните, Лорен? спросила она.
Им пришлось пригласить ФБР, когда стало очевидно, что местная полиция, как и полиция штата, не могут раскрыть преступление, сказала Грэм.
Иными словами, у них не имелось никаких улик против отца агента Пайн, хотя он оставался единственным подозреваемым? уточнила Блюм.
Здесь у нас случаются преступления. Как и в те времена. Но только не похищения. И не убийства. Сегодня это либо драки между пьяными или наркоманами, или кражи. Тогда Джулия Пайн клятвенно заявила, что ее пьяный муж валялся на полу в гостиной и оставался там, когда она проснулась на диване около шести утра и пошла проверить вас с сестрой. Судя по количеству пустых пивных бутылок и окурков сигарет с травкой, ее объяснение выглядело вполне правдоподобным.
Улик на отца, которые связали бы его с похищением, у полиции не было, сказала Пайн.
Ну, вероятно, его отпечатки и ДНК были по всему дому, сказала Блюм. Ведь он там жил, так что на основании этого его не смогли исключить из списка подозреваемых.
К тому же я видела мужчину, который забрался к нам в спальню через окно, добавила Пайн. И он был в перчатках. Так что следов остаться не могло.
Грэм едва не разлила кофе, когда услышала слова Пайн.
Вы видели мужчину? воскликнула она.
Да, именно по этой причине я знала, что отец не виноват, ответила Пайн. Зачем ему было влезать через окно?
И вы рассказали об этом полиции?
Пайн колебалась.
Мне кажется, я говорила, наконец ответила она. Но я была ребенком с пробитым черепом. Сомневаюсь, что они серьезно отнеслись к моим словам.
Вы уже побывали в вашем прежнем доме?
Да, там теперь живет человек по имени Сайрус Таннер. Он сказал, что арендует дом.
Весьма привлекательный и интересный мужчина, вмешалась Блюм.
Грэм улыбнулась.
Да, так и есть, согласилась она. Сай Таннер говорит самые разные вещи, но далеко не всегда это правда.
Значит, он не арендует дом? спросила Блюм.
Я не думаю, что кому-то известно, кто является владельцем дома, поэтому едва ли Сай за него платит.
Значит, он вселился незаконно, подвела итог Блюм.
Он не один такой. С двухтысячного года город потерял тридцать процентов населения; впрочем, здесь никогда не жило много людей. В остальной части округа Самтер ситуация лучше. Заработная плата, занятость повышается, как и стоимость жилья, больше молодых людей. Однако осталось достаточно брошенных домов, и ваш относится к этой категории.
Пожалуй, я понимаю, кивнула Пайн.
Вы действительно считаете, что сможете раскрыть преступление после стольких лет? спросила Грэм.
Многие нераскрытые дела сейчас удается довести до конца, заметила Блюм.
Но большинство так и остаются тайной, возразила Грэм.
Откуда вы знаете? спросила Пайн.
На самом деле я пишу детективный роман, ответила Грэм. Как я уже говорила, дом дает мне возможность сводить концы с концами, но не более того. Я рассчитываю выбраться из этой дыры, добившись известности как автор исторических детективных романов.
Значит, вы еще не расстались с прежними амбициями? спросила Блюм.
Грэм опустила взгляд.
Наверное, сказала она.
Дайте мне угадатьваша история происходит во время Гражданской войны, предположила Пайн.
Отличная дедукция. В хорошей исторической прозе должна быть собственная атмосфера. А война пропитала насквозь наш город, уж не знаю, хорошо это или плохо. Надеюсь, для меня хорошо. Дело в том, что я серьезно изучала старые преступления. И большинство из них так и остались нераскрытыми.
Пайн встала.
Ну, мое не останетсяво всяком случае, не из-за недостатка попыток, заявила она. А теперь прошу меня извинить, у нас был трудный день.
Пайн вышла из комнаты, оставив Блюм и Грэм сидеть за столом.
Грэм посмотрела на Блюм.
Как вы думаете, она сможет это сделать? спросила Грэм.
Если она не справится, значит, эту задачу невозможно решить, уверенно ответила Блюм.
Глава 8
Как я погляжу, вы стали совсем взрослой.
Наступил следующий день, и Пайн с Блюм сидели напротив Дейва Бартлса в офисе окружного шерифа Мейкона, в Оглторпе, штат Джорджия.
Бартлсу было сильно за пятьдесятседые волосы, острые черты и лицо человека, который за долгие годы своей карьеры в полиции, видел более чем достаточно проявлений порока.
Да, я стала взрослой, сказала Пайн, и ее губы превратились в тонкую линию.
Я слышал, вы агент ФБР.
Это правда.
Пожалуй, я знаю, почему вы здесь.
Не сомневаюсь, что это очевидный вывод.
Тогда нам не удалось раскрыть дело о похищении вашей сестры, как и полиции штата и даже вашему агентству.
Но у вас имелся подозреваемый.
Ваш отец.
Вы все еще думаете, что это сделал он?
У нас не хватило улик, чтобы предъявить ему обвинение. И не удалось отыскать мотив. Ваши родители были очень молоды, но все говорили, что они хорошо о вас заботились. Он немного помолчал. Когда не пили и не курили травку.
Так вы думаете, что он накурился и накачался спиртным, а потом это сделал?
Я так думал. Сначала. Но куда он мог деть тело? У ваших родителей был единственный старый автомобиль, но никто не видел, чтобы он на нем ездил. Мы осмотрели все ближайшие владения и лес. Нигде не нашли свежих могил. Никто не вылавливал тел из воды. Нигде вообще не находили тела. Спрятать труп трудно даже трезвому человеку. Не говоря о пьяном.
В те времена здесь орудовал Дэниел Джеймс Тор.
Бартлс задумчиво на нее посмотрел.
Он убил маленькую девочку из Мейкона, примерно в часе езды отсюда, сказал он. В конце концов ФБР сумело взять ублюдка. Вы думаете, он похитил вашу сестру?
ФБР удалось установить, что он находился в этих местах, но моя сестра не вписывается в геометрическую схему его активности.
Бартлс нахмурился.
Геометрическую? Что это значит?
Тор одарен в математике. Он выбирал жертвы так, чтобы места их проживания образовывали математические фигуры. Именно благодаря этому его в конце концов поймали. Им удалось вычислить место, где он должен был появиться, они сумели быстро перебросить туда людей и взять его.
Значит, местонахождение вашего дома не подходило под его «математическую схему»?
Верно. В течение восемнадцати месяцев в восемьдесят восьмом и восемьдесят девятом Тор подозревался в похищении и убийстве четырех человек в штате Джорджия и по одному в Олбани, Колумбусе, Атланте, еще была маленькая девочка из города Мейкон. Получалась грубая геометрическая фигура. Я назвала ее бубновой мастью. Он меня поправил и сказал, что это ромб.
Он вас поправил?
Я трижды посещала Тора во Флоренсе, тюрьме особо строго режима.
Я даже не знал, что этот монстр до сих пор жив. Его давно следовало казнить.
У него немало пожизненных заключений, он больше никогда не увидит света дня.
Подождите, но, если вы его посещали, значит, вы думали, что он мог похитить вашу сестру, хотя это не подходило под его схему.
Я подозревала, что он мог быть виновен, поскольку он в то время находился в наших местах.
Я помню, после того как вас выписали из больницы, вы нам сказали, что видели, как к вам в окно влез мужчина. Вы думаете, это был Тор.
Блюм внимательно наблюдала за Пайн.
Недавно я прошла гипнотерапию, чтобы вернуть подавленные воспоминания, сказала Пайн.
И у тебя получилось?
Я не уверена. Мужчина, которого я видела, мог быть Тором. Но, поскольку я знала о Торе до сеанса, а также мне было известно, что он находился тогда в этих краях
Вы хотите сказать, что это могло повлиять на ваши воспоминания и их исказить.
Верно.
Ну и что сказал Тор?
Что он никогда ничего не признает. Но даже если признает, не представит подтверждающие доказательства. У него нет стимула. Так что это тупик.
Бартлс развел руки в стороны.
Что объясняет, почему вы здесь, сказал он.
Могу я взглянуть на досье?
Конечно. Но я не представляю, что вы рассчитываете найти там через три десятилетия.
Я тоже. Но я должна сделать все, что в моих силах.
Бартлс задумчиво кивнул.
Я попрошу скопировать досье и принести мне, но должен сразу вас предупредить: там совсем немного фактов и сведений. И не скажу, чтобы что-то пропало. Их с самого начала было мало.
Я удивлена, что вы после стольких лет не уничтожили документы.
При обычных обстоятельствах так и произошло бы. Но преступление осталось нераскрытым, агент Пайн. Поэтому мы сохранили досье. Никто ведь не знает, как все может обернуться, верно?
Да.
Я и представить не мог, что вы вырастете и станете агентом ФБР.
Жизнь бывает непредсказуемой.
Слышал, работаете в Аризоне.
Вы узнали это от Лорен Грэм?
Бартлс рассмеялся.
Мы с ней друзья, признался он. Она симпатичная женщина. Вам нравится в «Коттедже»?
Да, и в некотором смысле там все иначе. А в остальном такое же.
Люди повсюду остаются людьми. И не важно, где они находятся.
Если вы что-то найдете, дайте мне знать. У нас здесь совсем мало нераскрытых дел. Я бы хотел закрыть это.
Хорошо.
Пайн и Блюм направились в сторону вестибюля.
А каков этот Тор? внезапно спросил Бартлс, и Пайн резко к нему повернулась.
Представьте себе свой худший кошмар и умножьте на сто, ответила она.
Но тогда разве все не очевидно? Разве нельзя понять, кто он такой, просто находясь с ним рядом?
Нет, нельзя, ответила Пайн, качая головой. Именно поэтому он и является кошмаром. Ты не понимаешь, что перед тобой чудовище, пока не становится слишком поздно.
Глава 9
Бартлс был прав, когда сказал, что здесь совсем немного сведений о расследовании, заметила Блюм.
Они разложили копии документов, записок, отчетов и фотографий на кровати Пайн в ее номере в «Коттедже». По любым меркам это было жалкое зрелище.
Блюм взяла фотографию и протянула ее Пайн.
Ты с сестрой?
Пайн взглянула на снимок и кивнула.
Наш пятый день рождения. Такой же лежит у меня в бумажнике. Единственная общая фотография, которая у меня есть. У моих родителей не было фотоаппарата. Мама взяла поляроид у приятелей и сделала три снимка. По одной для каждой из нас и одну для себя. Должно быть, свою она отдала полицейским, чтобы помочь в поисках Мерси.
Вы с сестрой действительно были очень похожи, заметила Блюм.
Пайн посмотрела на двух маленьких сестер, казалось, с расстояния в тысячу лет. Блестящие глаза и улыбки.
Мы были неразлучны, сказала она. Два разных человека, но на самом деле один. Много лет назад, с грустью добавила она. Каждый день я думаю, как сложилась бы моя жизнь, если бы Мерси все эти годы находилась рядом. Мы всегда оставались лучшими подругами. Я хотела бы верить, что так было бы и дальше.
Пайн попыталась представить, какой Мерси стала бы, когда выросла. Они по-прежнему были бы похожи внешне, как две капли воды или за годы появились бы различия? Она надеялась, что Мерси еще жива. Но насколько такое было возможно?
Если бы ничего этого не произошло, ты могла бы и не стать агентом ФБР? заметила Блюм.
Я бы поменялась, глазом не моргнув.
На твоем месте я бы поступила так же, сказала Блюм и взяла больничную карту с рентгеновским снимком. Ты действительно получила очень серьезную травму, агент Пайн. Ты едва не умерла.
Пайн рассеянно кивнула.
Я помню, как открыла глаза в больнице и увидела склонившуюся надо мной мать. Сначала я подумала, что умерла, а она ангел. Пайн смущенно посмотрела на Блюм. Глупые мысли маленькой девочки.
Я уверена, что мать стала для тебя огромным утешением.
Пайн окинула взглядом лежавшие на кровати вещи.
Даже агенты ФБР почти ничего не сумели найти. Никаких следов, улик или мотивов. Ничего. Полнейший тупик.
Никто ничего не видел и не слышал?
Ты же видела, наш дом стоит на отшибе, в тупике. В те времена было так же, только в еще большей степени.
Но чем занималась полиция?
За исключением того, что считала виновным моего отца? Практически ничем.
Блюм посмотрела на часы.
Время обеда, сказала она.
Ладно.
Пойдем туда же?
Думаю, да. Ты рассчитываешь еще раз встретить Сая Таннера?
Не заставляй меня краснеть, агент Пайн.
Ты знаешь, на самом деле я не проголодалась. Почему бы тебе не сходить туда одной?
Ты уверена? Я могу подождать.
Нет, я думаю, мне стоит немного побыть одной.
Я знаю, что тебе нужно многое осмыслить.
Я уже давно пытаюсь. Но если делаешь одно и то же снова и снова, разве можно получить другой результат? Вот почему я здесь.
Позвони, если я тебе понадоблюсь.
Я так и сделаю.
После ухода Блюм Пайн медленно сложила бумаги обратно в коробку, которую ей выдал офис шерифа, вышла из номера и направилась на главную улицу Андерсонвилля. В вечернем воздухе появилась осенняя прохлада, и, шагая по пустынным улицам, Пайн порадовалась, что надела куртку.
У нее сохранилось совсем немного воспоминаний о городке. Она уехала отсюда, когда была совсем маленькой. А последние месяцы жизни здесь отравило похищение Мерси.
Здания, старые и содержавшиеся не в самом лучшем виде, изменились незначительно. Водонапорная башня на металлических сваях, украшенная эмблемой Андерсонвилля, стояла на прежнем месте. Пайн проходила мимо сельских магазинов со старыми треугольными крышами и выступавшими навесами, комиссионок с выставленными в витринах товарами, смотрела в тускло освещенные окна на ящики, заполненные пустыми бутылками, в лавочке, где продавали «антиквариат». Город немного напомнил ей фильм «Убить пересмешника». Южный старомодный городок в горах, не уверенный в своем будущем, но все еще каким-то образом держащийся на плаву и верящий, что впереди его ждут лучшие времена.
Пайн увидела вездесущее железнодорожное полотноединственную причину, по которой здесь когда-то возник город. Национальный музей узников войны и тюрьма, а также огромное кладбище занимали доминирующее положение, повсюду были расставлены рекламные плакаты, зазывавшие туристов, чтобы те расставались со своими долларами. Вероятно, Андерсонвилль с максимальной выгодой использовал карты, которые сдала ему судьба. Печально известная тюрьма в самом центре давала городу столь необходимый ему доход. Во всяком случае, здесь можно было получить важный исторический урок о жестокости человеческих существ.
Пайн перешагивала через лужи, оставшиеся после недавнего дождя, обнажившего красную, не пропускавшую воду глину Джорджии. Здесь росли высокие тонкие виргинские сосны, корни которых находились почти на поверхности земли, хотя ураганы с сильными ветрами могли легко их сломать или даже вырвать.
Пайн уселась на влажную скамейку и стала смотреть в темноту.
Через годы мать призналась Пайн, что она испытывала такую сильную боль во время родов, что назвала первую родившуюся дочь Мерси, посчитав «милосердием», что ее мучения наполовину закончилось.
Когда ее старшая дочь исчезла посреди ночи, Джулия Пайн очень долго не произносила ее имени вслух. Более того, она рассказала о происхождении имени Мерси только после того, как Пайн отправилась в колледж.
Через некоторое время, когда Пайн однажды вернулась домой на каникулы, она обнаружила, что мать исчезла, оставив короткую записку, которая ничего не объясняла. Она вспомнила, как вошла в квартиру, которую с ней делила, и обнаружила одинокий листок бумаги, наполнивший ее ощущением новой тяжелой потери. Пайн стукнула кулаком по ручке скамейки, чтобы подавить сильное желание закричать.
Почему ты меня бросила, мама? Оставила одну. Сначала, Мерси, потом папа и ты.
Во время ее первого визита в тюрьму Тор сказал, что после исчезновения Мерси у Пайн появилась дыра, которую невозможно заполнить, что она больше никогда не сможет никому доверять. И умрет в одиночестве, чувствуя утрату сестры так же остро, как в тот день, когда это случилось.
Может, он прав. Но я все еще могу узнать, что с ней произошло. Может быть, это поможет закрыть дыру, хотя бы частично.