Но он сделал это, Люси! Бэньйон наморщил лоб и закурил еще одну сигарету. Может быть, прекрасное настроение, замеченное тобой в нем, явилось результатом, ну, скажем, расчета, которое он произвел сам с собой и со всем миром. Может быть он осознал, что земляне небо и не преисподняя, а как раз то самое место, где мы должны исполнить свой долг и получить от жизни то, что заслужили.
Если дело обстояло так, тогда у него вообще не было никаких оснований для того, чтобы расстаться с жизнью, с упорством продолжала Люси.
А я знаю, что он застрелился!
Еще раз простите, я отняла у вас столько времени, мистер Бэньйон!
Ничего, я привык. Кроме того, следить за каждой ниточкой, ведущей к самоубийствумой долг, он улыбнулся. А как насчет рюмочки ликера, Люси?
Идет, мистер Бэньйон.
Когда пятнадцать минут спустя он поехал по дороге домой, он подумал: «Ведь целый час пропал зря!» Потом поправил себя: «А может быть, и не пропал». Многолетний опыт учил его, что ни о чем нельзя судить с достаточной определенностью, пока преступление не раскрыто.
3
На следующий день Дэва Бэньйона ожидало в бюро много срочной работы. На столе лежал материал по трем законченным делам. В двух из них не хватало только подписи, чтобы передать их на рассмотрение суда присяжных; третье было возвращено прокуратурой, требовавшей более тщательных и жестких определений следствия до передачи обвиняемого во власть присяжных.
Бэньйон передал письмо прокуратуры Кармоди и Кейсу и поручил им собрать дополнительные доказательства и улики. Оставался Бурке. Его негр явно вздохнул свободнее. Его алибион играл с несколькими друзьями в покерполучило подтверждение с совершенно неожиданной стороны. Полисмен, совершавший обход своего участка, услышал шум в пивной, зашел туда и посоветовал неграм держать себя потишетем самым алиби «ниггера» сделалось неопровержимым; без этого друзьям негра могли бы не поверить, а если бы и поверили, то не сразу. Негра пришлось отпустить, тем более что и прежде за ним не замечалось ничего предосудительного, он работал в автомобильной мастерской и был там на хорошем счету. Его семья тоже считалась вполне приличной.
Бурке подсел к столу Бэньйона и ухмыльнулся:
Обе стороны пришли к соглашению, он ткнул пальцем в отчет.
Лучше так, чем прихлопнуть невиновного. Кстати, ты неплохо потрудился.
Вчера у меня энергии было хоть отбавляй. Кроме того, других дел не было, так что я прямо зубами вцепился в это
Дэв Бэньйон бросил взгляд на часы.
Я сейчас еще раз уеду. Вернусь между пятью и шестью.
С Томом Дири все в порядке? спросил Бурке, когда Дэв уже натянул плащ. После недолгих колебаний Дэв ответил:
Что это было самоубийство, не подлежит никакому сомнению. Ты знал его близко?
Довольно близко.
Тебе известно, что до войны он приобрел себе в Атлантик-Сити летнюю дачу?
Да. Я его иногда встречал там, мы частенько выпивали по рюмочке.
Что это был за дом?
Ах, вот ты о чем! Конечно, не летняя вилла, но и не обыкновенный домик, в котором проводят субботу и воскресенье.
Они направились к двери. Их слова и жесты были обдуманно безразличными.
Как он смог купить такой дом на свое жалованье?
В то время цены были ниже, пожимая плечами, ответил Бурке.
И жалованье тоже!
Согласен. Но, может быть, у него имелись побочные доходы. Вел, например, деловые бумаги какого-нибудь книготорговца или что-то в этом роде. Ведь у него было свободное время, они остановились в центре холла и продолжали рассуждать. Бурке положил руку Дэву на плечо. А может, просто повезло в карты.
Гм, возможно, кивнул Дэв.
Я всегда считал, что он порядочный малый.
Я тоже. Ну, пока, Бурке!
Пока, Бэньйон!
Сержант Бэньйон сел в машину и взял направление к дому Тома Дири. Он переехал через Делавер и Спрайс-стрит, чтобы поскорее попасть в западную часть Филадельфии.
Погода переменилась, стало холодно, но сухо, и дым паровозов на станции «Тридцатая-стрит» ровными столбами поднимался в небо. По дороге Дэв размышлял над рассказом Люси Карровэй; много из этой истории не выбьешь, но, по крайней мере, проверить нужно, думал он. В этом-то и заключается работа полиции: ничего не упустить, каждую былинку рассматривать под лупой! Совать свой нос во все, задавать тысячи разных вопросов, какими бы бессмысленными и бесцельными они ни казались на первый взгляд
Незаметно для себя подъехал к дому Дири, остановил машину у тротуара, прошел несколько шагов и позвонил в дверь. Привратник, ворча, открыл, и Дэв вошел в дом. Прямо перед ним стояла миссис Дири. Она была удивлена, увидев его, но с привычной улыбкой проговорила:
А, мистер Бэньйон! Прошу вас, входите!
Мне очень жаль, извините, что приходится вас опять беспокоить, обратился он к ней, входя в комнату.
Я понимаю, вам это необходимо, иначе вы бы не приехали. Право, не стоит извиняться.
Миссис Дири опустилась на софу и закинула ногу за ногу. Как и в прошлый раз, она была безукоризненно одета и прекрасно выглядела.
Сегодня я заехал к вам по делу, которое имеет прямое отношение к нашему расследованию. Я заранее благодарен вам за сотрудничество с нами.
Разумеется, разумеется, мистер Бэньйон! она облизнула губы. Я помогу вам, чем только смогу.
Благодарю вас, он сразу же перешел в наступление. Вчера ночью мне позвонила некая Люси Карровэй. Вам что-нибудь говорит это имя, миссис Дири?
В ее лице ничто не изменилось, оно продолжало оставаться прежним, лишь только тщательно подведенные брови чуть заметно дернулись; но этого было достаточно, чтобы дать понять: упоминание имени Люси причиняет ей боль и говорить о ней миссис Дири не имеет желания.
О, да, она была дружна с Томом. Но, мне кажется, это было давно, в прошлом.
Она рассказала мне одну очень странную историю; утверждала, будто ваш супруг не мог быть озабочен своим здоровьем. Она встречалась с ним на прошлой неделе, и он сказал ей, что чувствует себя хорошо, как никогда.
Миссис Дири осторожно рассмеялась.
Эта женщина лжет, мистер Бэньйон. Том не видел ее уже больше года, твердо заявила миссис.
Люси утверждает, что случайно встретилась с ним перед вечером, в тот день, когда вы уехали к сестре в Гаррисбург. Это верно?
Да, верно, медленно проговорила миссис Дири. Я была там в прошлый вторник. Поэтому, может быть, они действительно встречались с Томом. Как это похоже на нее! Как только я ненадолго оставлю Тома одного, онатут как тут и
Она твердо настаивала на том, что встреча была случайной.
Еще бы миссис Дири снисходительно улыбнулась, но ее тонкие руки слегка дрожали. Я полагаю, она сообщила вам о своих отношениях с моим мужем.
В общих чертах, никаких подробностей.
Значит, в последнее время она кое-чему научилась. Вдова Тома Дири недобро улыбнулась, потом передернула плечами. Я полагаю, что в один прекрасный день она сделается светской дамой. Что же касается здоровья моего мужа, то, я думаю, мое слово весит больше, чем ее, язвительно подтвердила Дири.
Бэньйон улыбнулся:
Ну, ну, к высказываниям мисс Карровэй мы относимся не так уж серьезно. Но, надеюсь, вы согласны, что мы обязаны расследовать любые показания, даже если они поначалу не кажутся нам правдоподобными.
Понимаю вас! она опять остыла и вполне владела собой. Я охотно хотела бы оказаться вам полезной, я она словно бы понукала себя. Я не знаю, как далеко зашли отношения между моим мужем и Люси Карровэй, но во всяком случае, история эта была мне настолько отвратительна, что я всячески старалась ее не касаться. Больше того, я даже предложила Тому разойтись, и сделала уже все от меня зависящее, но в последний момент он одумался. Тогда я решила остаться с ним. Хотя бы ради его репутациия имею в виду служебную. И мне не пришлось об этом жалеть. С тех пор Том был самым лучшим мужем, какого только можно себе пожелать.
В этом я не сомневаюсь! заверил ее Бэньйон. Разумеется, он отдавал себе отчет в противоречиях между высказываниями миссис Дири и Люси Карровэй, но был склонен скорее поверить вдове Тома. И все же он продолжал:Люси убеждала меня, будто на прошлой неделе ваш муж производил впечатление спокойного и вполне уверенного в себе человека. А прежде часто бывал чем-то угнетен.
Еще бы!.. зловеще проговорила миссис Дири. Люси как раз из тех женщин, которые и в аду прибавят огня! Ей, небось, и в голову не приходило, что причиной подавленности Тома может оказаться она сама?
Думаю, что у нее такой мысли не было. Но сдаваться он все-таки не хотел. У меня есть смутное ощущение, что она выложила еще не все, что знает, и хочет что-то сохранить в тайне.
Миссис Дири медленно покачала красиво причесанной головой.
Нет, не имею ни малейшего представления. Позвольте мне спросить, почему вас так заинтересовала история Люси?
Я вам отвечу. Если она лжет, а это, кажется, такя хочу знать, почему, ведь может оказаться, что для подобной лжи у нее есть вполне определенные цели. Может быть, в один прекрасный день она начнет вас шантажировать, угрожая покрыть честное имя вашего супруга грязью. Согласен, подобные действия ни к чему не приведут, но разве мы можем предугадать, какие мысли зреют в ее мозгу?
Да, от нее можно ждать чего угодно! возмутилась она.
Вы были знакомы с Люси? В Атлантик-Сити, например.
Однажды я ее там видела.
Уже он запнулся, потом лицо его осветила улыбка. Еще раз, большое спасибо! Поверьте, я весьма сожалею, что я вынужден вас беспокоить по этому прискорбному делу, миссис Дири. Если Люси обратится к вам и попытается вам угрожать, прошу вас, дайте нам знать. Мы сумеем вас защитить.
Спасибо вам!
Она проводила его до дверей.
На улице было великолепно.
В такую погоду можно только жалеть, что ты не в Атлантик-Сити, сказал Бэньйон. У вас ведь там небольшой дом, миссис Дири?
О нет, мы продали его несколько лет назад. При нынешних налогах на жилье мы не могли себе позволить содержать загородный дом
Сержант Бэньйон понимающе кивнул; еще раз выразил свою благодарность, сочувствующе пожал руку вдове, попрощался и сел в машину.
Итак, случай с Люси Карровэй для него ясен.
В офисе его ждала срочная работа. Из девятнадцатого участка сообщили о случае поножовщины, а в Фермонт-парке была найдена молодая девушка, скончавшаяся после нанесенных ей побоев. Девушка, выпускница средней школы, вчера вечером убежала из дому, сговорившись со своим другом. Бэньйон поручил Бурке заняться выяснением дела о поножовщине, а сам с Кейсом отправился в Фермонт-парк.
На месте убийства собралось уже по три-четыре репортера и фотокорреспондента от каждой из газет; сюда же приехал старший инспектор собственной персоной, он давал интервью и позировал перед фотообъективами. Бэньйон приступил к делу с осторожностью, выслушал предположения своего шефа, кивнул, когда тот заявил, что убийца немедленно должен быть взят под стражу, а сам настойчиво пытался избавиться от присутствия репортеров. В остальном же действовал, как считал нужным. Дэв знал, что в подобных случаях дело должно быть раскрыто в первый же день, иначе рискуешь не раскрыть его вовсе. Что делается в состоянии аффектанужно расследовать немедленно, пока у виновного нет времени забыть о содеянном и овладеть своими нервами.
Джерри Фарнхэм, настырный, но всегда готовый прийти на помощь репортер «Экспресса», сразу навел его на правильный след. Он похлопал Бэньйона по плечу и посоветовал:
Займись-ка парнишкой, с которым она бежала. Сейчас он немного пришел в себя, но когда он сюда заявился, глаза у него были дикие. И я бы не удивился, если бы он оказался тем
Сержант Бэньйон бросил беглый взгляд на молодого человека. Рослый молодой парень с короткой стрижкой, на свитере значок колледжа. Он поддерживал под руку отца девушки, словно окаменевшего в немой скорби. Время от времени парень всхлипывал. Бэньйон несколько раз потер ладонью лоб.
Спасибо, Джерри, сказал он.
Он вернулся в офис в два часа ночи. Смена, дежурство которой было с полуночи до восьми утра, давно была на месте. Нейл, Бурке и Кармоди уже разошлись.
Ночь у тебя сегодня затянулась, сочувственно проговорил сменщик Дэва, сержант Джонсон. Не забудь отметить сверхурочные, Дэв.
Конечно!
Паршивая история произошла в Фермонт-парке, продолжал Джонсон. Конечно, дело рук дружка?
Да, дрянная. Не успели мы подойти к нему, как он раскололся. Конечно, ревность. Он обвинил ее, начали ссориться, и парень ударил ее. Девушка чем-то его оскорбила, и тогда он принялся ее избивать и попал, видно, в сонную артерию. Дэв сокрушенно покачал головой. Парня можно даже пожалеть. Он говорит, что не хотел ничего плохого, и лично я охотно ему верю. Кейс остался с ним в участке. Там он пробудет ночь.
Один из полисменов проворчал:
Дали бы его на часок мне. У меня тоже подрастает девчонка.
Следи за ней получше, посоветовал Бэньйон и вышел.
Домой он добрался в без четверти три. Снял ботинки и неслышно проскользнул в спальню.
Кэт спала, но только скрипнула створка двери, как она открыла глаза. Включила свет, и когда он лег рядом, прошептала:
Как ты сегодня долго, Дэв!
Да, сегодня было уж чересчур, согласился он и положил голову ей на плечо. Гаси свет, Кэт. Спокойной ночи!
Спокойной ночи! Ах, я вспомнила: тебе звонили! Какая-то девушка.
Она назвала себя?
Нет. Я думала, она шутит, потому что она сказала, что двадцать долларов, которые ты ей дал в долг, оставила у бармена в «Трех ангелах». С каких это пор, Дэв, ты одалживаешь деньги?
Бэньйон приподнялся на локте.
Тут не до шуток, Кэт, ответил он и уставился в темноту. Он слышал, как бьется собственное сердце, ощутил близость Кэт, теплоту ее тела, умиротворяющую тишину
Я что-нибудь сказала не так, Дэв? Ведь я только сняла трубку, пробормотала Кэт.
Нет, нет, все в порядке, успокоил он ее и опять положил голову на плечо жены. Завтра я обязательно узнаю, в чем дело. Спокойной ночи, Кэт.
На следующий день его опять завертела работа, и только в шесть часов он вспомнил о звонке Люси.
Попросил телефонистку соединить с баром «Трех ангелов». Ответил мужской голос.
Говорит сержант Бэньйон из комиссии по уголовным делам. Мне нужна Люси Карровэй.
Люси? Ее здесь нет.
Когда она ушла?
Откуда мне знать, сержант? Я пришел сюда после обеда, в три часа, ее уже не было. Может, босс знает больше, но в настоящий момент его нет на месте.
Хорошо, я буду рядом, заскочу, сказал Бэньйон. Если босс покажется на горизонте, передайте, чтобы подождал меня. Вы все поняли?
Да, все. Скажите, в чем, собственно, дело? С ней что-нибудь случилось?
Бэньйон положил трубку. «Почему она звонила? задавался вопросом Дэв. Как бы это узнать! Может быть, она перешла на другую, лучше оплачиваемую работу, или переехала в другой город и хотела об этом сообщить».
Я уезжаю, сказал он Нейлу. Вернусь примерно через час.
С тобой хотел говорить лейтенант, заметил Нейл. У него сейчас кто-то есть, но он сказал, что задержится не больше, чем минут на пятнадцать.
Нервничая, Дэв несколько раз прошелся по комнате. Он не любил, когда его задерживали, особенно, если имелось спешное дело.
Что ему от меня нужно? спросил он.
Не имею понятия, Нейл пожал плечами; на его розовом лице терьера застыло выражение безразличия.
Тогда передай ему, что у меня важное дело, и что как только я вернусь, немедленно к нему зайду.
Дэв не стал терять времени и пошел пешком.
В баре почти не было посетителей, музыканты еще не явились. Несколько мужчин стоя пили пиво.
За стойкой орудовал тот же бармен, которого Бэньйон видел здесь вчера вечером. Бармен сразу же подошел к Дэву.
К сожалению, мистера Дэвиса еще нет. Скорее всего, он сейчас в варьете, рядом.
Здесь есть кто-нибудь, кто мог бы пойти со мной и показать босса?
Разумеется! он позвал кого-то из задней комнаты. Джимми, эй, Джимми, поди-ка сюда!
В мгновенье ока появился стройный молодой негр в белой куртке. Он испуганно переводил взгляд с бармена на Бэньйона.
Джимми, пойди-ка с мистером и покажи ему мистера Дэвиса.
Юноша кивнул и вышел с Бэньйоном на улицу.
Дэв показал контролеру театра свое удостоверение, и тот пропустил их. Какое-то время глаза Дэва привыкали к прокуренной полутьме зала. Зал был отнюдь не первоклассный: пахло пылью, сигаретным дымом, дешевыми духами, дезинфекцией и даже потом. Публики было немного. В первых рядах вокруг эстрады сидело пять-шесть десятков зрителей. Они гоготали и подбадривали криками двух клоунов и полуголую блондинку, цвет волос которой явно был обязан перекиси водорода. Негр, за которым по пятам шел Бэньйон, наклонился над мужчиной во втором ряду.