И почему она хочет меня видеть?
Не знаю. Но она сидела здесь, пока демон разговаривал вашим голосом. Она призвала духов леса и через них говорила с ним.
У меня заколотилось сердце.
И что же она ему сказала?
Простите, милорд, этого я тоже не знаю. Вы общались на каком-то странном языке.
Уиз коснулся плеча Роберта. Он указал на рот, а потом сложил руки в форме креста.
Говорение и крест Святые слова? Он имел в виду
Латынь? Это была латынь?
Старый охотник кивнул.
Ты её знаешь?
Он покачал головой.
Уиз только малость поднабрался языков тут и там, пока плавал на кораблях, объяснил Роберт.
Даже несколько слов помогли бы понять, что именно я сказал.
А ты не можешь написать, что услышал?
Уиз беспомощно развёл руками.
Он не умеет писать, виновато сказал Роберт. Да и никто из нас. В наших местах такая премудрость не нужна, милорд.
Я сел, разочарованный.
А ведунья не объяснила, о чём мы говорили?
Кто я такой, чтобы требовать от неё ответов? Она только сказала, чтобы я отправил вас к ней, когда вы поправитесь. Но если спросите меня, скажу так: думаю, она может знать, кто вы есть.
Я прыжком вскочил с кровати:
Пойду сейчас же!
Роберт охладил мой пыл:
Увы, милорд, никак невозможно. Она живёт далеко, и уже слишком поздно. По такому снегу вы не дойдёте туда до темноты. Завтра
Уиз снова коснулся плеча Роберта и жестами показал что-то. Несколько секунд Роберт смотрел на него, потом понял.
Он говорил, что Сибил ушла на рынок в Лайм за ингредиентами для своих заклинаний. Она не вернётся до вторника.
Я чуть не вскрикнул от досады. Роберт сказал, что сегодня воскресенье, а значит, придётся ждать даже не один, а целых два дня, чтобы узнать, кто я такой. Ну, если предположить, что именно это хотела рассказать мне ведунья.
Как насчёт Эксетера? спросил я. Там должен быть местный лорд. Он может знать мою семью.
Роберт покачал головой:
По этому снегу до города придётся добираться много дней. Дороги замело. Лучше просто дождаться Сибил.
Но я не мог сидеть сложа руки. Нужно было что-то делать.
Больше не у кого спросить?
Что ж можете попытать счастье в Ситоне. Там сосредоточена вся местная торговля. Порт сейчас переживает тяжёлые времена, но, если вы оказались на этом берегу, возможно, ваш корабль плыл именно туда. Вдруг кто в городе вас узнает.
Далеко до него?
По снегуполдня. Завтра можете туда сходить. Уиз вам покажет.
Уиз, используя перо и чернила из моего пояса, удивительно умело нарисовал на старой тряпке карту.
Вот моя ферма, пояснил Роберт, глядя на рисунок Уиза. Если пойдёте по ручью на восток, попадёте к реке Экс. Оттуда повернёте на юг. Ситон вот тут, на побережье. А выше по течению стоит деревня Эксмут. К северу от неёдом Сибил. Вы поймёте, что прошли мимо, если Он щёлкнул пальцами. Баронет Дарси!
Кто?
Сэр Эдмунд Дарси. Его поместье к северу отсюда, стоит на реке Экс. Довольно далеко. Но он был к нам добрпомог восполнить мой скот несколько лет назад, когда случился падёж. Конечно, баронетне лорд, но говорят, он знаком со многими пэрами. Возможно, он вас узнает.
Уиз нарисовал на карте поместье Дарси. Поскольку они оба были неграмотны, я приписал названия сам, пытаясь мысленно прикинуть направление. И Ситон, и поместье Дарси выглядели многообещающе. Если верить Роберту, они были слишком далеко друг от друга, чтобы сходить туда и сюда за один день, и я подумал, что лучше начать с Ситона. И поскольку поместье располагалось поблизости от домика Сибил, я решил зайти туда во вторник, когда отправлюсь к ведунье.
Роберт признал, что это разумно.
Вы ведь не забудете спросить Сибил об Эмме?
Мне стало неловко. Озабоченный собственными бедами, я позабыл о дочке Джейн Лизл.
Я глянул в угол, где девочка тихо играла с голубем.
Джейн упомянула о сделке, сказал я. Белая дама забрала её дочь и оставила взамен эту девочку.
Она так думает. Эмма исчезла четыре дня назад. А на следующее утро мы нашли эту кроху.
А ты сам в это веришь?
Нет. Девочка никакой не демон. Но вы видели следы у неё на теле, и она отказывается говорить. С ней произошло что-то очень плохое.
Ты думаешь, что она побывала у Белой дамы.
Роберт потеребил бороду.
Может, и так. Хотя тогда я не знаю, как девочка сумела удрать. Белая дама не возвращает детей. Я не успел узнать, откуда эта малышка. Но дочь Джейн
Если был снегопад и вся эта ужасная погода, может, Эмма просто потерялась?
Он покачал головой:
Её следы остались бы на снегу.
Я закусил губу, размышляя.
А ты не покажешь мне, где именно она пропала?..
Речушка, где исчезла Эмма, текла неподалёку от фермы. Мы двинулись на север, через поля Роберта, и пришли в небольшой перелесок возле ручья. Роберт рассказал, что в ту ночь был сильный снегопад.
Тогда что Эмма здесь делала? спросил я.
Набирала воду.
Из ручья? Я нахмурился. Зачем отправлять её сюда в метель? Можно было просто растопить снег.
Джейн думала, что это необычная буря. Она считала, что снег испорчен чёрной магией.
Здесь, под ветвями, нависшими над ручьём, снежный покров был тоньше. Я увидел едва заметные следыуглубления, уже засыпанные снегом. Сам ручей меня удивил: он был неглубок, но довольно широк, и тёк гораздо быстрее, чем можно было ожидать. Невзирая на холод, у берегов намёрзло всего лишь несколько сантиметров льда.
Слишком разбух, чтобы замёрзнуть, милорд, сказал Роберт. До снегопада несколько недель кряду шли дожди.
После метели тут мало что можно было разглядеть. Я заметил бугорок на берегу и, стряхнув снег, увидел донышко перевёрнутого ведра.
Это ведро Эммы? Она с ним пришла за водой?
Да, милорд.
Кто первый заметил, что она пропала?
Ну, ко мне пришла её мать. Но первым заметил Уиз.
Я обернулся к старику:
Ты искал тут следы?
Он кивнул и указал на ведро.
И нашли ведро но не Эмму.
Уиз снова кивнул.
Была ли тут кровь? Какие-нибудь следы борьбы?
Старый охотник покачал головой.
А ещё что-нибудь? Куда делись следы Эммы?
Уиз подвигал пальцами, изображая шагающие ноги, потом указал на воду.
Следы вели к воде потом исчезли?
Кивок.
Может, она перешла ручей? спросил я.
Нет, отозвался Роберт. Следующим утром мы всё тут обыскали. Следов не было.
Тогда, может быть, она стояла там, где следов не остаётся?..
На ферме есть лодка? Или плот? Что-нибудь такое?
Роберт покачал головой:
Вверх и вниз по течению торчат камни. Ручей не так глубок, чтобы над ними проплыть.
У меня возникла неприятная мысль. Я оторвал ветку от ближайшего дерева и потыкал ею в воду. Течение дёрнуло палку, пытаясь вырвать её из моих рук.
К тому времени, когда я дотянулся достаточно далеко, чтобы найти глубину, у меня окоченели пальцы, и я едва мог держать ветку.
Сколько лет Эмме?
В октябре сравнялось пять. Они ровесницы с той девочкой.
Казалось, я понял, что произошло.
Не хочу рушить ничьи надежды, сказал я, но разве не похоже, что девочка просто упала? Вода стоит высоко, она холодная, а течение быстрое. Если Эмма подошла к краю ручья, чтобы зачерпнуть воды, она могла поскользнуться, и её унесло. Вероятно, она утонула.
Это возможно, признал Роберт. Но мы искали ниже по течению и не нашли тело.
При таком снегопаде, если труп выбросило на берег, его могло засыпать.
Надо проверить.
Мы прошли с полмили вниз по ручью. По снегу идти было тяжело. Мы двигались медленнов том числе и потому, что не хотели ничего пропустить из-за недостатка старания. Однако трупа не было.
Между тем, когда мы добрались до камней, я увидел, что, хотя здесь мало места, чтобы прошла лодка, тело вполне могло проплыть. Особенно пятилетняя девочка.
Вы сказали, он течёт к реке Экс. А оттуда?
Мимо Эксмута и Ситона, в пролив.
Трудно было представить, что тело проплыло мимо деревни и городка и никто его не заметил. С другой стороны, была ночь, метель и большинство людей сидели по домам. А ещё возможно, что никакого тела и не было вовсе, потому что Эмму забрал кто-то другой.
Здесь есть хищники? спросил я.
Роберту не понравилась эта мысль.
По лесу бродит стая диких собак. Но мы бы увидели следы. Кровь
Однако он говорил не очень увереннои на то были причины. Если тело уволокли до окончания бури, снег скрыл все улики.
Я покачал головой. Скорее всего, Эмма действительно утонула. Быстрый ручей, скользкий от снега берег, и никого поблизости, чтобы услышать её крик Эмма, которую схватила Белая дама, вероятно, просто фантазия. Жуткая фантазия, но всё-таки лучше, чем утонувшая девочка. В конце концов, если кто-то её забрал, у Джейн оставалась надежда вернуть дочь. Всё это я объяснил Роберту и Уизу. Они не стали спорить, но Роберт выглядел разочарованным.
Значит, вы не станете спрашивать о ней Сибил?
Я спрошу, сказал я. Обещаю.
Но у меня не было никакой надежды.
Когда мы вернулись на ферму, у меня разболелись пальцынесмотря на тёплые перчатки из овчины, подаренные Робертом. Из-за обморожения пальцы стали слишком чувствительны к холоду. Я сунул их в воду, нагретую над огнём, и боль немного поутихла. Тут я вспомнил о поясе, обёрнутом вокруг талии. Хотя пояс был довольно-таки громоздким, я совершенно позабыл о нём. Носить его абсолютно естественно и привычно.
Я нашёл в кармашках два обезболивающих средствакору ивы и мак. Поскольку от горячей воды боль утихла, я решил сохранить их на более серьёзный случайесли это вдруг понадобится. Однако я откупорил флакон с сиропом алоэ и смазал пальцы, чтобы поскорее нарастить облезшую кожу.
«Интересно, подумалось мне, какие ещё следы от ран может предъявить моё тело?» Я осмотрел себя и обнаружил жуткий шрам на груди: кожа будто растаяла, как от ожога. Я провёл по шраму кончиками пальцев, задаваясь вопросом, что со мной приключилось.
Нашлись и другие следы. Самый большой шрам был на левом плечеот резаной раны. А ещё одинна пальце. Я не заметил его под шелушащейся кожей. Он был совсем недавнимещё даже не зажил до конца.
«Шрамы рассказывают истории», подумал я.
Но эти истории, как и все прочие, были похоронены в памяти, а память молчала.
Остаток ночи я провёл в хижине. Роберт предложил мне переночевать в доме вместе с семьёй, но я не хотел доставлять неприятности его жене. Тогда он принёс мне рагу на ужин, а вдобавокнемного зёрен для голубки, и мы втроём провели вечер в тишине.
Девочка ни за что не хотела расставаться с птицей, а Голос в голове исчез и не отзывался, хотя я окликал его. В общем, после ужина мне только и оставалось, что улечься на кровать и копаться в памяти. Это было медленно, не слишком результативно и тошнотворно. Последнеев буквальном смысле, поскольку всякий раз, как я пытался вспомнить что-то личное, кружилась голова и меня начинало мутить.
Что бы ни сделала со мной болезнь (или одержимость, с содроганием подумал я), это привело к тому, что память отказывала.
Я обнаружил, что без проблем могу вспомнить самые разные факты: рецепты, где использовались ингредиенты из моего пояса; названия городов и деревень в Англии; языки, которыми я владел; имена известных людейимя нашего короля Карла II, имя его брата Якова, герцога Йоркского, имя королевского соратника и друга лорда Ричарда Эшкомба Но стоило мне лишь попытаться вспомнить хоть что-то, связанное со мной самим, тотчас же накатывала дурнота. Пришлось прекратить, когда после попытки вспомнить семью меня вырвало на край перины.
Осталось просто лежать и ждать, когда меня окутает тихий и спокойный сон.
Но мой кошмар вернулся.
Глава 9
Мне очень холодно.
Над равниной дует сумасшедший ветер. Мороз не просто щиплет кожу, он уже пробирает до самых костей. Я слышу вой бури не только в ушах, я ощущаю его всем нутром. Я чувствую, как леденеет тело; никакойдаже самый холодныйобыкновенный ветер не сумел бы сотворить ничего подобного.
Лёд Он сковал руки и ногинавечно, навсегда, до скончания времён.
Все мои друзья мертвы. Осталась только птица. Птица с перьями цвета пустоты. Птица с чёрными ониксовыми глазами, сидящая на изогнутой скрюченной ветке.
Я один.
НЕТ, ТЫ НЕ ОДИН, говорит птица.
Я гляжу вниз и понимаю, что она не лжёт. Подо льдом кто-то есть.
Я всматриваюсь изо всех сил, и ветер, словно желая помочь мне, сдувает пепел, покрывающий равнину. И теперь я вижу еёпятилетнюю девочку с длинными чёрными волосами, заплетёнными в косу. Её губы шевелятся. Она молит меня о помощи, а я ничего не слышу. Ледяная ловушка скрадывает её слова. Но я вижу страх на её лице.
Эмма Лизл. Не знаю какно я понимаю, что это она. Эмма скребёт ногтями стены своей ледяной тюрьмы. Царапает и царапает, раздирая пальцы в кровь. Она в ужасе. Она что-то кричит мне.
А я ничего не могу поделать.
Отпусти её! умоляю я.
И птица отвечает:
НЕТ.
Дует ветер, унося прочь мои слова.
Она невинна! Она не сделала ничего дурного!
ВСЕ ОНИ НЕВИННЫ. ВСЕ ОНИ БЕЗГРЕШНЫ. МОИ НИ В ЧЁМ НЕ ПОВИННЫЕ И НЕ СДЕЛАВШИЕ НИЧЕГО ДУРНОГО МАЛЕНЬКИЕ ИГРУШКИ. ВСЕ ОНИ ПРИНАДЛЕЖАТ МНЕ НА ВЕКИ ВЕКОВ.
И вдруг я вижу: Эмма там не одна. Равнина простирается до самого горизонта, а подо льдом плачут и кричат дети, пытаясь вырваться из плена. Их сотни, тысячи, миллионы. Все они в ловушке, запертые в ледяной тюрьме.
Птица с перьями цвета пустоты и ониксовыми глазами смотрит вниз. И эти каменные глаза сверкают, а над равниной эхом разносятся её жуткие слова.
ТЫ
ТОЖЕ
ПРИНАДЛЕЖИШЬ
МНЕ
Меня разбудил крик. И я не сразу понял, что это кричу я сам. Обуянный паникой, я пытался выдрать руки изо льдапока не сообразил, что никакого льда нет. Когда сон отступил, я понял, что лежу в постели в маленькой хижине. Меня душили рыдания, руки дрожали, шея была влажной и липкой от пота. И лицо оказалось мокрым, но не от пота, а от слёз. Я плакал.
Несколько секунд я лежал неподвижно, глубоко дыша и слушая потрескивание огня. А потом понял, что рядом кто-то есть. Малышка сидела возле моей кровати, держа в руках голубку. Девочка смотрела на меня, и в её глазах я видел сочувствие.
Она осторожно посадила птицу на кровать. Голубка взмахнула крыльями и прыгнула ко мне на колени. Трясущимися руками я взял её и прижал к щеке.
Спасибо.
Девочка отвернулась.
Постой.
Она замерла.
Ты тоже их видишь? спросил я. Сны про птицу. Тебе тоже это снится?
Малышка не ответила. Она вернулась к тюфяку и свернулась калачиком на соломе. Так мы и лежали в тишинекаждый на своей постели, и никому из нас не хотелось засыпать.
Понедельник, 21 декабря 1665 года
Nihil autem opertum est, quod non reveletur;
neque absconditum, quod non sciatur.
Глава 10
Утром я переоделся в «свою» одеждуту, в которой меня нашли на берегу. Этот костюм был не слишком-то приспособлен для морозной погоды, и я с благодарностью принял подарок Роберташерстяную рубаху, великоватую мне, и штаны из оленьей кожи. Их я натянул поверх собственной одеждыплюс вчерашний плащ из дублёной овчины, перчатки и шляпу. В таком наряде я выглядел малость нелепо, зато было тепло.
Роберт пришёл с первыми петухамипринёс еду и кое-какие вещи для путешествия в Ситон. Ломтики свежеиспечённого хлеба, щедро намазанные сливками и клубничным вареньем, на вкус оказались просто божественнысытные и сладкие, они пахли парным молоком, орехами, клубникой. Отведав их, я задумался: может, стоило бы просто остаться на ферме и подождать возвращения Сибил? Но это означало ещё один день без ответов на терзающие меня вопросы и ещё одну ночь, наполненную кошмарами. Мне нужно было что-то предпринять. Даже если в Ситоне ничего не выяснится, по крайней мере, я не буду бездействовать.
Я спросил Роберта, есть ли, помимо карты, какие-нибудь указания насчёт путешествия.
Легче всего двигаться по ручью, сказал он. Побережье изрезано опасными обрывами, а все дороги завалило снегом. Идите медленно, но оставайтесь возле воды. Тогда вы точно не заблудитесь.
Он указал на картинки, нарисованные Уизом:
Ситон вы не пропустите. Поместье баронета Дарси тоже легко найти: его дом похож на замок с башней в центре.