Ты же меня познакомила с Андреем в пятницу. Мы потом вместе дошли до остановки, немного пообщались. А вчера я увидела, как он приклеивает листовку на столб.
Он мне рассказал о том, что произошло: как после смерти отца он узнал, что у него есть в Петербурге единокровная сестра, как его бывшая няня Полина согласилась эту девочку удочерить, чтобы забрать ее в Севастополь и Андрей мог с ней видеться, они же с Полиной живут рядом. О том, что эта Полина с мужем даже прошли курсы для опекунов и попечителей за два месяца. Как они приехали в Петербург и узнали, что эта девочка пропала. Бедный, он так расстроен
Даотозвалась я, а про себя добавила: «Вот кому теперь нужна помощь, Андрея подруга будет рада спасать».
Естественно, мне тут же стало стыдно за такие мысли. Тысячи волонтеров вступают в специальные отряды, чтобы искать пропавших людей, тратят на это свободное время, расклеивают листовки, прочесывают леса, ходят по дворам. И не получают за это ни копейки.
Давай и мне, сказала я, тоже буду расклеивать.
Лера благодарно протянула мне треть своей стопки.
Мы разделились по противоположным сторонам проспекта и принялись за работу.
«Надо же, она лежала в больнице, где работает моя мама, заметила я, разглаживая на столбе лист. Только, наверное, в другом отделении».
В течение двух часов я механически выполняла возложенную на себя задачу, а сама понимала, что мысленно я уже нахожусь в той самой больнице. Скорее всего, Ксения лечилась в инфекционном отделении, а там у меня есть знакомая, тетя Таня, с которой мама дружит много лет. Я пару раз с ней встречалась: на новоселье в нашей квартире и недавно возле больницы, когда приносила маме забытый ею обед. Тогда еще я бегала в магазин за кофе по просьбе тети Тани.
Дома я попросила у мамы контакты ее подруги, коротко обрисовав ситуацию.
Майя, ты решила поработать за полицию? укоризненно спросила мама, раскладывая по тарелкам ужин, уверяю тебя, они там были, все тщательно осмотрели и со всеми пообщались. Заведующая даже успокоительное пила несколько дней. Еще всем прилетит за эту пропавшую девочку.
Ну мам это нужно мне самой. Просто для того, чтобы меня не мучила совесть. Я знаю ее брата и Полину, и они ведь нам помогли, ты же помнишь.
Конечно, помню, вздохнула мама, присев на стул, но что ты хочешь там увидеть? Это инфекционное отделение, девочка лежала с пневмонией после ОРВИ. После нее палату тщательно вымыли, ты не найдешь там улики, как показывают в фильмах. Отвлекать персонал от работы расспросамиэто тоже неправильно.
Я понимаю. Я не буду никого отвлекать. Просто чувствую, что мне нужно туда сходить. Может, это мне моя совесть подсказывает. А может, интуиция. Но если не съезжу, то буду мучиться до конца своих дней, с пафосом закончила я.
Вот таких фраз, пожалуйста, не надо, ответила мама.
Она встала, взяла телефон и набрала номер. А я поздравила себя с успешно проведенными переговорами.
Глава 6
На следующий день я с повязкой на лице, в белом халате и перчатках бежала по больничным коридорам, стараясь не отставать от энергично шагающей тети Тани.
Надо же, оказывается эта девочкатвоя подруга, бывают же такие совпадения, вздыхала на ходу мамина подруга.
Да, тетя Таня, я очень теперь переживаю, отзывалась я, хочу просто побыть там, где она была последние дни
Тетя Таня подошла к дежурившей на посту медсестре, что-то ей сказала и поспешила обратно, строго мне напомнив: «Ничего не снимай!»
Я согласилась, поплотнее укутавшись в выданный мне халат.
Тыподруга Ксюши? спросила меня невысокая женщина в очках.
Да, здравствуйте, отозвалась я, простите, что отвлекаю вас. Я знаю, что здесь была полиция, но мне просто хочется узнать, в каком настроении была Ксения последние дни перед тем, как пропала. Я даже не могу спокойно спать, так была к ней привязана мы дружили много лет, продолжала врать я.
В глазах медсестры показались слезы.
Да какое настроение, волновалась она, конечно. К ней приходила женщина, которая собралась оформить над ней попечительство. Женщина приятная, мне понравилась. А Ксюша после этого ходила, переживала. Рисовать перестала
Она рисовала? спросила я и тут же прикусила язык. Я, как лучшая подруга, должна была знать об увлечениях Ксении.
Рисовала просто необыкновенно! воскликнула женщина, показав на стену, это она мне подарила в прошлый раз. Она часто у нас лежала, здоровье-то у нее слабенькое.
Над письменным столом висела небольшая картина. На ней был изображен летний городской пейзаж: река, набережная, мост. На берегу, взявшись за руки, стояли женщина и маленькая девочка. Картина была выполнена профессионально: было не похоже, что ее нарисовала шестнадцатилетняя девушка.
«Хотя ведь у ее брата тоже художественный талант», подумала я, вспомнив, как Ден искусно вырезал из дерева.
Очень красиво, вслух произнесла я.
Да, красота, поддержала меня подошедшая к столу пожилая женщина с ведром.
Нина Валерьевна, вы уже помыли? спросила женщину медсестра.
Да, Валечка, я все, ответила та.
А вот этоподруга Ксюши Петровой, которая пропала, медсестра кивнула на меня, и по совместительству дочка Колесниковой Анастасии Игоревны с отделения неврологии.
Да ты что! удивилась женщина, оглядев меня с головы до ног. Слушай, я тогда тебе отдам кисточку.
Какую кисточку? не поняла я.
Ксюшину, ответила женщина, я ж на больничном была, когда Ксюшка пропала. Полицейские тут все исследовали, осмотрели, а я уж потом помыла палату. И представляешь, в матрасе нашла кисточку, которой Ксюша рисовала. Как-то эта кисточка завалилась туда. Ксюша-то рисовала по ночам, думала, что никто не видит. А днем отсыпалась. Ну ее особо не гоняли, жалко ее было. Детдомовская все-таки. А кисти-то эти дорогие, наверное, жалко выбрасывать. Я все-таки надеюсь, что вернется она в детдом. Подожди здесь.
Я согласно кивнула. Через пару минут женщина принесла мне маленький прозрачный пакет с художественной кистью. Я поблагодарила ее. Больничный «тихий час» закончился, мне стало понятно, что пора уходить. Попрощавшись с медсестрой, я направилась к выходу.
На улице я присела на лавочку в больничном дворике и достала кисточку. В живописи я ничего не понимала, даже не знала, из чего эта кисточка сделана. Тут на деревянной ручке я увидела надпись и напрягла зрение.
«Тикко Б., прочитала я. И что это значит? Это фамилия? Или слово?»
Положив кисточку в пакет и засунув его в карман, я направилась к выходу.
Ну что, сидишь? услышала я голос и обернулась. У ворот сидела рыжая дворняга с грустными глазами, а рядом с ней стояла Нина Валерьевна и выкладывала на землю кости, уж извини, что не котлеты, к которым тебя Ксюха приучила.
Собака, услышав это имя, вскочила, заскулила и замахала хвостом.
Нету, нету, ее, успокойся. Ешь, что дают, сказала Нина Валерьевна и вздохнула, а потом увидела меня.
Вот, прикормила Ксюха этого бедолагу. Бросала ему ночью из окна мясо, а сама всякими вредностями питалась. Все бегала тайно к автомату на втором этаже, покупала хлебцы с помидорами и базиликом. Знаешь, такие, в пакетиках, типа сухариков. По мне, так редкостная гадость. И разве это питание для болеющего ребенка? Я ее ругала, да что толку? И собака за ней кочевала: то в детдом, то опять в больницу. Ксюха-то часто у нас гостила, постоянно болеет. И не долечилась. Сбежала, глупая. Купит ли сама лекарство, не знаю а ведь эти все ее постоянные простуды на сердце плохо влияют
Вы все-таки думаете, что она сбежала? спросила я, погладив собаку.
Думаю, да. Наверное, не хотела уезжать, снова вздохнув, ответила Нина Валерьевна. Я тебе так скажу: матьона всегда мать. Даже пьяная, грязная, какая угодно, а все детдомовские мечтают к ней вернуться. Все. И каждый надеется, что мама пить перестанет и будут они жить долго и счастливо. Вот такая правда.
Нина Валерьевна махнула рукой куда-то в сторону и пошагала к остановке.
Собака осталась сидеть возле ворот. А я не знала, как мне теперь уйти.
Ну что, пойдешь со мной? неожиданно для себя спросила я собаку, уже представляя лицо своей мамы при виде такого «сюрприза».
Собака вздохнула, и мне показалось, что она отрицательно помотала головой.
Я пошла к остановке, оглянулась, похлопала по своей ноге и протянула к собаке руку, все еще предлагая ей присоединиться ко мне. Но дворняга переступила с лапы на лапу и демонстративно отвернулась в сторону, оставшись сидеть на месте.
Ну как хочешь, сказала я.
«Вот так, все уверены, что Ксения сама сбежала из больницы, думала я, шагая по тротуару. Наверное, она знала все тайные ходы и выходы, раз больница практически была ей вторым домом, при ее постоянных ангинах и простудах».
В автобусе я еще раз вспомнила слова Нины Валерьевны про маму Ксении.
«Понятно, что полицейские первым делом направились туда, где живет ее мама. Но не нашли там Ксению. Наверное, допросили ее маму. Но что мне мешает все-таки съездить туда?..»
Вернувшись домой, я позвонила Андрею.
Можешь прислать мне адрес дома, где живет мама Ксении? сходу спросила я.
Хорошо, отозвался Андрей. Ты хочешь туда поехать?
Я не уверена, подумаю, ответила я.
Ты что-то узнала? встрепенулся он.
Нет, помедлив, ответила я, просто подумала, что ничего не потеряю, съездив туда.
Я поеду с тобой, твердо сказал Андрей.
Зачем это? возмутилась я.
Ты не представляешь, что за люди могут быть в квартире ее матери. Там настоящий притон алкоголиков. Не вздумай идти туда одна.
Хорошо, согласилась я со вздохом.
Глава 7
Мы договорились встретиться в вестибюле метро «Гостиный двор» в три часа. Я опоздала на пять минут. Сойдя с эскалатора, я сразу увидела Андрея. У него в руках были цветы, который он протянул мне, когда я подошла.
Это что? спросила я, глядя на букет маленьких желтых роз.
Цветы, пожав плечами, ответил Андрей.
Зачем?
Ну я не знаю, все молодые люди стоят здесь с цветами, и я подумал
У нас вообще-то не свидание, проворчала я, но цветы взяла, понимая, что отпираться от букета и дальше было бы уже глупо. Спасибо.
Пожалуйста, хмыкнул Андрей.
Честно говоря, идти в «притон алкоголиков» с цветами мне уже не хотелось. Наверное, Андрею тоже. Мы всячески оттягивали этот визит: погуляли по Невскому, сходили на Дворцовую площадь. Потом согревались чаем в пышечной.
Скажи, а что тебя все-таки связывает с этой семьей? Я имею в виду, с Денисом? спросил меня Андрей, глядя в окно и размешивая в чашке сахар, онтвой парень?
Последняя фраза вышла у него как-то хрипло. Андрей отпил чай из чашки, поставил ее на блюдце и посмотрел мне прямо в глаза.
Я понимала, что меньше всего хотела бы обсуждать свои чувства к Дену с Андреем. Тем более, что когда Андрей был рядом, я сама не понимала, что я чувствую к нему самому. Пауза затягивалась, а я не знала, что сказать.
Ну если не хочешь, то можешь не отвечать, сказал Ден с деланным равнодушием.
Хорошо.
Что «хорошо»? не понял Андрей.
Ты сказал, что можно не отвечать. Поэтому не буду.
Андрей снова посмотрел в окно.
Красивый у вас город, задумчиво произнес он.
Да. У вас тоже, отозвалась я, почувствовав, что мои слова звучат как-то язвительно.
«Что я на него ополчилась, в самом деле? пристыжено подумала я. Сижу с подаренными Андреем цветами, ем купленную им пышку»
Извини, сказала я, краснея. Это очень долгая история. Так получилось, что мы с Деном очень друг другу помогли. И пережили одно необычное приключение вместе. Но, как видишь, я даже не знаю, где он жил.
Понятно. Ты поэтому пришла провожать его на вокзал?
Я снова разозлилась. Андрей напомнил мне о том дне, когда я в слезах возвращалась домой, уверенная, что Ден видел меня рядом с ним.
А почему ты пришел на вокзал? спросила я, чтобы не дать вырваться наружу своим недавним переживаниям.
Хотел с ним поговорить. Он все-таки мой брат по отцу. Попросил мужа Полины разузнать все о Денисе. Он же полицейский, и у него здесь сослуживец в больших начальниках ходит. Но приехал на вокзал и не решился подойти. Ты оказалась смелее, чем я, усмехнулся Андрей.
Да ужпромямлила я.
Ладно, я все понимаю, вдруг сказал Андрей серьезным голосом. Больше не буду тебе названивать. Если хочешь, можешь выбросить эти цветы.
Я была не уверена, что он все понимал, но не стала больше продолжать эту тему.
Мы расплатились и пошли к дому, где жила мама Дена и Ксении.
Свернув во двор и подойдя к нужному подъезду, мы встали, как вкопанные: в микроавтобус грузили какой-то большой черный пакет, похожий на завернутое человеческое тело. Рядом стояли старушки, причитали и крестились.
Мое сердце упало куда-то вниз. Я подняла глаза: на пятом этаже было распахнуто окно. Именно в этом подъезде на пятом этаже жила мама Дена и Ксении.
Что случилось, не знаете? подошла я к старушкам.
Знаем, чего ж не знать, откликнулась самая бойкая, то, что должно было случиться, то и случилось.
Кто-то выпал из окна? нетерпеливо спросила я.
Кто должен был рано или поздно выпасть, тот и выпал, зло гавкнула старушка.
Да ладно тебе, Никитична, отозвалась другая. Все равно горе, человека не стало.
Допилась Лариска, сказала третья.
Я повернулась к подошедшему Андрею, и он покивал мне головой.
Ее зовут звали Ларисой?
Да. Пойдем отсюда, взял меня за руку Андрей.
Подожди но как это?.. мне до сих пор не верилось, что произошло что-то непоправимое, мы же хотелия неопределенно повела рукой наверх, и тут же поняла, что находиться здесь действительно нам уже не было смысла.
Я посмотрела на землю, где заканчивали работать полицейские. Один закрывал кожаную папку на «молнию», другой собирал какой-то чемоданчик.
Ее же даже похоронить будет некому, причитали старушки, детей в детдом забрали, и никого больше у нее нет. Не станут же этим заниматься ее друзьясобутыльники.
Майя, пойдем, тихо сказал мне Андрей, я попрошу Полину, она займется похоронами. Ксении здесь нет.
Я сжала руку в кулаке, и почувствовала, что мою руку что-то колет, опустила глаза вниз и посмотрела на свой букет. Потом подошла к месту, откуда уже отошли оперативники, и положила цветы на землю.
Андрей снова протянул мне руку, я послушно вложила свою, и мы пошли в арку.
Ты думаешь, она сама выпала из окна? спросила я.
Не знаю. Может, и сама, ответил Андрей. Ты же знаешь, что с ней было.
Но она так жила много лет, а выпала из окна только сегодня. Перед тем, как мы пришли, тут я остановилась, а ведь если бы сразу пошли сюда, может, это можно было бы предотвратить.
Майя, перестань. Случилось то, что случилось. Забудь.
Андрей, ведь мы гуляли, пили чай, а могли сразу поехать сюда. Ведь это его их мама, какая бы она ни была.
Не мама. Ее лишили родительских прав.
А если ее кто-то столкнул?.. Если она не сама?
Андрей тем временем достал телефон и принялся звонить. Потом минут десять разговаривал по телефону, наверное, с Полиной или ее мужем. Я стояла в стороне и пыталась унять дрожь. Все-таки не каждый день увидишь упакованное в черный мешок человеческое тело. Особенно, если этого человека намеревалась в этот день посетить.
В моей голове не унималась мысль: «А если она не сама прыгнула? Ведь столько лет ничего с ней не случалось. Случилось именно сегодня. И как раз тогда, когда непонятно где находится ее дочь».
Вдруг меня поразило совсем дикое предположение: «А если это сделала Ксения?.. ели она сама столкнула свою маму в окно? Из чувства мести за такое страшное детство?.. хотя какое же оно страшное, ведь Ден сделал все, чтобы его младшая сестра не страдала из-за алкоголизма их матери: все время где-то подрабатывал, кормил ее, одевал, как мог»
Я помотала головой, стараясь отогнать страшные мысли.
«Во что я снова ввязалась, корила я себя, пока Андрей вызывал такси, сидела бы дома, читала бы интересную книгу так нет, тянет меня на подвиги»
Через пять минут подъехало такси, Андрей довез меня до дома и проводил до квартиры.
Майя, забудь все, что ты видела. Это должно было рано или поздно случиться, и мы ни в чем не виноваты.
Я посмотрела на него и покивала. Мне вдруг захотелось, чтобы он снова взял меня за руку или обнял.