Тонут? Кто тонет? картинно удивилась Эртла, разыгрывая этот небольшой спектакль, чтобы показать, как все необыкновенно спокойно. Вот только заваленный бумагами стол опровергал ее слова.
Гвюдлёйгюр, например.
Гюлли?
Гвюдлёйгюр. Парень, что сидит напротив меня. По-моему, он не справляется, и я хочу, помимо прочего, помочь ему. Хюльдар подтянул стул, поскольку Эртла, по всей вероятности, не собиралась предложить ему сесть. А еще мне нужно знать, как идет расследование. В этом ведь нет ничего противоестественного, да?
Конечно, нет. Просто я сейчас немного занята. И я тебя не оттесняю. Просто подумала, что у тебя и без того забот хватает с этой как ее там?
Капсулой времени. Хюльдар продолжал сидеть, не обращая внимания на попытки Эртлы показать, что она занята. Надеюсь, что закрою дело завтра, и потом делать мне будет нечего.
Господи. Никакого особенного сочувствия ни голосом, ни выражением лица она не выразила. Как все изменилось Еще недавно Эртла до неприличия откровенно набивалась ему в напарницы, свидетелями чего были все коллеги. Хюльдар не скучал по тем дням, но хотел бы, чтобы она признала его одним из членов команды. Он не мог понять, почему она так ополчилась на негоразве что боялась обвинений с его стороны и хотела избежать неприятной сцены. Но ему это было не нужно. Пусть остается в кресле; он лишь хочет получить назад свою прежнюю работу.
Хюльдар улыбнулся, но улыбка не поднялась к глазам.
Окей. В таком случае я поговорю с помощником комиссара. Если ты не знаешь, чем меня занять, то уж у него что-нибудь найдется. Возможно, он решит, что твоя команда страдает от безделья, и обеспечит вас бумажной работой. Знаю, у него куча всяких бланков и анкет, которыми он с удовольствием поделится с тобой. Хюльдар скользнул взглядом по столусреди прочих документов мелькнули особо нудные и хорошо ему знакомые формуляры. Он приготовился встать. Да, результат получился не тот, на который он рассчитывал, но и позволять кому-то делать из него дурака на работе он не собирался. С этим ему и самому нетрудно справиться.
Сиди. С Эртлой что-то случилось, и теперь она смотрела на него не как босс или кто-то, давно прячущий камень за пазухой, но как давняя коллега. Такой Хюльдар не видел ее давненько. Можешь помочь парнишке. В смысле, Гюлли.
Гвюдлёйгюру.
Пусть так. Она посмотрела на него своими голубыми, покрасневшими и усталыми глазами. Вообще-то, все не так уж хорошо. Прошло уже три дня, а нам по-прежнему не за что зацепиться.
Неужели никто не позвонил? Хюльдар едва удержался, чтобы не добавить какой-нибудь легкомысленный комментарий вроде того, что парню, наверное, трудновато набирать номер. Он все еще не привык сдерживаться в разговоре с Эртлой.
Она бросила взгляд на монитор, словно ожидая письма, которое даст ответы на все вопросы следствия.
Нет. Пока никаких заявлений не поступало. Что тоже не сулит ничего хорошего.
Да уж. «Может быть, подумал Хюльдар, пострадавший решил, что лучше умереть, чем жить без рук. Не хотелось бы оказаться перед таким вот выбором». Так мы, значит, ищем труп? Труп без рук?
Да мы и не ищем. В том смысле, что мы понятия не имеем, откуда и с чего начинать. Есть идеи? Приму с благодарностью.
Получается, у вас даже предположений нет?
Эрла покачала головой.
В отделе установления личности сравнили отпечатки с имеющейся базой данных и совпадений не обнаружили. Она снова посмотрела на монитор, но результат, похоже, остался таким же удручающим, как и прежде. В любом случае это было бы слишком легко. Ее взгляд скользнул по столу и задержался на стопке формуляров. Потом она схватила несколько сколотых в уголке листков. По расположению квадратиков и шапке на верхней странице Хюльдар определил, откуда пришел документ.
Отчет патологоанатома. Только что прислали. Не самое приятное чтение.
Да, хорошего у них мало Хюльдар даже не попытался скрыть любопытство. И что там говорится?
Эртла взяла лежавший рядом с отчетом листок с какими-то записями. Почерк Хюльдар узналсамой Эртлы. Она по-прежнему записывала все, что увидела, услышала или прочитала. Он давно завидовал этой ее привычке, но перенять ее, как ни пытался, не смог.
Основные выводы Эртла прочла на одном дыхании, без остановки.
«Руки принадлежат мужчине. Возрастсредний. Каким-либо ручным трудом не занимался, разве что очень давно. На четвертом пальце левой руки отметина от кольца, предположительно обручального. Само кольцо отсутствуетснято либо тем, кто отрубил руки, либо владельцем. На четвертом пальце правой руки след более широкого кольца, которое также отсутствует. Отметина указывает на тип кольца, которое люди получают по окончании некоторых заграничных университетов, или, например, на масонское кольцо. Установить точнее невозможно. Следы настолько слабые, что, по мнению патологоанатома, мужчина и не носил эти кольца в последнее время. По крайней мере, нерегулярно». Эрла оторвалась от листка и подняла голову. В момент, когда отрубали руки, мужчина был еще жив. Так считает патологоанатом. Хотя и с оговорками.
Хюльдар кивнул. Он слышал спекуляции коллег по этому вопросу, но рассуждения не подкреплялись фактами. Слух о том, что жертва была жива, возник на основании жуткого характера самой находки.
Они определили, какое орудие использовалось? Что это было, нож или пила?
Цепная пила.
Вот дерьмо
Да. Дерьмо.
Определить, умерла жертва в результате этого этой процедуры или осталась жива, невозможно?
Эрла покачала головой.
Нет. Но патолог считает, что вероятность смерти весьма велика. Человек вполне мог умереть от потери крови. Второй вариантшоковая реакция организма и, как результат, отказ жизненно важных органов. Это тоже привело бы к смерти, но во втором случае пострадавший прожил бы дольше, чем в первом.
Однако полной уверенности в смертельном исходе у патолога нет? То есть жертва может быть жива?
Эрла пожала плечами.
Теоретически. Но в таком случае, где он? Держу пари, справиться с этим молча, в одиночку, он не мог.
Не мог. Если только его не держат где-то, накачав наркотиками.
Не исключаю Эрла вздохнула и взлохматила волосы, что придало ей немножко безумный вид. Но анализ крови ничего такого не показал.
Где у нас можно взять цепную пилу?
В любом магазине «Сделай сам». Или в компании по прокату оборудования. Хочу проверить последние покупки и аренду. Надеюсь, это даст нам хоть какую-то ниточку. Бензопилами пользуются, когда нужно спилить дерево и обрезать ветки, так что зимой спрос на них небольшой. Думаю, когда соберем все имена, список не будет длинным.
А что тот тип, на участке которого находится горячая ванна? Его-то проверили? Должна же быть причина, почему выбрали именно его дом. Я про то, что с улицы или из соседского сада ванну увидеть нельзя, а значит, преступник не мог просто ехать мимо и ни с того ни с сего решил избавиться от рук. Должна же быть какая-то связь, разве нет?
Ты про Бенедикта Тофта? Мы к нему присматриваемся. Пока ничего подозрительного не обнаружили. С него сняли показания, провериливсе так. И вел он себя естественно, не притворялся. Тофтпенсионер, вдовец, у полиции на него ничего нет, что не удивительно, поскольку он был прокурором.
А это не может быть как-то связано с его старыми делами? Месть за приговор, что-то в этом роде?
Может быть. Надо поговорить с ним как следует. Он постоянно откладывает встречу, а теперь и на звонки перестал отвечать. Если не застанем его сегодня, прикажу доставить сюда. Но сомневаюсь, что из этого что-то получится. Возможно, просто совпадение. Возможно, преступник уходил через сад, и ему было нужно поскорее избавиться от улик Что-то в этом роде. Заметив, что Хюльдар скептически слушает это ее объяснение, Эртла вспыхнула. Возможно, вспомнила про наводку; кто-то хотел, чтобы полиция нашла руки, так что место вряд ли выбрали случайно. В общем, Тофт выглядит совершенно обычным гражданином. И он очень-очень зол.
Это я понять могу. Надеюсь, когда выйду на пенсию, у себя ничего подобного не найду.
Нет, от потрясения Тофт вполне оправился. Сейчас он требует компенсации за сломанную крышку. Может, попробовать заманить его сюда обманом? Приглашу для обсуждения оценки ущерба
Хюльдар не нашелся, что сказать. Люди ведут себя по-разному, и он редко чему удивлялся, но в данном случае такая реакция показалась ему по меньшей мере странной.
На твоем месте я присмотрелся бы к нему повнимательнее. Любому нормальному человеку понадобилась бы неделя, чтобы прийти в себя после такого шока и начать думать о компенсации.
Понимаю, Эртла нахмурилась. Хотя годы работы в суде не проходят даром и наверняка серьезно его закалили. Сложив руки на груди, она откинулась на спинку стула. Ничего, справлюсь.
Вместо того чтобы вздохнуть, Хюльдар улыбнулся.
Я и не говорю, что не справишься. Но позволь помочь. Ни это место, ни вся эта ерунда нисколько меня не интересуют. Они одновременно взглянули на сваленные на столе бумаги. Можешь мне поверить.
Зазвонил телефон, и Эрла, не ответив Хюльдару, отвернулась. Поверила ли она в его искренность? Трудно сказать. Но когда Эртла, даже не посмотрев на него, махнула рукоймол, разговор окончен, Хюльдар понял, что ни в чем ее не убедил.
Он вернулся за стол и сообщил Гвюдлёйгюру, что получил приказ помочь ему. Парень вынырнул из-за монитора с горящими щеками и уставился на старшего коллегу. Возможно, он и заподозрил неладное, но скрыть облегчение не стал даже пытаться и принялся, торопясь и путаясь, объяснять, чем именно занят. Слушая и представляя, какая тягомотина его ждет, Хюльдар вынужден был напомнить себе, что иной альтернативы, кроме видео с котиками, у него нет.
Приступив к работепросмотру старых дел в надежде отыскать связь с руками или ампутациями, Хюльдар невольно улыбнулся про себя. Похоже, Гвюдлёйгюр в своей наивности свято верил, что его старший коллега вот-вот сотворит чудо. Парень снова и снова выглядывал из-за монитора, вероятно, ожидая скорого решения. К сожалению, его желаниям не суждено было сбыться. Что-то подсказывало Хюльдару, что они столкнулись с редким и действительно трудным случаем. В Исландии большинство насильственных преступлений раскрывались в тот же день или в течение сорока восьми часов. Он не сомневался в конечном успехе, но подозревал, что до конца еще очень и очень далеко.
Глава 5
В школьном фойе их встретила табличка с написанным большими буквами изречением: «Образование для всех и для каждого». Хюльдар пришел не за этимему был нужен кабинет директора.
Фрейя заметила другую табличку, с буквами поменьше, которая направляла посетителей именно тудаи к туалетам. Направляемые стрелкой, они вошли в длинный коридор, который вел в святая святых, офис верховной власти и обитель ужаса для учеников. Возможно, в конце коридора его поместили для того, чтобы последние, по пути туда, успели в должной мере проникнуться страхом и благоговением.
Чувство это было хорошо знакомо Хюльдару со школьных дней. Обрывки воспоминаний нахлынули бурным потоком: пенал, набитый засохшими фломастерами, огрызки карандашей, точилка и ластики, ранец с невыполненными домашними заданиями, ланч-бокс с огрызками яблока и крошками от сэндвича, учебники с загнутыми уголками страниц, которые никогда не открывались.
Если не считать поскрипывания напольного винилового покрытия под ногами, единственным звуком, который они слышали, было эхо голосов в классных комнатах. На стенах висели выполненные на дешевой переработанной бумаге любительские рисунки клеток и амеб. Хюльдару смутно припомнилось, что и он однажды делал что-то такое по биологии. Только ему, в отличие от этих детей, не доставало усидчивости раскрасить свое творение.
В коридоре пахло сырыми куртками, кроссовками, универсальным клеем и моющими средствами. Тот же запах, что и в школе Хюльдара на востоке. Только теперь на ленту конвейера загрузили новую партию детишек, и теперь пришла их очередь смотреть в окно, пока учитель талдычит о мхах, спорах, наречиях и прочих подобных загадках.
Интересно, подумал Хюльдар, не о том ли думает сейчас и Фрейя. В отличие от него, она наверняка была примерной ученицей, такой же добросовестной, как девочки в его классе или его пять сестер, и никогда не приносила домой таких записок с жалобами на непослушание и ненадлежащее поведение, от которых родители Хюльдара багровели и впадали в раж.
Директор принял их в своем кабинете. За пятьдесят, с длинными тощими ногами и безвкусно широким галстуком, который должен был отвлекать внимание от расплывшегося живота, но свою роль безнадежно проваливал, он более-менее соответствовал ожиданиям Хюльдара. Взглянув на настенные часы, директор одобрительно кивнулони показывали ровно десять минут десятого. Предложив гостям кофе, оказавшийся отвратительным водянистым напитком, он пригласил их в офис.
Хюльдар и Фрейя опустились на стулья с вмятинами, оставленными бесчисленным множеством людей, побывавших здесь до них и вынужденных год за годом выслушивать описания недавних проделок и выходок их недостойных отпрысков и грозные предупреждения о том, что будет, если они не исправятся. Сидение на этих стульях было равносильно пребыванию в литейной форме.
Директор положил руки на стол. Пальцы у него были длинные и тонкие, как и ноги.
Надеюсь, полиция не думает, что я буду попусту растрачивать ваше время. Береженого бог бережет, так я всегда считал.
За обоих ответил Хюльдар.
Всегда лучше сообщить о чем-то подозрительном. В данных обстоятельствах вы поступили правильно, независимо от того, есть реальная причина для беспокойства или нет.
Лицо директора расплылось в довольной улыбке. Судя по следу от молочной пенки на верхней губе, можно было предположить, что если гостям подсовывали жидкие помои, то персонал вкушал капучино.
Итак, чем могу вам помочь? Время меня немножко поджимает, так что давайте перейдем к делу.
Хюльдар не заставил просить себя дважды. Попав по прошествии лет в кабинет директора, он испытывал странное чувство.
Сегодня я получил от эксперта-почерковеда подтверждение того, что письмо с угрозами, если его можно так назвать, написано тем же почерком, что и письмо, подписанное мальчиком по имени Трёстюр, учившимся в девятом «бэ». Мне хотелось бы знать, можете ли вы назвать фамилию этого мальчика и, если помните его, дать характеристику. Как я уже сказал вам по телефону, здесь со мной Фрейя, детский психолог из Дома ребенка, которая помогает полиции с расследованием. Как и я, она связана положением о конфиденциальности. Хюльдар похлопал по подлокотнику соседнего стула, но попал по руке Фрейи, которая вздрогнула, словно от ожога.
Директор явно растерялся, хотя и попытался не показать этого.
Понимаю. Он подобрался, подтянулся, словно упоминание о конфиденциальности перевело разговор в некую более высокую плоскость. Я подготовил списки учащихся за тот год и сейчас проверю по классам. Он повернулся к монитору и осторожно подвигал мышкой. Трёстюр, говорите Трёстюр, Трёстюр Так, вот он. Трёстюр Агнесарсон. Трёстюр Агнесарсон. Ага. Он. Ну конечно.
Конечно?
Прекрасно помню этого мальчика. Удивительно, что сразу о нем не подумал Теперь, с позиции сегодняшнего дня, понятно, что это и должен быть он. Меня тогда только назначили, и учителя постоянно на него жаловались, хотя он тоже был новеньким. Обычно с новичками проблем не возникает. По крайней мере не с самого начала. Он стал исключением, да еще заслужил сомнительную честь первого трудного ученика, с которым мне пришлось иметь дело в должности директора. После него, конечно, было много других. Не уверен, что я запомнил их так же хорошо.
У него были проблемы с поведением? спросила Фрейя.
Я бы так не сказал. Там было кое-что другое. Не обычный синдром дефицита внимания и гиперактивности. Ни дислексию, ни аутизм не диагностировали. Вызывающее оппозиционное расстройство не обнаружили. Нужно иметь в виду, что многие из этих диагнозов были тогда чем-то новым, так что сегодня результаты могли быть иными. В наше время специалисты с опытом легче распознают всевозможные синдромы и расстройства.
Тогда почему его так часто к вам приводили? поторопил директора Хюльдар. Никакие расстройства и синдромы его не интересовали, а если они интересовали Фрейю, то та, скорее всего, разбиралась в них получше многих. Неприязнь к директору происходила отчасти из осознания того факта, что сам он, Хюльдар, вполне возможно, страдал в юности от такого же расстройства, но не получил никакой помощи. Кто знает, может быть, родись он позже, был бы сейчас доктором?.. Хотя, наверное, это чересчур; другое дело, что улучшение концентрации могло бы помочь ему поддерживать более стабильные отношения с окружающими.