Юлия ЧаттерджиБольшая «К» и маленькая «Ко»
© Чаттерджи Ю. В., 2015
* * *
Клад это не суть рассказа, а только повод для него.
Глава 1Старый дом и новая школа
Вы замечали раньше: только про что-нибудь подумаешь, а оно раз и уже случилось? Или: представишь себе что-нибудь и вот уже видишь это наяву? Нет? Вам повезло или не повезло не знаю. А мне точно нельзя ничего бояться заранее, иначе это и впрямь произойдет. Зато мечтать то, что доктор прописал. Кстати, советую и вам попробовать.
В тот день я ни о чем не мечтала, потому что шла в школу. Ну о чем можно мечтать, когда идешь в школу? О новых свершениях, говорите? Тогда про вас все ясно! Вам сколько уже лет? А зачем тогда читаете детские истории? Да что вы, какие могут быть теперь в школе новые свершения! Запомнить хотя бы часть того, что свершилось еще до нашего рождения
А мечтала я летом о кладе и приключениях, а заодно о рыцаре на белом коне. Но лето прошло.
Я шла по улице, кругом была золотая пора. Точнее она у других, кому в школу не надо идти была. Я бы тоже с утра с удовольствием пошла куда глаза глядят, сквозь эту золотую пору, пока еще тепло и воздух такой прозрачный. Воздух в Москве теперь только ранним утром бывает прозрачным. Когда смотришь сквозь прозрачный воздух, то видишь и чувствуешь все сразу и ясно, словно сам становишься тем, на что смотришь. А потом полдня пройдет, и ничего не видно кругом: воздух днем как пластик вместо стекла. У нас такой на даче в сарае. Через него, конечно, можно что-то разглядеть, но жизнь вокруг получается смазанной. Ты уже не участвуешь во всем, на что смотришь, а только наблюдаешь со стороны и, конечно, видишь все в искаженном свете.
Я вот так и шла до школы, наблюдая. Проходила мимо одного из старых домов на улице Сад***ской. А там почему-то толпа народу. Что это они так рано? Им же в школу не надо. Спали бы себе. Или выгуливали бы собак.
Я собаку очень хочу, но у меня ее нет, мама не хочет. Послушать мою маму, собакам, видите ли, в центре гулять негде.
А все-таки что, интересно, делает около этого дома такое количество народу? И, вообще, что это за дом? Ирена нам, кажется, про него рассказывала.
Варварка, стой! я окликаю подружку. Она живет рядом со школой, но обычно заходит за мной. А до меня от школы пилить и пилить. Но Варварке нравится гулять до школы. Она очень необычный человек. Хорошо все-таки подружиться с тем, кто может иногда зайти за тобой перед школой!
Представляете, у меня только в этом году появилась подружка! Я пять лет училась в школе, а подружки не было, так, приятельницы, ничего серьезного Но очень хотелось подружиться с кем-нибудь всерьез и надолго. Я верю в такую дружбу, а вы? Нет? Значит, вам просто пока не повезло с настоящими друзьями! Сколько, говорите, вам лет? Ну и что? Даже если вам сто лет, вы еще вполне успеете найти настоящих друзей, это я точно вам говорю!
Познакомились мы с Варваркой так: я сидела на уроке, пришла новенькая (волосы светлые, глаза голубые, нос кверху).
Между прочим, нос у Варварки кверху не потому, что она много о себе думает, а потому, что такая форма носа. А думает Варварка, правда, много, но только не о себе, а обо всем на свете. Поэтому она много знает. Если не знаешь, о чем думать, то и думать не о чем. Варварка полная противоположность мне: у меня волосы темные и кудрявые, глаза непонятного цвета. Мама говорит, что они (глаза) еще пока не решили, какими им быть: зелеными или карими. Наверное. У меня вообще нерешительный характер, я все время колеблюсь: одно сделать или другое. А когда надо решить задачу, то ответ я ищу сто лет, потому что мучаюсь сомнениями. И знаю я гораздо меньше, чем Варварка. Есть люди, которые знания накапливают, а есть те, которые ими разбрасываются, раздают бесплатно идеи. Прямо как я!
Кстати, я не представилась: меня зовут Аля, и я перешла в шестой класс. А учусь я в школе на Большой «К». Очень старая школа, довоенная. Здесь полвека назад учились только мальчики, и, как говорит наша директриса, за эти полвека дух свободолюбия отсюда так и не выветрился. Она нам многое рассказывала про нашу школу: оказывается, мы занимаем какую-то часть старой усадьбы. Вроде бы флигель.
Так вот о Варварке. Я придумала свою подружку так звать, имейте в виду, а то в Москве есть улица Варварка, смотрите не перепутайте! Кстати, я очень люблю древние улицы Москвы. Особенно те, которые начинаются прямо от Красной площади. Они такие таинственные, и дома на них стоят такие старинные. Но их становится все меньше и меньше. Раньше дома жили дольше, чем люди, а теперь наоборот так говорит моя бабушка. Видимо, люди хотят жить дольше. А бабушка говорит, что люди должны видеть дальше. Тогда и дома будут строить красивее. А я думаю, люди должны жить и дружить дальше, потом посмотрим.
Вот так. А Варварка пришла и в первый же день помогла мне написать контрольную. То есть она, конечно, сначала просто дала списать. Когда пишешь контрольную, помогать и объяснять особо не получается. Но потом она еще долго что-то мне объясняла. Что? Да про дроби. Как их укрощать. То есть сокращать. Ну вы поняли Я помнила, как их приводить к одному знаменателю, а укрощать еще тогда не научилась. Приводить к знаменателю я тоже долго раньше училась. Пока не услышала телефонный разговор папы. Он сказал кому-то: «Надо прийти на переговорах к единому знаменателю, а то ничего не получится, и мы поссоримся». Тут я поняла: если дроби не придут к единому знаменателю, то они поссорятся. Поссорятся, и их вместе уже не сложишь.
Варварка, ты не знаешь, что они все тут столпились? это я догнала свою подружку, которая как раз шла мимо дома на Сад***ской.
Хорошо все-таки идти до школы пешком. Идешь и всегда встречаешь кого-нибудь. А половину моих одноклассников отвозят в школу родители на машине. Мрак. Они и встают в полном мраке, чтобы в школу успеть. Потом еще едут в этом мраке. Спят во мраке. А приехали в школу никаких впечатлений. Лучше уж в метро ездить. Вот папа в детстве ездил, и все ему завидовали. Другие в школу ходили пешком, а он сам ездил и СТОЛЬКО ВСЕГО ВИДЕЛ! Но сейчас в метро ничего не видно, кроме спин людей. Потому что тьма народу. В метро тьма, в машине мрак. Нет, хорошо идти на своих двоих, так светлее.
А ты помнишь, нам Ирена рассказывала про этот дом, это Варварка мне отвечает.
Я помню, она рассказывала. Но не помню что, я потупила голову. Куда мне до Варварки.
Это доходный дом. Его строил какой-то архитектор Нин Нет, Нирн Сама забыла
Надо же, Варварка тоже иногда что-то не помнит.
А помню я, что он проектировал в начале двадцатого века первые в Москве «небоскребы», их еще называли «тучерезы», продолжала Варварка.
Это сколько же в них было этажей? с сомнением посмотрела я на дом. Хотя и он мог сойти за «тучерез» зимой, когда облака висят низко, знай режь да нанизывай!
Немного, от восьми до десяти, по-моему, засомневалась Варварка. А в этом пять, видишь, всего-то. Зато тут Есенин не то жил, не то работал, не то встречался с кем-то. Помнишь: «Белая береза под моим окном»?
Я прямо-таки обиделась на Варварку. Знаю я, конечно, мало, но не настолько, чтобы «Белую березу» не знать:
Конечно, помню, он же любимый поэт Ирены! я замялась и продолжила:
Мне до сих пор не верится, что ее больше нет. Она так здорово Москву знала, как будто жила сто лет Как будто в Москве жила сто лет А ведь она не жила столько Тут столько не жила, я запуталась окончательно.
Она сама не жила, зато жили и дед ее, и прадед.
Мы шли, огорченные воспоминаниями. Они, бывает, как нахлынут, так приходится ждать, когда отлив сам собой произойдет. Фотография Ирены Сергеевны висела в школе долго, под ней горела свечка. И отражался свет в глубине молодых глаз Ирены Сергеевны. Иногда ее лицо само всплывает перед глазами, а иногда захочешь, но вспомнить не можешь Вот так
Сегодня родительское собрание, сказала нам Мария. Напомните папам, мамам, тетям, дядям, братьям, сестрам, в общем тем, кто может прийти. Я по электронной почте все всем разослала, но дел у всех много, могут и забыть.
Мария наша новая классная. Очень классная классная.
Хорошо, что именно она пришла в прошлом году после Ирены. Ирена была молодая. Очень молодая для того, чтобы умереть так вдруг. «Сгорела как свечка», охнула тогда бабушка.
Мария совсем молоденькая. Я верю, что она будет долго жить. Когда мы вырастем, она тоже еще не будет старой. Мамы наши между собой называют ее Машей. Она для них и вправду Маша. Но не только потому, что молодая. А потому что родная.
«Тоненькая такая, как веточка. Глаза черные горят и светятся. Любовью светятся», бабушке она нравится.
Что бабушка может знать про сегодняшнюю жизнь? Ничего. Почему же она все всегда про все понимает? Я об этом еще подумаю.
А про что будет собрание? подал голос наш не-то-чтобы-отличник Илюшка.
Он парень очень добрый, веселый, учится легко, но «без напора», как сказала наша математичка. Она-то, конечно, ждет от Илюшки напора и побед на олимпиадах. Нашу математичку Валентину Вениаминовну мы называем Витаминовной. Хотя помешана она не на витаминах, а на математике. Весь мир кажется ей цифровым. Папа хихикает:
А что, она права!
Мария Илюшке ответила так:
Вообще-то, конечно, надо бы про ваши двойки. Но вы их еще не успели нахватать, на дворе только сентябрь. Поэтому оно будет организационное.
Про тетради и атласы? фыркнула моя Варварка.
Про атласы, про тетради, Варя, тоже будет. Но еще будет про переезд и про слияние.
Какой переезд, куда? заволновался Борька.
Он совсем недавно переехал в центр из дальнего Подмосковья.
Мы с мамой только что сюда переехали, еще в себя не пришли.
Дело в том, что, возможно, наша школа должна будет переехать.
Куда? Борька заволновался еще больше.
Не знаю, может быть, в другую школу, грустно ответила Мария Анатольевна. Это буду решать не я.
Расстроенные ребята вышли из класса, на ходу обсуждая новость.
А далеко, интересно, эта школа? спросила я.
Мария сама наверняка не знает, заметила Варвара и задумчиво потерла нос:
И зачем нам понадобилось переезжать?
И тут я спросила:
А может, это кому-то другому понадобилось в наше здание переехать?
Иногда меня осеняют умные идеи, вы согласны?
Глава 2Немножко истории
Мы с Варваркой вышли из школы и пошли домой по перекопанной улице. Варварка поправила волосы:
И кому же мог понадобиться бывший дровяной двор в саду?
Я медленно переваривала сказанное Варваркой, она умела заставить меня задуматься. Слова «дровяной двор» вызывали в моей памяти только скороговорку: «На дворе трава, на траве дрова. Не руби дрова на траве двора!»
Варварка, ты не темни: какой еще дровяной двор?
А ты не помнишь, что Ирена рассказывала? Или ты ушла тогда раньше?
Ирена вела у нас кружок «Москвоведы и москвоеды». На занятиях она рассказывала про старинные здания у нас на улице и во всем Центральном округе. Мы гуляли с Иреной вдоль набережных, переходили мосты, шли пешком то до Солянки, то до Таганки. Бывало, Ирена, как Царевна-Лебедь, махнет правой рукой и справа вырастают старые церкви, которые раньше так прятались от нас за домами, что мы их даже не замечали. А потом махнет левой рукой и в окнах домов вдруг начинают мелькать лица поэтов и художников, живших здесь когда-то. А еще Ирена читала нам стихи:
На сером небе веток кружева,
Под серым небом велика река.
А слева по мосту идет трамвай,
А справа по мосту приходит май.
Откуда май,
Куда везет трамвай
И мост ведет
Узнай у птичьих стай
Стыдно признаться, но я, когда слушаю стихи, сразу начинаю хотеть есть. Это ужасно и глупо, хотя стихи я люблю. Но для меня лучше их все-таки самой себе и про себя читать. Потому что, если кто-то их громко читает на улице, на людях, то прохожие вокруг начинают оборачиваться. Могу их понять. А я начинаю стесняться и отвлекаться, толком не слушаю, только стесняюсь. А когда я стесняюсь, то хочу есть. Вот и все. Очень просто. А стихотворение хорошее, правда?
Но тогда я действительно сбежала, потому что застеснялась, захотела обедать, придумала что-то про срочные дела, сделала вид, что не поймала неодобрительный Варваркин взгляд и побежала через мост к себе домой, на набережную.
Да-да, ушла раньше А что двор? полюбопытствовала я, переводя разговор в нужное русло.
Неужели тебе это интересно? съязвила Варварка. Неужели ты еще есть не захотела?
Варварка!! Скажи скорее!
Ладно-ладно, слушай: там, где наша школа, был когда-то дровяной двор в огромном саду купцов. В этом дровяном дворе были оранжереи, беседки и даже маленький фонтан. А основная усадьба купцов рядом. Она и сейчас там стоит. Но сначала там не купцы жили, а какой-то Ржевский. Он еще каменные палаты возвел, которые и стали основой усадьбы.
Хи-хи, сказала я. Это про него всякие анекдоты рассказывали?
Да нет, он капитан был, а анекдоты рассказывали про поручика. Ирена рассказывала, что род капитана Ржевского происходил от потомков князя Рюрика. А потом в усадьбе вроде бы и поручик жил. Но все это было очень давно, еще в восемнадцатом веке, представляешь?
Я представить не могла, мне вообще кажется, что даже сто лет это страшно много. Только вот бабушка моя считает по-другому.
А где сама их усадьба была? поинтересовалась я.
Да рядом, где сейчас центр культурный. Красивое такое здание, красное, не видела разве? Потом там купцы жили. Разные. Сейчас первого вспомню Фамилия у него Муравьев? Нет, что-то про птиц, кажется Журавлев, вот. У этого Журавлева своя суконная фабрика была. Он в усадьбе много чего перестраивал.
А дальше?
Другие купцы. У одного, я помню, фамилия тоже простая, часто встречается, ну как Иванов. Не помню. А у другого Кумов, что ли? Алька, у меня плохая память на фамилии.
А у меня на даты, радостно объявила я.
Значит, мы друг друга нашли, подсказывать друг другу будем. У этой усадьбы много приключений в жизни было. Журавлев ее хотел перестроить, потом пожар был, и перестраивать ее на самом деле пришлось, потом война с Наполеоном была, усадьбу опять восстанавливали. Как раз этот Иванов Нет, Васильев Потом Васильев часть усадьбы продал Кумову или Куманину
Варварка огорченно замолчала: нет больше Ирены, некого спросить, переспросить
А в девятнадцатом веке этой усадьбой опять какая-то птицаГрачев владел, купец. Он родом из крепостных, стал очень богатым, у него было свое производство в Иванове. Потом начался двадцатый век, и Грачев продал часть своих владений, кажется Дурилину. Я запомнила, потому что фамилия смешная. Дурилин построил еще одно здание, доходный дом, он прямо на Большую «К» выходит, в нем четыре этажа. Мы этот дом с тобой каждый день видим, когда мимо идем. Ну, по крайней мере, я вижу, а ты, как всегда, ворон считаешь. Усадьбу Дурилин перестроил и отдал в аренду под гимназию. Получилась гимназия Косицына. Педагог такой был. Гимназия была в усадьбе до революции. А после революции вместо гимназии здесь открыли школу. И только потом, в тридцатые годы, построили новую школу в дворовом саду. Во время войны в ней был госпиталь для раненых. А теперь здесь учимся мы. Ладно, я устала про купцов вспоминать. Пошли лучше к моим бабушкам. Ты пирожки будешь?
Лично я никогда от пирожков не отказываюсь. Особенно от бабушкиных. А у Варварки бабушек две. Так что на меня тоже хватит пирожков. Одна бабушка у Варварки родная, а для другой она внучатая племянница. И живут они в доме рядом. Серый дом, большой. Во дворе памятник одной известной поэтессе. Там ее памятник живет, потому что она там жила. Вот видите, я тоже кое-что знаю про свой район. Если рядом каждый день ходить, поневоле что-то узнаешь.
Мы вошли с Варваркой в подъезд. В таких домах лифт снаружи дома едет. Но это не прозрачный лифт, как в современных домах. Ты ничего особенного видеть не можешь, только знаешь, что висишь в воздухе.
Поднялись мы в лифте на пятый этаж. Варварка позвонила в дверь. Ее бабушка идет к двери долго. Конечно, ей уже много лет, и к тому же видели бы вы, какой у них дома коридор! По нему можно на велосипеде кататься. Туда-сюда. Мимо прялки и пианино. У нас такое же пианино черное, немецкое. Трофейное. Мне в детстве всегда казалось, что пианино рыба-кит с безукоризненно ровными и большими зубами. Зубы не белые, а цвета слоновой кости. Жалко, я не учусь на пианино играть, а ведь мы с рыбой-китом подружились, я даже песни на нем сочиняла, с простейшим мотивом. Та-да-да-да