Что дальше? спросила она, глядя в упор на следователя.
Продолжаем искать.
Но как? То есть что еще можно сделать?
Фрэнк Тремонт открыл рот и закрыл.
Не знаю, Марша.
Тэд не сдержал слез.
Я не понимаю, сказал он уже в который раз, как можно вообще ничего не найти?
Тремонт молчал.
А все эти передовые технологии, Интернет
Тэд не договорил, только помотал головойдействительно не мог понять. Не мог до сих пор. А Марша поняла. В жизни все иначе. До исчезновения Хейли типичная американская семья Макуэйд судила о полицейских (и верила в них) по тому, что годами видела в сериалах, где раскрывались все дела до единого. Ухоженные актеры обнаруживают волосок, отпечаток обуви или чешуйку кожи, кладут ее под микроскоп, а потомап! не проходит и часа, как найдена разгадка. В реальности было по-другому. Судить о реальности, как теперь понимала Марша, стоило по новостям. К примеру, в Колорадо копы так и не нашли убийцу юной королевы красоты Джон-Бене Рэмзи. А еще были заголовки с именем Элизабет Смарт, симпатичной четырнадцатилетней девочки, пропавшей однажды вечером из собственной спальни. О похищении рассказывали все СМИ, люди не отрываясь следили за тем, как полиция, ФБР и светила криминалистики прочесывают жилище в Солт-Лейк-Сити в поисках истины. И за девять месяцев ни один не додумался обратить внимание на человека с комплексом Бога, на бездомного сумасшедшего, который помогал Смартам по хозяйству, хотя сестра Элизабет говорила, что видела его в тот вечер. Да если бы такой сюжет показали в «C.S.I.: Место преступления» или в «Законе и порядке», зритель отшвырнул бы пульт и сказал: «Так не бывает».
В реальной жизнитеперь Марша зналадаже идиоты избегают кары за серьезные преступления.
В реальной жизни опасность грозит любому.
Может, вспомнили новые подробности? спросил Тремонт. Любую мелочь?
Мы вам все давно рассказали, ответил Тэд.
Следователь кивнул. Вид в этот раз он имел особенно виноватый.
Нам знакомы похожие случаи, когда девочки возвращались самипросто хотели выпустить пар или повстречаться со своей тайной любовью. Эту мысль Фрэнк им уже внушал; и сам он, и Тэд, и Маршавсе мечтали: лишь бы исчезновение оказалось побегом. Вот, например, одна из Коннектикута спуталась не с тем парнем, а через три недели пришла домой.
Тэд кивнул и, ища поддержку своей иллюзии, взглянул на жену; та попробовала подбодрить мужа фальшивой улыбкой, но не смогла. Тогда он отвернулся как ошпаренный, попросил его извинить и вышел.
«Странно, думала Марша, почему никто больше не видит ситуацию так ясно? Конечно, ни один родитель не признает свой слепоты, из-за которой не заметил, как отчаянно несчастлив подросток или переживает такой раздрай, что готов сбежать на три месяца». Полиция изучила каждый повод, какой мог возникнуть у Хейли: да, не взяли, куда хотела, в Виргинский университет; да, не победила в школьном конкурсе эссе и не попала в спецпрограмму по истории и культуре для отличников; данедавно рассталась с мальчиком. Разве горе? В этом возрасте у всех так. Марша знала правду, знала с самого начала. Как сказал директор Зекер, с ее дочерью что-то стряслось. Плохо дело.
Фрэнк.
Сидевший с растерянным видом Тремонт поднял глаза на Маршу.
Хочу вам кое-что показать.
Она протянула ему фотографию с Микки-Маусом, которую сняла со шкафчика в школе. Фрэнк стал не спеша рассматривать карточку. Все в комнате замерло. Слышалось только его сиплое дыхание.
За три недели до того, как Хейли пропала.
Тремонт изучал снимок так, будто тот мог навести его на след.
Помню. Вы всей семьей ездили в «Дисней уорлд».
Вглядитесь в ее лицо.
Тремонт вгляделся.
Вы думаете, девочка с такой улыбкой взяла, да и сбежала, никому ничего не сказав? Вы правда считаете, что она решила жить сама по себе и умудрилась ни разу не воспользоваться айфоном, банкоматом или кредиткой?
Нет. Не считаю.
Прошу вас, Фрэнк, продолжайте искать.
Да, Марша. Обещаю.
Когда говорят об автострадах Нью-Джерси, сразу представляют либо ландшафтную трассу с пейзажем из запущенных складов, неопрятных кладбищ и ветхих домиков на две семьи, либо дорогу «Нью-Джерси»дымовые трубы и гигантские промышленные комплексы из жуткого будущего в духе «Терминатора». И никто не вспоминает шоссе номер 15 в округе Сассексфермерские угодья, старые поселения вдоль озер, винтажные амбары, ярмарочные площади, старые стадионы бейсбольных команд низшей лиги.
Следуя указаниям Дэна Мерсера, Уэнди поехала по шоссе номер 15; в том месте, где оно сменило номер на двести шестой, свернула направо на проселочную дорогу, оставила позади комплекс хранилищ «Ю Стор Ит» и оказалась на трейлерной стоянке Уайкертауна. Тихое, населенное призраками местечков таких невольно ждешь увидеть ржавые качели, качающиеся на ветру. Площадка делилась на секторы. Ряд D, линия 7противоположный угол, неподалеку от забора из проволочный сетки.
Вышедшую из машины Уэнди поразило безмолвие. Стоянка напоминала постапокалиптический городбомба упала, люди испарились. Кругом висели бельевые веревкисовершенно голые, валялись складные стулья с выломанными сиденьями. Жаровни для барбекю и игрушки стояли и лежали так, будто их бросили в спешке.
Уэнди взглянула на телефон (сети нет, великолепно), сделала два шага по ступеням из строительных блоков и встала у двери трейлера. Рассудок подсказывал: «Ты мать, а не супергерой, не будь идиоткой, уходи». Додумать не успеласетчатая дверь открылась, и на пороге возник Дэн Мерсер.
Увидев его, Уэнди отступила назад.
Что с вами?
Заходите, пробубнил он, шевеля распухшей челюстью. Его нос был расплющен, лицо покрывали синяки, но хуже всего хуже всего выглядели гроздья круглых ожогов на руке и щеках.
Уэнди показала на одно из пятен:
Это вас сигаретой так?
Мерсер с трудом пожал плечами.
Я им сказал: у моего трейлера курить запрещено. Разозлились.
Кто?
Про «запрещено» я пошутил.
Я поняла. Кто напал?
Дэн Мерсер только отмахнулся.
Почему бы вам не зайти?
Почему бы нам не поговорить здесь?
Надо же! Беспокоитесь за себя? Но ведь вы, как вы сами откровенно признали, меня не интересуете.
Тем не менее.
Не испытываю желания выходить наружу.
Я настаиваю.
Тогда до свидания. Зря заставил ехать в такую даль, простите.
Дэн сделал шаг назад, дверь захлопнулась. Уэнди немного постояла и, забыв опасенияв таком состоянии он вряд ли мог сильно навредить, вошла внутрь. Дэн был уже на другом конце трейлера.
Ваша прическа, заметила она.
А что с ней?
Некогда волнистые каштановые волосы теперь имели отвратительный желтоватый оттенок.
Сами красились?
Нет, ездил в город в «Дионну»в любимую парикмахерскую.
Хорошо сливаетесь с местностью. Она чуть не ответила улыбкой.
Знаю. Будто глэм-рокер из клипа восьмидесятых.
Дэн отошел еще дальше, словно не хотел выставлять синяки на показ. Уэнди отпустила дверь, та громко захлопнулась. Узкие солнечные лучи пробивали полумрак. На полу у входа лежал протертый линолеум, противоположная четверть помещения была укрыта грубо обрезанным оранжевым ковром с длинным ворсомтакой сочли бы слишком кричащим даже для декораций комедийного сериала.
Ссутулившийся в углу Мерсер выглядел жалким и сломленным. За год до западни, которая вскрыла его подлинные пристрастия, Уэнди хотела снять репортаж об этом «замечательном человеке». Тогда Дэн выглядел редчайшим экземпляромбеззаветным благодетелем, желавшим изменить мир к лучшему и вместе с темвот самое поразительноене искавшим славы.
И онахватит ли духу признать? увлеклась. Красивый мужчина с темно-серыми глазами и непослушной каштановой шевелюрой, который умел посмотреть на тебя так, будто ты единственный человек на всем белом свете; проницательный, ироничный, обаятельныйпонятно, почему те несчастные дети любили Дэна Мерсера.
Но как она, репортер и патологический скептик, не смогла разглядеть его суть?
Более тогои снова, хватит ли духу признаться хотя бы себе? Уэнди рассчитывала на свидание. В первом же его взгляденастоящей молнииощутила влечение и не сомневалась, что и с ее стороны тогда полетели искры.
От одного намека на эту мысль по спине пробегали мурашки.
Из своего угла Дэн попытался посмотреть на Уэнди пронзительно, как когда-то, но не вышлоодурачившая ее восхитительная чистота серых глаз разбилась, оставив лишь нечто вызывавшее жалость. Но и теперь вопреки всему, что она знала, чутье подсказывало: не мог этот человек быть монстром.
Увы, чушь. Мог. Все просто: ее надул мошенник, скромностью прикрывавший свое истинное лицо.
Уэнди, я этого не делал.
Снова «я». Что за день!
Да, вы мне уже рассказывали по телефону. А если подробнее?
Дэн Мерсер растерялся.
После моего ареста, я знаю, вы собирали обо мне сведения.
И?
Разговаривали с ребятами, с которыми я работал в общественном центре. Многих опросили?
Какое это имеет значение?
И все-таки.
Уэнди ясно понимала, куда он клонит.
Сорок семь.
И сколько сказали, что я их совращал?
Ни один. На камеру. А вот анонимно намекали.
Анонимно намекали Имеете в виду неподписанные сообщения в блогах, которые мог сделать кто угодно, в том числе и вы?
Или запуганный ребенок.
Ведь вы даже не дали эти записи в эфирнастолько им не доверяли.
Что не доказывает вашей невиновности.
Забавно.
Забавно?
Я-то полагал, у нас иной принцип: невиновен, пока не доказано обратное.
Уэнди постаралась не закатывать глаза. Она приехала не ради игр. Настала пора направить разговор в нужное русло.
Знаете, что еще я о вас выяснила?
Дэн Мерсер будто забился еще дальше, в самый угол.
Что?
Ничего. Ни друзей, ни семьи, ни постоянных контактов. Только бывшая жена, Дженна Уилер, да общественный центр.
Я был еще ребенком, когда умерли родители.
Знаю. И выросли в приюте в Орегоне.
Что с того?
А то, что в биографии Дэна Мерсера большие пробелы.
Кто-то меня подставляет.
Конечно. Однако к нам в ловушку вы явились как по часам, разве нет?
Я думал, что еду к ребенку, который попал в беду.
Настоящий герой. И вот так взяли и вошли в дом.
Кинна сама меня вызвала.
Ее звали Дебора, а не Кинна. Стажер у нас на ТВ. Удивительное совпадение: у нее точно такой же голос, как у вашей загадочной девочки.
Я слышал ее издалека. Ведь вы нарочно так устроилибудто она только вышла из ванной, да?
Ясно. А вы, значит, решили, что это та самая Кинна из общественного центра.
Именно.
Я, само собой, искала вашу загадочную девочку Кинну. Дабы расставить все точки над i. Вас даже заставили описать ее художнику-криминалисту.
Я в курсе.
Так вот, я обошла с портретом весь район, не говоря уж о сотрудниках и посетителях центра. Ее никто не знает, ее никто не видел. Пусто.
Я же говорилона ходила ко мне тайно.
Весьма удобно. А еще кто-то пользовался вашим ноутбуком из вашего же дома и рассылал мерзкие сообщения.
Дэн Мерсер промолчал.
и, напомните-ка, закачивал те самые фотографии вам в компьютер, так? Ах да, этот кто-тоя, наверное, если верить адвокату, вдобавок прятал у вас в гараже отвратительные снимки с детьми.
Дэн бессильно закрыл глаза.
Знаете, что вам стоит сделать? продолжила Уэнди. Раз уж теперь свободны и у закона нет к вам вопросовобратитесь к доктору.
Дэн покачал головой, слабо улыбнулся и посмотрел на нее.
Вы два года ловили педофилов. Неужели не понимаете?
Чего не понимаю?
Из угла долетел шепот:
Педофила нельзя вылечить.
Ей стало не по себе.
В этот самый миг дверь резко распахнулась.
Уэнди отскочила, едва не попав под удар сетчатой створки. Внутрь проскользнул человек в маске. В правой руке он держал пистолет.
Дэн поднял раскрытые ладони, сделал еще шаг назад.
Не
Незнакомец навел на него дулоУэнди отпрыгнула из поля его зренияи без лишних слов выстрелил. Ни предупреждения, ни приказа стоять на месте или держать руки на видуничего подобного. Только шипение и отрывистый хлопок.
Мерсер упал лицом вниз.
Уэнди закричала, бросилась за старый диван, будто могла найти там укрытие. Со своего места на полу она видела Дэнатот лежал неподвижно. На ковре возле головы расползалось пятно крови. Человек в маске подошел ближене спеша, свободно, словно гулял по парку; встал возле тела, навел пистолет на затылок.
И тут Уэнди увидела часы.
«Таймекс» на эластичном ремешке. Ее отец носил точно такой же. На несколько мгновений все замедлилось. Росттеперь она рассмотрелатот самый. И комплекция. Плюс часы.
Эд Грейсон.
Человек в маске сделал еще два выстрела в голову Дэна Мерсераглухие короткие звуки. Тело дважды дернулось. Уэнди запаниковала, потом взяла себя в руки. Мыслить ясновот что было нужно.
Два варианта.
Первый: заболтать Грейсона, убедить, что она на его стороне.
Второй: бежатьв дверь, до машины и давить на газ.
Оба грозили проблемами. Например, первый: поверит ли Грейсон? Всего пару часов назад она прогнала его, солгав при этом, а теперь вот тайно встречается с Дэном Мерсером которого на ее глазах только что хладнокровно застрелили.
Первый вариант выходил не слишком хорошим, поэтому
Уэнди метнулась к двери.
Стой!
Вжав голову в плечи, она не выбежала, а скорее, вывалилась из трейлера.
Подожди!
«Да ни за что». Уэнди вылетела на солнце. «Беги, не сбавляй шаг».
Помогите!
Никто не отозвался. Кругом по-прежнему не было ни души.
Следом выскочил Эд Грейсон с пистолетом. Уэнди мчалась вперед и видела: до ближайших трейлеров слишком далеко.
Помогите!
Выстрелы.
Единственным укрытием могла послужить машинак ней Уэнди и рванула. Снова пальба. Бросилась за автомобиль, засела за ним, как за щитом, и вспомнила, что, уходя, не заперла дверь.
Рискнуть?
А какой был выборсидеть и ждать, когда подойдет Эд Грейсон?
Уэнди достала из кармана брелок и открыла машину. Не просто открылаЧарли, когда получил права, выпросил систему удаленного запуска, чтобы зимой по утрам заводить двигатель, не выходя из кухни. Она тогда поохаламол, нежный ребенок не переживет пары минут на холоде, но теперь хотела расцеловать сына.
Машина завелась.
Уэнди открыла водительскую дверь, не поднимая головы, влезла внутрь, выглянула наружудуло смотрело прямо в окнои вжала себя в сиденье.
Еще несколько выстрелов.
Она ждала звука разбитого стекла. Тишина. Раздумья на эту тему следовало оставить на потом. Лежа на боку, включила скорость и, давя на газ левой рукой, покатила вслепую, отчаянно молясь никуда не врезаться.
Прошло десять секунд.
Далеко ли уехала? Решила: достаточнои села.
В зеркале она увидела Грейсона: все еще в маске, бежит к ней с поднятым пистолетом.
Уэнди утопила педаль газа так, что голову вжало в кресло, и не отпускала, пока Эд не исчез из виду. Затем достала телефонсигнал не ловилсявсе равно набрала 911 и услышала: «Соединение невозможно». Позади осталась целая милясети так и не было. Она свернула на двести шестое шоссе, попробовала сновабез толку.
Звонок прошел только через три мили.
Причина вашего обращения в экстренную службу? спросили у нее.
Я хочу сообщить о стрельбе.
ГЛАВА 7
Когда Уэнди вернулась на стоянку трейлеров, там уже ждали три машины полицейских подразделений округа Эссекс. Один из офицеров огораживал территорию.
Это вы сообщили о стрельбе? спросил он.
Да.
Вы целы, мэм?
Да, я в порядке.
Вам нужен врач?
Нет, со мной все нормально.
Вы говорили, преступник вооружен?
Да.
Он был один?
Да.
Пройдемте со мной.
Полицейский отвел ее к служебной машине и показал на заднее сиденье. Уэнди замешкалась.
Так безопаснее, мэм. Вы не арестованы.
Она забралась внутрь. Офицер закрыл дверь, сел за руль и, не запуская двигатель, продолжил засыпать ее вопросами. Время от времени он поднимал руку, прося сделать паузу, и передавал часть сказанного, видимо, другому полицейскому. Уэнди изложила все, в том числе подозрения о том, что на Мерсера напал Эд Грейсон.
Через полчаса с небольшим подошел другой полицейскийогромный афроамериканец в гавайской рубашке навыпуск, которая на нормальном человеке смотрелась бы как муумуу.