Обида, злость и горечь утраты неожиданно стали развиваться в пятно ненависти. Мне нужно снова посмотреть в твои невинные глазки и увидеть в них ту прежнюю рабыню, что покорила меня.
На помощь пришёл Сэм, который дышал местью, и, узнав всю суть его плана, понял, что влезаю в новую рутину. Но я хочу увидеть её Понять, кто я рядом с ней.
Льюис спланировал её поступление в психиатрическое тюремное учреждение. Дал ей возможность побыть в замешательстве и после планировал убить самым зверским методом.
Нет! Только не убить!
Думаешь эта мерзавка боится смерти? Это спасение для неё, попытался переиграть его жуткое намерение. Пусть лучше сидит в палате и медленно сходит с ума.
Неплохо, задумался сообщник. Пусть Но ты ей в этом поможешь.
Как помогу? растерянно поднял на него взор.
Она должна страдать, так же как в доме твоего брательника. Делай, что хочешь, но если не буду видеть подобные увечья на её шкуре, я с чистоц совестью очищу этот мир от неё.
В ужасе сглотнул понимая, что это значит.
Войдя в палату Джилл, готов был умереть прямо возле ног девушки. Как смотреть в глаза, которые любишь, но вынужден возненавидеть ради неё?
Ты?! уронила она в ужасе. Значит не всё ваше проклятое отродье я истребила? Жаль. Но я и тебя, мерзавец, сотру с лица земли, дай срок, процедила девушка с лютой злобой.
Смотрю на неё и всё, что так свято хранил в себе умирает.
Лицо любимой женщины давно стало инымшрамы, ожоги. Жизнь с Диабло, словно превратила мою хрупкую и немощную Джилл в воина, в борца за свою жизнь. Она больше не беззащитна. Она действительно стала убийцей, как и они все. В ней то, что я так люто ненавижу. Я всё, что угодно мечтал увидеть в этих голубых глазах, но не ненависть. Это чувство льдом растеклось по моим венам, сметая остатки былой человечности и сочувствия.
Она так и не узнает меня и никогда не захочет увидеть во мне не брата Диабло. Весь мой родчёрное пятно на её душе. Мывечные враги. Навсегда.
Что ж спасения мне не дать тебе, но хоть немного смогу уберечь от смерти, а твоя ненависть станет на руку. Может будет легче.
Влепил звонкую оплеуху, впуская демона в своё сердце и атрофируя жилы, отвечающие за чувства и гуманность. Испепеляя её болезненной яростью, прошипел:
Это мы ещё увидим, девочка моя
Наследство Diablo 25
ЧЕЙЗ
Комната, в которой нас усадили, кишила мухами и прочей мошкарой. Обои давние и слегка отклеились у плинтусов. Стоял лишь старый шифоньер со следами собачьих когтей и зубов. Два угловых кресла блестели засаленностью и пылью. Присаживаться я точно воздержусь. Сэма же всё это не очень смущало и он вполне резво запрыгнул в одно из них.
Я предпочёл пройтись до окна. Тяжёлые и плотные портьеры закрывали ставни до половины и прикасаться к ним хотелось ещё меньше, но вид открывшейся панорамы заставил прилипнуть к окну.
Это огромный пустырь с хилыми постройками. Мужчины, женщины, дети вели строительные работы. Таскали цемент, камни, инструменты. Каждый что-то делал, иначе, в случае остановки процесса, могло последовать жестокое наказание. Спины людей до единого в бороздах от плетей, подгнивающие на жаре и грязи раны, изорванная в хлам одежда. Люди двигались, работали, шагали, не переставая, только, чтобы жить.
Отпрянул от окна чуть ли не к противоположной стене.
Рабство! Знал о нём и раньше, но наяву и настолько обширно ещё не имел возможности видеть. Да, мне это знакомо, но у брата всё было по-другому. Он не истязал детей, он их просто сразу же убивал. Мужчин держал лишь, как охрану или другую полезную силу. А женщин, чисто и банально либо продавал, либо трахал.
А здесь? Что происходит здесь?
Кинул взор на Льюиса. Энтузиазм в его лице читался неприкрыто. Он знает больше меня и он доволен, даже немного рад.
Что происходит, Сэм? грозно начал наступать. Ты знаешь всё, не вздумай врать!
Он довольно расплылся в улыбке. Прям руки зачесались выровнять её.
Да ладно, неужели ты не понял у кого мы? изобразил удивление. Однажды твой брат очень сильно выручил кое-кого, можно даже сказать, спас ему жизнь. Разборка с Саториес. Помнишь?
В голове мигом начали всплывать картины из детства. Много трупов, почти в штабеля. Я в слезах дрожу от страха в объятиях нянечки. Убитая мама погружена в носилки. Брат в крови, еле живой и за плечи приобнимает его мужчина, чуть больше сорока, тоже дико избит и с простреленным плечом. Он говорит, благодарно обнимает его и сочувствует. Их взгляд встречается с моим. Чётко читаю в них сожаление и обещание отомстить. И они потом это сделали, погибло не меньше людей, но маму всё равно уже не вернуть.
Наш общий отец умер за три года до этого, Хулио взял всё в свои руки и благосклонно отнесся ко мне с матерью. Скажем, братолюбие родители воспитали в нас крепко. Приобщить к своему бизнесу он меня не смог, но не лишил возможности выучиться и стать человеком.
Но человечность мою заглушила девчонка с голубыми глазами, угодившая в лапы моего брательника. Увидев её, я потерял покой, отчего страдаю и расплачиваюсь до сих пор.
Теперь я уже чётко сознавал чьи это мерзкие хоромы. Марселу Лиманаркобарон, рабовладелец, бандит и пожизненный должник моего братца, тот, кто, в силу своего внутреннего кодекса, будет вечно обязанным, пока сам не сдохнет.
Вот и сейчас, стоя перед ним уже в огромной комнате с дорогим интерьером и ремонтом, прохладной, благодаря кондиционерам, я не питал благодарности.
Как ты, сынок? Лима смотрел на меня спокойно, несколько безразлично, но изображал из себя сочувствующего папашу. Я лишь пожал плечами. Ты исчез после смерти Хулио. Вначале я думал, что ты тоже погиб, но нет трупазначит жив. Почему скрылся? Я мог помочь тебе.
Мне не нужна помощь, твёрдо отрезал в ответ.
Я всегда тихо ненавидел его. Мой ещё маленький тогда мозг всецело винил именно его в гибели мамы. Он был для меня тем чужаком, что пришёл и отнял её. Хоть и сейчас, став взрослым, понимаю, что всё случившееся лишь стечение обстоятельств, но, всё равно, этот мужчинанапоминание о моей утрате, один из тех, кто погубил ту частичку, которая, возможно, не дала бы мне стать таким, какой я есть сейчас.
Да, сынок, мы не общались толком, когда был жив твой брат и потом. Но я в долгу перед Хулио
Ваш долг уплачен, рявкнул, вогнав его в смятение. Мой брат мёртв! Больше некому платить!
Марселу, оборванный столь жестоко и нагло, сдвинул брови и метнул взор на своих головорезов. Те, осознавая, что невольно являются свидетелями сцены, которая недопустима для чужих глаз и ушей, сделали едва уловимые шаги к дверям.
Краснеющее негодованием и обидой лицо старого мексиканца снова в упор смотрело на меня. Будь я тем же прежним сопляком, то бы умер от страха, но сейчас. Штиль! Ничего!
Этот нрав, Лима попытался смягчиться и улыбнуться, чтоб слегка сгладить углы. Сейчас я его помню. Потому в деле брата ни черта из тебя не вышло. Как это там? он глянул на бугая слева от себя, ища какой-то подсказки. Размазня! Точно! он встал, но изо стола не вышел. Смешок. Ты, вроде, тогда лягушек освежёвывал да крыс. Точней изучал. Этакий ботаник. И, видимо, пригодилось. И Сэмми туда же ушёл, но тот покруче тебя будет. Даже сейчас вот, он меня нашёл, а не ты.
Я пожалел, что не убил Льюиса, ещё тогда, когда сообщил ему о содеянном в заброшенном доме. Когда был уверен, что всё кончено и можно сдаться полиции. Пожалел, что поддался ему, что начал скрываться. Снова слабак! Где мои силы и воля, чтобы заткнуть вас всех, уничтожить.
Убивая Джилл, я подводил черту, но теперь моя расплата закручивается в ещё большуший клубок с дерьмом.
Я никогда не хотел иметь с вами ничего общего, постарался произнести это, как можно, спокойнее.
Это я понимал, потому и отеческих чувств к тебе не развивал, но сейчас появились изменения. Хулио мёртв, но ещё жив ты. А его кровь требует возмездия, с этими словами он бросил на стол фото, которое, подобно пёрышку, спларировало на столешницу. Джилл
Я уставился в до боли знакомые черты лица и понял, что не могу произнести ни словечка, словно это выдаст её.
Убить эту тварь у тебя не вышло, потому за дело теперь берусь я. За время издевательств над ней в клинике, ты достаточно узнал её, поэтому мне нужна информация о ней. Любая.
В груди забилась агония.
Зачем ОНА тебе? надрывно и низко уронил я, понимая, что земля поплыла под ногами и суть вопроса невероятно глупа.
Лима улыбнулся и смотрел на меня, как на идиота.
Чейз, ты серьёзно не понимаешь? Или жизнь в бегах подплавила тебе мозги? Эта тварь убила ТВОЕГО брата! Думаешь, ей это должно сойти с рук?
Мной одолела паника. Нет, всё не так! Да, я мучал её, но это делал Я, всегда зная предел и точки давления. А у этого человека их попросту НЕТ, и движет им лишь месть. Я не могу ему отдать её! Вернуть снова Diablo, но в разы хуже! Уж лучше ей было умереть в той хижине. Это было бы куда гуманней.
Не надо, уронил я, понимая, что он сейчас видит во мне снова того мальчишку, потерявшего опору. Она не убивала Хулио он сам сам, правда
Да, Лима спокойно кивнул, сам. Только вот из-за неё. А ещё она всё-таки, как не оспаривай, пришила его ребят, в том числе и моих, и брата Сэма.
Боже, мне кажется, что земля разверзлась подо мной, и я вешу над пропастью, а огонь из неё, обжигает с ног до головы. Хочется кричать. Этого всего нельзя допустить. Нельзя!
Нет, прошу, Марселу Не надо. Я сам разберусь. Не трогай её!
Это не тебе решать
Умопомешательство. Я видимо отключился в эти секунды паники. Гнев и страх за Джилл перекрыли мой рассудок. Очнулся только, когда мои руки сорвали с шеи Марселу, а после бесчисленное количество ударов ногами по рёбрам, и конечный прикладом автомата в голову.
Пришёл в себя всё в том же кабинете, лишь смена зрительского состава в лице Сэма и женщины с каре. Попытался шелохнуться, но понял, что связан.
Суки, буркнул я, но открыв рот, сплюнул густую кровь.
Чейз, Лима разочарованно покачал головой. Я хотел лишь помочь тебе Вам! кинул взгляд на женщину. При чём тут она? Познакомься, Марселу по-отечески приобнял её за плечи. Сисилиятвоя племянница и дочь Хулио.
Презрительно всмотрелся её черты лица. Да, похожа. Надо же, брательник, успел всё же наплодить своих выродков, но кидаться к ней с объятиями, я абсолютно не расположен. Да и руки заняты.
Мне плевать кто она. У моего братца все детки были от проституток и рабынь. Знаться с каждой его шавкой не намерен.
Один шаг, и эта оскорблённая деваха оказалась возле меня и смачно заехала в челюсть.
Эта, как ты смел выразиться, шавка, теперь владеет всеми его деньгами и этим местом в том числе. Эта же самая шавка умоляла меня найти тебя, видимо, сейчас меня пытаются засовестить.
Мне срать кто она! Мне срать на вашу благодетель! Вы не притронитесь к Джилл, иначе, клянусь, сам лично грохну вас всех!
Закрой пасть, щенок! Лима громыхнул так, что все вокруг всколыхнулись. Только вот у меня опять всё мертво. Выкиньте эту неблагодарную тварь в рабочий амбар! А перед этим отделайте как следует, чтобы больше не зарывался.
И меня прямо со стулом вытащили в коридор
Два месяца спустя
Глаза жгло от солёных ручьёв пота. Тело тихо и мирно ныло от натруженных рук и ног. Дневная жара стала спадать, свидетельствуя о том, что скоро отбой и нас напоят долгожданной водой, а после отправять прислуживатьженщин в доме, мужчин рабочей силой в цехах по гонке наркоты.
Раз в неделю из жилого амбара забирали по паре пленных и мы их больше не видели. Что могли сотворить с ними приходилось только гадать, но я знакомый с политикой наркокартелей, знал для чего Хулио их тушки.
За эти два месяца, может даже больше, я стал привыкать к происходящему вокруг себя. Я понимал главноеменя не убьют, лишь только потому что просто воспитывают и ждут. Ждут, когда раскаюсь и покорюсь им. Когда осознаю всю их чёртову благодетель и воссоединюсь со своей пришлой семейкой.
Моей настоящей семьёй всегда была только МАТЬ, но вы её убили.
Они ведь абсолютно не понимают, что хуже мне уже не сделать. Глупо испытывать человека, который давно просит смерти у судьбы. Хотя, признаться, так было в начале.
Я понимал и другоеони ищут её, и скоро Джилл окажется здесь, поэтому считал своим долгом встретить девушку и помочь. Чем смогу. Хоть самую малость. Я очень боялся, что она может не дойти до меня, погибнуть где-то там, в руках Марселу Лима и моей новоиспеченной родственницы.
Два далёких звонка. Отбой. Мы зашевелились к забору, ожидая воды. Как всегда, выставили бочку посреди пустыря. Первые, что по-сильнее, вторые чуть слабее. Детям вообще остатки. За эту неделю умер уже четвёртый ребёнок.
Металлическая жестянка, которую я перемастерил в полусферу, подобно, черпаку, блистала лужицей живительной влаги. Поднёс к губам и жадно хлебнул, пока в запрокинутой голове, не увидел девчушку, лет десяти. Карие пуговицы глаз с тоской и страхом смотрели на мою жестянку. Она даже не пыталась пробраться к бочке. Её худенькое тельце едва могло сидеть. Грязь и фиолетово-синюшные разводы мешали определить её точный возраст и уровень сил.
Горло отказалось глотать. Я спрятал жестянку за спину и резким движением нагнулся к ней, схватил под руки и быстро увёл в сторону от других, опасаясь нападения жаждущих мародёров.
Пей, сунул воду ей под нос.
С радостью, осознав мою доброту, девочка впилась в жестянку чуть ли не зубами. Засопела, жадные и громкие глотки взахлёб. Поперхнулась, начала кашлять.
Нет, быстро отнял черпак и зажал ей рот, глуша кашель. Нельзя Тише
Если кто-то из пленных увидит мою добродетель, стопроцентов накинется на меня с целью отнять жестянку с водой. А уж там, как получится, вплоть даже до убийства, и не факт, что это не пройдёт мимо ребёнка.
Девчушка, тем временем, тяжело и гортано дышала, капельки слёз выступили из глаз. Отнял руку, вновь сунул остатки.
Спокойней, тихо предупредил, стараясь не пугать голосом. Допивай.
Отдал черпак и прикрыл её от свидетелей.
Водопой закончился. Выстроились в строй и последовали, как всегда друг за другом, только в этот раз совершенно чётко ощутил, как рука девочки уцепилась мне в пояс брюк. Понял, что невольно подписался ей в защитники.
Твою мать! Я ни к кому не хотел привязываться. И так больно от того, что тут твориться, ну а если ещё брать груз ответственности за кого-то, тогда вообще проще сдохнуть сразу.
Лишь ночью, когда амбар спал, в том числе и девочка, аккуратно придвинул малышку и уложил голову к себе на плечо. Ребёнок, почувствовав тепло и защиту, прижался ко мне и зарылся носом в мою грудь.
Странно, но это как будто успокоило меня. Впервые, за столь долгое время, осознал, что могу быть нужным кому-то. Волна ответной благодарности расстеклась по телу и крепче прижал девчушку к себе, мирно уснув.
С тех пор девочка хвостиком ходила за мной, но это общение и, тем более дружбу, ни в коем случае нельзя было показывать. Наши рабовладельцы не приветствовали друзей, родственников, напарников и всех, кто здесь больше одного. Такие группы уничтожались сразу же. Потому мы держались поодаль друг от друга, но не терялись из виду.
Девочку звали Габи, то есть Габриэль. Говорила она только на испанском, к счастью, этот язык я немного знал ещё от брата. Её похители прямо из школы. Хотели продать в публичный дом или же какому-нибудь порнорежиссёру в категории детской порнографии, но изъянобширный ожог на телеможно сказать, спас от подобной гнусности.
Как? однажды спросил я, имея в виду травму.
Кастрюля с горячим супом. Попало на шею, грудь и ноги.
Сбоку укусило насекомое. Матюкнулся, шлёпнув по этому месту, прекрасно сознавая, что мелкий хищник уже смотался. Грёбаная мошкара.
Нас ищут? вдруг спросила она.
Нет, в этом был уверен. Её родители, да, ищут, но никто не сможет помочь, точней испугаются или не станут связываться. В дела о похищении людей, тем более женщин, мексиканская полиция давно не ввязывается. Так как слаба перед армией картелей.
Обязательно, моя задача соврать, и она долго ещё не поймёт, что всё просто слова. Этот ответ нужен ей, чтобы просто успокоиться, обнадёжить её на эту очередную ночь.
Утро началось со смерти одной из женщин. Её труп двое мужчин уложили в угол амбара. Никто уже давным-давно не пугался и не плакал от подобных вещей, это стало нормой.
К счастью, Габриэль не успела проснуться к этому моменту. Скоро рассвет, и это говорило о том, что начинается новый рабочий день. Но дверь открылась раньше положеного срока. Все испуганно вскочили и вжались в стены.