Тихо! вдруг сказал дядя Коля и лег животом на бруствер, осторожно высунул голову. Всем лежать, не высовываться.
Дед подполз к нему на пузе и тоже осторожно выглянул из-за гребня бруствера.
Едут, проговорил дядя Коля, пылят. Дед сполз вниз, приник глазом к прицелу и стал вращать маховички наводки. Ствол ожил, медленно пошел вправо, потом чуть вниз и остановился.
Во так вот, прошептал дед.
Мы тоже подползли к брустверу и выглянули. Ингар лег рядом с Лешкой, смотрел на дорогу, насторожив уши, и поскуливал от нетерпения.
По дороге, в сторону усадьбы, бежал наш знакомый «жигуленок». В нем сидели трое.
За твоими ушами поехали, сказал дядя Коля Лешке и скрипнул зубами.
Лешка не ответил, только многозначительно положил руку на пушечный ствол.
Когда машина поднялась на бугор и скрылась в аллее, дед вскочил:
К бою готовсь! Яза наводчика, Коляшазаряжающим.
Ястреляющим! воскликнул Алешка. Имею право!
Мальцав укрытие, будто не услышал его дед. И сказал в сторону:Я больше прав имеюпушка моя!
А ушкимои! привел Алешка неотразимый довод. Так они и спорили перед боем. Стоят друг перед другом, как петушки. Оба маленькие, шустрые, оба в душе хулиганыстарый и малый, и каждого почти не видно: одного под фуражкой, другого под каской.
Все! строго сказал вдруг дядя Коля. Противник на рубеже.
Снаряд! закричал дед и открыл затвор.
Дядя Коля загнал снаряд в казенник, дед хлопнул затвором и прижал глаз к прицелу.
Мы залегли. Машина, волоча за собой дымную полосу пыли, так быстро неслась по дороге, что казалось, даже снаряду ее не догнать. Алешка не выдержал и, горя местью, стал торопить деда:
Давай, давай! Уйдут ведь!
Не боись! отмахнулся дед, еще покрутил маховичок и нажал спуск.
Пушка рявкнула, подпрыгнула, выбросила из ствола длинный язык пламении на дороге, позади машины, взлетел красно-черный куст земли. Дядя Коля звякнул затворомна землю вылетела дымящаяся гильза, завоняло сгоревшим порохомкисло, тревожно.
Откат нормальный! крикнул дед. Снаряд! и снова припал к прицелу, снова тронул маховичок, снова рявкнул выстрелчерный куст встал теперь уже перед машиной, и она резко замедлила ход. Я видел, как трое бандитов испуганно завертели головами.
Пусти меня! завопил сзади Алешка. Не умеешь стрелятьдай другим попробовать! Последний снаряд остался!
Я обернулся. Алешка, вцепившись в дедов валенок, пытался оттащить его от пушки. Дед брыкался, вопил:
Уберите мальца! Снаряд!
Дядя Коля схватил извивающегося Алешку в охапку и прямо со сдернутым с дедовой ноги валенком передал папе.
Дед откинул фуражку на затылок и стал наводить пушку, что-то бормоча под нос. Машина тем временем снова набрала скорость и объезжала воронку. Дед выстрелилснаряд разорвался почти под багажником.
Во так вот! сказал дед и стал искать свой валенок.
Машину подбросило взрывом, будто она получила хороший пинок под зад. У нее разом распахнулось все, что могловсе дверцы, капот, крышка багажника. Из дверей вылетели на дорогу бандитышлепнулись, чуть полежали, вскочили и бросились бежать. Двое перемахнули канаву и помчались в луга, а Пузанв другую сторону, полем, к далекому лесу.
Ингар, скомандовал дядя Коля. Там новые штаны бегут, догонишьтвои будут. Фас! Алешка, гони сюда лошадь! Будем пленных брать!
Ингар рванулся с места как выстреленный. Перемахнул дорогу и помчался, стелясь над землей, за новыми штанами, убегающими в лес. А Лешка уже подгонял телегу, стоя в ней во весь рост и крутя вожжами над головой. Мы на ходу повалились в нее и помчались к дороге, как лихие партизаны.
Но те двое, что бросились бежать поначалу в луг, и не думали удирать. Они стояли недалеко от дороги, по пояс в трясине и махали нам рукамитам, оказывается, было болото. Дядя Коля на это и рассчитывал, когда разрабатывал план операции.
Лешка осадил боевого коня, и мы посыпались из телеги разухабистым десантом. Дядя Коля поднял ружье, папагранату.
Слушайте, козлы! очень похоже передразнил дядя Коля магнитофонную запись. Бросай оружие! Выходи на дорогу. Гарантирую жизнь.
Сдаемся, сдаемся! завопили бандиты, на глазах погружаясь в трясину. Помогите козлам! На дорогу вылетели и упали в пыль два пистолета.
Папа отбросил гранату, подобрал оружие, проверил и направил пистолеты на бандитов. Я был безоружный и поэтому поднял на всякий случай гранату, хоть и побаивался ее И заржал как коньэто была пустая металлическая банка от пива с примотанной к ней изоляцией старой школьной авторучкой.
Дед Пиля по очереди бросил конец веревки нашим врагам, и они выбрались на дорогу. Вид у них был противный и жалкийвсе в вонючей грязи, перепуганные, совсем не похожие на тех злобных и опасных бандитов, которые угрожали дяде Коле и похитили Алешку.
Сладкая парочка, сказал он с невыразимым презрением и ловко сплюнул им под ноги.
А эти козлы стали ему дружески подмигивать, будто и не они запихивали его в мешок, не они грозились отрезать ему уши. Но дядя Коля цыкнул на них, и они съежились.
Тут и Пузан с Ингаром вернулись. Шли как старые приятели. Пузанвпереди, вздрагивая, снова поддерживая разделанные в клочья штаны. Ингарсзади, довольный, рыча и скаля зубы.
Какая славная компания, издевательски восхитился дядя Коля. И что мы с ними будем делать?
По глазам папы я понял, что он хотел бы с ними сделать. Еще бы маму сюда с топором или скалкой.
Отпустим нас, робко сказал Пузан. Да, пацан? Это к Алешке.
Нечего их отпускать, уперся дед Пиля. Допросить и расстрелять. В другой раз не полезут. Во так вот!
Правильно, сказал я. Это сейчас они смирные. Их отпустишь, а они снова за свое. Жить никому не дают. Утопить их в болоте!
Или повесить, кровожадничал дед, размахивая веревкой. На отдельно стоящем дереве.
Мы не будем больше, по-детски заскулил Пузан. И другим не дадим. Честное слово. И так ведь пострадали, вторые штаны из-за вас выбрасываю А машина? ни одного стекла не осталось, двери все сорвались
Пожалуйся мне, прижал его дядя Коля. Я сейчас заплачу и цветочек тебе голубой подарю. Алешка, тебе решать. Твоя законная добыча.
Алешка задумался. По его глазам было видно, какие заманчивые перспективы открывались перед ним. Но он вздохнул и проявил свойственное ему благородство. Прищурился и принял решение:
Отпустим, только носы и уши отрежем. И в спичечные коробки уложим. И подпишемгде чьи.
Во так вот! довольно крякнул дед. И достал немецкий штык. Пузан вдруг заплакал, а двое других вцепились в свои уши, забегали испуганными глазами.
Что? вежливо спросил их дядя Коля. Не нравится? Неужели? Боитесьбольно будет? А нам не больно? А его отцу-матери не страшно было? И тут дядя Коля так их обругал, что повторить это я не могу. К сожалению. И не потому что забыл или не понял. Но мне понравилось.
Вот мое решение, сказал дядя Коля, успокоившись. На этот раз мы вас отпустим. С ушами. Но передайте своему боссу: если еще раз в нашей округе «выступите», то мы приедем к вам на танке и прямой наводкой разнесем и сотрем с лица земли ваше поганое осиное гнездо со всеми обитателями. Возражений нет? Вопросов? Гуляй, ребята!
Мы расступились, и они понуро побрели к машине. Мы молча смотрели им вслед. Только Лешка не выдержал. Схватил с телеги дедов валенок, догнал Пузана и ахнул его по башке. Пузан вежливо улыбнулся и поддернул обрывки штанов.
Они сели в машину и медленно, болтая распахнутыми дверцами, поехали восвояси, в свое осиное гнездо.
Отдай валенок, сказал дед Алешке. То-то я гляжухромаю. Одна нога-то босая. Дед обулся, притопнул. Во так вот!
Конец осиного гнезда
На следующее утро началась совсем другая жизнь. Спокойная. Мы все время чувствовали огромное облегчение. Будто сбросили с плеч тяжелый, мешающий груз. И порхали теперь как бабочки. Для нас с Алешкой вообще наступила золотая пораполная свобода. Мы шлялись где хотели и делали все, что не придет в голову, не оглядываясь. В свободное от работы время, конечно. Потому что из-за этой войны мы много дел запустили и надо было их нагонять. Но времени нам хваталои на дело, и на безделье
Изредка, раза три в день, заходил в гости дед Пиля. И каждый раз, напившись чая и прощаясь, говорил дяде Коле с надеждой:
Ты, Коляша, не смущайся, свистниесли что. Тут же на помощь прибуду. Танк у Паршутина займуи прибуду. Как штык. Во так вот.
Не терпелось ему повоевать. А мне надоело. Хотелось пожить спокойной жизнью. Среди мирных трудов. Без врагов, без опасностей и тревог
Не вышло! В первый же день мира, вечером, когда мы забрались на сеновал, Алешка сказал шепотом:
Я знаю, куда дядя Коля пистолеты спрятал
Ну и что? Я тоже знаю. В холодильник.
Надо их забрать.
Зачем?
Чтобы осиновое гнездо дотла разрушить. Я расстроился: опять воевать.
Не надоело?
Дело нужно до конца довести, аргументировал Алешка. А то они раны залижут, штаны новые купят, соберутся с силами и опять «наедут». Ведь мы теперь богатые будем Когда клад выроем.
Ты вырой сначала.
Щас! И прямо им в руки отдать? Там знаешь сколько миллионов! И потоммилицию все равно придется вызывать. А у них там свой человек, понял? Мы клад добудем, а они все загребут. Чужими руками. Ну, не хочешь с пистолетами, давай у Паршутина танк возьмем, в долг. Потом рассчитаемся, когда клад достанем.
А ты что, танк водить умеешь?
Научимся, горячо, напористо шептал Алешка. Сначала по деревне погоняем, а потом в город ворвемся, как из пушки ахнем и
Куда ахнем? Я сел и задумалсявсе равно спать не даст.
Мы же не знаем, где их резиденция.
Эй, вояки! раздался снизу папин голос. Кто спать будет?
Мы уже спим, откликнулся, помолчав, Алешка. А ты нас разбудил своим голосом. И опять зашептал мне в ухо:Мы их найдем, у меня вещественное доказательство есть. Завтра покажу
Я долго не мог заснуть. Все думал. Алешка, конечно, прав. Бандитов надо добить. Не верил я в их смирение. Не те это лещи, у которых есть совесть. Но пистолеты и танки, конечно, отменяются. Нужно придумать какой-нибудь способ захватить всю банду и сдать в милицию. Чтобы их надолго изолировали от общества. Но сначала надо найти их осиное гнездо. А там уж придумаем, как их взять.
Я вздохнулопять откладывается спокойная жизнь, опять вечный бой. Покой нам и не снится
Утром Алешка показал мне «вещественное доказательство»клочки бумаги с какими-то цифрами.
Ну и что? не понял я.
Адрес, сказал Алешка. Этих бандитов.
Как же! Адрес, ухмыльнулся я. Это банковские реквизиты какой-то фирмы. Номер банка, номер счета и прочее. Никакой не адрес.
Алешка посмотрел на меня как на грудного. Пожал плечамиэто он умел. И пояснил снисходительно:
Эту бумажку дяде Коле Пузан совал, помнишь? Куда деньги перевести. Я ее тогда подобрал. Один только клочок не нашел, с названием фирмы. Видишь, «ТОО», а дальше оборвано.
Самое главноеи оборвано. Счет-то нам зачем?
Какой ты все-таки безнадежный, не выдержал Алешка и на всякий случай отскочил в сторону. Придем в банк, покажем бумажку и спросим, где эта фирма? Вот и все.
Не скажут, не согласился я. Не имеют права. Коммерческая тайна.
Тебе не скажут, согласился Алешка.
А тебе скажут? Разбежался.
А мне скажут. Поехали? Я все обдумал. По дороге расскажу. Ну что с ним делать?
За завтраком мы пустили дезинформацию о том, что очень устали и хотим устроить поход на велосипедах. Мол, «лето красное проходит, кругом природа, а мы ни разу в поход не сходили дальше скотного двора».
Дядя Коля нас горячо поддержал. Сам выкатил из сарая велосипеды, помог их привести в порядок и подкачать шины, собрал в рюкзачок провиант на дорогу. А мама выдала нам немного денег на личные расходы.
Правда, все дело чуть не сорвал неугомонный дед. Пришел на чай, узнал про поход и сказал, что поедет с нами. Командиром. Но дядя Коля его отговорилвыставил на стол бутылку, и дед про поход сразу забылстал песни петь и боевую молодость вспоминать. Под этот шумок мы и смылись.
Как обычно, на первой же красивой полянке мы устроили привал, разложили костер, сварили чай и все съели.
Отдохнули и налегке поехали дальше, в город. На станции, где было так же шумно и грязно, как в день нашего приезда, громче всех кричала какая-то толстая бабка про свои пирожки«горячие-прегорячие». Мы уже успели проголодаться, поэтому взяли по пирожкуна больше нам денег не хватило, съели их и запили водой из колонки. Ничего, сказал Алеха, скоро у нас будет «баксов» на тысячу пирожков, получше этих в сто раз.
Потом мы поглазели на поезда, постояли на мосту, посмотрели, как в реке купаются утки, и сами искупались. Потом зашли в коммерческий магазин и выбрали себе по магнитофону и плейеру (в счет клада). Потом присмотрели в хозяйственном две единственные косилки для дяди Коли, непригорающую сковородку маме. И выбрали папе зажигалку. Потом побродили по городу и осмотрели местные достопримечательности и памятники старины.
Потом сели на велосипеды и поехали домой. Пирожки на станции были все еще «горячие-прегорячие», не остыли еще, но уже подорожали. Мы на нихноль внимания, гордо проехали мимо и выехали за город. И тут Алешка задумался, стал что-то вспоминать и вдруг начал хохотать так, что чуть не свалился с велосипеда. Я тоже посмеялся с ним, хотя еще не зналнад чем.
А Алешка сквозь смех сказал:
А зачем мы с тобой в город ездили? Забыли? Точно! Мы все сделали, кроме главного. Ведь мы на разведку приехали, вражеское гнездо разыскать!..
И мы вернулись в город. И поехали прямо в банк.
Мы с тобой не знакомы, шепнул мне Алешка, когда мы входили внутрь.
Этот артист сразу преобразился. Теперь это был очень вежливый, но растерянный мальчик, с заплаканными глазами. Но не теряющий достоинства. И никто бы по его виду не догадался, что плакал он от смеха.
Чтобы не привлекать внимания, я присел в сторонке и сделал вид, будто заполняю какой-то бланк. А сам изо всех сил приглядывался и прислушивался.
Алешка огляделся, выбрал самую симпатичную и пожилую работницу, похожую на фрекен Бок, подошел к ней и вежливо и культурно спросил:
Простите, девушка, директор банка сможет меня сейчас принять?
Бабуле явно понравилась его вежливость и то, что он назвал ее девушкой. Тонкий психолог!
Неужели мы без директора не сможем решить ваши проблемы? любезно спросила она.
Скорее всегонет, ответствовал Алешка. Видите ли, моя бедная мама является клиентом какого-то ТОО и попросила меня отнести туда некоторые документы. А я, он стыдливо потупился и выжал слезу раскаяния, а я заигрался с мальчиками и потерял бумажку с адресом и моя бедная мама
Ну, ну, ну, успокойся, бабуля достала платочек с явным намерением осушить его лживые слезы. Чем же тебе помочь? Ты совсем ничего не помнишь?
Алешка сделал вид, что напряженно думает, вспоминает. Потом снова виновато потупился и блеснул слезой И вдруг радостно вскинул голову.
Совсем забыл! У меня есть бумажка с номером счета этого ТОО. Может быть, вы будете столь любезны
Конечно, милый, конечно! Это же так просто. Давай-ка бумажку, сейчас девочек спросим. Алешка радостно протянул ей предусмотрительно переписанные реквизиты. Бабуля обежала девочек и тоже радостно вручила ему адрес.
Вообще-то это не положено, шепнула она, но ваша бедная мама
Благодарю вас, сердечно откланялся Алешка со слезами благодарности на гладах и «шаркнул ножкой». Артист! Фрекен Бок тоже прослезилась и махала ему вслед платочком. Я вылетел за Алешкой на улицу. Он небрежно протянул мне листочек с адресом: «Майская, 12. ТОО «Роббер» Во так вот!
Я чуть не сел прямо на дорогу. Это была та самая фирма «Грабитель», около которой мы чинили фургон и где парень в белых носках внимательно меня разглядывал, что-то припоминая. Мне он тоже тогда показался немного знакомым. Только я так и не вспомнил его.
Ну чего теперь ахать? сказал Алешка. Пошли приглядимся.
Мы приехали на Майскую улицу, слезли с велосипедов и стали медленно прохаживаться вдоль домов, поглядывая на «миленькое осиное гнездо». За коттеджем оказалась красивая зеленая лужайка на берегу реки. Лучшего места для отдыха не найти. И мы сложили на травку велосипеды и сами развалились как нахальные усталые интуристы. И стали вести наблюдение. Сначала ничего особенного мы не заметили. А потом начались сюрпризы. Сперва прошмыгнул в дом тот самый курящий парнишка, который вертелся около фургона на привокзальной площади. И я сразу догадался, что это именно он устроил нам аварию с колесом. По поручению босса, Сникерса.