Вашу мать, цежу сквозь зубы, понимая, что все зашло слишком далеко.
Время не ждет, вроде как невзначай добавляет Таначадо.
То есть?
У нас только час, не больше.
Вот это здорово, ощущаю, как меня пробирает бешеный нервный тремор. То есть, сегодня все и решится?
Таначадо молча кивает. А у меня сводит желудок. И кишки скручивает в узел. Я не мог даже ожидать, что вся эта история приведет к такому быстрому завершению. Конечно, я понимал, что все это не к добру, но что именно этот понедельник решит судьбу целого мира
Правее! кричит Таначадо, и я рефлекторно подчиняюсь.
Мимо нас пролетает и падает на асфальт впереди огромная «змея».
Все, нас выследили. Теперь и часа нет.
Я смотрю в заднее зеркало и вижу там полчище несущихся за нами по дороге чудовищ, и многие из них уже довольно близко. Видимо, снова придется включать режим вождения «а-ля Демчук».
Ты сможешь их задержать? задаю контрольный вопрос Таначадо.
Попробую.
Таначадо высовывается по пояс из открытого окна и с помощью своего светящегося жезла и свободной руки отбивается от преследования настигающих нас собак и огромных летучих змей, а я понимаю, что выпади он наружу и стань жертвой всего этого табунаи мне хана, потому что я просто не представляю, как с ними бороться.
Долго еще? заскакивая в салон и поднимая за собой стекло, спрашивает запыхавшийся Таначадо.
Еще немного, минуты три, отвечаю, на ходу пытаясь придумать, как еще объехать пробки и не обогнуть при этом полгорода.
Таначадо вздыхает и снова высовывается наружу, с ходу нанося удар прямо по одной из мордашек уже догнавшей нас «собачки». Уже на подъезде к «Парамаунт» навстречу моей «ауди» выпрыгивает огромная треглавая «собачка», а из ее морды нее на проезжую часть выплескиваются струи чего-то зеленого и дымящегося.
Кислота?
Не успевая свернуть, я сбиваю «собачку». Удар оказывается такой силы, что машину сносит в сторону, и моя машина влетает боком в столб. Открыв глаза, я пытаюсь отдышаться от удара подушки безопасности. Горло сжало, в грудикамень. Сбоку доносится визг Таначадо.
Быстрее! У нас мало времени!
Все еще пытаясь начать нормально дышать, открываю дверь и выскакиваю на улицу.
Пятеро трехголовых «собачек» перебегают дорогу, сопровождаемые «змеями», и в одну из них ударяется машина, но эта «собачка» бежит дальше, а красный седан переворачивается и падает на крышу.
Почему они так сильно влияют на мир? бормочу на ходу, пока мы с Таначадо бежим к зданию.
Активность растет. Они чувствуют тебя. Поэтому вооружаются.
Огибаю торговый центр слева, уворачиваясь от взглядов редких прохожих. Черта с два они поймут, что к чему. Вскрываю служебный вход на обратной стороне здания одним выстрелом в замок и тремя сильными ударами. Все же, не очень надежная система. Но шуму-то я наделал. Хотя, сейчас со стороны улицы доносится столько грохота от «собачек» и выкриков прохожих, что выстрел будет казаться всем пшиком, я уверен.
Я оглядываюсь в последний раз, прежде чем войти в зданиево двор с другой стороны уже ворвались больше десятка трехголовых «собачек». Быстро увожу взгляд вперед. Меня встречает сильный ветровой поток, который несется изнутри здания. Да, что-то там явно нечисто.
Беги! слышу крик Таначадо и удары за спиной.
Одна из обезглавленных «собачек» с грохотом влетает в стену здания рядом со мной.
Я вбегаю на лестницу и несусь наверх, но уже после трех пролетов ощущаю дикую усталость в ногах и ломоту во всем теле.
Говорили же мне в свое времябегай по утрам, хотя бы дорожку купи. А янет. Я, сука, жадный, подбадриваю себя руганью и продолжаю взбегать по лестнице, борясь с одышкой.
В последний момент, когда я уже выбегаю на лестницу, сзади доносится приглушенный голос Таначадо.
Тебя там ждут Фётиткайра и кюстаршашаги. Побори свой страх, иначе мы все обречены. Весь мир!
Да-да, пошел ты, отмахиваюсь от своего лысого помощника; его увещевания с невменяемыми названиями меня порядком затрахали. Мне предстоят десять долбанных этажей пешком.
Врешь. Уже восемь.
Настал момент истины, и только теперь, когда я вижу столь масштабные материальные проявления активности этих долбанных гяртуков, я искренне верю в реальность происходящегона все сто процентов. Мне не нужна болтовня Таначадо. Страха, который вселяют образы новых «собачек», подкрепленные болезненными шрамами на моем теле, вполне достаточно.
На ходу я умудряюсь добить в обойму недостающий патронпричем довольно ловко для дилетанта. Как только я вылезаю на крышу, оказавшуюся запертой на убогий «апексовский» навесной замочек, меня пробирает дрожь от увиденного. Фётиткайра предстает передо мной висящим высоко над крышей в облаках зеленого дыма. Огромная птица с четырьмя крыльями, два из которых подняты вверх и загнуты полукольцами, а двараспростерты в стороны во всю титаническую длину. Огромные горящие красным пламенем глаза посажены на каждой из двух голов с массивным, но тонким клювом. В середине груди этой огромной птицы с двумя когтистыми шестипалыми лапамиогромная светящаяся диаграмма пяти разных цветов с процентамицифрами, которые постоянно меняются. А над этой диаграммойпериодически возникающий символ из трех зеленых стрелок, образующих полный цикл. Кюстаршашагиптицы несколько меньшего размера с одной головой и громадным клювомсловно по команде замирают в воздухе и оборачиваются ко мне, глядя на меня своими светящимися голубыми шариками-глазами.
Так вот ты какойВальшаг долбанный, бормочу я, снимая пистолет с предохранителя и ощущая, как твердеют мурашки по всему телу от вида этих огромных мутантов, висящих в воздухе над моей головой.
Один их кюстаршашагов стремглав несется прямо на меня, и я, не долго думая, прикладываю Кедвезмень к стволу и стреляю. Огромная, снабженная широким клювом морда кюстаршашага почти врезается прямо мне в лицо, но замирает в метре, вибрирует с громким воплем и падает мне под ноги вместе с остальным обмякшим телом чудовища.
А вот теперь будет веселее, успеваю вякнуть я, отпрыгивая в строну от несущихся по мою душу четырех кюстаршашагов разом.
Сделав еще один удачный выстрел, я вынуждаю одного из монстров упасть замертво с разорванной мордой, а другогозацепиться за его труп и замедлиться, но двое других и еще один помощник, выпавший из общего круга вниз, начинают меня окружать. По всей округе раздается оглушительный рев, заставляющий задрожать здание. Фётиткайра начинает медленно махать огромными крыльями, а вокруг него сверкают яркие вспышки молний.
Кюстаршашаги замирают примерно в двух метрах от меня, образуя ловушку, но мне плевать на их тактику. Так ли много я могу потерять сейчас? Выбрав самого глазастого из трех, я целюсь в него и сразу после нажатия на спуск падаю наземь, чтобы сбить прицел его собратьев. Но падение оказывается не очень удачным. Один из уродцев своим крылом задевает меня по голове, и я опрокидываюсь на локоть, роняя Кедвезмень. Камень откатывается метров на десять, и я чувствую, как тяжелеет пистолет в руке.
Умно, Эдик, очень умно.
Прыжком преодолев расстояние до Кедвезмень, я хватаю его, но тут же ощущаю, как в спину втыкается что-то остроеда не одно, а два, три, даже больше
Господи, как же, сука, больно!
Крепко сжимая камень в руке, я ощущаю, как меня отрывают от земли когти, впившиеся глубоко в спину. Перед моим лицом встает во весь рост кюстаршашаг с растопыренным клювом, полным акульих зубов, но я уже насмотрелся этого дерьма достаточно, и меня это не особо пугает. С ободряющим воплем я сжимаю Кедвезмень и рукоятку пистолета и нажимаю на спуск. Клюв мутанта раскрывается неестественно широко, и в меня болезненно врезается его дохлое тело, чтобы потом сползти вниз, как кусок желе. Но я все еще в воздухеуже метрах в пяти над крышей, и на меня все еще смотрят глазки готовых убивать кюстаршашагов.
Полетать хочешь? кричу упорно поднимающей меня, несмотря на явное сопротивление из-за силы Кедвезмень «птичке». Давай полетаем.
Вспоминая инструкции Эладу, засовываю Кедвезмень в карман джинсов и сразу чувствую, насколько увеличивается скорость, с которой каркающий кюстаршашаг поднимает меня наверх. Взглянув вниз, понимаю, что мне хана. Как только я убью их всехменя отпустят, и падения с этой высоты я уже не выдержу.
Вот блин, а все так хорошо начиналось.
Да, и плевать. Помиратьтак с музыкой.
Меня явно несут прямо к одной из пастей Фётиткайра, но мне это только на руку. Оставшиеся кюстаршашаги выстроили вокруг меня и понимающего меня вверх собрата исключительно для контроляникто из них уже не рвется меня сожрать. Диаграмма на пузе Фётиткайра становится равномерно красного цвета, а я уже поднят на уровень его приветливо приоткрытого клюва, из которого вылетают облака зловонного дыма, и что-то мне подсказывает, что другого шанса не будет. Я быстро вытаскиваю Кедвезмень, приостанавливая движение несущей меня «птички» к Фетиткайра, и начинаю отстреливать кюстаршашагов по одному, стараясь не обращать внимания на безумную боль в спине. После второго попадания раздается бешеный, доводящий до исступления визг Фетиткайра, но черта с два меня это остановит. Последние двое кюстаршашагов, забыв про субординацию, уже пытаются сами меня прихлопнуть, но два быстрых метких выстрела заставляют их издать странные, булькающие звуки и рухнуть куда-то на проезжую часть рядом со зданием торгового центра.
Твою мать, лучше б я не смотрел вниз!
Ну, вот и все, сучка! глядя прямо на повернувшиеся ко мне мерзкие рожи этой гигантской курицы, выговариваю я и прижимаю Кедвезмень покрепче к пистолету.
По два выстрелапрямо в повернувшиеся ко мне смердящие клювы каждой из голов, заставляют мир вокруг заполниться душераздирающим, неописуемым звуком, который просто невозможно выдержать. Я стреляю еще дваждыуже, как мне кажется, «в молоко». Смесь звона, визга и крика проникают в каждую клеточку моего тела, и я закрываю глаза и ощущаю, как начинается падение.
Вот и все. Так просто? Да, именно так.
Боль в спине слабеет, когти кюстаршашага выпадают из моего тела, но это облегчение не заставляет меня открыть глаза. Удивительная штука, но я не ощущаю никакого страха, хотя ускорение уже приличное, и вот-вот я рухну и умру.
Почему именно я?
Самое неприятноето, что я этого никогда не узнаю. Почему-то вокруг на миг становится идеально тихо, и тут наступает момент удара, но что-то не так. Удар слишком мягкий, и меня отбрасывает от поверхности лицом вперед. Словно что-то за моей спиной пружинит или просто
Долбанный кюстаршашаг не успел исчезнуть, а превратился в желе и спас меня.
Эта мысль еще не успевает полностью прокрутиться в моей голове, как я ловлю поверхность крыши локтями и коленями. Это оказывается довольно неприятно, но уже открыв глаза, я понимаю, что жив, что стою на четвереньках на крыше здания, где все и началось, и передо мнойтолько чистое небо города. Я встаю, пошатываясь и крепко сжимая пистолет и Кедвезмень. Сзади слышится какой-то грубый шум, и я рывком разворачиваюсь, подспудно вспоминая о том, что патроны-то у меня кончились.
На крышу выходят бравые парни в черной униформе местного ЧОПа, тыкают в меня пистолетами и требуют сдаться. Говорят, что сейчас приедет полиция, и мне все равно хана. А мне плевать, честно говоря. Я выжил. Это больше, чем я мог себе представить еще вчера.
Из-за спин излишне напряженных ЧОПовцев выходит Таначадо.
Убить Фетиткайравот что выбирают успешные мужчины во всем мире. Кедвезменьвсегда на твоей стороне, уверенно выговаривает он бодрящую речевку.
Мне кажется, это звучит неплохо, пусть и напыщенно, хотя я совершенно не понимаю, к чему это сказано. Громко выдохнув, я падаю на колени и отбрасываю пистолет в сторону. Откуда-то снизу доносится приглушенный жалобный рев умирающего Фётиткайры. Я улыбаюсь и чувствую потрясающее облегчение. С другой стороны, когда меня прижимают мордой к полу и защелкивают за спиной наручники, моя радость убавляется. Долбанный волшебник Таначадо не мог никак остановить ЧОПовцев? Тоже мнедруг сердешный.
В любом случае, думаю я, шагая под конвоем вниз по лестнице, никого из людей я не убил. Мне ничего не припишут. Все это дерьмо. Рабочий день удался. Понедельник что надо!
Дерьмо!
Кружится голова. Остро начинает болеть в висках, и перед глазами вспыхивает ярко-белое пламя.
Что? Зачем? Откуда?
День девятый
Per viam, началась новая рабочая неделя. Со вторника. Вчера был выходной. Я только сейчас об это вспомнил. Электронка и телефон наверняка перекалены. Генеральный, вероятно, мечется в бешестве, не понимая, почему я не беру трубку. А я даже не знаю, где эта самая трубка. Почему я здесь? Мысли текут вяло, медленно.
Ах да. Я же спас сраный мир. Я видел этих чудищ. Ясно, как потолок этой комнаты. Это точно не могли быть глюки. Мерзкое желе. Вроде, я чистзначит, они испарились напрочь. Только как теперь мне воспользоваться всем этим великолепием спасенного мира? Меня ведь наверняка арестовали за стрельбу в общественном месте. Но я никого не убил. Точно. Разве чтотрупом Фетиткайра кого пришибло. Надо отдохнуть. А потом опятьПермь, Астрахань, Ямало-Ненецкий
Старший логист, верно, потирает потные толстые ладошки. Но я-то знаю, что это ненадолго. Я-то уверен, что знаю, в чьих руках власть. В руках успешных людей.
Я встаю. Меня мутит, но это все мелочи. Кто-то прикасается ко мне
Какого хера ты лезешь в мое личное пространство, мудак?!
и я отталкиваю его и пытаюсь обратиться к человеку в белом пальто, но он только отрицательно мотает головой и отворачивается, и меня кто-то еще пытается схватить, и я кричу «Полиция! Помогите!» и брыкаюсь, но это не помогает. А кому вообще когда-то помогала полиция?
Я должен уйти, я должен заставить их понять, поверить
Все расплывается в глазах.
Пустите! Я должен быть борцом! Я должен продолжать! Выходные закончились!
Рука теплеет в плече.
В отпуск еще рано!
Я отключаюсь.
Он сильно истощен
Черт, ну я ведь спал так мало, да и сейчас я просто лежу, но все равно мне как-то
Постоянно бредит о спасении мира, называет какие-то странные слова
и вам не следует меня тут держать, я уже отдохнул, мне пора бы
Мы уже установили достаточно полную картину, пусть отдыхает
или хотя бы прекратите говорить в моем присутствии «он», это попросту неприлично
Главноечто никто не пострадал. Дозировки пока те же. Я еще подойду позже
но точно не мне, не коммече-ре-ческому директр-ру крупной кмпаниивы это понимает?
Вы что-то сказали?
Да, жалкая ты манда, я скзл!
У мн блит рк, чей-то плаксивый, жалкий голос.
Потерпите. Все пройдет. Все будет хорошо.
У мн блит рк.
И тихий вздох.
Я сижу за столом в комнате с белыми стенами, белым потолком и белым кафелем на полу.
Мне жутко хочется спать, но что-то подсказывает, что сейчас не время.
Какой-то мужик армянской наружности приходит, садится напротив и представляется. Но я не разбираю его имени. Он надевает тонкие очки. Он задает вопросы, на которые мне не очень хочется отвечать. Как не хочется ничего другого. Только спать.
Как Ваше самочувствие?
У меня болит рука. Кисть.
Почему-то Вы постоянно сжимали в руке какой-то камушек. Обычный кусок щебенки, но у Вас так свело руку, что нам долго было не вытянуть его.
Ага.
К счастью, пистолет Вы бросили раньше.
Да?
Как в целом Ваше самочувствие? Вы вспомнили, что произошло?
Примерно.
Вы стреляли в воздух на крыше зданияэто помните?
Возможно.
Вы стояли на краю и прыгалипомните, зачем?
Нет.
Вас едва остановили. Вы травмировали себя, и сильно. Разбили колени. Как Ваша спина?
Нормально.
У Вас сильный ушиб. Но это не смертельно. Вы говорили разные вещи. Можем о них поговорить?
Что ответить? Я хочу сказать «Нет». Но он все равно спросит. Хочется плакать
Нет! Слюнтяй! Урод! Соска! Ударься об стол! Убей этого армяшку!
Да.
Хорошо, тогда давайте по порядку. Кто Вас заставил пойти на крышу?
Большую часть времени я лежу. Периодически приходят какие-то люди в халатах. Смотрят на мои зрачки. Ставят капельницы. А я больше не хочу даже двигаться. Усталость разливается по моему телу постоянно. Я пытаюсь понять, как выглядит комната, в которой я лежу и есть ли здесь еще кто-то, но ничего не выходит.