Сколько все это будет стоить вместе с корзинкой?
Хозяйка подумала и ответила:
Десять рублей.
Вениамин положил на стол двадцать пять рублей и, не обращая внимания на слова женщины, что это слишком много, двинулся с корзиной к выходу. Остаток дня он пытался созвониться со своим знакомым следователем, именно с тем, который, по просьбе генерала, открыл Вениамина правду о его первой подружке. Дозвонившись, он попросил его, не сообщая никому, навести справки о деле семей Киреевых и Аратюняна из города N. Вениамин мог все это выяснить гораздо быстрее через друзей из своего отдела, но сам, не зная почему, решил держать это в секрете от них. Следующий день он провел в ожидании ответного звонка и размышлениях о прочитанных им письмах Т.Т.. Вениамина поразили не столько высокий стиль изложения этих писем, сколько благоговейный восторг перед Любой, сквозивший между строк и говоривший о невероятной силе чувств писавшего. Ему было странно, что такой умный и грамотный человек мог до такой степени увлечься женщиной.
Следователь позвонил ему только вечером из своей квартиры и рассказал все детали дела, даже то, что дочери, осужденных оказывал покровительство местный бандитский авторитетЦыган. Вениамин задумался о том, что лучше ему будет отступить от намерения завоевать Любу, так как эта связь могла плохо сказаться на его карьере.
В пятницу Люба весь день провела в сомнениях, появится ли Вениамин. Тем не менее, к пяти часам она была готова. Она надела свое самое нарядное, зеленое платье и туфли в тон к нему, подкрасила глаза и убрала волосы в красивый узел на затылке. Ее наряд дополняла сумочка, расшитая зеленым и голубым бисером. Посмотрев на себя в зеркало, Люба осталась довольна. Как только она закончила приготовления, на улице раздался гудок автомобиля. Она вышла на крыльцо и увидела стоявшего около машины марки «Волга» франтовато одетого Вениамина. Когда они сели в машину, Вениамин, ни слова не говоря, тронулся с места и, молча, повел машину. Люба тоже молчала. Каждый из них думал о своем: Люба о том, как Вениамин узнал ее адрес, а Вениамин о том, что такая красавица достанется не ему.
Дядя Вениамина был большим человеком в партийном руководстве страны, и одним из направлений его деятельности было развитие физической культуры населения и привлечения молодежи к занятию спортом, поэтому он с супругой вошел в ресторан первыми. Затем организаторы торжества пригласили руководство области в лице первого и второго секретарей обкома с супругами, затем тренера, врача сборной и спортсменов с сопровождающими их женами и подругами.
В зале уже были накрыты столы и на каждом из них были поставлены таблички с именами гостей, для которых эти столы предназначены. Когда все победители расселись, Вениамин сначала привел из холла Людмилу и Свету, и подвел их к столу, за которым в одиночестве сидели два парня. Света посмотрела на него с недоумением, но он, не обращая на это внимания, представил девушек повеселевшим спортсменам, пожелал им всем весело провести время и удалился. Проходя мимо стола, за которым сидели только его дядя с тетей, он спросил разрешения посадить рядом с ними еще одну гостью, они не возражали, и Вениамин подвел к их столу Любу. Дядя встал, чтобы поприветствовать ее, а тетя ласково улыбнулась и протянула Любе свою руку для рукопожатия. Люба смутилась, покраснела и, растерянно улыбнувшись, села за стол.
Дядя Вениамина Геннадий Григорьевич Толоконников поблагодарил спортсменов за победу, первый секретарь вручил им всем, включая тренера и врача ценные подаркив основном, переносные радиоприемники и магнитофоны. Весь зал дружно поаплодировал победителям, на этом торжественная часть закончилась, и начался концерт. Гости могли одновременно наслаждаться хорошей музыкой, вкусной едой и тремя видами вин. После окончания концерта артисты были приглашены в зал, для них тоже были накрыты столы. Руководство области и дядя Вениамина вместе с женами покинули торжество, пожелав молодежи хорошего вечера. После этого свет в зале был приглушен, и со сцены зазвучала томительно призывная мелодия аргентинского танго в исполнении местного вокально-инструментального ансамбля. На танцевальной площадке, расположенной между сценой и столами, появилась пара танцоров. Партнер был одет в строгий черный костюм с белой рубашкой, а партнерша в обтягивающее, расширяющееся к низу красное платье. Они исполнили танец страсти не слишком профессионально, но с большим чувством. Подвыпившая публика долго и громко им аплодировала, хотя сама не была еще готова к оргиастическому веселью: только немногие решались выйти потанцевать под музыку популярных в то время шлягеров Аллы Пугачевой и Маши Распутиной. Однако вино, лившееся рекой, сделало свое дело. Большая часть гостей, через некоторое время уже отплясывала цыганочку, семь сорок и лезгинку. Все это веселье проходило без участия Вениамина и Любы.
Во время концерта Вениамин очень недолго оставался за столом рядом с Любой, а затем его отозвал с сторону милиционер и они ушли из зала. По просьбе дяди, Вениамин помогал местному дежурному наряду милиции следить за порядком во время проведения торжественного мероприятия. После того как дядя и тетя Вениамина покинули ресторан, и Люба осталась в одиночестве, она начала осматривать зал в надежде увидеть Вениамина, но того нигде не было видно. В это время официант принес ей кофе и пирожное, она подумала, что, скорее всего, это Вениамин сделал для нее заказ и начала есть пирожное, которое показалось ей чересчур сладким. Люба отпила кофе, вкус которого ей не понравился. Какой-то худой мужчина подсел к ней и предложил отвезти ее домой. Решив избавиться от него и найти Вениамина, она встала из-за стола и, в глазах у нее помутилось, она бы упала, если бы этот мужчина не подхватил ее за талию и, поддерживая, не повел к выходу. В это время Вениамин находился в холле гостиницы, уговаривая вместе с молодым лейтенантом, сильно нетрезвую девушку не пытаться постоянно приглашать танцевать гитариста «Синей птицы». Он заметил Любу в последний момент, перед тем как она скрылась со своим сопровождающим за дверью гостиницы. Вениамин бросился вслед за Любой, оставив девушку с лейтенантом. Догнав, он оттолкнул мужчину, подхватил едва держащуюся на ногах Любу и повернулся к сопровождавшему ее типу, чтобы узнать, что произошло, и увидел только его мелькнувшую за кустами спину. Вениамин посадил Любу в машину, подозвал двух дежуривших милиционеров, и попросил охранять ее, пока не вернется: ему нужно было предупредить своего напарникамолодого лейтенанта и забрать Любину сумочку. Когда он увидел на столе недопитый кофе и оставшийся кусок пирожного, он взял льняную салфетку завернул в нее остаток пирожного и засунул его в чашку с кофе. На выходе из зала он отдал эту чашку лейтенанту с просьбой отправить ее в лабораторию на токсикологическую экспертизу. Вениамин на недоуменный вопрос молодого человека объяснил:
Необходимо проверить содержимое чашки на наличие сильно действующих седативных препаратов.
Лейтенант записал это на салфетке, чтобы не забыть. Вениамин отвез Любу в больницу, там ее осмотрел пожилой и, видимо, опытный в таких вещах врач. Он сказал:
Скорее всего, она приняла флунитразепам, но, к счастью, без передозировки.
Ей придется остаться в больнице? Спросил Вениамин.
Не думаю, что в этом есть необходимость. Пульс у нее четкий, реакция зрачков нормальная. Ей просто надо выспаться. Но, на всякий случай, лучше ее не оставлять одну.
Спасибо вам.
Да, еще, завтра у нее будет жуткая головная боль, плохая координация и приступы слабости.
Вениамин подумал о том, что в доме Любиной хозяйки нет телефона, и решил отвезти ее в дом дяди. Ворота на территорию дядиной дачи им открыл охранник и он же подержал входную дверь, когда Вениамин вносил в дом спящую Любу. По дороге она окончательно отключилась. В доме все уже спали, и Вениамину пришлось отнести ее в свою спальню. Он положил ее на кровать, повесил ее сумочку на кресло, включил настольную лампу и посмотрел на нее. Она спала беспробудным сном, и даже не шевельнулась, когда он снимал с нее туфли и расстегивал длинную молнию на платье. Когда он, осторожно, стягивал с нее платье, колготки вместе с трусами и снимал бюстгальтер из-под белой, прозрачной комбинации, то единственной ее реакцией было бормотание и безуспешные попытки открыть глаза. Он положил вещи на кресло, и опять посмотрел на Любу. Затем, нежно погладил ее грудь, бедра, поцеловал в губы, вздохнул, укрыл ее одеялом и пошел в душ. После душа он надел майку и шорты, почистил зубы, вернулся к кровати и задумался о том, где ему лучше лечь спать. В комнате был диван, но он не смог удержаться от желания быть ближе к Любе, поэтому, выключив лампу, он улегся с другой стороны кровати и захрапел.
Люба проснулась рано утром от головной боли, с трудом приоткрыв глаза, она сначала не поняла, где находится. Свет едва пробивался сквозь просвет между тяжелыми шторами на окнах, в комнате царил полумрак и в этом полумраке, она заметила свою одежду на кресле и, повернув голову, увидела спину мужчины, лежащего рядом с ней. Ее охватила паника, от страха она покрылась холодным потом, и боялась пошевелиться, так как мужчина начал поворачиваться к ней. Она закрыла глаза и с ужасом ждала, что будет дальше, но ничего не произошло, повернувшись, мужчина продолжил храпеть. Приоткрыв глаза, она увидела рядом с собой лицо спокойно спящего Вениаминастрах сменился гневом и отчаянием. Она осторожно выползла из-под одеяла на пол, стащив с кресла свою одежду и завернув в нее свои туфли и сумочку, на четвереньках двинулась к двери. Когда она поднялась с колен и попыталась одеться, ее охватила слабость, и она прислонилась к косяку, чтобы не упасть. Через некоторое время ей все же удалось надеть трусы и платье. Колготки и бюстгальтер она засунула в сумочку, повесила ее на плечо и, держа в одной руке туфли, другой осторожно приоткрыла дверь. Выскользнув из спальни, она попала в громадную залитую утренним солнцем гостиную. Ее глазам стало больно смотреть и, закрыв их, она постояла некоторое время, не шевелясь. Когда она, наконец, добралась до входной двери, она опять почувствовала слабость и уронила свои туфли на пол, стук от их падения отозвался в ее голове ударом колокола. Выйдя из дома, она встретила охранника, который сопроводил ее до ворот. Оказавшись на свободе, Люба надела туфли и, нетвердо ступая, двинулась прочь от дома, по красивой дороге, окруженной лесом.
Вениамина разбудил какой-то стук в гостиной, он хотел продолжить спать, но тут вспомнил вчерашние события и, обнаружив Любино исчезновение, бросился наружу. Охранник с понимающей улыбкой сообщил ему, что ночная гостья ушла минут десять назад. Вениамин влетел в дом, взял ключи и, сев в машину, оставленную им ночью перед входом в дом, поехал за Любой. Он догнал ее недалеко от поворота на большую трассу. Выйдя из машины, Вениамин, весело спросил:
Куда это ты направляешься в такую рань?
Куда угодно, только подальше от тебя, как-то вяло ответила Люба, затем со злостью посмотрев на него, так же невыразительно, продолжила, Какой же ты подонок! Что ты мне подсыпал, почему я ничего не помню?
Интересно, раз ты ничего не помнишь, почему ты обвиняешь меня?
Потому, что я не могла сама оказаться голой в твоей постели.
Но может быть тебе просто не хочется вспоминать свои ночные подвиги
Если даже это так, ты все равноподонок и мразь! Сказала Люба и хотела идти, но тут ее опять охватила слабость и она прислонилась к машине.
Ну ладно, не дури, пусть я и подонок, и мразь, но я не хочу, чтобы другие подонки воспользовались твоим одиночеством на пустынной дороге. Садись, я отвезу тебя домой.
Люба, не глядя на него, молча села в машину. Вениамин вел машину всю дорогу, не проронив ни слова: ему было обидно, что Люба его оскорбила вместо того, чтобы отблагодарить. Когда Люба, не попрощавшись, ушла в дом, он остался в машине, размышляя: стоит ли открыть Любе правду или оставить ее в убеждении, что она потеряла свою честь.
Обида на Любу за нанесенное ему оскорбление была лишь верхушкой громадного айсберга недовольства, таящегося в его подсознании, в котором он даже себе не хотел признаваться. Это недовольство было связано с его дикой завистью к жениху Любы, с тем, что даже если бы этого жениха не было, он все равно не мог быть с Любой, так как тогда ему бы пришлось распрощаться с карьерой. Все эти размышления привели его к четкой формулировке трех вариантов развития этой ситуации. Вариант первый: он говорит Любе правду, она счастливая выходит замуж за своего идеального жениха, а Вениамин, страдая от безответной, несчастной любви, остается со своей карьерой. Во втором варианте Вениамин говорит Любе правду и прикладывает все силы, чтобы добиться ее взаимности, если это удастся, то его карьера, скорее всего, закончится, но зато Люба будет с ним. Третий вариант, который в его теперешнем настроении казался ему наиболее приемлемым, отдаленно, напоминал трагедию Шекспира «Отелло», в которой Вениамину доставалась роль «доброго Яго» и, одновременно, Родриго безответно влюбленного в Дездемону. Вениамин после прочтения писем Т.Т. понимал, что отношения между Любой и ее женихом были идеально-романтическими, и был убежден, что Люба никогда не решиться написать своему жениху о своем позоре и не сможет выйти за него замуж, считая, что она недостойна его. «Доброму другу Яго», в этом случае, не нужны были другие персонажи или платок, ему было достаточно оставить Любу убежденной в том, что она потеряла свою честь и, в силу своей гордости и своих предрассудков, она откажет своему жениху и, естественно, ему. Все участники: и Дездемона, и Отелло, и Яго-Родриго испытывают горечь потерь и страдают, но, в отличии от трагедии Шекспира, в трактовке Вениамина, остаются живы. На этом он успокоился и поехал сначала домой переодеться, а затем в милицию, узнать результаты экспертизы.
Мысль о временной интрижке с Любой, какие случались у него со всеми другими девушками, даже не посетила его голову.
Глава 6Еще один вариант
Вениамин появился в отделении милиции в самом начале рабочего дня. Он позвонил в лабораторию и ему пообещали, что результаты экспертизы будут готовы к обеду. Потом его пригласил к себе следователь, которому лейтенант сообщил о вчерашнем инциденте в ресторане. Следователь рассказал Вениамину о уже имевшихся в последнее время случаях насилия над женщинами с применением наркотиков, показал фоторобот предполагаемого преступника, составленный со слов одной из жертв. Потом он добавил, что несколько свидетелей видели поблизости от мест совершения преступлений старый, темно-синий «жигуленок», и в «обезьяннике» сейчас находится задержанный по подозрению в причастности к этим нападениям мужчина. Следователь попросил Вениамина привезти на опознание Любу. К этому времени из лаборатории сообщили, что и в пирожном, и в кофе были обнаружены следы того самого флунитразепама, о котором говорил доктор, осматривавший Любу.
Пока Вениамин был занят в милиции, Люба мучилась от сознания жуткого финала сказочной истории любви к ней Тихона Алексеевича. Она не помнила практически ничего из того, что с ней происходило, только отрывками вспоминала как Вениамин нес ее на руках, как он стягивал с нее одежду, его прикосновения и поцелуй, но дальше она не помнила ничего и решила, что, в вине, которое она выпила, был какой-то наркотик и от него она потеряла контроль настолько, что оказалась в одной постели с Вениамином.
После возвращения, она тщательно помылась в летнем душе, постирала всю снятую с себя одежду и попила чаю. Прилив сил от выпитого чая вызвал у Любы поток слез от жалости к себе. Пойти с заявлением в милицию она стеснялась и, кроме того, думала, что это бесполезно: Вениамин, как она поняла по его поведению в ресторане, был тоже из милиции. Сообщать родителям она даже не собираласьэто было бы для них тяжелым ударом. Написать Т.Т. правду о своем несчастии ей не позволяла гордость. Она была одна со своей бедой, никто не мог защитить или поддержать ее. В полном отчаянии, она написала письмо с извинениями и отказом Т.Т., оделась и отнесла письмо на почту. Когда она опустила конверт в почтовый ящик, то вместе с осознанием краха ее надежд, к ней пришло и некоторое облегчение. Теперь ей не нужно было стараться соответствовать высокому уровню интеллектуального и культурного развития, которым, по ее мнению, обладал ее бывший жених и перед которым она, буквально, «благоговела». Она с горечью подумала:
Ну и ладно, было бы хуже, если бы он разочаровался во мне после женитьбы.
На обратном пути ей вспомнилась история, которую она слышала от своей двоюродной бабушки со стороны отца, та рассказывала, что в их деревне парень изнасиловал девушку, отказавшуюся выйти за него замуж и, тем самым, вынудил ее согласиться стать его женой.
И жили они вместе долго и счастливо, подвела тогда итог своему повествованию рассказчица. Эта всплывшая в памяти история, как решила Люба, была той соломинкой, с помощью которой подсознание пыталось вытащить ее из трясины самоуничижения и страдания.