А сам Конрад постоянно был в мрачном расположении духа, все осточерчело ему. Ни турниры, ни охота больше не горячили кровь, и кутил он теперь безо всякого куражапросто напивался каждый вечер по-привычке. Только лет через пять он вновь надумал жениться. На сей раз его выбор пал на молодую вдову сопредельного правителяБрунгильду, и правду сказать, лишь те земли были причиной для нового брака. Одна власть неизменно, по-прежнему влекла герцога, и едва окончился годичный траур, состоялось их пышное венчание, но радости это шумное, на всю округу, событие никому не принесло. Сын Брунгильды восьмилетний Генрих, бывший предметом обожания старого отца, чувствовал себя совершенно потерянно в чужом замке, и со жгучей детской обидой видел, что суровый отчим едва терпит его. Но матушка ему сказала: "Мальчик мой, поймитак надо!", и он молча глотал слезы
Сама новая герцогиня никаких чудес от замужества и не ожидалаее заботила только судьба единственного сына, ведь владения ее покойного мужа, зажатые между северным герцогством и южным графством, были столь малы, что постоянно подвергались опасности завоевания. Правда, имея неограниченное влияние на любящего супруга и очень умно маневрируя среди подводных камней соседских отношений, Брунгильдагде лаской, а где хитростьюумела сохранить независимость их земель и даже приобрести покровительственное расположение как графа, так и герцога Конрада, соперничавших между собой. Особенно старалась она, не уронив при этом чести мужа, но тонко намекая на угрозу от графа, привлечь к себе герцога, который сам явно был не прочь округлить свои владения в их сторону. Но овдовев, она поняла, что ей уже не сдержать поползновений Конрада, и самое разумноескрепя сердце, принять его предложение, обеспечив тем будущее сына.
А герцог, опять страстно возмечтавший о наследнике, через короткое время понял, что и теперь надежды его тщетны. И с новой силой возненавидел покойную Агнес, свою нынешнюю жену и ее мальчишку. Но чуть поостыв, он стал припоминать, что вроде бы ни разу не замечал, чтобы округлилась хоть одна из хорошеньких служанок, приставленных управителем убирать его покои. Хотя девушки сменялись довольно часто, поскольку одни и те же ему скоро надоедали. Но похоже, дело не в женах Выходит, это его судьба жестоко наказывает бездетностью за неведомые грехи. Посокрушавшись так, герцог неожиданно для всех приблизил к себе пасынка Генриха, стал часто брать его на охоту, подарил смирную лошадь и окружил полезными наставниками. Вскоре мальчик, унаследовавший спокойную рассудительность матери и внявший ее мудрым советам, даже пришелся отчиму по душе. Герцог принародно объявил его сыном и законным наследником всех обширных владений. И минуло еще десять лет.
* * *
Рози с младшей сестрой собирали землянику на опушке невдалеке от дома, когда совсем близко раздался многоголосый пронзительный лай, и из рощи вылетела большая свора пятнистых длинноухих собак. Сестры почти не испугались, ведь они с детства привыкли к своим пастушеским собакам-сторожам, но удивились необычайно. Затем послышались перекликающие мужские голоса, приглушенный мягкой землей топот коней, и вслед за собаками из-за деревьев показалось несколько охотников. Рози сразу вспомнилаоднажды по дороге на ярмарку отец указал ей на похожих всадников и сказал, что ониохотники. Но то было далеко за речкой, а в их краях сроду никто не охотился, места тут слишком холмистые, только для овец и пригодные. Выехавший вперед статный молодой человек, и судя по всемуглавный среди них, помедлил, не отводя восхищенного взгляда от Рози, а потом ласково обратился к ней:
Как тебя зовут, милая девушка?
Розалинда, мой господин.
"Эта очаровательная Розалиндаи здесь, при отаре?.. Удивительно!" подумал Генрих.
Розалинда? Какое неожиданное имя для пастушки! он улыбнулся, явно любуясь ею.
А как бы Вы назвали, Ваша светлость?
Ну, может быть, Грета или Ханна
Ханной зовут мою тетушку. Это она окрестила меня Розалиндой. весело засмеявшись, ответила Рози.
Когда Паулина услышала звонкий лай охотничьих собак, она в испуге хотела кинуться искать Рози, чтобы увести в дом, но как на грех, ее уже несколько дней мучила упорная ломота в пояснице. И пока она, кряхтя да причитая, поднялась с лавки и доковыляла до порога, а уж Рози, нимало не смущаясь, беззаботно разговаривала с молодым, богато одетым всадником. А чуть поодаль остановились полукругом верховые охотники и егеря, у ног которых лежали, высунув языки, запыхавшиеся собаки. Сестренка, глядя во все глаза и даже приоткрыв от удивления рот, незаметно стояла в стороне. У Паулины душа мгновенно ушла в пятки. Этот всадник не мог быть никто иной, как юный герцогнаследник ужасного Конрада. Женщина попятилась обратно в дом Хотя прошло много лет и она сильно постарела, но до сих пор страшно боялась, что кто-то неминуемо сможет ее узнать, и тогда не сносить ей головы! А Рози уже проворно спустилась в погреб, вынесла кувшин молока и подала напиться герцогу. Он выпил, не сводя с нее глаз, учтиво поблагодарил и вдобавок ласково сказал что-то, наклонившись к ней с седла, отчего Рози зарумянилась, довольная. Потом все ускакали.
А через три дня Генрих вновь привел охотников к их дому. Так получилось, что герцог Конрад недавно подвернул ногуего конь неловко перескочил через поваленное дерево, и всадник не смог удержаться в седле. Благодаря этому случаю, Генрих впервые сам возглавил охоту. Но ему наскучило скакать все по одним и тем же, давно привычным местам, и несмотря на уговоры старшего егеря, захотелось посмотретьчто в дальнем лесу за холмами? С добычей там, и правда, не слишком повезлоподнятый олень ушел от погониведь ни егеря, ни собаки не знали тех мести пришлось им довольствоваться молодым кабаном. Но зато, когда лаем перепугав чьих-то пасущихся овец, собаки выскочили к домику на опушке леса, Генрих задохнулся от счастьястоль необыкновенна была встреченная ими девушка! Прекрасная и несравненная Розалинда!
А поговорив с ней он понял, что никакие силы в мире не заставят его отказаться от чудесной пастушкини сам герцог, ни любимая матушка. Но она, к великой его радости, ничуть не возражала против выбора сына и даже обещала как-нибудь уговорить мужа. Ведь она, как сегодня, помнила тот горестный день, когда саму ее, не спрашивая, выдали за пятидесятилетнего старика. Пусть лучше сын выберет жену по сердцу, чем герцог женит его на дочери кого-то из своих кичливых рыцарей. К тому же она не хотела отказать себе в удовольствии немного поквитаться с Конрадом за его всегдашнюю высокомерность.
И вот под предлогом новой охоты на оленя, Генрих примчался объясниться с возлюбленной Розалиндой. Попросив ее в придачу к молоку отрезать ему еще краюху хлеба, он вошел следом за ней в дом, и вскоре они появились на пороге, зардевшиеся, нежно держась за руки, и глаза у обоих сияли от счастья! Все окружающие с почтением им поклонились. А через неделю прибыл небольшой обоз с подарками для невесты и всей ее родни, а также швеей и башмачником, чтобы снять мерки и предложить Розалинде драгоценные заморские ткани для подвенечного наряда. Восторженно влюбленный Генрих очень торопился со свадьбой до Успенского поста.
Еще после первого появления охотников тетушка со слезами умоляла Рози опомниться и скорее забыть про молодого герцога, приводя с десяток причин, убедительно нанизанных одна на другую в ее бессонные, тревожные ночи Главное, что Рози совсем не пара такому важному наследнику, она будет во всем и от всех зависимас ее-то нравом! и неизбежно несчастлива. Но в ответ Рози лишь гордо и почти надменно вскидывала свою изящную голову. Да неужели тетушка не понимает, что именно теперь она и встретила единственно достойную пару! И едва всерьез не поссорилась с ней, впервые в жизни. "Ишь, как лошадка норовистаявсех переупрямит! И чья это кровь в ней играет? Уж на что мать ее чистый ангел была, а и в ней свой тихий омут отыскался." так, глядя на Рози, размышляла Паулина, но все не успокаивалась и не отставала:
Но, если кто спроситсколько тебе лет? умоляю, прибавь год! Скажи, что уже шестнадцать. Обещай сделать, как я прошу, побереги себя и всех нас!
И даже любимый брат, с кем Рози много лет была не разлей-вода, почему-то насупился и не спешил разделить с сестрой ее радость. Но вот наступил канун свадьбы, когда Рози вместе с родителями отправилась в замок герцога. Это она настояла, что не будет никаких посаженныхразве она безвестная сирота? Проводив их, Паулина совсем слегла от переживаний. Она, лечившая все пастушье семейство и людей из деревни, которые нередко просили ее помочь, не в силах была совладать со своим судорожно колотящимся от ужаса сердцем и припадками такого смертного удушья, что губы ее синели и закатывались глаза
Наконец, муж с женой возвратились из города, совершенно потрясенные великолепием свадьбы и теми почестями, с какими старый герцог принимал в замке свою невестку. Даже с ними, простыми пастухами, он был сама доброта и приветливость! Лишь тогда, под их бесконечные рассказы, когтистый страх начал отпускать измученную Паулину, и ее больное сердце потихоньку успокоилось.
* * *
В тот миг, когда Конрад Неустрашимый увидел Розалинду, и на него неожиданно взглянула фиалковыми глазами давно умершая Агнес, он невольно вздрогнул, и странный жуткий озноб пробежал по его вмиг похолодевшему телу Почти такое же изумление отразилось на лице старого управителяон даже ахнул, не сдержавшисьи тех придворных, кто знал прежнюю герцогиню. А увидев маленькую, с гречишное зернышко, родинку на нежной шее, которую ему так нравилось целовать, Конрад словно в тумане подался впередбудто в спину толкнули! Эта появившаяся ниоткуда девушка была совершенно такая, какой герцог всегда хотел видеть свою Агнесгордой, смелой и веселой, даже чуть-чуть насмешливой! И он вконец потерял голову В сознании что-то помутилось, и мгновенно Конрадом овладела поистине безумная страсть к прекрасной невестке.
Он сразу понялкто она, и это открытие удивительным образом не только не остановило, но лишь подстегнуло его дикое влечение. И в воображении он соперничал вовсе не с молокососом Генрихом, а с тем неведомым, кто единственный за всю жизньи то лишь неслыханной подлостью! смог одержать над ним верх. Герцогу уже не было дела до скрывшейся когда-то повитухижива она еще или нет, он был ей благодарен, что уберегла младенца. Теперь одна все затмевающая мысль властвовала над ним, вернее, пьянило одно лишь неистовое кипящее желаниебыть рядом с обожаемой, восхитительной Розалиндой! Уподобясь детям, чтобы почаще видеть ее, он придумывал всевозможные хитрости, порой совершенно несуразные и настолько очевидные для всех, что придворные начали усмехаться, пока еще втихомолку, но прежде такого нельзя было даже вообразить.
А как невыносимо страдала от неприличности своего положения герцогиня Брунгильда! Нередко, находясь на людях, она прятала руки в складках платья и сжимала их так, что кольца, изукрашенные зернью, впивались ей в пальцы, и этой болью пыталась заглушить жгучий стыд. Хорошо, что Генрих, кажется, ничего странного пока не замечал. И верно, прекрасная Розалинда и буквально носивший ее на руках юный супруг, упоенные своим безмятежным счастьем, почти не видели происходившего вокруг них. Но однажды разговаривая за обедом, Рози вскользь, взглядом, еще предназначенным мужу, рассеянно-ласково взглянула на герцога, и роковая молния пронзила его душу и без того распаленную страстью. Он решил избавиться от Генрихаизбавиться навсегда! А заодно и от постылой Брунгильды. Жаль, что близкой войны сейчас нет, чтобы послать на гибель пасынка. Но зато всегда есть охота! И его верный Йохан еще в силе и по-прежнему сообразителен.
* * *
В тот день охотники возвращались раньше обыкновенного и непривычно молчаливые, слышен был лишь стук копыт по брусчатке. Эта ли странность или материнское предчувствие толкнуло Брунгильду к окну, она обеспокоенно посмотрела внизпо двору несли на руках бесчувственного Генриха с окровавленной головой. Зажав рвущийся из груди крик, герцогиня бросилась к лестницежив ли? Оказалось, что он на всем скаку вылетел из седла. Возможно, конь его вдруг заупрямился, хотя Генрих на него раньше не жаловался, а сам был превосходным наездником. Когда его перенесли в комнату, уложили на постель, а лекарь промыл и перевязал глубокую рану и вправил выбитое плечо, Брунгильда села возле сына, глотая слезы и гладя дрожащей рукой его спутанные светлые волосы Она не позволила Рози видеть мужа, смягченно описав его состояние и всячески успокаивая, ведь она уже знала от Генриха, что невестка ждет ребенка, и сильное волнение может ей повредить.
Вскоре к Брунгильде тихонько подошел ее верный слуга, привезенный еще из замка покойного мужа и с детства приставленный к сыну. Оглянувшись по сторонам, он прошептал ей, что тайком осмотрел коня Генриха, его подковы, седло и сбрую. И у него нет сомнения, что подпруга была нарочно кем-то подрезана. У Брунгильды при этом известии сердце едва не вырвалось из грудинесомненно, это Конрад, его рук дело!
На третий день, до крайности измученная неизвестностью и предполагая самое худшее, Рози настояла, чтобы ей наконец позволили увидеть мужа. И все оказалось примерно так, как представлялось в ее отчаянииГенрих лежал по-прежнему без памяти. Брунгильда, с темными кругами вокруг глаз, бессонно сидела рядом, денно и нощно оберегая сына, ведь герцог в любой момент мог снова подослать убийцу. Но она уже выбилась из сил и позволила невестке сменить себя, оставив у дверей и верного слугу. Глядя на безжизненное лицо мужа с запавшими глазами, Рози казалось, что несчастье уже непоправимо. Только тетушка Ханна, возможно, еще сумела бы ему помочь. И как горько она пожалела, что плохо вникала в тонкости лечения травами, которым заботливая тетушка старалась ее обучить. Правда, они с ней уговорились, что, если надо подать тайную весточку, Рози пошлет домой два засушенных цветкафиалку и незабудку, перевязанные накрест белой ниткой, и по этому условному знаку тетушка поймет, что посланец в самом деле от Рози. Но зная, как тщательно она осматривала больного, расспрашивая о всех признаках недуга, чтобы выбрать нужные для лечения травыа их у нее был целый чуланчик! Рози понимала, что ни один гонец герцога не сумеет толком объяснить, что за рана у Генриха, к тому же им нельзя доверять. И обе они, к несчастью, не знали грамоты. Значит, надо срочно отправляться самой!
Ехать по тряской, уже подмерзающей в ноябре лесной дороге было слишком опасно для будущего ребенка, но главной заботой для Рози было односпасти любимого мужа! Герцог Конрад всячески отговаривал ее, ведь ради сына может съездить и Брунгильда, правда? Но отметая возражения герцога, Рози твердо стояла на своем и объявила, что поедет непременно сама, не доверяя столь важное поручение ни одному гонцу. Герцог настойчиво ее переубеждал и все больше горячился, упрямо сверкая глазами. Их спор прекратила Брунгильда, неотрывно смотревшая на Конрада. Поддержав невестку, она сказала: "Идем, дорогая, я помогу тебе собраться в дорогу, надо спешить!" и приказала слугам выстлать внутри карету волчьими шкурами, чтобы смягчить толчки на ухабах. А герцог странно промолчал, потупившись, как будто вспомнил нечто важное, и словно не замечая суеты на дворе, даже не вышел проводить Рози. Вскоре, хотя надвигалась ночь, она в сопровождении четырех вооруженных верховых слуг с факелами, помчалась к тетушке.
Проехали уже половину пути среди непроглядного леса, когда послышались быстро приближающиеся звуки погони. Или это не погоня? Судя по стуку копыт, всадников было всего двое. Из темноты послышался грозный окрик герцога: "Стой!" Голос тотчас узнали, кучер осадил коней, все остановились. Подлетевший в сопровождении Йохана герцог торопливо слез с коня и бросился к карете. Распахнув дверцу, он вскочил внутрь и в дрожащем отсвете факелов увидел Розалинду, закутанную в меховую накидку. Она неподвижно сидела в углу кареты и очевидно, дремала, низко опустив голову. Вот он, вожделенный миг! Сейчас он захлопнет дверцу, крикнет кучерупошел! и "Рози, душа моя!" задохнувшись от страстного нетерпения, воскликнул Конрад, и сдернув с руки перчатку, отвел мех от ее лица. На него в упор сверкнулияростно горящие гневом и пронзающие клинкамистальные глаза Брунгильды! Герцог изумленно отшатнулся назад, прохрипел что-то несвязное Попятился из кареты, и неверно ступив на подножку, грянулся навзничь о землю.
Подбежали спешившиеся слуги, Йохан приподнял голову герцога. Иссиня-багровое лицо его было перекошено, глаза бессмысленно застыли, а из угла рта струйкой текла по бороде черная кровь. Все с ужасом перекрестились. Выглянувшая из кареты Брунгильда, сжав губы, пристально посмотрела на мертвого мужа. Увидев ее, Йохан застыл в немом недоумении и даже головой тряхнул, пытаясь сообразить, что произошло? Герцогиня велела ему, взяв еще одного слугу, перевезти тело господина в замок, а сама заспешила дальше, к дому пастухов, торопя кучерагони, гони! Приоткрыла на ходу дверцу и брезгливо, как жабу, носком башмачка столкнула под колеса оброненную герцогом перчатку.