Селяне почесали под шапками-ушанками, переглянулись, пожали плечами и ответили председателем:
Ну свиней кормим, чо же ещё-то, незнакомый человек в чёрном!
Свиней? Красной рыбой? и замполит начал судорожно шарить по правому бедру в поисках маузера, которого, к счастью для селян, там не было.
Ну. А чем нам их кормить? Дошираками штоле? Так оне дороже у нас!
Красной! Рыбой! Свиней! Замполит начал вращать глазами вокруг в поисках каких-нибудь свободных вил или кистеня, на худой конец.
Да не переживай ты так, мы-то икру из неё вынули, какая в ней ценность осталась?
Замполит завис на секунду. Он смотрел, как хрюшки радостно трескают рыбины размером с половину его оклада каждая, и не мог разобратьсяони ему подмигивают дружески или издевательски?
То есть как это никакой ценности? решился он наконец уточнить у председателя свой разорванный в клочья шаблон.
Да так! сплюнул председатель. Нам её перерабатывать негде, вот она и гниёт за сараем, а свиней кормить нечем, комбикорма нам дорого покупать!
То есть как это гниёт?
Так и гниёт! С мухами, слизью и неприятными запахами!
Теперь уже настала очередь замполита чесать под шапкой. Нет, он конечно же знал по роду своей специальности, что Россиябогатая страна. Но вот до сих самых пор не осознавалнасколько. В тот момент, возможно, такой подход к использованию природных ресурсов страны казался ему малорациональным, но был он уже капитаном второго ранга с седыми висками и знал, что стране-то он вряд ли поможет, а вот экипажу
Так эторешился наконец спросить замполит у председателя. Может, мы возьмём какой рыбки посвежей, ребят вот своих покормим?
Вы с той лодки? уточнил председатель.
С неё, да.
Вот сколько хотите, столько и берите! Хотите, мы и лодку вам дадим, чтоб больше увезти!
Конечно, хотим! И гребцов тогда!
И гребцов, само собой.
Не понял, удивился командир, а как это зам на одной лодке отчалил, а обратно на двух гребёт?
На абордаж, видимо, взял там кого или контрибуцию везёт с покорённого им порта, предположил старпом. Боевой же офицер, а не труба на бане!
И вот тут-то и началось употребление красной рыбы на первое, второе, салат, десерт и компот. От крабов-то я и до этого нос уже воротил, после голодных девяностых, но вот так красной рыбой не обжирался никогда, конечно. Селяне потом нам привезли ещё красной рыбы с икрой и продавали её по цене примерно булки хлеба за килограмм.
А с буем всё нормально было. Учёный, расшифровав данные, кричал нам с буксира спасибо, хлопал в ладоши и, сцепив руки в замок, махал ими над своей светлой головой:
Грандиозно, ребята! Перфектно! Великолепно! Прорыв! Прорыв в науке! Прорыв, ребята! Эх мы и зададим сейчас супостату!
Ну да, ну да, вежливо кланялся ему с рубки командир. Зададите, непременно!
На тот момент в его экипаже было процентов семьдесят прикомандированных людей при разрешённых, согласно руководящих документов, для выхода в море не более тридцати. И часть из них была прикомандирована из береговых частейони не проходили никакой подготовки и в море вышли вообще в первый раз, что категорически запрещалось всеми руководящими документами.
Командир не спал уже неделю, как и тридцать процентов его родного экипажа, потому что было уже откровенно страшно. Нет, не за себя, а за того, кто стоял бы на посту, если позволить себе расслабиться и поспать. Да и за себя тоже, конечно, ведь каков бы ни был ты герой, а жить хочется. И детей растить, и, может быть, даже ходить в театры и на выставки в картинные галереи, даже если и не на Айвазовского, а на выставки авангардистов, но лишь бы ходить. Щуриться на солнце и держать за ручку своего маленького сыночка или доченьку и никогда больше с ними не прощаться навсегда, уходя в море на неделю. Просто поправлять бантик перед школой, готовить омлет с зелёным горошком. Учить завязывать шнурки и давать отпор хулиганам. А ещё, обязательно, целовать носики перед сном. Всё сложное просто на самом деле, как ни крути.
Начинались двухтысячные.
Крайне положительный образ
Ну что, гуси перепончатые, допрыгались? спросил командир после подъёма флага. Он заложил руки за спину и пошёл вдоль строя в конецначал держать паузу.
Паузу можно держать по-разномукак женщину, курицу или рыбу. Можно слегка, двумя пальчиками на время одного вздоха, а можно взять её крепко за горло и тащить за собой, неспешно прогуливаясь по ракетной палубе. Командир наш был спецом в держании обоих типов и никогда не признавался, где он так отточил своё театральное мастерство.
Пока он шёл вдоль шеренги, каждый перепончатый гусь успел мысленно отмотать на неделю назад все свои проступки и прикинуть, а не на его ли счёт сейчас будет учинён разнос с пухом и перьями над заливом. Командир дошёл до конца строя и спросил у интенданта:
Ну чего молчите-то?
Тут все остальные мысленно вздохнули, подумав, что накосячил опять Лёня.
В строю разговаривать не положено, товарищ командир! бодро доложил интендант.
Это да, это-то даи командир, никуда не торопясь, пошёл обратно.
Ну это правильно, я считаю, куда тут торопиться? Надо же понадавливать ногами на резину, пощуриться на солнышко и полюбоваться блеском покатых волн. Подышать, опять же, полной грудью.
Значит, так! Надышавшись, командир встал посередине своего войска. Сейчас мы будем учиться создавать крайне положительный образ российского моряка-подводника. Начнём вот прямо сейчас и достигнем пика через два дня, когда к нам приедет съёмочная группа центрального телеканала для фиксирования этого образа и распространения его среди мирного населения путём транслирования во все города и веси.
Положительный от слова «положить»? решил уточнить механик.
Ещё тупые шуточки будут у кого? уточнил командир. Нет? Неожиданно даже. Минёр, про повышение рождаемости в стране не будешь шутить? Нет? У связистов про трансляцию будет что-нибудь? Тоже нет? Тогда все молча стоим и тщательно впитываем. Я не радиодва раза повторять не стану!
Командир посмотрел на свои блестящие ботинки и пошевелил ногой, чтоб клёш на правой ноге ровнее лежал. Ждал, пока мы подсохнем, наверное, чтоб впитывающие качества повысились.
С чего бы начать-то? спросил командир у Вселенной и посмотрел в небо. Небо ожидаемо промолчало.
В преддверии наступления великого праздника всех военно-морских чиновниковтрёхсотлетия флотакем-то принято решение до невозможности поднять любовь рабоче-крестьянского народа к флоту. Наверное, народ флот не любит. Хотя лично я считаю, что подводники для нихэто мифические существа, и никто о них не вспоминает вообще, пока они не начинают погибать пачками. Казалось бы, для целей поднятия любви на флоте существует даже специальное подразделениеполитотдел, но он привычным финтом переложил эту задачу на хрупкие плечи личного состава, ограничившись чрезвычайно ценным указанием создать «крайне положительный образ». Причём слово «крайне» в их указании подчёркнуто. Я долго думал, что такое «крайне положительный образ», и пришёл к выводу, что это уже за гранью безумия, поэтому будем создавать образ со всеми возможными предосторожностями! Нам же ещё надо боевые задачи выполнять, а не только быть любимцами у гражданского населения. На тренировки нам выделили два дня, а потом к нам приедет съёмочная группа из города Москва с целью восхититься нашей положительностью, оптимизмом и готовностью выполнять задачи по, несмотря на. О, а чего это с ним?
Все дружно повернулись в сторону командирского взгляда. Да, действительно странная картина: по пирсу вприпрыжку шёл старпом, вертя на пальце свой портфель, фривольно сдвинув фуражку на затылок и даже напевая что-то себе под нос.
Сей Саныч! крикнул командир. Что случилось-то? Тебе героя России дали?
Лучше, тащ командир!
Мне героя России дали?
Ещё лучше!!!
Разрешили женщин на флот набирать?
Лучше, Сей Саныч! Намно-о-ого лучше!
Да что может быть лучше-то?
Старпом уже доскакал до корабля и поднимался по трапу:
Я узнал, кто у нас интервью будет брать!
Да ладно? Любовь твоя приедет?
Дыа! Она самая!!! Старпом швырнул портфель интенданту и потёр руки. Короче! Я всё придумал!
Ну слава те хоспаде! Всем впитывать старпома!
Надо отметить, что была в то время на этом центральном телеканале одна популярная ведущая, в которую старпом был влюблён до дрожи в коленках. Платонической, конечно же, любовью, но прямо вот заворожен был еюу нас даже была идея записать её голос с каким-нибудь репортажем на диктофон и, когда старпом переходил на высокие обороты, включать эту запись и наблюдать, как он начинает блаженно улыбаться посреди очередного разноса. Не рискнули в итоге покуситься на святое, но идею эту долго мусолили.
Мой план прост, как колесо, и так же гениален, как и все мои планы! Всем бриться два раза в день, сделать себе маникюры, педикюры, эпиляции и депиляции! Для образования нужных мимических морщин каждому непрерывно улыбаться все двое суток, я проверю! Что тебе, доктор?
Я категорически против последнего пункта, Сей Саныч! Посмотрите на эти хмурые рожи, если они начнут улыбаться непривычно долго, то у них может случиться судорожный спазм лицевых мышц, а у меня таблеток на всех не хватит!
Наденем водолазные подшлемники тому, на кого не хватит таблеток! Дальше. Всем ходить по кораблю в белых рубашках и галстуках! И когда я говорю «в белых», я имею в виду цвет первого выпавшего снега, а не «вчера была белая»! Интенданту выдать всем новое РБ одинакового цвета и держать мороженое «Эскимо» в провизионной камере, начхиму красиво, я подчёркиваю, кра-си-во промаркировать РБ! Каждому! Каждому в карманах иметь карамель марки «Дюшес» либо «Мятная» и угощать ими представителей телеканала в непрерывном режиме! Что тебе, Лёня?
Я про эскимо хотел бы уточнить.
Что тут уточнять? Очевидно же, что если моей любимой ведущей станет жарко и она скажет «жарковато у вас, вот бы эскимо сейчас», я отвечу «сильвупле» и выдам ей эскимо, став при этом центральным героем телепередачи и её персональным Дон-Кихотом! Хватит меня уже перебивать! Запоминайте свои вопросы и потом мне их озвучьте скопом, чтоб я сразу их все проигнорировал, а не поодиночке! Дальше. Вернее, выше. Пилотки свои наследственные от предков убрать с глаз долой! Не надо пытаться их стирать, чистить и придавать им эстетический видэто всё равно не поможет! Нет новой пилоткинадеть белую фуражку. Нет, стоп дутьвсем надеть белые фуражки! Это будет красиво! Дальше. Вернее, ниже. Всем спрятать эти свои ошмётки былой военно-морской гордости под названием «тапочки подводника» и получить у Лёни новые и красивые! Я знаю, что они уёбищные с бумажной подошвой, шнурками и предназначены для покладки покойников в гроб, но зато они чёрные, блестящие и хорошо выглядят сверху! Потерпите день, ничего с вами не станет! Кого увижу в старых тапочкахпеняйте на себя! Если у кого-то из вас станут брать интервью, в чём я сильно сомневаюсь, потому что эскимо будет только у меня, то помните: главное, что вы должны говорить, это слова «да», «конечно», «всегда готовы»; если спрашивают про любовь к Родине, зарплату и воинский долг; делать круглые глаза и задыхаться от восторгаесли спрашивают про народ и президента, и производить широкие жесты руками с поклономесли будут спрашивать про всё остальное! Если увижу, кто не будет улыбаться в камеру, считай покойник! Ну как вам, тащ командир?
Грандиозно. Не хватает чего-то не знаю для полной картины. Шары, может, воздушные надуем и транспарантов каких понавесим в отсеках?
А это у меня отдельное задание для замполита, тащ командир! Кто сказал «бэ»?
Ну, понятно, что это сказал зам, кто же ещё? Все, проникшись ответственностью по самые залысины от пилоток, засучили рукава и начали повышать видимую на глаз часть своего образа до крайней положительности. При этом часть проводимых мероприятий, возможно, покажется вам бесполезной, но прошу учесть: если делать бесполезные дела, то это ещё не значит, что это не принесёт никакой ощутимой пользы!
Мы вымыли крейсер с мылом, в том числе и снаружи, а также сполоснули пирс. Убрали краболовки с кормы и повесили белые концы с красно-белыми, абсолютно бесполезными, но красиво смотрящимися крысоотбойниками; на вдувную вентиляцию повесили освежители воздуха, чтоб в утробе вкусно пахло ёлками, ванилью и кофе. Отциклевали обшивку сауны и приклеили отвалившиеся плитки в бассейне, в зону отдыха привезли попугаев (взяли в долг у штурмана), рыбок (взяли в долг у старпома по БУ) и цветы (взяли в долг у всех, у кого были цветы). Получили на базе новую посуду с синими полосками и золотыми якорьками, старую спрятали в трюме, все трюмы закрыли лазами, на всякий случай. Два штатных экипажных парикмахера (матрос-трюмный и техник-связист) щёлкали ножницами два дня не переставая, при этом сука-трюмный отчекрыжил мне кусок правого уха со словами: «Ой, прости, Анатолич, рука дрогнула!» а я залил кровью восьмой, шестой, четвёртый, второй, семнадцатый и первый отсеки, пока бежал к доктору накладывать гипс на раненую конечность. Строевых смотров в различных комбинациях формы одежды старпом провёл, может, десять или двенадцать, каждый раз останавливаясь передо мной со словами:
Ну, чисто Гришка Мелехов!
Это из-за моей фуражки, лихо заломленной на левое ухо. На предпоследнем смотре, когда старпом уже был почти удовлетворён внешним видом (не, ну составил список, кого нужно спрятать в выгородках и не показывать телевизионщикам), он неожиданно приказал всем снять тужурки.
А это что такое?! бегал старпом, задыхаясь и вращая глазами во все стороны. А где погоны на рубашках, а? Где погоны, я вас спрашиваю?
Какие погоны? удивился механик.
Какие?! Золотые, с чёрными полосками!!! Через час строимся в рубашках с погонами!!!
Под РБ, что ли, рубашки с погонами надевать? выпучил глаза механик.
А попиздите у менятак и на трусы наденете!!!
Наступил день «Ч». Подводники в отглаженном РБ, белых рубашках с погонами под ним, подпоясанные новыми ПДА, как на картинке, а не так, как удобно, в покойницких тапочках и фуражках сидели по боевым постам и страдали от неуютности своего внешнего вида. Вот как бы вам объяснитьвозьмём рыцарей, например. До того момента, когда изобрели арбалет, рыцарь в доспехах чувствовал себя на коне, как бог на небе, кого ему было бояться, если стрелы из лука его не брали, а двуручный меч у него был самый длинный в округе? А потом? Что за уют скакать на коне по лесу, когда каждый блохастый крестьянин мог его замочить, усевшись на сук да хоть вон того дуба? Вот и подводник так же. Он чувствует себя уютно, когда на нём мохнатые от возраста тапочки с дырочками, но на кожаной подошве, РБ с пузырями на коленях, надетое на маечку, пилотка с дырками от шрапнели Цусимского сражения и ПДА где-то под жопой болтается. У него же, у подводника, даже походка специальная выработана, чтоб оно болталось между ног по специальной траектории, не мешая ходьбе! Причём что пилотка, что тапочки за годы ношения уже приобрели форму с точным повторением рельефа моряцкого тела и сидят на нём, как будто он в них прямо и родился! А тут что? А тут сиди и за каждым дубом следи, образно говоря! И запах ещё. Ну что это, блядь, за подводная лодка, на которой пахнет ёлкой, ванилью, а в некоторых местах даже, тьфу, противно говорить, фиалками! Фиалками, вы меня понимаете?! А должна же пахнуть железом, техническими средами и электрическим током!
А где старпом-то? спросил командир, когда объявили, что съёмочная группа прибыла на пирс.
А тут я! объявил старпом, заходя в центральный.
Вот теперь я понимаю смысл выражения «крайне положительный образ»! захохотал командир, а остальные просто хихикали в душестарпом был похож на лубочную картинку советской эпохи «Моряк на параде». Он был причёсан строгим пробором слева, вроде как напомажен; на новёхонькой чёрной форме блестели начищенные ордена и медали, а в ботинки можно было бритьсятак они были надраены. Серёга, ты весь одеколон на себя вылил, что ли?
Никак нет, тащ командир! Моего не хватило, я ещё у вас одолжил!
Ну всё, можно расслабиться! вздохнул механик. Звезда кордебалета очевидна, и конкурировать с ним не представляется никакой возможности!