Катя, я никогда не думал, что новорожденный ребенок может доставить столько удовольствия. С Любой я это как-то пропустил, очень жаль. Ты знаешь, я вообще не понимал, что у меня есть дочь, до ее четырех лет. Потом она устроила мне сцену, после которой игнорировать ее я уже не мог. А Саша как-то сразу запал в душу.
Вы сильно скучаете по Любе?
Очень. Мне кажется, что Америкаэто ошибка. Жила бы она сейчас с нами. Ты вроде привязалась к ней, да, Катя?
Она хорошая девочка. Вы сообщили ей о брате?
Нет, вдруг она подумает, что ее специально отправили из дома. Она ведь там совсем одна. Потом при встрече я все ей объясню. Смотри, мне кажется, что наш мальчик улыбается.
Прошел месяц, мать Катерины завела с ней разговор.
Катя, может, ты оформишь отношения со своим престарелым любовником? Или у него семья?
Нет, мама, семьи у него нет. И потом, меня все в наших отношениях устраивает. У тебя какие-то претензии?
Я просто хочу тебе счастья. Я не понимаю, почему твой бывший муж был плох, а этот старик хорош. Причем настолько хорош, что ты родила от него ребенка и собираешься быть ему любовницей до его смерти. Что ты от него имеешь?
В каком смысле?
Материально. Я слышала, он отдает тебе зарплату, а что еще?
Мама, он полностью обеспечивает меня с сыном, чем ты недовольна? Он практически купил нам новую квартиру, мы теперь не ютимся в одной комнате. Или тебе лучше жилось на кухне?
Он обязан был это сделать, ты родила ему сына. Я поняла, что других детей у него нет?
У него есть дочь, ей тринадцать. Александр Валерьевич растил ее сам, один. Она его наследница. У меня нет никаких претензий по этому поводу.
А где ее мать?
Мать умерла в родах. Мама, это закрытая тема. У него в кабинете висит ее портрет на всю стену, она была просто восхитительной женщиной.
Вот как. Ладно. Значит, ты будешь с ним?
Да, мама.
Конечно, это твоя жизнь и я не имею права вмешиваться, но мне это не нравится. Я хотела для тебя другой жизни и другого мужа.
5
В Москву
С вечера Саша собирал вещи. Достал документы: паспорт, аттестат, «золотую медаль». Потом откопал свои деньги в саду, пересчиталсорок рублейэтого должно было хватить на поезд до Москвы, а там он разберется. Неожиданно в сарай вошел отчим.
Ты чего тут делаешь? Завтра пойдешь устраиваться на работу в шахту. А то десять классов ему было нужно, дармоед. Это что у тебя такое?
Он выхватил из рук Саши сумку, вытряхнул ее содержимое на землю.
Ты куда это собрался? Я тебя, ублюдка, три года кормил, а ты в бега! Кто долг будет отрабатывать?
Он стал рыться в вещах, выбросил паспорт и аттестат, «золотую медаль» и деньги забрал себе.
Это ты у кого украл? У меня украл? Ты еще и вор! Сейчас сдам тебя в милицию, ух как ты у меня попляшешь.
Отчим снял со стены кнут со стены и начал избивать Сашу. Он бил с таким остервенением, как будто хотел убить мальчишку. Саша сначала молчал. Злость и ненависть к этому мужику закипали в нем с неистовой силой. Наконец всего возмущение достигло высшей точки. Саша схватил вилы и бросился на отчима.
Я убью тебя, пусть сяду, но убью!
Отчим в испуге отступил. Вдруг Сашину руку кто-то перехватил. Это был сосед, Аршинов Михаил Семенович.
Саша, он того не стоит. Не губи свою жизнь.
Он у меня все деньги отобрал, я их три года зарабатывал, копил, а он пропьет все. Говорит, что я ему должен. Что я должен? Он из матери алкоголичку сделал, Лешку бьет. Зину они даже кормить забывают. Это они детей так растят? Что ему от меня надо?
Слезы горечи и обиды текли по Сашкиному лицу.
Собери свои вещи, возьми документы, пошли к нам, поговорим, сказал Михаил Семенович.
Саша пошел за ним.
Саша, успокойся, я дам тебе деньги на билет, когда устроишься на работу, тогда и отдашь. А «медаль»да, она дорога как память, но она даже не золотая. Ложись спать у нас. Сынок, тебе надо отдохнуть, дорога дальняя. Что тебя ждет в Москве, неизвестно. Но ты так решил, значит, так правильно.
Рано утром Аршинов разбудил Сашу. Его жена дала ему в дорогу вареной картошки да кусок хлеба. Саша распрощался с соседями, просил присмотреть за Лешкой, сел в автобус и уехал.
Только лежа на верхней полке плацкартного вагона «КарагандаМосква» он понял, что больше никогда не увидит мать, брата и сестру.
Саша молчал, отвернувшись к стенке. Тело мерзко болело, сильно его избил отчим, но ходить может, руки двигаютсяпереломов нет, а все остальное заживет. Первый раз, что ли?
Снизу раздался веселый женский голос.
Эй, ты, красавчик с фингалом, слезай, поговорим, чай горячий попьем. Чего отвернулся? Никто тебя не съест, спускайся, чай бесплатный, с сахаром.
Саша слез, взял свой стакан, хлебнул, по телу разлилось приятное тепло. Он не ел со вчерашнего дня. Еще в Караганде съел картошку, что дали Аршиновы. Женщина внимательно его разглядывала.
Ты к кому в Москву едешь?
Ни к кому, поступать буду в институт, медицинский.
А остановиться есть где? Или ты на вокзале спать собираешься?
Да хоть и на вокзале, вам-то что за дело?
Ты почему такой сердитый, я тебе что плохого сделала? Ты не вор, случайно?
Я не вор. Говорю, в институт поступать буду.
Если хочешь, можешь пожить у меня. Сдам тебе угол.
А где я деньги возьму за угол платить? Мне еще работу найти нужно.
Где же ты работать собираешься? Как ты будешь работать и учиться одновременно? У тебя нет московской прописки.
Пойду в клинику к Корецкому, может, он меня возьмет санитаром, санитаров не хватает, а я готов работать хоть каждый день, все равно жить негде.
Ладно, парень, поживи у меня, как-нибудь рассчитаемся.
Спасибо, сказал Саша и полез на свою полку.
Женщину звали Ниной, жила она одна в однокомнатной квартире в Химках. На тот момент ей стукнуло тридцать два года. Работала на шоколадной фабрике Рот-Фронт, в Караганду ездила к сестре в отпуск. Саше она выделила раскладушку и полку в шкафу. Он сложил туда книги по химии, физике и биологии, единственную смену белья и две рубашки.
Документы в первый московский медицинский институт у него приняли. Надвигались экзамены. Все время Саша готовился, учил, без конца повторял уже пройденное. В перерывах между учебой он мыл полы, готовил еду, делал все, чтобы Нина его не выгнала. Через неделю, когда синяки почти прошли, а фингал под глазом исчез, Саша отправился к Корецкому.
В приемную Саша пришел к восьми утра. Секретарша пыталась его выгнать, но он уговорил ее позволить дождаться профессора. Ждал долго. На него, казалось просто не обращал никто внимания. Александр Валерьевич сначала был в министерстве, затем делал обход в клинике, потом у него было совещание. Наконец он вышел из кабинета и сказал секретарше, что едет на обед, но тут он снова увидел Сашу.
Молодой человек, вы меня ждете?
Да, мне очень нужно с вами поговорить.
Вы уже пять часов сидите у меня в приемной, обедать будете?
Нет, спасибо, я не голоден, я подожду.
Нет уж, пойдемте вместе в буфет, там и поговорим. Сколько вам лет?
Шестнадцать.
Саша пошел с Корецким в буфет клиники. Александр Валерьевич взял стандартный обед себе и Саше. Мальчик пытался отказаться, но Корецкий заявил, что будет с ним разговаривать только после того, как он все съест. «Какой красивый парень, и очень голодный. Интересно, что ему от меня надо?»- думал он.
После обеда они вернулись в приемную и вошли в кабинет директора.
Как тебя зовут, откуда ты? Давай, рассказывай.
Меня зовут Александр Борисов, я приехал из Шахтинска поступать в медицинский институт, негромко начал Саша. Я сын «предателя Родины» доктора физико-математических наукБорисова Бориса Александровича. Он попросил политического убежища в Испании. Мою мать уволили с работы и выслали в Карагандинскую область в Шахтинск. Там она спилась. Я приехал в Москву, подал документы в первый медицинский институт. Мальчик говорил сухо, словно анкету зачитывал, и вдруг затараторил, просительно глядя на Корецкого:Мне очень нужна работа. Возьмите меня санитаром в приемный покой, я буду хорошо работать, я могу каждую ночь. Возьмите меня, пожалуйста. Мне нужно учиться, мне нужно что-то есть, мне нужны книги. Я буду хорошо работать. Я все умею: и плотничать, и убирать, я ничем не побрезгую
Корецкий смотрел на мальчика заинтересованно.
Ты где живешь?
У Нины в Химках, она мне угол сдала, мы в поезде познакомились. Устроюсь на работу, заплачу за угол.
Ты спишь с ней? Сколько ей лет?
Ей тридцать два года. Она мне раскладушку дала.
Когда у тебя первый экзамен?
Завтра. В десять утра. Химия.
Я приду, послушаю, как ты отвечать будешь. Там скажу, беру я тебя или нет.
Корецкий действительно пришел на экзамен, он слушал ответы не только Саши, но и других абитуриентов. После экзамена он подошел к Саше.
Ты хорошо отвечал, молодец. Пятерка у тебя законная. Ты, как я узнал из документов, медалист. Значит, тебя можно поздравить, ты поступил на лечебный факультет. Я возьму тебя на работу. Через месяц, когда ты расплатишься со своей Ниной, я дам тебе комнату в общежитии и буду очень внимательно за тобой следить. Если ты станешь хорошим врачом, возьму тебя в аспирантуру. Понял? Тебе есть к чему стремиться. Дерзай, парень. Каждый месяц будешь мне докладывать о своих успехах. Завтра жду ровно в одиннадцать.
Саша не мог поверить своему счастью. Вечером Нина устроила праздничный ужин, купила бутылку водки.
Они праздновали поступление Саши. Парнишка, насмотревшись на мать с отчимом, никогда не пил, но Нина его уговорила.
Такое дело надо обмыть, это хорошая примета, а если не обмыть, все может провалиться. Этим и убедила.
Они выпили бутылку вдвоем, закусили картошкой с селедкой. У Саши поплыло перед глазами, встать со стула самостоятельно он уже не смог.
Утром Саша проснулся от головной боли. С трудом приподнял голову и обомлелрядом с ним лежала совершенно голая Нина. Он с ужасом заглянул под одеяло, на нем тоже ничего не было
Нина проснулась. Обняла Сашу, он отстранился.
А ночью был такой ласковый, мне понравилось, будто ты всю жизнь этим занимался, она улыбалась и жалась к нему, как кошка.
Нина, зачем? Извини, я не хотел. Это все водка.
Саша выскочил из её кровати и побежал в душ. Ему казалось, что во всем виноват он, и еще казалось, что обидел Нину. Женщина вошла в душ.
Ну что, любовничек, может, еще раз?
Нина, нет, я не могу!
А ночью мог. Дай помогу.
На следующую ночь Саша уже дежурил в приемном покое. Работа ему нравилась, он ощущал себя нужным и полезным. Через месяц ему дали комнату в общежитии сотрудников и аспирантов клиники, и он забыл про Нину.
Знакомство
Только что начались занятия в институте. Люба сразу попала на третий курс. Предыдущие четыре года, проведенные в медицинской школе Гарварда, зачлись как два начальных курса.
Этим летом она вернулась в Москву. Люба хорошо училась, ей нравилась Америка, нравилась работа, но возникли проблемы, и отец забрал ее. И все-таки Люба не унывала. Все, что ни делаетсяделается к лучшему. Отец принял такое решение, потому что понял: физически девочка не готова к той нагрузке. К тому же Люба начала курить и иногда баловаться метамфетамином и другими стимуляторами.
Как только Корецкого оповестили об этом, он тут же вылетел в Америку. Разговор с дочерью был короткий. Ничего, будет учиться в Первом Московском медицинском институте. Он сам его заканчивал. Зато никакого мета в Москве не будет.
И вот начались занятия.
Третьего сентября после лекций Люба возвращалась домой и как только вошла в арку своего дома, увидела Его. Он стоял вполоборота к ней и очень эмоционально что-то рассказывал отцу, отец внимательно слушал. Люба застыла на месте. Это был Он. Она не могла ошибиться. Девушка точно знала, что перед ней Онее принц, ее половинка, ее мечта. Люба не могла пошевелиться. Как он красив! Высокий, невероятно стройный, светлые, соломенного цвета кудрявые волосы, правильные, почти библейские черты лица Она замерла и любовалась своим принцем. Могла бы стоять так вечность и просто смотреть на этого мужчину.
Неожиданно к ней подошла Женька и спросила:
Ты чего, Любаня? Сашку Борисова увидела? С чего замерла? Красавец, правда? Ну согласись, что он хорош.
Нет, ответила Люба, засуетившись. Я так я хлеб забыла купить.
Она развернулась и почти побежала в сторону магазина. Женька посмотрела на буханку хлеба в ее руках и рассмеялась.
За ужином Люба спросила отца, кто такой Борисов.
Мой аспирант, у него защита через полгода. Талантливый парень, но красив, зараза, бабы прохода не дают. А что? Ты его видела? Он и тебе понравился? Хочешь, познакомлю? Только он с тобой встречаться не будет. Если он еще в своем уме, то хорошенько подумает, прежде чем встречаться с дочкой своего руководителя. А вообще, я думаю, из него толк будет. Умный, целеустремленный, волевой. Ладно, посмотрим, я на него делаю ставку, а что из этого выйдет, пока только Бог знает.
Пап, в каком отделении он работает?
В первой терапии, а дежурит в приемном покое. Он много работает, Люба. У него здесь никого нет, помочь некому. Сам себя обеспечивает.
Последующие несколько дней Люба придумывала план. У неё всё должно получиться, в этом она была уверена.
***
Через неделю отец улетел в командировку.
Воспользовавшись его отсутствием, после занятий Люба отправилась в клинику. Сначала она, чтобы ни у кого не возникло ни малейшего подозрения, зашла в библиотеку, спросила монографию. Люба прекрасно знала, что монография еще не опубликована, что вышло только несколько пробных экземпляров, и дома их было штуки три. Но дело было совсем не в этом, нужен был повод для визита к ученику отца. Ей ответили, что этой монографии нет, но она может спросить ее либо у самого Корецкого, либо у его аспиранта. К аспиранту Люба и направилась.
Постучала в дверь ординаторской. Саша Борисов вышел и спросил, что ей нужно.
Понимаете, мне очень неудобно к вам обращаться, робко начала объяснять Люба. Я учусь на третьем курсе меда. Профессор Корецкий читал у нас лекцию, и я так загорелась, что взяла курсовую работу по биохимии. Мне очень нужна его последняя монография. В библиотеке ее нет, сам профессор в командировке, и мне сказали, что помочь мне можете только вы. Вы мне поможете?
Люба смотрела ему прямо в глаза, с такой просьбой, как будто в этой монографии был смысл всей ее жизни.
Тебя как зовут?
Люба. Иванова.
Проходи, Люба Иванова, посмотрим, что я смогу для тебя сделать.
Люба зашла в ординаторскую, там за соседним столом сидела еще одна врач, женщина лет сорока на вид.
Саша провёл девушку к своему столу и спросил, в чем смысл ее курсовой. Люба стала рассказывать, часто ссылаясь на работы отца и других ведущих биохимиков мира.
Саша слушал. Люба просто поразила его глубоким знанием предмета, оригинальными рассуждениями. Он не мог понять, откуда на третьем курсе такой уровень. Он знал, что девочки-третьекурсницы в свои девятнадцать-двадцать лет думают совсем о других, более приземлённых вещах, что такое медицина, представляя себе очень отдаленно. А тут такое чудо. Еще она хороша. Какие красивые черные глаза. А волосы! Саше вдруг показалось, что он ее знает давным-давно. Ее голос казался знакомым и родным. Весь ее облик притягивал, он не мог отвести от нее взгляд. «Только бы она не уходила, пусть побудет подольше», думал Саша.
Я помогу тебе, у меня есть эта монография. Напиши курсовую, и если хочешь, я ее проверю после написания. На, держи.
Он достал из стола книжку.
Какую специальность ты выбрала? Кем быть собираешься?
Хирургом, общим хирургом, полостным.
А биохимия тебе зачем? Он искренне удивился.
Хирург должен знать все, все процессы в организме, влияние и механизм действия лекарств, изменения тканевых процессов при различной травме, инфекции, воспалении, опухолях.
Убила наповал, сказал Саша. Ты чточудо?
Нет, я Люба.
Знаешь, чудо-Люба, у меня рабочий день кончился. Сегодня я не дежурю. Пойдем я тебя провожу. Интересный ты человечек, с тобой поговорить хочется.
Люба почувствовала, как что-то теплое разливается по всему телу, она добилась своего, она его заинтересовала. Эта маленькая победа воодушевила девушку.
Вера Николаевна, старший врач отделения терапии, внимательно следила за этой сценой. Когда Саша с Любой вышли из ординаторской, она подумала: "Все, пропал парень. Эта девочка ему, пожалуй, ровня, не то что все остальные финтифлюшки".