Потом они вместе обсудят, как сократить расходы. По вечерам, например, можно не ужинать. Это даже полезноне есть перед сном. Нет, пожалуй, она не в силах лишить отца ужина. Но ведь он стар, и ему действительно по вечерам не следует есть. И она успокоилась, потому что сумела убедить себя в том, что, если бы даже она продолжала приносить домой деньги, отцу следовало бы отказаться от ужина.
Она даже не заметила, как в голову ей пришла и другая мысль: ведь по вечерам они могут ходить к соседям. Те всегда их приглашают, и всякий раз они напрасно отказываются. Теперь они будут ходить в гости, и там их, наверно, будут угощать.
Вот так и должна была начаться новая для нее жизнь.
До сих пор Бианка говорила отцу, что вечерами она ходит к одной портнихе помогать ей работать. И отец все удивлялся, как это дочери удалось найти работу.
Бианка решила выйти на улицу. Пусть люди видят ее. Они должны смотреть на нее, должны понять ее. И они должны восхищаться тем, что она нашла в себе силы порвать со всем старым и начать новую, чистую и прекрасную жизнь. Теперь им с отцом предстоит столкнуться со многими трудностями, перенести много лишений. Но это даже радовало ее. Если бы ее новая жизнь началась без трудностей, если бы, скажем, они выиграли крупную сумму денег, едва ли она испытывала бы такую радость. Новая жизнь тогда не имела бы для нее большой цены.
Бианка вышла из дома и тут же вернулась: она забыла гребенку. Она всегда брала ее с собой, потому что ветер трепал волосы и она вынуждена была то и дело их расчесывать. Иногда она и прежде забывала гребенку дома, только она никогда не возвращалась за ней. А в этот раз ей хотелось, чтобы все у нее было в порядке. Даже маленькая гребенка могла помешать исполнению ее решения. Она проверила, не забыла ли чего-нибудь еще.
И, успокоившись, подумала, что при выходе на улицу нужно не забыть подать нищему.
Бианка-макаронница!..
Здравствуй, Мачисте. Если не бросишь сюда монету, я расскажу твоей дочке, где ты работаешь. Сжальтесь над бедным!.. Все ведь мы бедные
Мачисте не слушал, потому что нищий повторял каждый раз одно и то же.
Мачисте возвращался с работы. Нужно немного отдохнуть и потом снова идти обратно. Он обманывал дочь, говоря, что работает на заводе. В действительности он служил в одной из тех третьеразрядных гостиниц, где комнаты снимаются не больше чем на час.
Никакой случайности не было в том, что отец и дочь занимались почти одним и тем же делом. Для таких людей, как они, это было единственной работой, которую они находили без труда. И все безработные, у кого не хватало сил устоять и не пасть, вступали на этот путь. Конечно, им легче других удавалось выбраться из нужды, но при этом всю жизнь они думали только о том, как бы избавиться от своего ремесла.
Мачисте надоедливо повторял всем служащим гостиницы:
В Италии я работал на заводе. Все знали, что я честный, и многие даже отдавали мне на хранение свои деньги. Но наш хозяин разорился.
Мачисте вспомнил сейчас об этом, потому что услышал слова нищего, который, как и он сам, твердил всегда одно и то же. Мачисте вдруг остановился и с нетерпением стал ждать, когда нищий повторит свои слова. Несчастный он человек, подумал Мачисте. Единственное наслаждение в жизни он, наверное, находит в своих словах. Мачисте должен выслушать нищего, чтобы не обидеть его. Нехорошо поступают те, кто, не выслушав его, проходит мимо.
Не расстраивайся, услышал Мачисте голос нищего. Ты ведь неплохой человек. Жизнь плоха. Она заставляет людей поступать нечестно. Когда-то и я работал, был дворником. И по воскресным дням надевал чистый костюм. Сжальтесь над бедным!..
Бианка чувствовала, как на душе у нее становится все легче и радостнее. Она верила в себя. Она верила, что опять станет такой, какой была прежде, и все, конечно, сразу заметят это.
Она зашла в кафе выпить лимонаду. Каждый вечер они приходили сюда с Жаком. И сейчас она зашла сюда именно потому, чтобы все, кто там работал, увидели ее. Потом она отправилась в другие места, где они бывали вместе. Это доставляло ей огромное удовольствие. Она доказывала всем, всему городу, что стала опять прежней маленькой Бианкой.
Она уже давно не читала газет. Но сегодня она непременно купит какую-нибудь. Услышав голос мальчика-газетчика, выкрикивавшего последние сенсационные сообщения, она подошла к нему и взяла свежий выпуск «Мессаджеро». Отойдя в сторону, она стала просматривать заголовки. Ее внимание привлекла заметка об интимных похождениях одной из популярных кинозвезд. Бианка с увлечением начала читать.
Вдруг она заметила, что рядом с ней остановился какой-то юноша. Заглядывая ей через плечо, он читал ту же заметку. Бианка удивленно взглянула на него. Однако юношу это ничуть не смутило.
Что-нибудь интересное? спросил он.
Нет, сердито ответила Бианка. Она свернула газету и положила ее в сумку.
Подождите меня здесь, попросил юноша, я сейчас, только куплю себе газету.
Он пошел искать газетчика. И, конечно, Бианка не стала его ждать. Она зашла в ближайший магазинсделать кое-какие покупки. Она осматривала прилавки и снова чувствовала, что на душе у нее легко и радостно. Ей было очень весело и хотелось громко смеяться. Раньше она всегда была такой. Значит, она снова стала прежней.
Выходя из магазина, Бианка опять заметила того же юношу. Он дожидался ее на улице.
Не успел, огорченно сказал он, все газеты уже распроданы.
Бианка взглянула на него и вдруг принялась громко смеяться. Она смеялась так долго и так безудержно, что сумка в ее руке дрожала и из нее что-то выпало. А юноша стоял и непонимающе смотрел на девушку. Наконец он сообразил, что нужно поднять то, что она уронила.
Бианка перестала смеяться. Она достала из сумки газету и протянула юноше.
Вот, возьмите, с серьезным видом сказала она, я уже просмотрела.
Спасибо, пробормотал юноша.
Он пошел рядом с ней.
Как вас зовут? спросил он через некоторое время.
Бианка.
А меняМарио.
Очень приятно, но, может быть, мне совсем неинтересно знать ваше имя.
Видите ли Осторожно, машина!.. Мне хотелось бы встретиться с вами еще.
Не знаю. Я сейчас должна сесть в автобус, сказала Бианка.
Как раз в этот момент подошел автобус. Бианка поднялась по ступенькам и села возле окна. Юноша безнадежно смотрел на нее, но она сделала вид, что не замечает этого.
Автобус тронулся с места. Марио было уже повернулся, чтобы уйти, как вдруг услышал веселый голос Бианки:
Завтра. В пять. Там же.
Марио остановился. Широко улыбаясь, он смотрел вслед автобусу, пока тот не скрылся в конце улицы. Потом он повернулся и, неожиданно подняв руку, в которой держал газету, сказал какому-то прохожему:
Свежая газета!..
И весело пошел своей дорогой.
Если бы я не был калекой, я бы встал, чтобы поздороваться с тобой. Ты думаешь, я не знаю, что мужчины должны вставать, когда проходит женщина? Сжальтесь над бедным!..
Бианка добежала до дому и, быстро войдя в комнату, радостно поцеловала отца. Мачисте это удивило. Уже давно они почти не разговаривали друг с другом, и такое поведение дочери показалось ему странным. Мачисте настолько отвык видеть радость, что невольно испугался. Он подумалслучилось что-то недоброе. Он чувствовал себя гораздо спокойнее, когда они с дочерью бывали молчаливы и хмуры.
Знаешь, сказал он, сегодня на заводе получают новую машину. Из Англии, из Лондона. Это здорово облегчит работу. Ее давно должны были прислать Он кашлянул. Понимаешь, люди должны думать друг о друге. Чтобы никто не уставал. И не жил плохо. Чтобы все оставались честными А машина, знаешь, управляется кнопками
Папа, почему ты только сегодня стал рассказывать мне о заводе? Я тебя столько спрашивала, а ты всегда говорил, что это не мое дело.
Мачисте растерялся.
Ну да Конечно Я был прав. Ты все равно не поймешь.
В дверь громко постучали. Отец и дочь испуганно переглянулись. Вошла хозяйка дома. Бианка посмотрела на нее и тут же вспомнила, что они просрочили плату за квартиру.
Я не намерена ждать до бесконечности. Когда же, наконец, вы заплатите?!
Я обязательно это сделаю, сказал Мачисте. Только не могли бы вы подождать еще несколько дней? В Италии я платил всегда аккуратно. Вот и Бианка может подтвердить. Разве не так?.. Но потом хозяин нашего завода разорился
Вам бы следовало и в Александрии платить аккуратно, иронически заметила хозяйка и вышла.
Отец и дочь молчали.
Папа Что, если нам отказаться от ужина?
Не поможет.
А снять другую комнату, подешевле?
Дешевле не бывает.
Ну тогда давай возьмем немного в долг. Соседи обязательно дадут. Они нас любят. Вспомни, как они каждый день приглашают нас к себе.
У них у самих ничего нет.
А мне кажется, у них будет. Ведь Бруно на хорошей работе.
Его уже выгнали оттуда.
Бианка в изнеможении опустилась на стул.
Я забыл тебе сказать, продолжал Мачисте, сегодня уже требовали и за свет и за мусор А Бруно мы и без того должны. Он помолчал. Знаешь, не нужно больше давать денег нищему.
Это было единственное, что они могли сделать. Во всяком случае, так им показалось. Но почему-то это обоих испугало.
Мачисте вышел из комнаты.
На лице Бианки появилась грустная улыбка. Она вспомнила, что сегодня должна была начаться новая жизнь. И эта жизнь не началась, как видно. Она никогда не начнется, и все останется по-старому.
Бианка вышла на улицу.
И один только нищий заметил, что плечи ее сникли больше обычного.
Мачисте и Бианка встретились в гостинице. Бианка была с Жаком. Жак успел отказаться от той комнаты, которую он снимал для их встреч, и поэтому им пришлось зайти сюда. На следующий день он снова должен был снять постоянную комнату.
Бианка и Мачисте удивленно смотрели друг на друга. И тут только Бианка поняла, кто виноват во всем, что с ней случилось. Конечно, отец. Ведь это он привез ее из Италии в этот большой незнакомый город. Если бы они остались в Италии, у Бианки, наверно, был бы уже жених. Они бы уже поженились, и она была бы счастлива. Она не сомневалась в этом. Да, виноват во всем отец. Она и прежде так думала, а сейчас окончательно убедилась. Ах, если бы он не привез ее сюда из Италии
Приняв какое-то решение, она быстро вошла в комнату. Этим она мстила Мачисте. И не только ему, но и всем тем, кто вынудил ее вернуться к Жаку.
Дверь закрылась.
И вдруг Бианка расплакалась. Она поняла, что слишком уж она маленькая и незаметная в этом большом городе. Кому она могла мстить? Только отцу, такому же маленькому и незаметному. Она вымещала на нем свою злость, потому что чувствовала свое бессилие.
Но отец, наверное, не привез бы ее сюда из Италии, если бы там было хорошо. Если бы он был уверен, что у дочери будет жених и они скоро поженятся. И если бы Бианка была счастлива.
А Мачисте все стоял перед закрытой дверью в длинном темном коридоре. Он старался припомнить слова нищего: «Люди неплохие, жизнь плоха»
Мачисте понимал, что все случившееся только подтверждало, насколько они бедны и жалки, как легко и неумолимо жизнь подчиняет их себе.
Сейчас Мачисте мучило лишь одно: сколько он ни старался, ни разу за всю жизнь он ничем не обрадовал Бианку, не сделал ничего приятного. Он пытался припомнить хоть что-нибудь. Каждый день он подметал вместо дочери комнату, наводил порядок Когда Бианка была маленькой, он часто ходил с ней по вечерам на прогулку И еще всегда мечтал купить для дочери что-нибудь дорогое, очень дорогое. И хоть у него никогда не было денег, он постоянно помнил о своей мечте.
Но ведь этого мало, слишком мало.
И вдруг Мачисте улыбнулся. Ему показалось, что он может сделать для дочери одну добрую вещь. Прежде чем истечет положенное время, он постучит в эту дверь.
Сжальтесь над бедным!.. Ты слышала, Бианка? Армяне уезжают на родину. А я и не знал, что у них есть родина. Одному мне не известно, какой я национальности. Моя родинавот это место, этот мусорный ящик Ты, кажется, никогда не давала мне денег. Или я ошибаюсь?.. Сжальтесь над бедным!..
1958 г.
Из книги «Его первый товарищ» (ранние рассказы)
ПОСЛАНЕЦ
Желтая песчаная дорога, извиваясь, лениво тянулась по берегу Нила. Ахмед проезжал здесь впервые. Все вокруг было новым, необычным. Даже его осел бросал по сторонам тупые взгляды.
И здесь, в этих чужих местах, в памяти Ахмеда вставало родное село. Он с тоской вспоминал свой дом, низкую тахту, на которой всегда сидел с товарищами и покуривал трубку. Вероятно, и сейчас на этой тахте сидят крестьяне, беседуют о чем-нибудь. В эти минуты самым близким, самым дорогим для Ахмеда была его семья. С какой грустью он расставался с ней! До этого поездка представлялась ему сном, чем-то неосуществимым, но в момент расставания она стала реальной. Он надеялся, что как-нибудь свыкнется со всем этим, но вот уже третий день, а тоска не утихает.
Село, из которого он ехал, находилось на границе Египта и Судана, на болотистом берегу Нила. Там веками свирепствовала малярия. В этом году после продолжительных и обильных дождей болото разрослось. И крестьяне, совсем потеряв надежду справиться с болезнью, обратились за помощью к английскому господину. Ахмед вспомнил мистера Роджерсона, человека с узкими голубыми глазами. Он сказал им: «Я не здешний и с болезнями вашей страны не знаком. Вам лучше обратиться к своему правительству».
«Эх, разве хватило бы у крестьян ума додуматься до такого! А этот человек верно подсказал», подумал Ахмед. Но все же авторитет Роджерсона в его глазах слегка пошатнулся. Какой же это европеец, если он не знает, как бороться с болезнью!
С того дня в селе начался переполох, какого еще никогда не бывало. Нужно было принимать какое-то решение. Половина крестьян решила покинуть село, перебраться на какое-нибудь новое место. Другая половина считала, что самое правильное направить посланца в столицу просить помощи у правительства. Преимущества Ахмеда перед односельчанами были большие. Он умел читать и писать и даже за всех составлял письма. Поэтому-то и решили послать его. Большая честь! В ту ночь он не мог заснуть, чувствуя, что ему поручено серьезное дело. Но лишь только теперь он сумел представить себе более или менее отчетливо, в чем заключаются его обязанности.
Когда он покидал село, уходили и те, кто решил перебраться на новое место. С семьями, с верблюдами, со всем скарбом молча шли они в неизвестность. «Возможно, они правы», подумал Ахмед, и эта мысль вызвала в нем растерянность. В то же время она заставила еще яснее представить себе, каким ответственным шагом было решение остальных остаться в селе и как тяжела возложенная на него миссия.
Вскоре наступила ночь. Ахмед огляделся. До самого горизонта тянулась безлюдная пустыня. В накаленном воздухе чувствовалось горячее дыхание Ливийской пустыни. Ахмед почему-то дрожал. Он не был трусливым, не раз ночевал под открытым небом, и одиночество его никогда не пугало. Но тут даже небо казалось чужим. Оно было черным и совсем не походило на облачное небо его села. О селе он не забывал ни на минуту. Сейчас там уже спят, и бодрствует только старый Нил. Он, как всегда кажется Ахмеду, рассказывает хижинам сказку. Нил Вспомнив Нил, который сопровождал его всю дорогу, Ахмед успокоился и уснул.
Шли дни, и в одно прекрасное утро вдали показался Каир, сказочный город.
Ахмед был поражен. Он увидел высокие, величественные домаони, казалось, стремились дотянуться до неба. «О аллах, всемогущий аллах, дай мне силы!»взмолился он.
Вот и первая улица, по которой он въехал в столицу. Осел в испуге остановился. Если у него было воображение, оно, вероятно, не заходило дальше его села и стойла. Цивилизация не понравилась ему.
Увидев перед собой асфальтированный проспект, Ахмед огорчился, что люди топчут такое чистое место. «Была бы в нашем селе такая улица, на ней сушили бы пшеницу», подумал он. Феллахи, полицейские, торгаши, нищиевсе смешались в пестрой толпе. В этом восточном городе улицы превратились в базар.
Все было ошеломляющим. Ахмеду, казалось, снится сон, и он видит какие-то чудеса, что-то совершенно невообразимое. Он даже не замечал, что его разноцветные лохмотья вызывают улыбку у европейских дам, он полностью был поглощен созерцанием увиденного. По улице проходили верблюды и что это? Бегающие домики? Ахмед и осел долго смотрели на автомобили и не могли надивиться, что ими наводнен весь город.