Он встал, вышел из-за стола.
Снял со спинки кресла и набросил на плечи пиджак. Заложив руки за спину, встал у окна.
Проводил взглядом летящий по ветру серый, поздний тополиный пух.
И пальцем нарисовал на стекле цифру «10».
Ровно столько месяцев отводил теперь Ставицкий для ликвидации бизнеса в России.
Не больше.
Именно об этом он и написал в заключительной части доклада. Эту часть доклада, самую закрытую, тайную, сокровенную, Ставицкий готовил лично, не доверяя аналитикам и финансистам.
И график вывода бизнеса из России высчитывал сам.
Получилосьдесять.
«А если?..»
И опять от волнения закололо, захолодело сердце, словно с кровью выталкивало мелкие крупинки льда. И запершило в горле.
«А еслив расчётах ошибка?»
Ставицкий зажмурился и покачал головой.
Нет. Хватит сомневаться!
Он подошёл к столу и снова нажал кнопку.
Таня, Романов вылетел?
Через три, рейсом защебетала Таня.
Понял, прервал её Ставицкий.
И сам удивился тому, насколько низко, хрипло и грозно зазвучал его голос.
«Связки, что ли, садятся?»
Телефон успел уже отключить?
Да, почему-то виноватым голос ответила Таня.
«Ну, это он любитв середине дня отключаться», отметил Ставицкий.
Как телефон у него заработает, набери его. Попроси связаться со мной.
Ставицкий отключил связь.
И набрал на мобильном номер водителя.
Серёжа, машину
Откашлялся.
Слушаю, Николай Романович, отозвался водитель.
Машину через час, сказал Ставицкий. К третьему подъезду. Пара встреч в городе, потом
Помедлили немного, и выдохом закончил:
В аэропорт!
2.
Охранник на входе протянул было руку с зажатой в ней продолговатой коробкой сканера, но, узнав начальника, замер и сконфуженно отступил назад.
А, кого видим!
Левковский, директор казино, с радостной улыбкой подошёл к Романову, прямо сквозь коротко пискнувшую рамку металлоискателя.
Левковский, розовощёкий, низкорослый крепыш в чёрном, с «искрой», идеально подогнанном к его приземистой фигуре костюме, засуетился вокруг Романова, запрыгал едва ли не вприсядку, одновременно обеими руками подавая ему одному понятные знаки замешкавшимся и откровенно растерявшимся охранникам.
Не обращай внимания, Иван Сергеевич, затараторил Левковский. Расширяем штат, новые люди. Охранники у нас ребята хорошие, проверенные. Корпоративные курсы прошли, работают грамотно. Вот только начальство пока не узнают, не привыкли
Да ладно тебе, Лёня, отмахнулся Романов. Правильно всё. Не суетись Я, собственно, пообедать к тебе. У тебя, помнится, ресторан тут неплохой?
Посетители не жалуются, ответил Левковский.
И, быстро выхватив мобильный телефон, набрал номер.
Нина, я на совещании, у себя буду не скоро. Записывай, кто звонит. Ильяса не отпускай, у меня весь день сегодня в разъездах!
Повернулся к Романову и махнул рукой.
Пошли, Иван Сергеевич. Полюбуешься на наше великолепие.
Прохладный полумрак и мягкая подсветка жёлто-оранжевых напольных светильников в ресторане так приятно контрастировали с режущим глаза солнечным светом и жарой июльского полдня, в пекле которого второй час поджаривалась Москва.
В пробке простоял
Романов сбросил пиджак и повесил его на спинку стула.
Уже и кондиционер с трудом спасает.
Левковский понимающе кивнул.
Беда, Сергеич, согласен. Сам иногда по полтора часа до работы добираюсь, хотя и живуне сказать, чтобы далеко.
Девушка подошла к их столу и остановилась чуть в стороне, шагах в двух.
Вот, Левковский показал на неё. Светлана, восходящая звезда игорного бизнеса
Ира смущённо заулыбалась и на подошла ближе.
Леонид Николаевич, вы подписать обещали
Левковский развёл руками.
И за обедом покоя не дают.
Правильно делают, заметил Романов. Шевелиться надо, ребята, шевелиться. Кем, кстати, Света работает?
Пит-босс, коротко ответил Левковский и подошёл к девушке.
Взял у неё из рук бумагу, быстро прочитал (Романову показалось, что, скорее, просмотрел «по диагонали») и коротко черкнул на уголке подпись.
Смотрю, людей набираешь? спросил Романов Левковского, едва тот вернулся за стол.
Набираем, учим, ответил Левковский и подозвал официантку.
Катя, меню принеси, пожалуйста. Только корпоративное. И пару соков. Тебе какой?
Яблочный, коротко ответил Романов, перелистывая захваченный им в фойе рекламный буклет.
Яблочный и грейпфрутовый.
Официантка кивнула и через полминуты принесла на широком, серебристом подносе два высоких стакана с соками, два альбома меню в мягких кожаных обложках, плетёную корзинку с подогретыми, хрустящими булочками, завёрнутые в широкие льняные салфетки столовые приборы и фигурную тарелочку с мягким чесночным маслом.
Аппараты, смотрю, в зале поменял? спросил Романов, откладывая буклет.
Меняю потихоньку, ответил Левковский. Восемь новых. И в пяти аппаратах игры поменяли. Что поделаешь, приедаются игры, народ новизны требует
Они заказали обед, и некоторое время сидели молча.
Левковский был явно взволнован неожиданным визитом начальника (сам заместитель Ставицкого! не каждый день появляется, и не каждую неделю в прошлый раз, кажется, в середине июня был), и пытался понять, что же привело заместителя генерального, да ещё и перед самым отъездом в Италию, в казино.
А рулетка? нарушил, наконец, молчание Романов. Ты говорил, что новую заказал?
Левковский кивнул в ответ и отодвинул в сторону недоеденный салат.
Заказал, конечно. В Словении. Роскошный стол, отделкачудо! Да там, сам понимаешь, с доставкой проблемы. Мне тут логистик ваш, Савченко, звонил. Прямо плакался, едва не рыдал в трубку, что я ему всю жизнь испортил. Размеры у этой рулеткитри на три метра, с упаковкой и того больше. Авиацией не повезёшь, ни в один грузовой люк не лезет. Не чартером же её тащить, в самом деле!
Чартером накладно, согласился Романов.
Вот и плачется, продолжил Левковский. Фурой везтитоже проблема. В еврофуру не засунешь, потому как по ширине не проходит. Как ни крутине лезет.
Что решили? спросил Романов.
Левковский пожал плечами.
А что мне решать? Савченко решает. И кляузы на меня строчит, что я с ним вывоз не согласовал
«Чего же ты ко мне прикатил, Сергеич? встревоженно думал Левковский. Не просто же так, не кухню нашу оценить Тем более, что директор по оперированию тебе и без того всё, что нужно рассказывает. Не сомневаюсь».
Впрочем, Романов и сам ответил на не заданный им вопрос.
Времени у меня мало, Лёня. В Шереметьево пора. Боюсь, по пробкам этим не успею. Так что разговор будет коротким, да и обед тоже.
Делегацией летите, как я слышал? уточнил Левковский.
Да
Романов усмехнулся.
Лариса главная. И нас ещё трое.
Почему не тебя главным? с притворным удивлением спросил Левковский.
Хотя ему-то было понятнопочему.
Лариса Ставицкая, молодая, красивая, энергичная женщина, когда-то сама попросила генерального директора, своего мужа, доверить ей отдел рекламы и маркетинга. Произошло это всего полгода назад, но отдел с тех пор вырос с трёх до семи человек, активно заработал на выставках и стенды компаний холдинга, и без того не обделённые вниманием, теперь были просто переполнены посетителями.
Ну, по её части проект, ответил Романов. Она же итальянский проект разрабатывала, партнёров искала. И, потом, она умеет работать. Люди с ней на контакт идут
«Конечно, иду, мысленно заметил Левковский. Блондинка, ноги от шеи Итальянцы на таким с пол-оборота идут».
Но вслух, понятно, ничего не сказал.
А я что
Романов подмигнул Леониду.
«Понимаю, не глупый, подумал Левковский. Глаза и уши генерального Только вот кто за тобой присмотрит?»
Не то, чтобы он не доверял Романову. Просто видел (хоть на такое большое начальство смотрел, в основном, издали), что энергичный и амбициозный Романов отнюдь не с лёгкой душой выполняет работу заместителя, чья инициатива ограничивается подчас волей генерального.
Но знал он и то, что Романов не просто заместитель Ставицкого, не просто давний его партнёр, а друг. Друг, которому генеральный доверяет.
Правда, не друг семьи.
«Лариса-то без году неделя как жена, с неодобрением вспомнил отчего-то Левковский жену генерального. А туда же, в каждое дело влезть норовит»
В любом случае, с Романовым лучше не откровенничать. Он мужик прямой, к интригам не склонен, но да чем чёрт не шутитсболтнёт как-нибудь ненароком генеральному, передаст, так сказать, мнение народа.
Этак и из кресла можно вылететь.
Общая, так сказать, работа, от себя добавил Левковский. Всё понятно
Понятливый ты мужик, Лёня, сказал Романов.
Фразу эту он произнёс медленно, почти по слогам, отчего Левковскому она показалась угрожающей.
«Нет, ну чего ты от меня хочешь?»
Романов наполнил пока минеральной водой, пригубил немного, и продолжил.
Так вот, Леонид. Приехал я с тобой поговорить об одном важном деле. Ты, как я посмотрю, оптимистично настроен. Людей набираешь, штат расширяешь. Замена техники у тебя полным ходом идёт. С надеждой в будущее смотришь?
Левковский молчал.
Это вопрос, уточнил Романов. С надеждой смотришь?
С ней самой, ответил Левковский и почему-то посмотрел по сторонам.
Хорошо, сказал Романов. Надеждаэто хорошо. Руководитель должен быть оптимистом. А сколько нам дышать осталось, помнишь?
«Вот он о чём!»догадался Левковский.
И с готовностью ответил:
Как положено, до две тысячи девятого А к чему это ты? Времени ещё достаточно, юристы у меня за ситуацией следят. У нас тут, в московских краях, всё пока тихо. Работать дают, кислород не перекрывают. По крайней мере, сейчас дышать ещё можно Аппараты ввозить стало сложнее, но для моей-то конторы это не так критично. Мы же тут не продавцы, а операторы. Зал, конечно, большой, но тут десятки аппаратов, а не сотни и тысячи.
Девяносто пять, уточнил Романов. И десять столов. Так?
Так, согласился Левковский. Но у Марата, к примеру, зал раза в два побольше нашего будет. У меня люди на столах деньги, в основном, оставляют, а не в аппаратах. На столах, понятно, фигурально выражаясь. Фишки, карты, рулеткавот основной профиль. С законом, конечно, подгадили малость, но ведь это не трагедия. В конце концов, власть ещё и одуматься может. До девятого года. Так, Иван Сергеич?
Вот я и говорю, резюмировал Романов. Оптимист ты, Лёня.
Романов потянулся к портфелю и вынул блокнот и ручку.
У генерального скоро совещание в верхах
Романов выразительно посмотрел на потолок.
«Вот оно что!»догадался Левковский.
Так что хочу кое-что записать. Так, себе на память. Скажи-ка, друг любезный
Левковский с готовностью придвинулся к столу так, чтобы быть ближе к Романову.
Давно ли ты с нашим куратором из мэрии встречался, и какие условия он тебе объявлял. Не хотел это с тобой по телефону обсуждать. Сам понимаешь, какая тема
«Твою!..»подумал Левковский.
Но фразу не закончил.
Ругаться он не позволял себе даже мысленно.
3.
Экран покрылся сплетением разноцветных линий. Победный марш полился из динамиков и Софья радостно подмигнула мужу:
Триста сорок баллов за десять минут! Хоть по секундомеру засекай.
Владимир и впрямь посмотрел на часы, засекая время.
Может, хватит, котёнок? Всё-таки день в разгаре, дел полно. Не вечер же
Вечеромдругое дело! азартно ответила Софья и потянулась к пепельнице, заботливо поднесённой сотрудником казино.
Вечеромсовсем другая игра, по крупному!
Она нажала на кнопку. На экране аппарата закрутились колёса с нарисованными разноцветными фруктами, цифрами и латинскими буквами, замелькали лимоны, апельсины и сливы, тройки и единицы, пятёрки и девятки; замелькали в убыстряющемся беге, слились в красно-оранжево-зелёные полосы.
Владимиру показалось, что теперь музыка зазвучала уже не победно, а как-то тревожно, с отчётливо слышными раскатами нервной барабанной дроби.
Может начал было он.
Вот так! воскликнула Софья и снова нажала на кнопку.
Скорее, даже не нажала, а отчаянно, наотмашь шлёпнула по ней пальцами.
Колёса остановились, снова линии расчертили экран, и аппарат затрубил победно. Но теперь победа была на его стороне.
Минус десять, мрачно констатировал Владимир. Слушай, лапа
Не мешай! прервала его Софья и протянула руку. Давай, давай! Меняем тактику!
Повышаем ставки? обречённо спросил Владимир. А как же вечер, большая игра?
Вот сейчас подготовку к вечеру и начнём! задорно сказала Софья. Я эти австрийские ящики хорошо знаю
И она похлопала ладонью по панели аппарата.
Девяносто шесть процентов отдадут, не меньше! Володька, точно тебе говорю!
У меня важная встреча сегодня, заметил Владимир и тоскливо посмотрел на часы.
Ну и иди! отрезала Софья. Только жену без денег не оставь!
Владимир вздохнул и вытащил из кармана несколько тысячерублёвок. Посмотрел как бумажки, одна за другой, с еле слышным жужжанием исчезают в купюроприёмнике.
И, вздохнув, погладил Софью по плечу.
Ради бога
Отстань! резко ответил и Софья. В три часа, как договорились. Я всё помню!
Владимир повернулся и пошёл к выходу.
Софья посмотрела ему вслед. Она и сама не могла понять, отчего это вдруг ей сейчас стало жалко мужа. Должно быть, из-за этой его покорности, из-за его фигуры, ставшей сейчас такой сутулой и нескладной, из-за опущенных плеч, из-за
«Да чёрт с ним!»подумала она.
Понимая, что эта бесшабашность её и весёлость становятся наигранными.
«А, может быть, я не его жалею, а себя?»
Всего лишь игра. Не жизнь, нет. Всё хорошо в семье, муж любит её. Он прилично зарабатывает, он так хорошо контролирует семейный бюджет
«Зануда! И деньги зажимать стал!..»
И пока нет детей.
«Пока?»
Нет, это кажется. Её призрачное отражение на экране не улыбается. Вовсе нет.
«Да, пока! Конечно, будут. И не надо улыбаться!»
Илиуже нет?
Он оставил её. Наедине вот с этим экраном. Наедине с её игрой.
«Но это же всего лишь игра. Правда, Володька? Я же знаю, что это слабость. И, пожалуйста, не надо читать мне лекции о всяких маниях. Да, у женщины могут быть слабости. Но ты же сильный, правда? Вот и будь сильным. И снисходительным. У нас всё будет хорошо. Ты сам это знаешь. Да, конечно, ты сам говорил, что можно тратит время на другие занятия. Но эти занятия, поверь мне, потребуют куда больше времени, чем невинное сидение в игровом зале. Вот тогда, дорогой, я действительно буду пропадать в офисе. И не смогу уделять тебе столько времени и внимания, сколько уделяю теперь! Ну да, конечно! Об этом ты не подумал. А вот, как видишь, подумала. За тебя, и за себя. Так что»
И Софья снова повернулась к аппарату.
И только на мгновение, на коротком этом повороте, мельком она увидела высокого, статного мужчину в тёмном, не по жаре, костюме, что шёл к выходу вслед за её мужем.
И услышала обрывок кем-то произнесённой вполголоса фразы:
«Сергеич, не волнуйся с отсрочкой»
«Интересный парень, отметила Софья. И походка у него такая уверенная. Хозяин или почётный гость?»
Почему-то ей ещё раз захотелось посмотреть вслед этому мужчине.
Но тут (и когда она успела снова нажать на эту треугольную, с бело-синей подсветкой кнопку!) снова закрутились волшебные колёса.
И внимание её переключилось на экран.
4.
После обеденного перерыва Лена вышла в курилку.
Двое девчонок из финансового отдела, белокурая, смешливая Даша и её подруга, темноволосая и куда более серьёзная Анна («на весь мир обижена», поддразнивала её Даша), стояли у выхода на лестницу и о чём-то шептались.
«Косточки моют, отметила Лена. Интересно, кому?»
Ой, Ленка!..
Даша повернулась к ней и всплеснула руками, будто от нечаянной радости.
А мы тут о тебе То есть, так и подумали, что тебе интересно будет.
«Точно, мне и перемывали», догадалась Лена.
Ей стало грустно. Так грустно, что она едва не повернулась, чтобы уйти, но сделала этого. Только потому, что испортить отношения с этими офисными сплетницамиэто подлить в огонь слухов не масло, а, пожалуй, полбочки отборного бензина.