Перед сценой бала из-за сотрясавшего меня озноба я надела толстый вязаный кардиган прямо на голливудское дезабилье. Бриллиантовое колье цеплялось за нити, делая затяжки на шерстяном воротнике.
Нагао-сан в приподнятом настроении шутил с взявшими его в оцепление девушками. Татьяна была в свите. Я случайно перехватила её взгляд: она кадрила кумира долгим манящим взором роковой женщины.
Заметив мой толстый кардиган, Нагао-сан смеяться перестал. Как и следовало, со всеми почестями, я выразила ему глубокую признательность за клубнику. И тут опытный сердцеед, как неуклюжий старшеклассник, при всём девичнике огласил правду о фруктах:
Это для тебя! Чтобы скорей выздоравливала!
Я превратилась в мишень для злобных девичьих глаз.
Ай-я-яй, сэр! Как вы могли, мне на беду, допустить такую оплошность? Ваша прямота сулит мне неминуемую, безотлагательную травлю!
Оставив за кулисой кардиган и стуча зубами, я сделала первый шаг на сцену под руку с Марком. И тут началась белая магия! Благотворный свет софитов вливал в меня какое-то неизвестное фармацевтам анестезирующее средство. Чудодейственный янтарный взгляд, лаская кожу и проникая в зрачки, восстанавливал функционирование мозга, повреждённого болевым шоком. Прикосновение исцеляющей руки хозяина вводило в кровь сверхмощную инъекцию, помогающую выработке аминокислот для возрождения «молекулы счастья», бесследно исчезнувшей после кончины мамы. Я больше не чувствовала ни спазмов в животе, ни жара, ни болезненного изнеможения. Я была здорова!
Оцука-сан, конечно же, не отвернулась от меня, задав шику знанием французского языка перед съёмочными камерами.
Апарте! Мой монолог со зрителем! Там, под луной с хрустальными подвесками, сидело множество важных лиц, продюсеров и воротил шоу-бизнеса А мне уже всё было трын-траваи их телешоу, их протекция, благосклонность Я не желала ни блистать, ни покорять, ни нравиться, ни владеть сердцами и высокими гарантиями. Личные обстоятельства разбили в пух и прах звёздную болезнь, а пыль от неё въедалась в брендовые костюмы продюсеров. Теперь я хотела самую малостьпросто сидеть в бочке, как Диоген Синопский, и смотреть на солнце.
Правда, милый? Марк вальяжно подошёл к рампе, давая понять верхушке киноконцерна, что создан лишь для главных ролей, и замурлыкал: «Ви-ви, шери! Лямур мур мур».
Уф-ф! Съёмочная группа выпустит качественную продукцию! Весь актёрский состав, включая меня, сотворил в сцене бала незабываемую карнавальную ночь и заработал на ней восторг и признание зрителей.
Чудесное исцеление окрыляло меня ровно восемь минут: пять на сцене и трипока добиралась до четвёртого этажа, бодро улыбаясь и расшаркиваясь со встречными. Однако, как только вошла в гримёрную, спазмы, жар и изнеможение одним махом повергли меня на циновки. До вечернего выхода в вертикальном положении мне не дотянуть. Пока не вернулись соседки, нужно устраиваться горизонтально Может, в танцевальной студии? Нет, там холодно А если отодвину вешалки от стены и лягу там, занавешенная верхней одеждой и гардеробом мальвин? Никто меня не увидит Бросила вдоль стены подушки с кистями и улеглась не переодевшись, во всём «блеске карнавальной ночи», с Думкой вместо подушки. Кажется, шлейф платья выползал из моего бункера. А врагсовсем рядом Жаль, одеял не выдали. Сдёрнула с плечиков своё пальто. Укрылась. Провал
Очнулась из-за пшиканья антисептического геля. А-а, это Мива вернулась. Запахло кофе. Аска Провал
Смех Татьяны:
Ну вот, засняли на DVD, как я трясу сиськами, бросаясь к Джонни!
Смех Агнессы:
Класс придумала! Трясти сиськами, бегая по сцене Офигенно! Возбудила не только простых мужиков, но и шишкарей! Теперь контракты посыплются!
А-а Вот что такое сиськопляска Провал
Далёкий голос взревел:
Платье! Сейчас же снимай! Онособственность театра, а ты обращаешься с ним как хавронья!
Я вздрогнула, выйдя из забытья. Голова госпожи Аска просунулась между вешалками:
Реквизит, пожалуйста, побереги! Тебе ж его сдавать после гастролей.
Провал Изуверский, до жути невыносимый гул Кто-то бьёт по ногам перебивает кости распятому Где я? А-а Аска пылесосила циновки у моих ног и наезжала на меня всасывающей турбощёткой. О господи! Она ведь не оставит меня в покое пока не переоденусь!
Вылезая из бункера со сползшим на плечо «ананасом», я моментально установила в комнате дисциплинувсе замолчали. От жаропонижающего меня без конца бросало в пот, и я учуяла запашок в проймах голливудского дезабилье. Как правило, атласная ткань нуждается в частой стирке. Верней, в химчистке. Как же быть? Даже срочная химчистка займёт тридцать шесть часов. Не успеть Завтра только утренний спектакль А потом застираю хотя бы под мышками. До послезавтра высохнет
Переодевшись, я опять залезла в бункер и мгновенно отключилась.
Голос Мивы:
До выхода полчаса Проснись
Так скоро? Неужели я находилась в беспамятстве уже четыре часа?
Возле кабинки для переодевания стоял ящик с апельсинами от Нагао-сан. Ох, хорошо, что ананасы не присылает! Меня и так уже начали колошматить пылесосной турбощёткой!
* * *
На сцене звучала вступительная мелодия. Нагао-сан приложил глаз к дырочке в маскировочном занавесе. Татьяна встала в стойку у второй кулисы. А я надевала шляпу у зеркала. Кумир оглянулся на меня, показывая пальцами «ОК», и не спеша подошёл к Татьяне. Я обмерла Их шёпота не было слышно из-за музыки. Но они о чём-то договаривались Затем хозяин вошёл в роль свирепого самодура, а Татьяна, взволнованная, как будто хмельная, споткнулась от счастливого смятения на железных ступенях. Гото-сан поймал её на лету.
Я была повержена Нагао-сан пырнул меня ножом для фруктов и затоптал лакированным ботинком тот живой родничок, что просочился в пустынном солончаке.
На трапе судна «Faith» я с утроенным рвением хохотала над неловкостью матроса Джуна, бурчавшего и роняющего мои картонки, в упоении обозревала японское небо и «экзотические красоты» тёмных рядов со зрителями. А в ушах стучала кровьот понизившегося или повысившегося, чёрт его разберёт, давления, и сердце трепыхалось как рыбкавуалехвост из разбитого аквариума. Хлебосольный хозяин был из того же теста: то лаской, то таской. Ещё и похохотала у лифта с рыболовом Кунинава-сан, показав руками своё самочувствие, размером с людоедку-акулу. Наверху выпила таблетку транквилизатора и измеряла температуру: без малого сорок.
Когда все уже были в сборе, сияющая Татьяна якобы по секрету, якобы приглушённо, но так, чтобы все, а, скорей всего, я, слышали, сообщила Агнессе:
Представляешь! Нагао-сан пригласил меня в ресторан! Но вдвоём, с глазу на глаз, видно, пока не решается запрещено вот и сказал привести подругу Пойдёшь?
Агнесса на удивление дружелюбно ответила свалившейся с неба сопернице:
Ага, конечно! Слушай, давай-ка выйдем
Аска, недовольная поворотом событий, всё равно победно поглядывала на меня, рисуя на щеке мушку.
Вернулись новоиспечённые подружки в лихорадочном возбуждении. Им понадобилась карта центра города. Каори одолжила свою.
Вот тут, кажется ткнула ярко-красным ногтём Татьяна.
А! Я знаю это место! обрадовалась Агнесса. Там полно подземных галерей Ну блин, прямо лабиринт! И в каком из них?
Не сказал! Придётся мозгами шевелить
По всем признакам, хитроумный кумир, легко обводящий вокруг пальца поклонниц, головоломку задал и избраннице. Тёртый калач так просто не позволит собою полакомиться.
Не выдавая отчаяния, я выбрала из ящика самый крупный апельсин и отправилась в танцевальную студию. Аракава, ссутулив плечи, сидел на посту у монитора.
На! протянула я ему апельсин.
Ешь сама. Там витамин С укрепляющий
Хоть я и сочувствовала простодушному ухажёру, но он мешал мне проанализировать сегодняшнюю санта-барбару. Пойду-ка в женскую душевуютуда ему доступа нет.
О нежном и ласковом звере Нагао-сан я и думать не хотела. Зоны турбулентности в его повадках, а также звёздные загибоны были недосягаемы европейскому осмыслению. Единственное, что вертелось в дедукцииэто аксиома: у послевоенного поколения японских мужчин нормы поведения стандартные. Будь то своенравный корифей с громким именем или безвестный фермер, выращивающий рис, он не осмелится вот так запросто подрулить к нравящейся ему женщине. Тем более на рабочем месте, да при всей честной компании. Да ещё и без капли алкоголя в крови. Ну что ж Теорема об имеющихся тут у нас в наличии звёздах складывалась следующая: кнут и пряник являются их обязательным реквизитом, регламентом закулисной жизни. Юлия верно сказала: господа без башни.
Дотянув до последнего, я спустилась вниз минуты за две до выхода на сцену, чтобы не встретить Нагао-сан. Марк, весь изнервничавшийся, обругал меня:
Где ты ходишь, ёлки-палки? Чуть не опоздала!
За эту ругань я не взяла его под локоть. Поискала глазами место, где бы оставить свой кардиган. Кейширо-сан услужливо предложил повесить его ему на руку.
Сценическая площадкаэто панацея. Как бы плохо ни было за кулисами, при высокой температуре, с кучей травм, нанесённых жизнью и людским злонравием, на театральные подмостки я выходила абсолютно здоровой.
Ничуть не дулась на вероломность хозяина. Просто надевала маску игривой попрыгуньи, защищаясь от ласкового жульничества янтарных глаз. Он, кажется, купился на мой маскарадсмотрел как преданный пёс, виляющий хвостом. Его актёрские перевоплощения, даже в обычной жизни и в быту, а также творческие махинации были достойны самых громких аплодисментов. И я захлопала ему, крича: «Браво!» Оцука-сан, не мешкая, показала мне тыл в юбке-плиссе. И я, ломая руки от угрызений совести за ошибку соотечественников, сыграла зрителям лучшее своё апарте.
За кулисой поспешила в гримёрную, чтобы исчезнуть из театра до прихода госпожи Рохлецовой. У меня было десять минут на сборы. На пятой минуте Татьяна вошла, напевая себе под нос. Настроение у неё было отличноеперед ужином с любимцем миллионов японских дам и перед возможным шансом стать его женщиной. Я для неё уже выбыла из ралли, а посему она предприняла шаг к сближению:
Слушай, я ведь чуть не наступила на шлейф твоего платья! Ты б придерживала его на сцене. Тянется сзади на два метра Будь поосторожней!
Ох, это уж непременно
Глава 8
Я сидела на корточках у подъезда и копалась в мусоре. Вчера вечером, когда его выносиласердечко с крошечными бриллиантами было ещё на пальце. Истощение было заметно не только по сползающим с талии джинсам. Теперь вот кольцо соскользнуло, а искать его я бросилась лишь сегодня утром.
Жильцы выходили из подъезда, таращась на роющуюся в мусорном баке блондинку. Но когда я здоровалась с ними, делали вид, что это привычное для них зрелище. Ничего удивительного видели по телевизору и в Париже, и в Нью-Йорке лохматые обитатели роются в мусорных баках Кольцо я так и не нашла.
Выйдя из поезда метро и приближаясь к турникетам, я различила затылки Нагао-сан и его телохранителя. Они были уже на лестнице, ведущей на улицу. Хозяин несколько раз обернулся к турникетам, как будто кого-то ждал. Я спряталась за спину высокого пассажира и остановилась у киоска с сотовыми телефонами, чтобы дать господину Нагао время на раздачу автографов, смену обуви у вахтерной, пару минут на ожидание лифта и удаление с моего пути.
* * *
Мива почему-то села впритык ко мне, без марлевой маски. Неужто раскаялась в стукачестве? Умиротворённо она спросила о моём самочувствии.
Лекарства снижают температуру до тридцати восьми, а потом ртуть всё равно ползёт к сорока, нещадно сообщила я соседке. А что ты села так близко? Заразишься ведь!
Уже не заражусь. Вчера сделала прививку от твоего вируса.
По лицам Агнессы и Татьяны было неясно, как прошёл ужин с Нагао-сан. Хотя Татьяна без конца заглядывала в мобильный, будто ей приходило множество СМС (не от хозяина ли?), а затем, удовлетворённая, с вызовом захлопывала откидную крышку. Ну, значит, сегодня будет доставка пончиков и гамбургеров Агнесса преспокойно разговаривала с подружкой, но мобильный не проверяла. А по логике вещей, чтобы никого не обидеть, телефончик кумир взял бы у обеих.
Внизу, за кулисами, ситуация прояснилась. Всё элементарно. Как на уроке биологии, когда следишь в микроскоп за поведением простейших одноклеточных организмов и напрягаться особо не надо. В полумраке второй кулисы Татьяна стояла в своей обычной зазывной позе. Ну, значит, или с ужином не получилось, или СМС от маэстро не приходили
Мне, едва живой, до чёртиков надоело наблюдать за теряющей достоинство охотницей Дианой. Спрятавшись в закутке у лифта, я села на замшевый табурет хозяина. К сожалению, часть позиций всё же просматривалась. Господин Нагао вновь подошёл к искусительнице, и они вновь о чём-то шептались. Тут явился Кейширо-сан и не очень великодушно глянул на замшевый трон кесаря, занятый холопкой. Я освободила табурет, извинилась, но на выход не шла. Нагао-сан стрелял глазами по сторонам, удивляясь, по-видимому, что нет меня. Наконец маэстро исчез на сцене, а ворожащая над его затылком Татьяна поставила ногу на первую ступеньку лестницы. Нужно торопиться!
Приступы тошноты из-за бурливших за кулисами африканских (на японский манер) страстей улетучились сразу же, как только настала моя очередь выйти на трап судна «Faith».
* * *
Накамура-сан ожидал меня на четвёртом этаже.
Температура не снижается, доложила я продюсеру. Мне следует обратиться к врачу. Посоветуйте, пожалуйста, клинику поблизости.
Я безмерно огорчён вашим недугом! Не беспокойтесь, доктор придёт по моему вызову, прямо в театр. Сегодня только утреннее представление. Поэтому после его окончания спускайтесь вниз, к вахтерной. Будьте мужественной!
Ну да, я была мужественнойвалилась с ног. Поэтому в гримёрной сразу же легла к стенке, отгороженная от бомонда гардеробной.
Татьяна на этот раз не рассказывала по секрету всему свету о переговорах с господином Нагао. Как ни странно, отношения у них с Агнессой не портились, хотя обе открыто кадрили всенародного любимца. Подружки весело обсуждали сегодняшнюю сиськопляску. Аска участвовала в обсуждении и громко хохотала. Даже слишком громко, зная, что я недугом прижата к стенке. Несмотря на то, что реквизит надо было беречь, она небережливо сдёргивала его с плечиков, сотрясая всю гардеробную, и беспощадно хлестала меня одеждой.
В антракте никаких угощений не было, хотя «Мистер Донатс» с пончиками и «Макдональд» с гамбургерами находились рядом с театром.
* * *
Уйдя в танцевальную студию для вокальных упражнений, я решила пугнуть томно сидящего у монитора Аракаву, чтобы он больше там не сидел:
У меня жар тридцать девять и девять
Аракава отважно искал выход:
Ну и что? Приходи в студию потанцевать, а?
Чего? Да я тебя своим вирусом заражу!
Не заразишь! успокоил меня Аракава, понимая, кажется, что пора уходить.
У тебя что, прививка?
Нет у меня никакой прививки
Ну тогда подцепишь мой вирус! Подцепишь!
Не подцеплю!
Оп-па! Раздражённый, но ушёл!
* * *
Чтобы не нервировать Марка, я, закутанная в шаль, похожую на оренбургский пуховый платок «Made in Japan», спустилась за кулисы со всеми остальными. Однако среди нас не было Агнессыона пошла по лестнице Нестыковочка какая-то Кумир вроде явно клеился к Татьяне, а Агнесса, несмотря на амурный успех подружки, не отступалась от ангельских ухищрений. В какой-то мере я сочувствовала господину Нагао. Дамы лезли к нему и в хвост и в гриву, применяя всю известную в подлунном мире гамму обольщений Кумир снова был в эпицентре «цветника», а ближе всего к нему дислоцировалась хохочущая принцесса Мононоке. Я спряталась от хозяина за спины Марка и Джонни. Выходя на сцену, Нагао-сан метнул в меня молнию.
* * *
«Congratulations!» В этот момент хозяин, как обычно, протягивает мне руку. Мои глаза негодуют «Не смейте играть мной! Я не поддамся!» И отворачиваюсь. Но тут опытный актёр, не дав мне увернуться, театрально опускается на одно колено, вынуждая к рукопожатию. ОК! Вяло пожимаю. И притворяюсь влюблённой в Марка. «Супруг» ошалело застывает. Что это с ней? Сейчас ещё вытворит что-нибудь не по его инсценировке! Хозяин дёргает мои пальцы. Я машинально перевожу взгляд на него В глубине янтарных глаз блеснула яркая вспышка, что-то вроде рентгеновского излучения, просвечивающего мне мозг. И эта вспышка пронзила меня, словно гипнотическое внушение: «Я сделал это ради тебя!»
Телепатия? Нет, я брежу!
Нужно бежать к Оцука-сан Шлейф платья не придержалаТатьяна всё равно на него не наступит, раз у неё завязывается роман с Самим.
Уже потом, в кулуаре, было время поразмышлять. Да нет же! Телепатии не бывает! Мой ум, склонный к прагматизму, моментально опроверг передачу мыслей на расстоянии, так как научных доказательств этому не было. Без научных доказательств я верила только Борису Гребенщикову, его золотому городу и существованию той яркой звездывселенского Разума.