А Миша где? подступила к ней Тася.
Не знаю! Ушёл. Что ты привязалась ко мне, сама ищи своего Мишу! зло ответила Галя.
За Мишку не беспокойтесь, встрял вездесущий Валерка. Он тут все дороги знает наперечёт, ночью не заблудится. Да он, наверное, уже на платформе, нас дожидается. Он всегда так, любит один Грибов ещё наберёт по дороге, и раньше нас придёт, вот увидите!
Так и вышло. Когда они наконец пришли на станцию, там уже маялся Миша.
А я ждал, ждал В магазин сходил. Так себе магазинчик. Но пиво там есть! Миша всё рассказывал, как ждал группу, как пил пиво, как скормил собаке колбасу, которую купил себе, но ей тоже хотелось, а денег у неё не было Мише остался хлеб, который пах колбасой, и если закрыть глаза, то можно представить
Группа хохотала и подначивала, Мишка радостно балаболил, старательно не замечая Тасю. Она к нему не подошла, стояла в сторонке, с хмурой и обиженной на весь свет Галей. Наконец подошла электричка, и Тася вздохнула с облегчением.
Пойдём в другой вагон. Я с ними не хочу, заявила Галя. Они сели в соседний вагон, и Тася всё ждала, что вот сейчас к ним придут ребята (Миша!) и скажут: «Что это вы тут одни сидите, пошли к нам, у нас веселей, и баранки ещё остались, и чай!».
Но к ним никто не пришёл, и всю дорогу Тася ехала одна. «Нет, не одна, а вдвоём с Галей, поправила себя Тася. И возразила самой себе. Нет, всё-таки одна».
Мишу она с тех пор не виделасначала не хотела видеть, а потом от кого-то услышала, что Миша уехал на Сахалин. Насовсем уехал. Не попрощался даже, не позвонил.
Глава 3.Приветик!
Миша позвонил через тринадцать лет, и вёл себя так, словно они не виделись всего-то пару недель. Позвонил, чтобы снова причинить ей боль.
Приветик! Не узнала? Это Миша Копчугов.
Ты с Сахалина звонишь? спросила Тася, чтобы хоть что-нибудь сказать.
Нет, я в Москве. Я часто в Москву приезжаю, по делам фирмы. Работа такая. Вот решил позвонить. Ведь дружили когда-то Помнишь хоть меня? А я всё помню! И как ты меня пригласила в гости, и как твоя мама поила нас чаем с пирожками. С повидлом. И квартиру твою помню. Такая уютная двухкомнатная квартирка, и коврики вышитые кругом Слушай, давай встретимся где-нибудь? Поговорим Столько лет не виделись Давай, а?
У Таси упало сердце: двухкомнатная квартира была у Гали, Тася жила в трехкомнатной, с родителями и бабушкой, маминой мамой, и никогда никого не приглашала к себе домой. Это у Гали он пил чай, а красивые коврики вышивала Галина бабушка. Тася много раз была у Гали дома, в квартире повсюду висели и лежали узорчатые салфеткик ришелье, коврики-гобелены, искусно расшитые цветами скатерти, на стульяхнарядные чехлы Стулья были старыми, как и вся мебель, а под чехлами и ковриками казались новыми.
Все эти годы она не вспоминала о Гале, а сейчас вспомнилаи в сердце вонзилась острая игла: это у неё Миша угощался пирожками, Галя мастерица печь. И чужих женихов приманивать мастерица, вот и пригласилаТасиного, с мамой познакомить на второй день знакомства, стыд-то какой, Тася никогда бы не посмела! А он и не помнит, у кого чай пил «Он меня совсем не помнит. С Галей перепутал. У него, наверное, много было таких Галь».
Ты меня не помнишь совсем, спокойно сказала Тася. Ты, наверное, Гале хотел позвонить, а позвонил мне. Хочешь, дам телефон, и она тебя опять накормит пирожками.
(Боже праведный, что она такое говорит! Сейчас он скажетну давай, диктуй)
Да нет, я тебя помню. У тебя волосы темные, а у Гали светлые. Ты на пианино играешь, на лыжах бегаешь и на коньках, помнишь, мы на каток с тобой ездили («Ездили, но лучше бы не ездили: Мишка катался как слон, падал с завидной регулярностью и злился на Тасю, за то что она не падала»).
И в гостях ты у Гали был, не у меня, перебила его Тася. Адрес напомнить?
Не хватало только расплакаться перед ним, не хватало только Не позволяя себе слёзы, Тася говорила резко, с равнодушно-отстранённой интонацией. Точнее, совсем без интонации. Так легче былоговорить. Миша не отозвался, и она повторила вопрос:
Адрес-то помнишь? В соседнем доме она живёт, туда и звони, с ней и встречайся! бухнула Тася в молчащую телефонную трубку.
Да есть у меня Галин адрес, и телефон есть. Я тебя хотел увидеть, неловко признался Миша, и Тася ему не поверила.
А зачем? У тебя своя жизнь, у меня своя. А Галя развелась недавно осталась вдвоём с дочкой, мама умерла семь лет назад, так что давай, звони. Она обрадуется. И на чай пригласит.
Подожди, подожди Развелась она или нет, меня это не касается. Я с тобой хотелобиженно забубнил Миша, и Тася не поняла, на что он обиделся. И неожиданно сказала:
Я тоже хотелас тобой. Тринадцать лет назад. А теперь не хочу.
Да погоди ты! Ты же не знаешь всего Мне тогда письмо пришло, с Сахалина. Дочка у меня там родилась. И сын. Близняшки. А я и не знал! Вот и поехал, женился. А что прикажешь делать? Двое ведь у меня, двое детей, понимаешь ты?!
Так ты и на Сахалине чай пил. Я думала, тебе Галя нравится, а ты не только меня, ты и Галю обманывал?! Какое же ты дерьмо
Тася аккуратно положила трубку на рычаг. Сейчас он позвонит ещё раз, и хочешь не хочешь, ей придется выслушать, что он скажет в своё оправдание. Впрочем, он уже сказал. Так зачем же она ему нужна? Она любила его, очень долго. А теперь не любит. И ни ей, ни ему не нужна эта встреча.
Телефон молчал. Она поняла, что Миша не будет больше звонить. Всё правильно, она так и хотела. Отчего же так тяжело на душе? Как тринадцать лет назад
Тогда ей было очень больно, и не хотелось жить, и не хотелось никому верить. Тася переживала свою первую любовь так сильно, что не смогла скрыть этого от Вики, с которой они вместе работали. Вика была настоящей подругой, не то что Галя. И пригласила Тасю на вечеринку к своему другу. Тася не хотела идти, Вика мягко настаивала, и уговорила-таки, и Тася неожиданно для себя самой познакомилась с Толиком. Толик был уроженец Дагестана, учился в московском вузе, жил в институтском общежитии на юге Москвы и по-русски говорил без акцента.
Ты почему так поздно учиться надумал? Почему не сразу после школы? допытывалась Тася.
Я после школы работал, сестре помочь надо было, родители нас двоих не потянут, тяжело им. Когда замуж вышла, в институт поступил, с четвертого курса в армию забрали, отслужил, вот решил доучиться, обстоятельно рассказывал Толик. Перевёлся в Москву, в такой же институт, восстановился. Теперь на третьем курсе учусь. А по выходным вагоны разгружаю. Платят сдельно, мы с ребятами каждое воскресенье ездим. Стипендии-то не хватает, а так ничего, и жить можно, и родителям посылаю.
Что посылаешь? не поняла Тася. Ведь это родители должны были посылать ему деньги, стипендиято ли будет то ли нет, да на неё не проживёшь, а ему надо одеваться, и на питание надо, и развлекаться тоже надо, в кино сходить хотя бы Так почему жевсё наоборот?
Деньги посылаю, каждый месяц.
У них разве нет?
У них есть, но так принято. Они меня растили, а теперь я им помогаю Да ты не волнуйся, на разгрузке платят хорошо, мы с ребятами не ленимся, усмехнулся Толик, и Тася удивиласьуже в который раз за сегодняшний вечер! Она ведь не сказала ничего, а он ей ответил. Откуда знает, о чём она думает?
Тасе нравился этот скромный и вежливый парень, к которому она испытывала уважение. Разгружает вагоны. Родителям денежные переводы шлёт. А наши с родителей тянут, лет до тридцати. А после тридцати они уже внукам помогают, пока на пенсию не выйдут, а после и от пенсии отщипывают, исхитряютсявнуку любимому на шоколадку, на сноуборд, на смартфон, на «Хонду» деньжат сколько-нисколько подкинуть, не на «Ладе» же ездить? Как не помочьлюбимым внукам? А этому никто не помогает, он сам помогает, вагоны разгружает. Тяжело, наверное
А тебе не тяжело? глупо спросила Тася.
Я мужчина. Тяжело, конечно. Поначалу было здорово тяжело, потом ничего, нормально. Привык.
А ты где служил? В каких войсках?
В Афганистане. Ты подружкам своим не рассказывай, ни к чему это. Видишь, какая штука Целым вернулся, поцарапало только. Повезло. Другу моему не повезлогубы у Толика задрожали, он вдруг замолчал. Тася словно чувствовала его боль, и как ему трудно говорить. Но Толик продолжил:
Домой нас отправляли. Последняя ночь, утром самолёт. Вечером в казарме сидели, радовались, что домой завтра. Он за водой к колодцу вышел, у нас колодец во дворе, шагов пятнадцать всего Ну, он и пошёлТолик повторялся в словах, не в силах сказать главное. У колодца его снайпер застрелил. Мы всей казармой матери его письмо написать хотели, чтобы она не казённый ответ получила, чтобы по-человечески. Весь вечер писали что геройски погиб. Он ведь героем был, войну прошёл Он героем был! повторил Толик, и Тася согласно закивала головой. Так и не смогли написать, ведь пиши не пиши, а Витьку не вернёшь, мать не увидит его, никогда не увидит. На фотографиях только. Плакали мы, признался Толик. Из Тасиных глаз брызнули слёзы.
Он поцеловал её в глаза, смывая слёзы губами, и улыбнулся: «Солёные, как море Не плачь. Аллах его душу взял, она теперь в ком-то другом живёт, Витькина душа, буднично сказал Толик, и Тася как-то сразу ему поверила, и ей стало легчеА матери Витькиной мы помогаем, деньги шлём, и приезжаем каждый год, на годовщину. Ну, там Сарай поставить, забор подправить, крышу Сена накосить на зиму. Мы теперь вместо Витькиеё сыновья. Мы все.
У Таси сдавило горло от этих слов, она взяла его руку в свои, ощутила загрубелые мозоли и поцеловала, прямо в ладонь. Толик обеими руками взял её лицо и, запрокинув ей голову, поцеловал уже по-настоящему. Дома Тася подошла к зеркалугубы распухли и немного болели, и эта боль доставила ей удовольствие.
Толик позвонил на следующий день и пригласил в кино. Потом на футбол. Потом на спидвей. Потом на вечер юмора. Потом на балет И каждый раз дарил ей букет гвоздикТасиных любимых, розовых. И откуда он знал, как догадался?..
Толик! Зачем ты так тратишься каждый раз? протестовала Тася, но Толик только усмехался. И смотрел на неё, не в силах оторвать глаз.
Моя девушка всегда должна быть с цветами в руках. Пусть все видят! объяснил Толик, и Тася не поняла, при чём тут все? Она любит его просто так, без цветов и подарков, ей ничего не надо. Но Тася молчала, боялась его обидеть, боялась, что не поймёт. Он совсем другой
Тася многого не понимала из того, что объяснял ей Толик. Он рассказывал об обычаях и традициях, о том, как следует вести себя мужчине, и какженщине. Получалось что мужчине позволено всё. А женщине непозволительно даже обидеться на него за это. Тася слушала и молчала, и Толику нравилось, что она молчит. Не возражает, значит, согласна. А ей просто не хотелось его обидеть. Пусть себе говорит Главноеон любит её и хочет сделать своей женой. Он сам ей это сказал.
Поедем к моим родителям, дадут благословение, женюсь.
А если не дадут? Если я им не понравлюсь? спрашивала Тася.
Понравишься. Ты только молчи. Ничего не говори. Дадут благословение, тогда можешь говорить что хочешь, тогда уже всё равно, улыбнулся Толик, и Тася снова его не поняла Переспрашивать она не решилась.
Глава 4. Виновник торжества
В начале весны Толик пригласил её на день рождения. Тасе почему-то не хотелось ехать, тем более в общежитие. «Не хочешь? Не приедешь, значит?» растерянно переспросил Толик. Оттого ли, что он не настаивал и не уговаривал, и голос у него был какой-то несчастный, Тасино сердце затопила горячая волна нежности. Да что она, в самом деле! В Москве у него никого нет, только Тася, ему некого больше пригласить, а она отказалась. Да что она, в самом деле! Наверное, Толик хочет показать друзьям свою будущую жену, похвастаться. У Таси радостно забилось сердце Будущая жена! А потом они поедут к его родителям, в далёкое дагестанское село Или это аул? Тася никогда не была в Дагестане. Толик рассказывал, что у них большой дом, большой сад А мандарины в саду не вызревают, им зимой холодно. Поэтому они растут прямо в доме, в кадках. А весной их выносят в сад.
Тася слушала и не верила
Не веришь? Увидишь, поверишь, заглядывая ей в глаза, смеялся Толик. Скоро она увидит всё своими глазами. Толику дадут квартиру в Москве, он сказал, что ему полагается, как «афганцу». У них будет семья, и обязательносын и дочка. Обязательно!
Тася ехала и радоваласьвсе двадцать три остановки, до самого Тёплого Стана. К Толику они отправились втроёмТася, Вика и Танечка. Толик сам попросил её взять с собой подружек: «И тебе спокойней, и ребятам будет с кем танцевать». От метро пришлось ехать на автобусецелых шесть остановок, потом они долго не могли найти нужный им дом, расспрашивали редких прохожих«Извините, Вы не подскажете?..». Когда наконец добрались до общежития, Тасино радостное настроение исчезло, сменившись неясной тревогой. В дурные предчувствия Тася не верила, чепуха это всё, сказки! Глубоко вдохнула, прогоняя охватившее её чувство тревоги, и с замершим сердцем нажала на кнопку звонка.
Дверь открыл мужчина лет тридцати пяти с внимательным взглядом цепких чёрных глаз. Глаза Тасе нравились. Она улыбнуласьэтим глазам, их симпатичный обладатель отступил на шаг, впуская девушек в квартиру, после чего не произнеся ни слова ушёл в свою комнату. Тася услышала щелчок запираемой двери. Всё правильно, это ведь общежитие
В конце коридора открылась ещё одна дверь, и з неё гурьбой высыпали ребятаоднокурсники и друзья Толика. Последним, широко улыбаясь, вышел «виновник торжества». За эту его улыбкус прищуром лучистых глаз цвета тёмного мёда, с нездешним изгибом вишнёвых губ (они и сладкими были, как спелые вишни, его губы)за эту улыбку Тася безоглядно прощала ему всё. А прощать было что
Как оказалось, они пришли не к Толику (что неприятно поразило Тасю): комната принадлежала его другу Анвару, у которого и собрались отмечать день рождения Толика. Сам же именинник жил в соседнем подъезде. Впустивший их в квартиру молчун оказался соседом Анвара. Ребята называли его Старым. На вопрос Таси, почему Старый заперся у себя в комнате вместо того, чтобы присоединиться ко всем, Толик недовольно буркнул: «Да ну его! Старыйон и есть старый, он всегда такой. Сидит у себя как сыч и телевизор смотрит. Дверь ни за что не откроет, хоть ногами стучи Там на кухне курица, сменил Толик тему. И мы не знаем, что с ней делать. Помоги, а?
Всё дальнейшее вышло как-то сумбурно и не так, как хотелось Тасе. Толик поцеловал её в щёку, пристроил на вешалку её пальто. Не взглянув на подарки, сложил на столик в прихожей и продолжил разговор о курице, которая попалась упрямая и никак не желала размораживаться. «Пятнадцать минут ужеобиженно бубнил Толик, и Тасе стало смешно: на курицу обиделся! Ничего-то он без неё не может И они с Танечкой и Викой, наскоро посмотревшись в зеркало, поспешили на кухню, где их ждал сюрпризиз налитой до краёв раковины вызывающе торчала жирно-белая куриная гузка. Тася видела такое впервыенаходчивые ребята заткнули курицей сливное отверстие и, наполнив раковину водой, пытались таким способом её разморозить.
Вдвоём с Викой они порубили тесаком каменно-замороженную, неподатливую тушку и обмазали её найденной в столе аджикой (чей это был стол, они не спрашивали, не у кого было спрашивать.) Начистили картошки, разожгли духовку, отскребли и отмыли закопчённый противень Танечку отправили к ребятам, рассудив, что нельзя оставлять их без женского общества. Из комнаты доносились взрывы дружного смеха и музыка.
Они там развлекаются, а мы с тобойсварливо начала Вика.
А мы с тобой с курицей развлекаемся, закончила за неё Тася, и обе рассмеялись.
Аромат жарящейся на противне курятины дразняще щекотал ноздри, сытным облаком выплывая из кухни и заполняя собой окружающее пространство. Дошёл до комнаты Анвара и выманил оттуда ребят, которые по очереди прибегали в кухню и жалобно просили Тасю с Викой поскорей её испечь, «а то сил нет терпеть, так вкусно пахнет, и как это у вас получается, вы колдуньи, что ли?»
Толик в кухне не появлялся. Тася не придала этому значения: имениннику положено развлекать гостей, а не бегать туда-сюда
Куда твой Толик пропал? не выдержала Вика
Он не пропал, он гостей развлекает, спокойно ответила Тася, которая уже порядком устала «праздновать»
А мы с тобой кто? возмутилась Вика.
А мы с тобойвременно исполняющие обязанности хозяйки, улыбнулась Тася, а в сердце занозой покалывала тревога.