Нет
Костя
Нет нет! НЕТ! Нет-нет! Только не снова!..
Костя, успокойся, её твёрдый голос заставил меня повиноваться. Мы оба знаем, что надеяться не на что. Все слышали это: лекарства не было. Сейчас им уже некому заниматься.
И что?.. Нет! Я не могу! Пусть другой! Не я!
«Мы втроём знаем, что ты сделаешь это. Это уже решено. Ещё один близкий человек умрёт от твоей руки. А я ведь предупреждал.»
Костя, ты пообещал. Паша не сможет Других не хочу просить. Я знаю, что ты сильный и добрый Ты сможешь.
Нет
Не дашь мне быть одной из них
Нет Я не могу!
Всё это было каким-то дурным сномодним из тех кошмаров, что постоянно вижу.
Не дашь мне причинить боль другим людям
Не мог поверить в реальность происходящего.
Не дашь мне сломать их жизни, закончила Женя. Я снова сел рядом.
Женя, я я не смогу. Ты ведь знаешь, как много от меня требуешьзачем? Почему я?
Потому что ты сильный, Костя. Ты сможешь выдержать.
Ноя попытался возразить, что есть более сильные люди в группе, но Женя не дала мне сказать.
Пожалуйста, позаботься о Паше. Он ему будет тяжело. Я знаю, что он может попытаться сделать глупости. Уверена даже, что сделает. Просто будь рядом. Ты ему очень нужен. Особенно потом
Я не смогужалостно протянул я.
Позаботься о Паше, повторила Женя и со вздохом опустила штанину, поднялась, держась за забор. Поможешь до дома дойти?
Конечно
Спасибо. Только, помнишь уговор? Не говори никому об этом. Я сама скажу, когда придёт время.
Нехотя кивнул головой в знак согласия и взял её под руку.
Как ты это скроешь? У тебя же кровь
Скажу, что ушиблась. Не знаюпридумаю что-нибудь.
Мы шли не спеша. Со штанины на землю падали капли крови, оставляя небольшой след. Шаг за шагом мы поднялись на веранду. Я открыл дверь.
Позовите кого-нибудь, крикнул я. К нам подбежал невысокий парень.
Олег, позови Кэт, пожалуйста, сказала Женя.
Что случилось? спросил парень. Я отпустил Женю, и она села на небольшой стульчик у входа.
Ногу ушибла. Позови Кэт, повторила Женя.
Сейчас, Олег отвернулся и побежал быстро по лестнице наверх.
Костя, иди «на стену». У тебя дежурство.
Ноначал я.
Иди. Дальше я сама, настояла Женя.
Постоял секунду, решая остаться или нет, но решил, что мне нужно закончить дежурство. От меня здесь уже мало что зависело.
Вышел на холодную неприветливую улицу. Поднялся лёгкий ветер. Посмотрел на время: «12:54». До конца смены оставалось ещё семь часов. Вернулся на своё место и начал ждать, пристально следя за окружением. Но мои мысли не покидала сцена с Женей:
«Как такое вообще могло произойти?»
В процессе жевания одних и тех же картин, мыслей, идейи прошло время. Солнце давно ушло за горизонтоно с каждым днём оставляло нас всё более холодным ночам.
Сидел возле слабой горелки, когда кто-то меня окликнул.
Не спишь? спросил Сергей.
Нет, ответил я. Уже всё?
Да. Пришёл вот на смену. Пост принял, так сказать, с улыбкой ответил он. Я не мог ответить на это. Его лицо было спокойным. Видимо, он ещё не знал. Женя не сказала остальным. На часах было «8:11».
Ты ещё не принял, всё-таки ответил я, но без тени улыбки. Затем снял телогрейку и передал её ему. Теперь всё. Я пойду. Удачи, тихо сказал я, и не дожидаясь ответного «спокойной ночи», начал спускаться вниз, во тьму, а затем пошёл к дому.
Внутри горело несколько свечей. Напротив входа сидела Аня, читая книгу за столом. Наверху услышал громкий задорный смех Кристины.
Отдыхать пойдёшь? тихо спросила меня Аня.
А? Да, дапротянул я, вырванный из мыслей.
Женя ногу повредилатак что я за неё на кухне. Там каша осталасьхочешь? я помотал головой. Ты голодный жеАня встала из-за стола, но я жестом её остановил.
Нет, не нужно. Я спать сразу, и пошёл по лестнице наверх. Ноги подкашивались. На дежурстве отчаяние ещё можно было как-то отгонять. Теперь, когда я был дома, не знал, что мне делать. Разум требовал подходящего решения, но не находил его: все варианты были дерьмовыми.
Проходя мимо комнаты Паши и Жени, я услышал:
сказала только сейчас? это был Паша.
Паша, мы оба знаем, что это значит, сказала твёрдо Женя.
Нет! Есть же должно быть. Хоть что-нибудь!
Ничего нет. Не нужно фантазировать.
Но почему? Почему ты?
Паша всё.
Дальше слушать не стал. Пашин голос выглядел очень напугано. Хотя, не лучше, чем мой, ведь я до сих пор не мог до конца в это поверить. И боюсь представить, каково будет Паше в ближайшие дни.
Тихо зашёл в комнату, снял ботинки, куртку и просто улёгся на кровать.
«Завтра всё встанет на свои места. С меня хватит этого дня.»
Я знал, что лучше не станетпросто человек всегда хочет надеяться на лучшее. Даже в самые плохие моменты. Особенно в самые плохие моменты.
* * *
С каждым днём Жене становилось всё хуже. В первые дни она ещё выходила, пыталась жить обычной жизнью, изо всех сил не подавая виду, как ей тяжело даётся каждый шаг. Отлично помнил, как это было у Павлова. Смотреть за всем этим снова было тяжело, но знать, что мне нужно будет сделать дальшеещё тяжелее.
Когда через три дня она неожиданно потеряла сознание и сильно ударилась головой о тумбочку, Паша настрого запретил ей работать. Правда раскрылась всем. Женя сильно возражала, но он и слышать не хотел. Паша был очень мрачным и раздражительным в эти дничасто встречал его одиноко патрулирующим территорию.
Внутри дома градус отчаяния повышался с каждым днём.
Через неделю Женя почти перестала выходить из комнаты. Лишь несколько раз смог заставить себя пойти её проведатьэто было пугающее зрелище: тёмные круги вокруг глаз, бледная кожа, синие пятна на руках и шее. Жизнь действительно уходила из неё. Даже не так, она быстро вытекала, как сквозь пробоину, заменяясь ядом.
Женя пыталась быть весёлой, и даже начинал верить иногда, что ей стало лучше, но резкий кровяной кашель разрушал всякие иллюзии. Понимал, что её время истекает, но не мог это видеть и старался уйти поскорее. Понимал, что Жене было тяжелее всех, ведь даже Паша старался уйти и она оставалась одна, но не мог ничего с собой поделать. Часто к ней ходила только Катрин. Мне даже казалось, что она очень спокойно к этому относится. Может быть поэтому старался избегать и её тожестарался вообще быть один, как и Паша.
В один день сильная злость резко завладела мной. Злость на жизнь; на людей; на восставшихна всё, что так или иначе виновато в том, что Женя умрёт. Решил пойти зачистить окружающую территорию от восставших. Тогда дежурил Паша «на стене». Он меня не пустил. Хотел даже нагло пробиться, но, вдруг, понял, что он это делает не просто так: не хочет потерять ещё и меня. После этого отступил и пошёл обратно. Занялся единственным физически выматывающим, что мог в это время чтобы забытьсяколол дрова. Никита смог починить печьнужно было топливо.
Через одиннадцать дней Женя перестала выходить. По ночам все слышали её стоны в агонии, из-за того, что тело как будто сгорало изнутрипоследние попытки иммунитета побороть активный вирус, выработать иммунитет, но это всё было бесполезно. Любой организм сдаётсяэто лишь вопрос времени. И я понял, что день, который пытался отогнать всеми силами, уже почти пришёл.
* * *
Костя! ворвался ураганом в комнату Сергей. Вставай! Быстрее
Уже не спал в это время. В последние дни вообще почти не сплю. Только лежу, в ожидании утра. И каждый раз со страхом, что это будет тот самый день.
«Кажется, время пришло», сказал Голос. Не хотел думать об этом раньше времени.
Что такое? спросил я, переворачиваясь и садясь на кровати. Смотрел на своего гостя с прищуренными глазами. От недосыпа всё тело ломилотакое ощущение, будто меня били несколько дней подряд.
Паша попросил всех прийти.
Зачем? спросил я, хоть мне и прекрасно был известен ответ.
Женяс трудом произнёс он, она время.
После этого Сергей молча закрыл дверь и, видимо, пошёл дальше по коридору. Я медленно перевёл взгляд на свои вещи рядом с кроватью и оделся. Всё вокруг ощущалось каким-то нереальным, искусственным. Будто мир являлся копией настоящего: кошмарной версией. Тогда как в настоящем все друзья остались живы, и вообще мир не стал огромной ловушкой для выживших людей.
«Ты знал, что так будетнечего ныть сейчас. Я тебя сразу предупреждал, но ты, как обычно, даже слушать не захотелвот тебе и результат. Пожинай плоды своего упорства.»
А что? Лучше было сдохнуть? А? Выстрелить тогда, после Кристины? Да? не выдержал я, но всё же сдержался от того, чтобы не перейти на крик. Даже сам удивился тому, как неожиданно грубо ответил. Может всем стало бы лучше от того, что я сдохну наконец, а? Ты к этому ведёшь?!
«Нет, но», попытался возразить Голос, но не дал ему закончить.
Что «но»? Разве тут может быть «но»? Если ты не можешь определиться, так и не пизди под руку. Ты меня достал. Я ненавижу тебя. Сыт тобой по горло. Каждый раз, всегда, ты только и делаешь, что путаешь менязачем? Почему я? Отвали от меня. Уйди, пожалуйста
Голос понимал, что на эти вопросы я не хотел по-настоящему знать ответ. Что просто выплёскиваю свою горечь бессилия. Поэтому он не ответил. А я, разгорячённый, встал и со всей силы ударил в стенуудар сразу же отдался болью в руке, и я начал махать ею, чтобы боль отступила. Только теперь снова мог думать нормально.
«Пойдёшь туда?»
А что мне ещё остаётся делать? Скорее всего, это последний раз, когда я смогу увидеть её живой. Да и я же обещал.
«Когда её укусилиона перестала быть живой.»
Ты прекрасно знаешь, о чём я. Не нужно драматизировать.
«Собираешься исполнить обещание? Сможешь?»
Я не знаю.
Натянул тёплые джинсы, куртку и вышел из комнатывозле комнаты Жени и Паши собрались все. Несколько девушек не выдержали и плакали, а остальные собравшиеся лишь мрачно стояли, смотря в пол. Почти все молчали. Только пара человек делилась своими мыслями и сплетнями, но почти неслышно. Заметил, что Никита стоит и смотрит в окно.
Вдруг, Паша резко открыл дверь и буквально вылетел из комнаты, тяжело шагаяон был очень зол. Я примерно понимал «почему». Да и все здесьтоже. Все мы кого-нибудь теряли, а если этот человеквесь твой мир, то очевидна такая реакция. Просто так смириться не получится. Ты зол на обстоятельства, в которых это случилось; на мир, который это допустил; на себя, который не может ничего сделатьи все эти раздражающие элементы странным образом пересекаются в объекте, который страдает больше всех.
Встал в конец очереди, но неожиданно выяснилось, что Женя ждёт именно меняпоэтому пошёл вперёд. Восприятие времени растягивалось сильнее с каждым шагом вперёд. Шаг, ещё один. Кажется, будто прошли уже целые минутынет, даже часы. Наконец, я стоял напротив двери, где был прикреплён листок с нарисованной улыбающейся девушкой. Немного помешкал, но смог заставить себя взяться за ручкуладонь была вся в потуи открыть дверь. Скрипнув, деревянная дверца отворилась. В нос сразу проник спёртый кислый запах. Не решался войти.
Кто там? спросила очень слабым, еле слышным, голосом Женя. Она смотрела в потолок, не на меня. Ответил не сразу. Мне потребовалось секунд пять, чтобы окончательно взять себя в руки. После этого вошёл в комнату и закрыл дверь.
Женя лежала на кровати, накрытая плотным одеялом. Рядом, на небольшом кресле, лежал пледвидимо Паша там и спал. Сквозь неплотные занавески сюда проникал слабый дневной свет, который освещал большие плакаты с нарисованными персонажами, которых так любила рисовать Женя. У заражённых в самом начале появлялась небольшая светобоязнь, которая проходила через неделю.
Кто кто пришёл? Извини нет сил повернуться.
Это я, Женя, сказал я, подойдя к ней, и взял за рукуона была ледяная. Пятна уже почти слились, оставались только два больших светлых просвета: на правой щеке и лбу. Как ты?
Сел на край кровати.
Лучше всех, как видишь, протянула Женя и грустно улыбнулась.
Решил не медлить:
Ты хотела со мной поговорить.
Женя не отвечала. Из-за того, что она очень слабо дышала, в голове промелькнула мысль, что она умерла, но в этот же момент девушка заговорила:
Я да Помнишь ты обещал?..
Теперь уже я не хотел отвечать.
«Не делай вид, будто не знал этого», действительно, я прекрасно всё понимал и ждал с опаской. Время пришло.
Помню, тихо сказал я.
Хорошо, прошептала Женя. Мне нужно чтобы ты помог Пока я снова не пропала и и не стала монстром, говоря эти слова Женя периодически начинала кашлять. Заметил на платке, что она держала в руках, пятна крови. На подушке вокруг головы лежали целые пряди волос.
Женяначал я, но тут же осёкся, потому что понимал, насколько эта просьба будет эгоистичной и мрачно добавил: Ничего. Я сделаю.
Ты помнишь о другом обещании? Женя всё так же лежала, смотря в потолок.
Да. Помню. Я буду помогать Паше.
Хорошоновый приступ кашля вырвался из Жениной груди. Когда она успокоилась, то добавила: Она ждёт тебя.
Кто ждёт?
Скоро узнаешь, ответила Женя и её лицо чуть искривилось в улыбке. Пожалуйста подготовься Я хочу попрощаться
Прямо чувствовал, как тяжело ей давалось каждое слово. Будто она тянула тяжеленную борозду.
Хорошо, тихо встал я.
Я люблю тебя, сказала Женя с ещё большей тяжестью. Всех вас
Понял, что, если бы она могла плакать в этом состоянии, то непременно разрыдалась. А я ещё до этого решил оплакать её позжепосле того, как дело будет сделано. До этого надо держаться со всех сил.
Я тоже, ответил и вышел в коридор. В груди сидело тяжёлое гнусное чувство. Будто предаю её. Но, на самом деле, понимал, что так будет лучше. Для всех. Иногда приходится принимать тяжёлые решения, и кто-то должен брать основную часть ответственности на себя, чтобы остальным было легче.
Вернулся в комнату, взял твёрдой рукой пистолет, проверил, взведён он или нет, и только после этого вышел в коридор, предварительно положив его в карман куртки, чтобы никто ничего не увидел. Сел в конец коридора и стал ждать.
Люди медленным потоком продвигались, заходя по одному. Многие выходили со слезами на глазах и старались быстро скрыться, чтобы никто не увидел их, но все всё видели и прекрасно понимали эту реакцию.
Катрин стояла следующей в очереди. Она периодически глядела на меня, но всякий раз, когда отвечал на этот взгляд, отворачивалась. Хоть она и выглядела спокойной, но мне казалось, что она переживает больше всех.
Через полчаса очередь кончилась. Люди теперь ждали внизу. Молча посмотрел на небо через окно: светлое, голубое, без единого облачкаэто было редкостью в эти дни. Если не брать в расчёт корявые голые верхушки деревьев, то это мог бы быть замечательный день
«Замечательный, чтобы умереть, сказал Голос. Успокойся, Костя. Ей будет только лучше. Не противься.»
Встал, проверил пистолетвсё было в порядкеи только после этого пошёл в комнату к Жене.
Все? тихо спросила она.
Да. Больше никого нет, тихо сказал я.
А Паша? Его нет? я заметил в её голосе нотки грусти.
Нет.
Ладно Костя, помоги мне встать, с тяжестью произнесла Женя. Она тяжело дышала. Когда взглянул в её лицо, то мне показалось, что пятна стали ещё больше. Я хочу на улицу сама в последний раз Там будет лучше.
Молча подошёл к кровати и, аккуратно взяв за спину, сначала помог ей сесть, затем она медленно повернулась, свесила ноги, и я подхватил её под руку, а затем правой обхватил тело и медленно поднял. Женя почти не шла сама. В ней было очень мало сил
Медленно мы подошли сначала к двери, а затем пошли к лестнице. Шаг за шагом. Женя тяжело дышалая знал как ей тяжело, но она не жаловалась и только молча шла. У самой лестницы она сказала: «Всё будет хорошо» так всегда говорят, когда хотят успокоить, ведь больше нечего сказать, а человек всегда хочет верить в «лучшее завтра».
Мы начали спускаться. Я крепко держался свободной рукой за перила. Да и Женя, насколько ей позволяли силы, помогала идти.
Внизу люди расступились, давая нам пройти. Хотел пойти к главному входу, но Женя попросила вывести её через выход к заднему двору. Люди молча шли за нами.
Какой хороший деньсказала Женя, когда мы вышли на улицу, и слегка улыбнулась. Я промолчал.
Никита стоял впереди с лопатой в руках. Заметил рядом с ним небольшую горку земли, а позади, скорее всего, была могила.
Никита сделал ХорошоЖеня разразилась кашлем и, не успев достать платок, укрылась рукавом кофтызаметил на жёлтой ткани красные пятна.