Послушай, тихо произнёс он, с жалостью глядя на меня, я и сам не поверил, если бы был на вашем месте. Дай мне сказатьпотом можешь выплёскивать свою ярость.
Неттихо сказал я, но кто-то положил руку мне на плечо. Это всё заговор Ошибка
Костя, не надо. Успокойся, сказал Паша.
Ты ему веришь? спросил я, резко обернувшись. Папа не мог сделать такое! Он он хороший. Не мог, в голове всё смешалось.
Мой папа был героемон никогда не сделал чего-то такого, что уничтожило бы людей.
«Не верь им. Они все врут».
Успокой своего брата, иначе он сам вам повредит, эти слова Слава направлял не на меня, а куда-то позади.
Костя, послушай, сказал Паша, подойдя и усаживая меня обратно за стол. Давай не будем делать поспешных действий, ладно? Этим ты точно ничего не изменишь. Пожалуйста. Ради меня. Отпусти его и дай сказать.
Паша, они пытаются нас запутать Нас всех. Им всё известно. Всё. Или нет точнее, ничего Они ничего не могут знать Я запутался
Паша сел рядом и посмотрел на меня с улыбкой. Я отпустил воротник Славы.
Костя, я на твоей стороне. Всегда. Но мы не можем сейчас выкидывать такие фокусы, да и незачем. Подумай сам: зачем им это делать? Давай будем умнее и будем думать, перед тем как что-то делать, хорошо? Тем более, что мы даже не дослушали, Паша говорил со мной как с маленьким, но так его слова сейчас влияли на меня сильнее. Я кивнул в ответ. Вот и замечательно. Давай послушаемтем более, что нас никто не трогает, после этого он повернулся к Славе: Продолжайте.
Учёный успел достать ещё одну сигарету, пока мы говорили.
Бойкий у тебя брат. Боевойон выпустил язычок огня из кончика зажигалки и сигарета начала медленно уменьшаться, забирая вместе со своим дымом и здоровье курильщика. Учёный продолжил, выдохнув табачный дым: В общем, как и сказал ранее, мы с вашим отцом работали вместе над этим вирусом. Тебе, он посмотрел на меня, тогда ещё и года не было, да Ладно, не об этом сейчас Вы думаете, что мы создавали оружие, но мы не собирались этого делатьнаоборот: мы создавали вирус, который бы увеличил физический предел возможностей тела человека. Вы же знаете, что есть отдел в нашем мозге, который блокирует часть возможностей тела? Например, ограничивает силу мышц, чтобы мы не навредили себе? Или чтобы не умерли от иммунного ответа? Наша задача была в том, чтобы эти границы не просто открыть, а расширить, и при этом без вреда для носителя.
Но зачем? спросил Паша. Люди и так довольно удачный видзачем что-то менять? Тем более, что перспективы технического развития были очень близки И как вообще получилось, что он теперь превращает людей в монстров?
Технический прогресс может отторгаться организмом как чужеродные элементы. Вирусы и бактерии же внутри наспривычное состояние. А вот насчёт процесса инфицированиятут-то и кроется загвоздка, он выдохнул дым. Конечно, по уставу я не имею права вам этого рассказывать, но вы, наверное, единственные кто точно имеют право знать. По крайней мере, на вашем месте я бы точно хотел получить ответя только сейчас заметил, насколько Слава выглядел старым и уставшим, хотя сначала выглядел энергичным и живым. По видуза пятьдесят. Он сидел, смотря на зажигалку, которую сам же крутил в руках. Не буду вдаваться в детали, расскажу кратко: мы хотели, чтобы у субъекта, пассивно заражённого альфа-вирусом, существенно увеличивалась скорость регенерации тканей, повышался иммунитет и реакция. Когда мы смогли добиться того, что вирус удачно вступает в симбиоз с организмом и начинает паразитировать с нужным эффектом без ухудшения общего состоянияэто был настоящий успех. До сих пор помню тот день, когда Олег принёс кролика из лаборатории, прямо сюда, и говорит: «Этот кроликнаше будущее!», Слава грустно усмехнулся. Его слова напоминали текст какой-то фантастической книги. Но если это всё правда, а мне теперь очень хотелось в это верить, папа всё-таки помогал людям. Никто не знал, что этот кролик станет началом конца. Но тогда нам казалось это победой. Огромной. Мы вынашивали эту идею ещё с университетских времён, и, вот, тот кролик был удачным её воплощением Мы даже надеялись получить нобелевку Позже спецслужбы засекретили разработку и перевели её на военные рельсы. А через несколько лет испытаний и доработок, когда вирус стал достаточно стабильным, дали приказ провести испытание на нескольких заключённых, которым всё равно была объявлена смертная казньрезультаты оказались выше всех ожиданий. Проект вышел в теневой сектор и даже были привлечены сторонние инвесторы
Подождите, прервал его Паша. Как так получилось, что наша секретная разработка оказалась по всему миру? Как же длительные тесты? Это же не какая-то мелкая технология, а, получается, биологическое оружие
Во-первых, я не говорил, что она по всему миру. Я говорил, что вспышки были на континентальных странах, с которыми у нас сохранялась связь. Насчёт других регионовнеизвестно. Во-вторых, не перебивай меня, пожалуйста. Я всё расскажу, как придёт время. Так, на чём я остановился?.. Да, точно, инвесторы За три года до вспышки нескольким работникам удалось сбежать за границу, под видом политических беженцевтак разработка оказалась в других странах. Это, конечно, не точная информация, но мы придерживаемся этой версии. А где военные перспективытам и деньги на исследования Так или иначе, но в других странах тоже начались исследования с альфа-вирусом. Видимо, результаты были превосходными, как и у нас. Заражённые солдатыэто было лишь делом времени, мы все это знали, но думали, что потом можно будет перевести разработку на гражданские рельсы и помогать людям. Никто не знал, что первые «модифицированные» солдаты появятся так скоро. Первыми были СШАони провели испытания в Чечне. Группа из десяти человек могла превзойти аналогичную по оснащению из пятидесятифеноменально Мы тоже не отставали и Ладно, опустим это. Уже неважно кто там дальше шёл и как развивалось. Мы все одинаково виноваты в этом Потом одна случайная мутация, и Какое-то время пытались замолчать, взять под контроль, но чтобы без экономических потерь Итог вы видели.
Повисло молчание. Я пытался принять информацию, которую только что услышал, но это было невозможно. Это было что-то за гранью реального: секретные разработки, заговоры, гибель всего мираслишком много для одного дня.
Напряжённо ждал, когда он продолжит, но этого не происходило.
Уф тогда последний вопрос: почему после смерти люди превращаются? Это же бессмыслица. Мозг и сердце перестают работатьи всё, конец, по виду, у Паши было такое же состояние, как и у меня.
Мы добились результатов в пассивной фазе: когда вирус не старается уничтожить организм, а вступает с ним в симбиоз, изменяя генетическую структуру. По расчётам такого не должно было быть, но в мутированной версии вируса у людей, в момент смерти, падает уровень иммунитета и вирус переходит в активную фазу. Если такой вирус попадает в организм незаражённый или заражённый пассивнотам начинается агрессивная активная фаза. Думаю, симптомы вам знакомы: организм пытается сопротивляться вирусу, вместо того чтобы вступать в симбиозкак в пассивном режимеи в результате по телу появляются пигменты синего цвета. По мере того, как вирус размножается, эти пятна занимают всё большую площадь, пока иммунитет не сдаётсяв этот момент организм умирает. Но не совсем. Тогда начинают работать скрытые в изменённом вирусом геноме механизмы регенерации. Для этого необходимо много питательных веществпоэтому инфицированные люди всегда сначала медлительные, неуклюжие и голодные. В этом состоянии мозг не работает так, как при жизни, полностью, а только на необходимом минимуме, чтобы поддерживать тело Но это продолжается недолго. Со временем, из-за нехватки питательных веществ, организм переходит в стадию анабиоза, а затем умирает, Слава затушил сигарету в пачку и спрятал её. Вспомнил: в активной фазе, когда организм регенерирует повреждённые клетки, своеобразно улучшаются показатели тела. Обычно это что-то одно. Если у вас при жизни были хорошие физические показатели, бегали быстровирус это улучшит. Или, если вы имели вокальные способности.
Теперь многое стало ясным, но был и ещё главный вопрос. Паша опередил меня:
А где именно началась вспышка? спросил он, спустя минуту молчания. Вы же сказали, что сначала пытались держать под контролем. Сказали, что правительства знали о разработках.
Скорее всего, не все правительства и знали. Где-то это, наверняка, ушло в частные руки Да и много чего старались замолчать Не знаю. Хотел бы я знать где было началотихо проговорил Слава. Одно точно могу сказать: никто не ожидал такого. Никто А когда понялиуже было поздно, Слава посмотрел на часы. Я тут с вами засиделся. Да и вам, наверное, нужно всё обдумать, обсудить
Учёный встал и пошёл к двери:
Буду ждать вашего решения.
Я хочу уйти, сказал Паша нерешительно. Видимо, последняя информация подбила его.
Жаль Но лучше подумай ещё. Обсудите вместе. Время есть, сказал Слава и вышел в коридор.
Через несколько секунд к нам подошёл один из охранников:
Пойдём. Я проведу вас в жилой отсек, сказал высокий мужчина в тёмной защитной одежде. Там можно будет помыться.
Мы встали и побрели за охранником к выходу из комнаты.
У вас есть вода? спросил Паша.
С перебоями, но да, спокойно ответил охранник. Он закрыл за нами дверь и пошёл вперёд: Сюда.
Мы прошли дальше по коридору, вдоль бетонных светлых стенон неожиданно кончился за поворотом винтовой лестницей, которая уходила вверх и вниз. Охранник о чём-то болтал всю дорогу с Пашей, но я не слышал ихв голове всё ещё вертелась информация, которую сказал Слава.
«Странно, что он ничего не спросил о нас. Сказал же, что хотел Видимо, это не имеет значения. Но зачем же тогда он нас с Пашей оставил? Зачем всё рассказал? Он едва нас знает Или он потом спросит?..»
Через несколько десятков ступенек, поворотов и минут, мы оказались за невысокой аркой, где вдоль стен были металлические двери с номерками.
Ваш блок236А и Б. Это дальше по коридору, в самом конце. Приятно было познакомиться, охранник протянул огромную пятерню. У нас давно не было новых лиц.
И нам, ответил Паша с улыбкой, которая исчезла, как только мы развернулись и пошли вдоль коридора. Он спросил у меня: Что думаешь?
Я устало вздохнул. Мне совсем не хотел сейчас разговаривать. На часах был полдень. Здесь же казалось, что глубокая ночь.
Хочу отдохнуть. Просто упасть в кровать и спать, ответил я.
Понимаюкивнул Паша. Сейчас придём.
Я кивнул. Дальше мы шли молча. Через минуту зашли в наш блок: внутри он делился на ещё четыре комнаты и душ с туалетом. Паша пошёл к остальным, рассказывать им, что мы узнали, а яв самую крайнюю комнату, которая казалась свободной.
В свете из коридора увидел, что на кровати уже лежали, аккуратно сложенные, светлые спортивные штаны и чёрная майка. Взял их в охапку и пошёл в душтам было тепло и влажнокто-то совсем недавно мылся.
Наверное, душ и все блага цивилизации, которые здесь были, должны были меня обрадовать, но сейчас было абсолютно всё равно. Всё это, конечно, уже успело стать непривычно чужим, но сейчас будто не мог этого понять.
Закрыл за собой дверь и начал снимать одежду. Было такое ощущение, будто по телу проехал каток, а в голове неприятно гудело.
«Будь аккуратнее. Мне здесь не нравится».
Тебе всё не нравится, сказал я.
«Я серьёзно. Как-то всё очень складно Не может быть такого».
Оставив всю одежду на полу, вступил в душевую кабинкукафель на полу был неприятно влажным и уже успел остыть.
Посмотрим. Пусть Паша решает.
«Тебе всё равно?»
Я слегка покрутил кран, из шлейки потекла сначала прохладная вода, но она с каждой секундой становилась всё теплее, растекаясь по всему телу, проникая в каждую измученную клетку.
Отстань, я сделал напор сильнее, пытаясь смыть с себя всё, что накопилось не только внешне, но и внутри, и не заметил, как начал плакать. Слёзы смешивались с водой, и я перестал замечать всё вокруг, с каждой секундой всё больше выплёскивая накопившуюся боли наружу.
Через какое-то время вышел из душа и надел чистую одежду. Я не знал куда убирать грязную, а разбираться сейчас не хотелосьпоэтому оставил её на полу, и просто пошёл в комнату, выключив свет. В коридоре, к счастью, было пусто, и я проскользнул незамеченным. За одной из дверей раздался Женин смехзвучный, полный жизни.
Зашёл в неосвещённую комнату и, даже не включая свет, просто забрался под одеяло. Хотелось, чтобы этот день просто поскорее кончился.
* * *
На следующее утро меня разбудил один из охранниковон отвёл нас всех в небольшой, но длинный зал, где с одной стороны была конвейерная лента с едой, а с другойс отходами и грязной посудой. Посередине были длинные пластиковые столы. Охранник сказал подойти к нему, после того как мы закончим есть.
Давали небольшую порцию бледно-жёлтого пюре с консервированными овощами.
«Питательно, насколько позволяет запас», сказала с улыбкой светловолосая женщина средних летодна из поваров.
На вкус оказалось лучше, чем на вид.
Паша спорил с Катрин, стоит ли оставаться. Только теперь всё упёрлось в то, что она хотела остаться, а брат не хотел оставлять людей. Говорил он уже не так уверенно, и даже в последние минуты почти сдалсяпо его виду было ясно, что он не спал почти всю ночь. Женя выглядела заметно лучше. Никита был всё так же молчалив и мрачен, как и всегдаон быстро расправился с едой и потом просто сидел.
«Мы с ним были не такие уж и разные, если подуматьу него тоже есть глубокая рана, которая никогда не заживёт».
После небольшого завтрака мы вышли в коридор, где наш охранник разговаривал ещё с одним:
да они так и сказали, проговорил он тихо, а затем заметил нас: Кто у вас главный?
В смысле? спросила Катрин.
В коромысле, грубо ответил охранник. Мне сказали, привести вашего главногочто неясного?
Наверное, это я, сказал Паша. Я за них отвечаю.
Тогда пойдём за мной, охранник пошёл вперёд.
Я стоял, не понимая, что ему нужно. Никто не понимал. Всё вышло быстро, без объяснений.
А остальные? спросил Паша.
Они могут делать, что хотят, ответил охранник, и они скрылись за поворотом бетонной кишки-коридора. Только выходить за пределы жилого блока нельзя.
Посмотрел на остальныхникто не знал, что ему делать сейчас. Там, наверху, ты редко находишься без дела: выживание забирает почти всё времяиногда даже не остаётся времени просто передохнуть. Конечно, если станет скучно, можно начать убирать убежище, или, к примеру, заняться сортировкой, но этого почти никогда не случается. Здесь же снова чувствовались те невидимые социальные верёвки, что связывали не просто действия, а сами побуждения. Встречающиеся везде камеры тоже добавляли напряжения.
Первым решил уйти Никитаон просто молча развернулся и ушёл в сторону жилых отсеков. Через несколько секунд за ним последовала Катрин.
Только мы с тобой остались? спросила Женя. Без Паши её лицо снова лишилось улыбки. Её ярко-зелёные глаза устало выглядывали из-под небольшой светлой чёлкив них читалась скрытая тоска.
Что такое? я всё же решил задать вопрос. Мы отошли в сторону и сели на мягкие сидения у стены.
Не обращай внимания, она посмотрела в ту сторону, куда ушли Паша с охранником. Месячные, наверное.
Она врала, но я не стал уточнять. Если хочет скрыватьзначит, есть причина.
Я встал, собираясь уйти:
Пойду обратно в кровать. Не очень хочется что-либо делать, и пошёл по коридору, куда ушли Никита и Катрин ранее. Женя ничего не ответила.
Прошёл мимо помещения, где в десятках клетках сидели изнеможённые животные. В нескольких комнатах дальше было всего по паре учёных, которые обсуждали что-то своё, а на досках были записаны понятные только им формулы и обрывки мыслей.
Вошёл в блок. Был слышен шум водыкто-то в душе. Прошёл в свою комнату, и просто лёг на кровать.
В голове начали всплывать обломки вчерашней информации, которые постепенно складывались в пока ещё смутную картинку.
«Получается, папа был учёным Мама старалась о нём ничего не рассказывать. Почему? Может, её заставили из-за секретности? Всё детство думал, что он дальнобойщик или вроде того. Я помнил, что он был очень умным, но никогда не думал, что он может быть учёным А Паша? Почему он не знал? Или он знал? Тогда почему не сказал мне?.. Бред И, получается, он и начал создавать то, что уничтожило весь мир?.. Но это же не из-за того, что он плохой Он хотел помочь людям. Сделать их лучше, совершеннее А, получается, что он их уничтожил Как же всё это сложно и запутанно»