Еще на войне Липатов понял одну вещь. Нужно всегда пытаться нарушить устоявшийся порядок жизни. Сложно такое себе позволить. Он знал это. Но это было необходимо. Необходимо для того, чтобы почувствовать собственную силу. Роман однажды сказал себе: "Уходи, когда думаешь, что надо оставаться. Оставайся, когда уверен, что надо уходить. Делай то, что не хочется делать. Радуйся тому, чему радоваться нельзя. Поворачивай назад, если знаешь, что надо идти вперед. И, вообще, вес время меняй направление. И никогда не бойся. Потому что никто нс знает, где и когда тебя ждет удача. Никто. И тем более ты сам".
Сказать легко. Конечно. А вот следовать тому, что сказал, уже гораздо сложнее. Но Роман пытался. И пытается до сих пор. Он радовался именно тому факту, что он в отличие от многих хоть что-то сделал, чтобы понять, для чего же он предназначен по этой жизни. Ведь для чего-то точно предназначен. У каждого есть предназначение. Значит, оно есть и у подполковника Липатова.
Роман вынул из бардачка недопитую бутылку минералки и сделал большой глоток. Он вытер губы, закурил, положил бутылку обратно в бардачок, кряхтя, порылся в карманах, отыскал в мобильный и, не торопясь, попыхивая сигареткой, припарковавшись, вылез из машины.
Он позвонил по телефону, номер которого дал ему Максим Павлович.
- Да? Алло? Я вас слушаю, - услышал мужской голос. Трубка шумела, как морская раковина.
- Здравствуйте, я от Палыча, - сказал условленную фразу Липатов.
На другом конце помолчали. Было слышно, как шумит далекое, холодное, мутное море. Потом медленно проговорили:
- Здравствуйте.
- Вот, позвонил.
- Хорошо. Жду.
Глава 19
- Хватит, - убежденно сказал Терпугов. - отсиживаться здесь я не собираюсь... До контролируемой нашими территорией здесь, я смотрю, рукой подать. Сам дойду.
Червяков сердито топнул ногой.
- Док, ты чего?
Как я могу спокойно здесь сидеть? Неужто вы не поняли, что я нужен Бумерангу! - парировал Виталий.
- Там есть Решко, - успокоил его Неверов. - а если нас уже ищут, тем более лучше прятаться здесь. Никуда не выходить. Затаиться. Я прав, Сергей?
Червяков еще ничего не понял и продолжал препираться с Терпуговым, а Евгений уже бросился на доктора и немедленно наткнулся на выставленный пистолет: опытный Терпугов просчитал его реакцию и был готов. Евгений притормозил.
- Я прав, Жека, - сам себе ответил Терпугов. - И начальство право. Извини. Ты хороший профессионал, но... увлекаешься чересчур. Сначала действуешь, потом думаешь.
- Док, да ты что?... - начал было Червяков и вдруг осекся. - Постойте, а где пацан?
Доктор ухмыльнулся:
- Уже в салоне "Скорой". Я ему дал лекарства и он погрузился в глубокий сон. Большую часть оборудования я тоже перенес в машину. Им там самое место. Неужто непонятно?...
- Вот как, - холодно произнесла Екатерина. - бросить нас решил...
Неверов топтался на месте под дулом пистолета. Вот это поворот! Выходит доктор, наряду с своим коллегой Решко будучи начальством Неверова, решил оставить их, а сам уехать по проложенному специально для него, Терпугова, коридору. Не элитный спецотряд, а какое-то пушечное мясо.
- Выходит, у тебя есть связь с Центром... - сказал он. - Но зачем скрывать? Мы же все вместе должны были...
- Такая инструкция, - виновато разъяснил Терпугов. - мне разрешено применять оружие на случай непредвиденных обстоятельств. А ты думаешь, я не спрашивал про вас в разговоре с начальством?
Неверов промолчал. Доктор оказался очень предусмотрительным. Зато их группу выставляли - круглыми идиотами.
- Не взбрыкивай, Жека, - произнес Терпугов. - Я про вас честно спросил сразу, с первых минут разговора. Ультиматумы ставить? Смысла нет. Сделаю дело, сдам груз в клинику - тогда пожалуйста. Но чтобы сейчас ссориться со всем руководством - так я не желаю. Про вас никаких инструкций я не получал. А сказано было - вам сидеть здесь и не высовываться. Вы должны ждать, когда за вами приедут и заберут вас.
- Вот ты какой, док, - задумчиво сказал Неверов.
- Вот я какой, - с вызовом ответил Терпугов. - исполнительный. Работаю за совесть.
Екатерина прищурилась.
- Дайте нам поговорить с Центром, - медленно произнесла она. - И учтите, Виталий, нас больше. Нас трое, а вы один. И оружие...
- Здесь полная обойма, - Терпугов отступил от них на шаг. - постараюсь не промахнуться. Но предположим, вы со мной справитесь. А дальше что? Вас сурово накажут за меня.
- Так дайте нам поговорить с Соловьевым и остальными, - покачал головой Червяков. - что там у вас за кодированная частота...
Доктор между тем снова заговорил:
- Предположим, вы со мной справитесь. Вы не знаете, как выбраться отсюда. Мне обещали коридор. А всем остальным -ждать.
- Оставаться здесь рискованно, - парировал Червяков. - хохлятский военный спецназ нагрянет и просто числом нас возьмет.
- Да какой спецназ! - отмахнулся Терпугов. - никто вас здесь искать не будет...
Екатерина, облокатилась о стенку.
- Вы меня не остановите, - упрямо сказала она. - Раз уж мы все равно здесь террористы и вне закона, глупо долго здесь оставаться. Я не доверяю руководству в Москве. Тем более, если они могут вытащить двух, почему они не могут вытащить пятерых?
- Не могут, - твердо сказал Терпугов.
- Поговорить-то можно... - неторопливо проговорил Червяков.
- И слушать не хочу! - прервал его Виталий. Он захлопал по карманам, не выпуская никого из виду. В одном из карманов явственно обозначился контур рации. Значит, он действительно связывался со штабом в Новоазовске, подумал Неверов. А теперь внимание, Женя! Сейчас он начнет пятиться.
Терпугов поводил своим "Глоком".
- Все трое, - сказал он своим всегдашним требовательным тоном. - отойдите еще назад.
- Куда еще, здесь тесно, - ответил Неверов.
- Женя, - протянул этот потрошитель-эскулап. - вы все ценные кадры. Я вас всех очень уважаю. И сейчас, предлагаю лучший вариант. Как отвезу груз, так сразу выбью для вас и транспорт и группу прикрытия...
- Ну если так, - проговорил Неверов недовольно, делая шаг к доктору и запуская руку в карман. - ну, хрен с тобой...
- Стоп-стоп, - быстро сказал Терпугов. - Я твои приемчики знаю. В ближнем бою ты крутой. Не будем рисковать.
Неверов остановился:
- Так чего ты хочешь?
Терпугов быстро проговорил:
- Все отойдите подальше вглубь комнаты, а ты, Макс, положи пульт от гаража на стол и тоже отойди. Только не глупите, никто.
- Не глупить? - презрительно спросила Екатерина, обращаясь к Неверову. Она все искала варианты остановить доктора.
- У него пистолет, - вполоборота повернувшись, заметил Неверов. - он запросто может в нас пальнуть.
- Я, конечно, если что, стрелять буду по ногам, - торжественно объявил Виталий. - Но если сделать какое-нибудь резкое движение, рука моя может дрогнуть... Ну, давай пульт, не тяни.
- Пульт на столике в ванной, - буднично бросил Неверов. - я когда брился, положил его рядом, потому что хотел после завтрака проверить количество бензина в бензобаке.
С этими словами он махнул рукой в направлении ванной комнаты. Терпугов не мог видеть из комнаты, есть ли там пульт и стал пятиться к выходу, держа на мушке всех троих.
Виталий быстро открыл дверь ванной комнаты и повернулся, чтобы посмотреть, не обманывает ли его Неверов.
Тут Екатерина прыгнула на него, пытаясь зажать вооруженную руку дверью. Терпугов попытался скинуть ее с себя, но женщина стала поднимать его руку с пистолетом вверх. Доктор стал нажимать на курок и несколько пуль ушли в потолок. Неверов стал выкручивать доктору вторую руку. В этот момент Терпугову удалось ударить стволом "Глока" Екатерину по лицу и пользуясь замешательством женщины от боли, оттолкнуть ее к стене и полностью переключиться на Неверова.
К дерущимся в коридоре подскочил Сергей, но Виталию все же удалось выстрелить ему в ногу; Червяков заорал и стал кататься по паркету, держась за конечность.
Терпугов ловко выкрутился из цепкого захвата Неверова и встал посередине коридора, держа на мушке всех троих - стонущего на полу Сергея, сплевывающую кровь у стенки Екатерину и запыхавшегося, вспотевшего Евгения.
- Не двигайся, Науменко! - в первый раз назвал Екатерину по фамилии доктор. - Стоять! Ты,показал он пистолетом на Неверова,с поднятыми руками идешь и показываешь мне, где пульт от гаража, чтобы я мог уехать. Либо я всех вас перестреляю. Ну?
И он навел пистолет на Евгения, но одновременно держал в поле зрения перекатывающегося Сергея, чтобы ненароком не наступить на него.
В этот момент Неверов, уходя с линии огня, прыгнул к доктору и в темп движению нанес боковой удар ногой йоко-гери. У доктора пистолет выпал из руки, а Евгения было не остановить - со стороны Неверова пошла классическая "вертушка" и несколькими мощными ударами по верхней части туловища Неверов буквально "забил" Виталия в ванную комнату.
И финальный мазок - справа с ноги в челюсть. Терпугов с грохотом рухнул в ванную, по сложной траектории падения задев полку с расставленными банками и склянками из его же медарсенала. Брызги во все стороны, осколки, хруст, бульканье и... рычание. Виталий рычал, срывая голосовые связки. Неизвестно, что это были за запасы у Терпугова (кислота? щелочь?), но одна половина лица у Виталия мгновенно стала мокро-блестящей, багровой. Он схватился ладонями - кожа поползла, как влажная промокашка. Глазное яблоко вспухло и целиком вылезло из орбиты. Он рычал и крутился в ванной, нелепо размахивая руками. Наконец он попал ногой по крану и с полным напором понеслась струя в ванную.
Вода вступила во взаимодействие с кислотой, и из ванной повалили клубы густого белого пара.
У Виталия слезла обожженная кожа на лице, обнажив костижить доктору, похоже, оставалось недолго. Вой пошел на снижение, в штопор, захлебываясь в новых клубах ядовитого пара.
Евгений отпрянул от двери, задыхаясь и кашляя, Екатерина, прикрывая рукой глаза, оттащила Сергея в комнату. Неверов, согнувшись в очередном приступе кашля, опершись рукой о стену, увидел сквозь заволокшую ванную комнату пелену, что Терпугов уже не дергается.
Задернув занавески и открыв окна на первом этаже, Неверов прошел на кухню -- проведать раненого Червякова.
- Как он? -- обвел Евгений пару сумеречным взглядом.
- Кость не задета, - буднично доложила Науменко. - пулю я постараюсь вытащить.
- Инструментов, лекарств хватит?
- Да. Рядовая операция.
- Значит справишься, - Неверов побарабанил пальцами по спинке дивана. - если что, я могу помочь.
- в поселке могли слышать выстрелы.
- Это понятно, - Неверов вышел на середину комнаты. - поэтому сидим тихо, как мыши. Не мне вас учить. Оружия у нас хватает, но это если ситуация станет критической.
- Что с доктором?
- Мертв. Столько кислоты он не пережил. Считай, сам отравился своими химикатами. - Неверов печально посмотрел вдоль коридора. - Жаль, его рация пришла в негодность... похоже, выйти на связь с нашими хозяевами мы не сможем. Никаких кодов или других указаний, как он общался с Бумерангом и другими, я не нашел пока.
- Что с мальчишкой?
- Сейчас схожу посмотрю! Надеюсь, он не сбежал.
- Это нужно проверить обязательно. -- простонал Червяков. -- Он может стать опасным для нас свидетелем.
- Как будто я об этом не подумал, - Неверов усмехнулся. - сможешь потом быть ответственным за периметр?
- Попробую.
- Молодец! Мы постараемся завтра отсюда сделать ноги. Полагаю, здесь может скоро стать опасно.
- Ты всерьез думаешь, что нас решили списать?
- Я ничего не думаю. Нам обещали постоянную связь, но уже столько времени как воды в рот набрали. Это очень странно. Феликс постарался бы нас вытащить при любом раскладе. Только он ничего особо не решает. Значит, придется нам самим.
- Рискованно...
- Верно. Только если на нас выйдут местные власти или Генрих - нам не поздоровится.
- Когда выдвигаемся?
- Не ранее завтрашнего вечера. Тебя надо хоть как-то подлечить. Отлежишься, там посмотрим. Ладно, я в гараж...
***
Путь Романа в ночи был тернист, как у туриста. Его драндулет артачился и пакостил на каждой версте. Когда он менял спущенное колесо в первозданно мерзком мраке, то не выдержал и трахнул (иное слово трудно подобрать) по крыше-макушке так, что от искусственного грома проснулись все местные собаки и все разведчики советского и российского разливов, находившиеся в радиусе нескольких километров. Авто тут же взбодрилось и к первым, простуженным петухам доставило переутомленного пассажира.
Ничего рассказывать Липатову о себе не пришлось. Архивариус и без того все знал. И не преминул сей факт тут же продемонстрировать.
- Вы - подполковник Липатов, бывший армейский офицер, работаете в ФСБ... - Он перечислил все места работы, в том числе засекреченные, хотя ничего подобного ему о себе Липатов не сообщал.
То -то Роману показалось, что для архивного работника голос больно солидный. Однако, ничего не скажешь. А ведь в архивах эти сведения пока не пылятся...
Архивариус коротко пояснил, что коллегами с Максим Палычем они были на другом поприще.
Роман заметил:
- У меня о вас тоже сложилось несколько иное представление...
- Книжный червь, дистрофик в очках с линзами толщиной в палец? - улыбнулся мужчина.
Улыбался он хорошо. Улыбка делала его лицо с волевыми скулами почти красивым.
"Несколько иное представление..." - это мягко сказано. Когда открылась дверь - несокрушимо-броневая, украшенная линзой видеокамеры - Липатов поразился. Перед ним оказался мужчина с сильными здоровыми руками и плечами, бычьей шеей, слегка оплывшым лицом. А кулаки... На обладание такими кулаками стоило бы получать лицензию, как на оружие самообороны повышенной мощности. Но - у хозяина дома не было ног. Обеих, выше колена. Встретил он Липатова на инвалидном кресле-коляске.
Впрочем, оно оказалось не тем уродливым сооружением, в очереди за бесплатным получением которого неимущие инвалиды стоят годами - но суперсовременным, сверкающим хромом и никелем. И раскатывало по комнате своим ходом с мерным жужжанием. Кресло было оборудовано массой необходимых приспособлений. Сохранить же подобную горделивую осанку в инвалидном кресле мог лишь человек, много лет проносивший военную форму.
- Увы, увы, - продолжал Архивариус. - По не зависящим от меня обстоятельствам пришлось сменить работу. Мышцы - какие остались - стараюсь поддерживать в прежней форме. А зрение вот отчего-то не портится, так что уж извините за отсутствие очков...
- Где вы служили? - полюбопытствовал Липатов. Он не сомневался, что еще много лет обрубки ног Архивариуса рефлекторно вздрагивали, если произнести командным голосом: "Товарищи офицеры!"
Архивариус внимательно взглянул на него и сказал после короткой паузы:
- Я не служил в вашем ведомстве. Я работал в ГРУ.
Ну что же, кое-что стало ясным, подумал Липатов. Например как тот успел почти мгновенно собрать всю информацию о госте.
Архивариус тут же опроверг.
- Из разведки я ушел давно. Когда копаясь в обстоятельствах одного дела обнаружил, что мое непосредственное начальство покрывает весьма серьезные преступления. Я это к тому: я примерно в курсе, чем вы сейчас занимаетесь. Михаил Павлович мне кое-что рассказал.
- Значит, вы - архивариус компьютерный? Специалист по сбору информации?
- Я и раньше им был... Но сейчас все, что только возможно - стараюсь делать с помощью компьютера. Между иными архивными полками, знаете ли, на моем бронеходе порой и не протиснешься. Шучу. К полкам меня, понятно, не подпускают, выносят заказанное для изучения... Ладно, церемонию знакомства считаю законченной. Пора приступить к делу. Пройдемте в кабинет.
- По-моему, в упомянутой церемонии упущен один момент, - сказал Липатов. - Как мне вас называть? Михал Палыч в разговоре со мной называл вас только "Архивариус".
Собеседник удивленно приподнял брови:
- Так и называйте, Роман, - Архивариусом. Меня почти все так зовут.
Ну и ну, подумал Липатов. Конспиратор... Что значит старая закваска. В телефонной базе его номера нет, называй его по псевдониму... Если надо - можно ведь имя с фамилией и у соседей разузнать, и в жилконторе. Ладно, пусть будет Архивариус.
- Тогда и вы зовите меня по фамилии лучше. Меня тоже почти все так зовут.
На этом церемония закончилась. Они пошли в кабинет. Вернее, пошел Липатов, - Архивариус покатил.
Устроившись за столом, где центральное место, естественно, принадлежало современному мощному компьютеру, Архивариус сказал неожиданное:
- Вы уверены, господин Липатов, что я действительно знаю все об интересующем вас вопросе? Михаил Павлович вот тоже не знал как к этому вопросу подступиться... Я всегда был рационалистом и уверен, что никакое знание убить само но себе не может, убивают всегда люди... Но некоторые вещи я тоже совершенно не понимаю.