Чорт чертенка подтолкнул, тот захлебнулся, всплылсбежались отдыхающие, оказалось этоВанечка, ребенок с деревянной башкой. А чертенок тем временем, воспользовавшись замешательством, пролез в коляску и был воспитан, как родной, законный сын. Га́га, мне нет дела, что ты пишешь, а тебе до моей писанины и подавно
Игорь возится с хомяком, а хомяк давно уже бежит от него прочь, сколько позволяют хомячьи ноги. Жду упреков, что ж ты молчал, друг называется. А зачем говорить про то, что надо видеть?! Карлицаэто жуликоватый клоп. Форма одежды огородная. К твоему сведению, она соврала через полчаса после знакомства. Горбатенькая мечтательница чувствует, что не вырастет больше, и поэтому фантазирует. Сложением она напоминает точилку для карандашей, и действительно хорошо рисует. Талант ее настолько очевиден, что не вызывает зависти. Я это отметил. Но Игоря я учил отмечать другоевранье при первой встрече, например. Он разучился ценить искренность улыбчивых, большеротых приятных баб, и не заметил, как на шею ему уселась пудовая черная муха. Гулливер среди своих и недоразумение с точки зрения если в мире уцелел уголок, где возможна другая точка зрения.
О, Га́га, срочное сообщение из Израиля: В трамвай зашел сорняк, устроил кавардак. Взорвали. С автобусных остановок уже добираются до отелей и кабаков. Представь, каково человеку, чьи яйца были бы целы, если бы он тихо чинил электробритву в СССР, чувствовать, как эти яйца отрывает взрывная волна чудовищной злобы, гвоздей, болтов, что еще они кладут в эти бомбы. По-моему, две музыки, самые не выносимыеарабская и латиноамериканская. А тебе, наверное, нравится и та и другая? И вотболты впиваются в живот, отлетают яйца, Чорт нас занес в эту живодерню. И человек, истекая кровью на носилках, лопочет в пудреницу: Шабаш, помираю.
Но мне доводилось выслушивать странные вещи от моей приятельницы Былины Друидовны Поводырь, с тревожной улыбкой она сказала мне следующее:
Увы, те, кто гибнет, это в основном местные семиты, а до наших этим не добраться.
Никогда не думал, что она этим интересуется, но еще больше меня поразило ее отношение к происходящему там, куда она в последний миг передумала, в общем, соскочила с конвейерной ленты, одна из тысячи фигурок, хмурых и хрупких. Возможно, она права. Какой-то Дин Дали-Дали-Да, ее щенячья любовь со школьной парты, занимает там серьезный пост. Мэр Эзопа, депутат Сохнута, я плохо хаваю их термины. Сам думаю, что мои здешние знакомые, такие как Селедка и Строганые Голяшки мелко плавают, чтобы их взрывали в курортных отелях, им и там свободно могут задать вопрос: «Та у тебя бабки есть, шоб повторять? Болван!» И в очередной раз унижение спасет Селедке жизнь, а Голяшкам еще и голяшки. Мохнатый пузырь, зажаренный на собачьих веревочках.
Селедка явно не помнит всех, с кем слонялся по Запору от кабака до кабака. Можно ему написать и вовлечь в мемуарную переписку. Начав письмо так: «Мужик, тебе хуево? (Актерское мастерство Сермяги проделало большой путь от «болвана» до «мужика», когда-то у него отнимали бокалы, а теперь кладут рядом сушеную рыбку). Ты меня, наверное, не помнишь. Это я тебе принес графин водки, когда Чорт грозился тебя выебать в жопу, и потом аж весь трусился. Кстати, тебе передает привет Толик-Химера. Сбухался пацан, а какой был умница. Золотые руки, жена-красавица. Показал ему твою фотку: Кто это? Не узнает, говорит, Джон Леннон» Селедка должен много знать, много помнить. Почему бы ему не подарить частицу бессмертия.
Тут вот передо мной лежат некоторые московские газеты, могу сказать тебе заголовки статей. «Андрей Баяндуров, следак от Бога: Рушайло открыл мне тайну гибели Талькова, Листьева и Шубина». Причем здесь Шубин? Или вот еще: «Александр Дугин. Татары оказались подонками». Значит, скоро последуют, как указал бы драматург Погодин «татарские причитания». Надо срочно поддержать татар ульяновской области, у тебя никого нет в поселка Малая Кондарать?
Лимонов демонизирует Жванецкого. Игорь собирает его книги, говорит, будто Ильченко и Карцеву достается чуть ли не с первых страниц «Это Я», мол, юмор для инженеров и так далее. Но отдельные дети этих инженеров без ума (по крайней мере, были одно время) от романов Эдуарда. А как бы инженеры схрюкались с их будущими мамами без хохм Жванецкого? Жваневе (как любовно называли его в эпоху больших катушек) следовало бы с эстрады зачитывать сенсационные места из книг Эдуарда, и в нужных местах маячить рядом стоящему Карцеву, чтобы тот втискивал невыносимые для наших «подберроузовиков» реплики. Например, Жванецкий: И тут он порвал на мне красные трусики! (взгляд из-под очков). Карцев: Но джшсы!? Джшсы вы успели снять? Укажите место, где ви их оставили?!
Жванева! Сколько лет прошло, когда-то и Аксенова с Гладилиным называли Вася, Толя. С уважением. Откроешь книгувсе герои как новые. Зато читателей пора на тряпки. Износильсь. Нужен новый подход к привычным произведениям. Как отношения с женщиной, которую не хочешь терять, спасает бережный цинизм.
Тут показывали прения главаря украинских нацистов и просто русского патриота из партии «Бряг». Патриот нервничал, а нацист держался солидно. Фарфоровое личико, ухоженные усы. Под столом наличник с фонариком. Русские остались недовольны своим человеком. А почему, спрашивается, нацист чувствовал себя уверенно, да потому что перенес по педерастической линии такие вещи, от которых его оппонент в кокошнике может лишь мечтать «смутно увлеченный». Правда, я не видел этого лично. Га́га, по-моему, тебя уже тошнит. Понимаю. До свидания. И с днем рождения, мой Диморфный Га́га, то есть могущий существовать в двух (плат)формах.27.IV.
Твой друг Гарольд Осиповский».
* * *
В порту работал подъемный кран, грабастая магнитным крюком металлолом с берега, он перебрасывал его в баржу. Грохот железа мешался с лаем подзаборных уродцев в частном секторе. Гарик будет говорить: «Рыжая скотина вьет гнездо». Слова, не произнесенные вслух показались Игорю горьки, он не стесняясь девушки, прицелился и сплюнул между шпал. От плевка по воде пошли круги. Потом, перегнулся через перила (Люба уперлась в них лбом) и пустил вниз камень. В месте падения вода возмутилась. Под мостом было неглубоко. Игорь представил, что бросает туда жалкий ридикюльчик пигмея, или еще злеевытряхивает вниз его содержимое. Гарик говорил, что лазил руками в дамскую сумочку всего один раз в жизни. Гарик это, Гарик то! Не он ли говорит, не менять убеждения так негигиенично, как не менять носки. Бог ты мой, какая назидательность!.. А следом за сумочкой и ее саму в шушуне из крашеной крольчатины плохой выделки. Обрубок в мехах
Наверняка есть больные, пишущие с телевизора оперы. Но лучше не давать им забредать. Никто их не сдерживает, вот они и колобродят. Потому что нет выделенного гетто. Таким местом мог бы стать Киев. Там у всех поврежден маточкин родничок. Свердловск, Харьков и Ленинград. Там самовыражаются мечтатели. Оттуда звонят родителям, чьи десны исколоты приазовскими бычками 70х годов. Таких до хуя
Люба наблюдала за ним, откинув голову, словно ей было слышно, о чем он думал, сдвинув брови. Последние слова «таких до хуя» он вымолвил театральным шепотом, даже пар изо рта пошел. И она осторожно спросила:
О ком это вы? Что с вами?
Задумался. Если честно, соображал, что вам подарить. Ведь скоро ваш день рождения. Не за горами. Видите гаражи, свернем туда. Я покажу вам студенческий пляж. Должны успеть засветло. Сейчас темнеет после шести
При спуске с моста им навстречу выбежал косматый паршивый пес. Оглядев людей водянистыми глазками, собака молча обмочила выпиравший из земли камень и, перебегая мост, дважды оглянулась им вослед, второй раз никого не было.
У Любы вечно какой-то пакистанский вид. Впрочем, не дай бог мне попасть в Пакистан. Несмотря на скандинавские корни, открытые у меня народником Беззубченко еще в 70х, я патриот своей территории. Тратиться на путевки я не привык. Мне понятны ноты и буквы. Люблю их форму и цвет. В правильном порядке они представляют собой прочный мост от желания знать к обладанию знанием. С детства, проведенного в Зеленом Яре, могу часами прогуливаться в сумраке между колоннами точного слова. Гарик уверяет, будто прочел это по моему липу с первого взгляда. Случилось так, что первый раз он слышал один мой голос во время примерки асбестовых брючат у Хромого Паши. Я не прозевал пришвартованный вон там, где мы стояли, его с моста видно, «Корнейчук», катер-ресторан, сделавшийся плавучим сумасшедшим домом для клавишника Сёрика-Сруля. Если ресторан закрыт, Сёрик отдыхает на дне вот этой бухты. Когда я сплюнул, мне показалось, что я вижу его медовый благородный лоб и приоткрытую пасть, золотой зуб в верхнем ряду. Поэтому я бросил туда камень. А эта ничего не поняла
Студенческий пляж оказался искусственным мысом в виде дамбы из песка, укрепленной вдоль берегов колотым камнем серого цвета. Поросшие кустарником дюны соседствовали с песчаными впадинами. Вокруг не было ни души. Игорь взбежал на груду холодных камней, за его спиной повисло солнце, готовое к спуску за Хортицу, впереди темные воды Днепра, огибающего остров с двух сторон, сливались в единый поток, река завораживала своей широтой и древностью. Здесь, по словам Сермяги нередко плавают человеческие колбаски. Тревожное, неуютное место.
Игорь окликнул Любу. Та стояла внизу, не зная, что делать дальше.
Йеп,она вопрошающе подняла голову.
Поднимайтесь сюда,Игорь протянул руку, спустился вниз, там ветра нет.
Она повиновалась, высоко поднимая короткие ноги. Внутри песчаного кратера, куда она сбежала, сопя и спотыкаясь, ее рост словно еще уменьшился.
Мы с вами сегодня не заглянули в аттракционы. Вас никогда не водили в комнату смеха? Представляете, какая-то фабрика изготовляла кривые зеркала специально для «Комнат Смеха»? Или возьмем, к примеру, «Туннель Любви», потом «Силомер» для силачейударяете молотом, и звенит колокольчик. Если вы, конечно, достаточно сильны. Что-то не приезжали в этот раз словацкие цыгане со своим «Луна-Парком».
А они цыгане?
Йеп.
Ух ты, я не знала.
Гарик уговорил меня посмотреть один фильм. Знаете видеопрокат на улице Трегубенко, рядом с вами, раньше там был магазинчик «Филателия», вернее просто вывеска «Союзпечать»
Старый фильм?
Да, никому ненужный, сами понимаете. «Два незнакомца в поезде». Один, богатый сумасброд предлагает, услуга за услугу, практически навязывает избавить молодого теннисиста от жены-шантажистки. Тот, считая все это шуткой, не говорит ни да, ни нет. А ненормальному этого и надо вроде как этого и надо
Игорь произнес последние слова не своим голосом и в замедленном темпе. Он посмотрел по сторонам, но лагуна была слишком глубока, чтобы видеть весь пляж.
итак, богатый психопат, довольно обходительный, но назойливый тип, выслеживает жену спортсмена от места, где она служит, в книжной лавке, ту два кавалера ведут в парк в парк Культуры и Отдыха, вы должны помнить, что это значит, Света, То есть Люба Света, это у певца Рогожина в песне. Мировой парень Атмосфера там типично американская, хотдоги, поп-корн. Роскошная карусель с правдоподобными манекенами зверей и птиц. Надрывается паровой орган калиопе. Зловещий чудак идет за дурой по пятам, она замечает шикарно одетого мужчину и даже пробует с ним кокетничать. Пареньки прокатывают ее в лодке по «Туннелю Любви», она плывет сзади. И, наконец, на острове влюбленных убийца выходит из тени, и приближается к замешкавшейся жертве: «Тебя зовут?» Только я не помню, как ее звали по фильму, Дороти, что ли? И протягивает руки вот так. Только мои без перчаток. И сводит пальцы на горле.
Вместо глаз Игоря девушка увидела две дымчатые линзы, а в них два отражения амулета в форме снежинки, который подарили ей, когда с опозданием узнали про ее дружбу с этим человеком. Люба мучительно пыталась фразу, выбитую на обратной стороне медальона, но она всплывала почему-то задом наперед, слева направо, и быстро-быстро покрывалась пористой мутью
Пересекая мост на обратном пути, Игорь замешкался в том месте, где и прежде, чтобы еще раз увидеть сквозь воду Яковлева. Но на этот раз Сёрик-Сруль не показался.
Да там и нет никого,вымолвил Игорь, потирая руки, и сипло рассмеялся. Все время пока он двигался по парку, в голове не смолкала мелодия из музыкальной шкатулки, но его не раздражал трезвон однообразной фразы. Ходил такой слух, его то опровергали, то напротив, подтверждали, что посреди пьянки Яковлева осквернил зеленояровский авторитет Мороз, и после этого Игорь будто бы подкрадывался сзади и резко стаскивал с Сёрика брюки и подштанники. Это неправда.
* * *
Впервые за много лет двери костела были открыты, люди в турецкой униформе выносили мебель, столы, чертежные доски, показалось Игорю в сумерках. Там должен быть орган, по крайней мере, должны сохраниться ниша, где он был любовно установлен набожными мастерами. Со времени гитлеровской оккупации органы в нашем городе звучат только в ресторанах. С двух сторон готическое строение венчали башни, одна представляла собой окруженный бойницами чешуйчатый купол с каменным острием, другая, нечто вроде колокольни, в четырех ее окнах были вставлены вырезанные круги с призывом «Миру Мир». Когда-то в праздники надпись эта могла и вспыхивать. Гарик действительно умеет подчеркивать ценность подробностей такого рода, заодно пробуждая к ним почтение, он заставляет гордиться тем, что есть, тем, что окружает тебя с детства
Недавно за границей произошла удивительная вещь. По поводу событий за тридевять земель поздравлять бросились его. В этом есть немалая доля вашего, и так далее. А он отвечал без пижонства: «Но ведь я ничего не умею, из того, что нужно, чтобы это произошло».«Но вы этого хотели, вы к этому стремились, и вы твердо знали смысл и цель вашего желания»,звучало ему в ответ.
Лозунг «Миру Мир» напомнил Игорю смешную интерпретацию общеизвестной песенки «Желтая река». Едва издевательский мотив овладел его разумом, Игоря стал разбирать смех. Но ему не хотелось давать волю веселью, пока он шел не один. Гарик переделал в припеве всего два слова, их вопиющая бессмысленность должна была приводить в бешенство одних, и выталкивать других из погружения в мрачную депрессию. Вместо «Йелло'рива-Йелло'рива» следовало петь: «Игорь Мира-Игорь Мира», остальное не имело значения. Фамилия Игоря была Мирошниченко, но даже если бы его звали иначе, забыть, избавить память от дикости этих двух слов не было никакой возможности.
Люба сказала неправду при первом же знакомстве с Игорем, когда они знали друг друга всего лишь полчаса. Это не был злой умысел, желание ввести в заблуждение. Это было уступкой извилистому уму, неодолимая потребность фантазировать, довыдумывая то, вместо чего в действительности имела место ампутация. Гарик узнал об этом от Игоря на другой же день. Но через три дня, когда Игорь позвонил и сказал, что не сможет прийти, потому что они с Любой собираются в террариум. Гарик одобрил их план, даже признался, что сам часто в нем бывает. За террариумом жила похожая на Барбру Стрейзанд барышня-фрик, которую Гарик очень любил. Прошло два года. Люба могла исчезнуть из жизни Игоря. Он попросил своего друга допустить девушку в оккультную организацию, где тот с давних пор играл видную роль. Гарик произнес загадочную, явно с прицелом на трудное осмысление фразу: Люба заканчивает иняз. Ей знаком смысл глагола meanderбродить без цели. Слово это применимо к музыкантам, принесшим строгий дендизм формы в жертву тупиковым извилистым соло. Это погубило, пожалуй, группу Traffic
Люба прошла формальное посвящение. Но во время ритуала Фратер Инкубон не забыл удалить несколько важных деталей, дабы нарушение равновесия не прошло даром девушке, которую так трогательно опекал Игорь. Она получила второе имя девочки из романа Петрония и, ощутив под ногами ровную дорогу, с усердием предалась творчеству, разумеется, до ближайшей извилины.
Чем солгала она человеку, которого видела впервые? Речь шла об одной вещи, которой будто бы располагал один ее приятель, по уши в нее влюбленный. Вещью этой в нашем городе обладал только один человекГарик. Это могли подтвердить даже в Мариуполе, где имелись люди, знающие ей цену, знающие правду. Название вещицы Люба узнала от Игоря за минуту своего вранья, и не смогла удержаться. Вещь попала в руки Гарику, потому что не могло быть иначе. Но его совсем не интересовали чувства и выдумки маленькой студентки. Тем не менее, время от времени Гарик задавал ей вопрос: Вы ничего не хотели бы мне рассказать?
Этно-запах не помеха. Недоработанные природой уродцы умеют находить друг у друга приятные черты. В этом они ближе к собачкам. Поэтому вцепившиеся один в другого супруги часто походят на брата и сестру близнецов.
Кожаговно, горчичник. Остальное? Фигура дрозофиллы, жучка́, удаленный зуб. Черты лица не прочерчены, мазня, абстракция. Джексон Поллок. Де Кунинг. Полный Кафка! Подумай о мухе, и она, бз-з-з-з, взлетит. С такою внешностью можно крутится строго в этнических рамках, где у вас тут секция «запахи народов мира»? Этоне урод, какое уродство, если все вокруг такие, и, между прочим, очень хорошие люди.