Не найдя самовольщиков, я вернулся на завод. Пришёл в «Красный уголок», прилёг и незаметно для себя крепко заснул, даже не услышав, как вернулись пьянущие в дымину бойцы..
Проснулся с жутким чувством и таким же убийственным пониманиемПРОСПАЛЛЛЛЛЛ. Мне Звиздец Пока лежу с закрытыми глазами они меня бить не будут. Но как только их откроютут мне сразу же два Звиздеца и прилетят. Всё бы ничего и так с закрытыми глазами можно было бы пролежать до начала смены, а потом смотаться в город. Беда была в другомя хотел конкретно ссать. Не просто ссать, а ссать насмерть. В жизни так не хотелкак сейчас.
Слышал вокруг себя невнятный гул проснувшихся и находившихся в сильнейшем будуне бойцов, бессильное шарканье сапог и тапочек по убитому ещё двадцать лет тому назад паркету. Оханье и аханье, громкое глыньканье и бульканье холодной воды. Слышал и понимал, что сейчас совершенно бесполезно даже пытаться пробиться к затуманенным мозгам подчинённых, поэтомулежать, лежать и ещё раз лежать.
Чуть, чуть приоткрыл веки и тут же увидел склонившегося надо мной мрачного и угрюмого сержанта Кренделева. За те несколько часов, как его отлупил, лицо у него сильно опухло и перекосило, сияя почти всеми цветами радуги, не прибавляя от этого его роже милосердия и гуманизма. Рядом с ним, но по бокам сидело ещё два раненых алкоголем и будуном бойца, сторожа меня.
Нет. Вставать не буду. Пусть лопнет мой мочевой пузырь Пусть я позорно уссусь, но глаза не открою. Я сплю., сплю очень крепко и глубоко., я смежил обратно ресницы и постарался изобразить глубоко спящего человека, причём спящего с чистой совестью. Спящего всю ночь, никуда не выходившего и никого не лупившего. Но проклятый мочевой пузырь не давал мне создать даже мираж этой идеалистической картинки.
Блядь, тоскливо закрутились мысли в голове, ещё пять минут и я дам такую струю. Надо вставать и брать инициативу на себя. Может бить не так сильно будут, а может и выкручусь.
С такой надеждой и больше не думая о вполне возможных печальных последствиях, я открыл глаза и резко сел на матраце. Кренделев и оба сидящих рядом бойца испуганно отшатнулись от меня, что вселило дикую уверенностьЯ их сейчас переиграю.
Чтооооо? Заорал я наверно на весь завод и вскочил на ноги.
Чтооооо? Проорал второй раз и тут же зловещим, многообещающим шёпотом закончил, сейчас я поссать схожутогда с вами всеми и разберусь. Всех поубиваю и всех оттрахаю. Я, блядь, с вами сейчас со всеми разберусь.. И покажу, как Советскую власть любить..
Мигом вскочил на ноги и бурей вылетел из «Красного уголка». Давно так не бегал, но быстро, с шипеньем и стонами домчался до цехового туалета и еле успел достать член. Наверно я побил все рекорды и ссал минут пять, в наслаждение стеная и ощущая приятное облегчение. Даже успел вспомнить на эту тему старый бородатый анекдот.
Русский, американец и француз попали в плен к племени людоедов. Приводят к вождю и тот ласково говорит: Кто доставит мне наслаждение того помилую. Нетсожрём. Первым шёл американец. Достали из запасов виски, всю ночь пили, зверски трахали женщин племени, а на утром вождь проснулсяГолова болит, во рту как будто насрали бегемоты, член опух. Короче сожрали американца. Второй был француз. Опять пили всю ночь коньяк, весело с французской лёгкостью трахали женщин соседнего племени, но результат был тот жеГолова и член бо-бо
Наступила ночь русского. Свита вождя на ночь приготовила ящик водки, пригнали пленных баб, чтобы ночью оторваться на них. Но русский посмотрел на всё это блядство и сказал: Нет, мы это делать не будем. Мы будем пить пиво и легко общаться. Прикатили бочку «Жигулёвского» сели и начали пить и общаться. Через полчаса вождь говорит: Погоди рассказывать, сейчас в кусты схожу, отолью и продолжишь.
Русский отвечает: Нет, Терпи
Через час вождь опять: Да я ссать хочу. Дай отлить
Терпи, вождь. Терпи.
Ещё через час: Всё, не могу.
А ты член завяжи, Завязали.
Под утро вождь взмолился: Всё., отпусти
Русский: Ну, теперь пошли.
Встали у кустов, член развязали и пустили струю, а вождь в восторге заорал на все джунгли: Какой кайффффф..
Кайф закончился и вопреки здравому рассудку, который вкрадчиво шептал: Беги, Боря, беги отсюда. Используй свой шанс на всю катушку Беги в дивизию, в Свердловск, к Беденко, который всё тут разрулит., но я, вместо бега через проходную, ринулся обратно в «Красный уголок», решив всё-таки попытаться оседлать ситуацию в свою пользу. Ворвавшись в помещение, и готовый драться за свой командирский авторитет, за честь нормального прапорщика. Драться насмерть. Ворвался и замерникто не хотел драться со мной. Бойцы смирненько сидели каждый на своём матраце, покорно склонив голову. Лишь Кренделев поднялся на ноги и, сильно шепелявя разбитыми губами, тихим голосом попросил.
Товарищ прапорщик, больше этого не повторится. Будем выполнять все ваши приказы, Кренделев замолчал и невольно дотронулся до разбитой губы.
Ааааа, торжествующе возопил я, Ааааа, осознали. Да я вас..
И замолк, не зная «Что я их..», а Кренделев, воспользовавшись паузой, закончил: Всё будем делать и выполнять, только не говорите капитану Беденко.
Я мигом и огорчённо сдулся. Только что торжествовал победу над дембелями, а они оказываются ничего не поняли и боялись не меня, а комбата. Боялись его разборок и тяжёлых кулаков, а также за свой дембель.
С досадой и злостью плюнул на пол, буркнув: Я ещё подумаюДокладывать или не докладывать. А сейчас марш на завтрак и на смену.
Бойцы вскочили на ноги и, суетясь, теснясь в дверях, гурьбой ринулись из помещения, а я остался один. Через час пришёл к начальнику цеха и договорился разбить моих людей на все три рабочие смены по четыре человека. Пусть, сволочи, немного врозь поработают.
Следующие два дня до приезда комбата прошли нормально. Бойцы никуда с завода не ходили и не просились. Работали, воровали и таскали листы, отчего матрацы уже поднялись от пола на высоту в тридцать сантиметров и теперь стало удобно на них сидеть. С просьбой ничего не говорить командиру батареи больше не обращались, лишь кидали вопросительные взгляды в мою сторону. А когда на заводской двор заехал военный «Урал», понурые, как военнопленные построились перед «Красным уголком».
Оживлённый комбат остановился перед строем и с удовольствием осмотрел подчинённых.
Огоооо, изумлённо протянул он, увидев живописно раскрашенную рожу сержанта, Кренделев, где это ты так на грабли наступил?
Сержант виновато опустил голову, а комбат, повернувшись ко мне, построжавшим голосом спросил: Чего это у тебя тут произошло?
Выдержав, как учил знаменитый Станиславский, многозначительную паузу, многообещающе прокашлявшись, прокомментировал: Ну, вы ж видели, товарищ капитан, какая крутая лестница у нас. Вот оттуда он и навернулся. Зато теперь всё понимает и стал более осторожным.
Комбат понимающе усмехнулся и делано-удивлённым голосом протянул: Такое впечатление, что он оттуда раз пять падал. Всё нормально у вас, товарищ прапорщик?
Так точно. Всё нормально, план выполняем, так что посуду и листы можно грузить.
Ну и хорошо, комбат отправил бойцов грузить то что мы заработали и то что своровали, а сами направились к начальнику цеха.
О ночном происшествии знал весь завод и я думал, что уж начальник цеха, ну уж точно, но пожалуется. Но тот весело посмотрев на меня, ничего не сказал. А как только автомобиль комбата скрылся за воротами, ко мне подошёл сержант Кренделев и сказал одно единственное слово«Спасибо». Оставшиеся три недели прошли на «Ура». Бойцы работали нормально, ходили с моего разрешения в увольнение в кино и даже не смотрели в сторону спиртного. Слегка волочились за заводскими девчонками, но всё было в рамках приличия.
План был перевыполнен по всем направлениям. Мы вернулись в полк и бойцы были уверены, что следующим вечером они уже будут на дембеле. Но тут вскрылось неприятное происшествие. Меня обокрали. С собой в полк я привёз два здоровенных ящика багажа с домашними вещами и моей одеждой. Думал, что быстро получу или комнату в семейной общаге, либо сниму сам что-то и туда перетащу вещи для повседневного пользования. Пока не привезу семью. Но снять или получить, пока не получалось и вещи хранились в нижней каптёрки. Вот их и украли. Причём украли всё: вплоть до носков и трусов. Остались лишь два пустых ящика. А ведь там было полно импортных шмоток с Германии, которых хрен достанешь в Союзе.
Построил батарею и решительно заявил: Парни. Меня обокрали. И вор из своих и сейчас стоит в строю. Я не собираюсь устраивать следствие, ругаться, устраивать обыски. Не найдутся вещи, ну и хрен с ними. Сейчас 21:00 и если завтра в 21:00 в ящиках не будет лежать всё, что украдено, то следующим утром несу заяву в военную прокуратуру с полным списком украденного и с ценами на каждую импортную шмотку. Поверьтеэто будет квалифицироваться, как крупная кража. Думаю, что все просьбы с вашей стороны о дембеле на время расследования будут выглядеть довольно неуместно. Так что думайте своими дурными башками. Учитывая свой личный опыт срочной службы, службы командиром взвода, я просто уверенкак минимум половина батареи знаеткто это сделал. Ну, а завтра утром обращусь к комбату с просьбой отсрочить ДМБ. Вопросы есть?
Есть, товарищ прапорщик. Из строя выдвинулся сержант Кренделев, а мы, кто был с вами причём? Мы не воровали и только что приехали. Причём тут наш дембель? Вот, кто оставалсяпусть и чинят разборки у себя. Все, кто был в командировке со мной одобрительно загудели, а вторая половина возмутилась такой, на их взгляд, несправедливой постановкой вопроса.
В течение минуты стоял галдёж, на который с других батарей стал выползать личный состав. Подождав немного, требовательно поднял руку и когда установилась более-менее тишина вновь обратился к сержанту.
Кренделев, ты как салага рассуждаешь, а не как дембель. Ты же дедушка и должен смотреть вглубь всего..
Ну.? И куда я должен смотреть? Угрюмо и с вызовом спросил дембель.
Ну ты что? С деланным изумлением протянул я. Потом обвёл рукой строй хмурых бойцов, Смотри. Ты с ними служишь два года. Два года жрал с ними с одного котелка, укрывался одной шинелью. Ну, это я так образно. Делился последней сигаретой, посвящал в свои сокровенные мысли и мечты. Здоровался за руку и считал его надёжным товарищем. А он вор. Он обворовал прапорщика. Да, для вас я чужой. Вы меня не уважаете и не принимаете меня, а мне на это наплевать. В данный момент. Я вот, например, не понимаюКак этот человек, приехав на дембель, оденет чужие импортные шмотки? Оденет мои плавки, куда я густо и хорошо пукал, куда у меня с члена сваливалась не только последняя капля. Он ведь не скажет, что украл, а скажет родным и друзьям, что крутанулся удачно и купил у спекулянта. И будет во всём этом спокойно ходить. И если бы эти импортные шмотки были бы не у меня, а у тебято поверь. Этот человек спокойно и у тебя это украл бы. И вот у меня, если я был на твоём месте, возникло бы нездоровое любопытствоЭто что за сука завелась в батарее? Это что за скотина, которая МОЙ ДЕМБЕЛЬ поставила под угрозу? Я правильно рассуждаю или что-то не понимаю? Давай, отвечай.
Кренделев, набычившись смотрел на меня, потом сильно заскрипел зубами и тут же скривился от боли: Хорошо, товарищ прапорщик. Через два часа вы будете знать, кто это сделал.
Сержант, ты меня не понял. Мне наплевать, кто это сделал. Мне главное, чтобы всё это вернулось обратно и уютно лежало в ящиках. До драного носка. Думаю, что вы сами, в своём коллективе разберётесь с этим человеком. Только прошу об одномбез смертоубийства. Да, учитывая такую быстроту расследования, я тоже пойду навстречу. Если к утреннему приходу комбата всё будет лежать на месте, я сделаю вид, что ничего и не произошло. Ну, так чтоДоговорились?
Договорились, мрачным тоном согласился сержант и строй его поддержал, а я быстрым взглядом пробежался по лицам, пытаясь по мимолётному испугу определить воришку. Нет, не получилось.
Только хочу предупредить. Я ведь как и вы срочку от звонка до звонка оттянул, и хоть вы меня за спиной и называете «Хомутом» и «Куском», но я уважаю себя. Так вотесли к приходу комбата, хотя бы одной вещи не будетне обессудьте. Дембель в опасности.
Утром, меня в нижней каптёрке ждал сержант Кренделев. Я многозначительно хлопнул крышками пустых ящиков и с вопросом в глазах посмотрел на сержанта.
Кренделев отвёл глаза в сторону, помолчал, потом снова посмотрел на меня: Перестарались мы немножко ночью, поэтому только к двенадцати часам всё будет на месте.
Кто это?
Да, вы его сами увидите на построении. Только с ним надо ещё нескольких человек отпустить. Не донесёт он
Хорошо, сам определишь и под мою ответственность. Пошли на построение.
Товарищ прапорщик, погодите. Кренделев замялся, не говорите комбату. Домой охота. Всем
Я тяжело вздохнул: Кренделев, я похож на проститутку?
В глазах сержанта плеснулось удивление, но он промолчал.
Молчишь Я вчера вам говорил, что уважаю себя? Говорил. Мы договорились вчера? Договорились. И что получится. Прапорщик вчера одно сказал, а утром другое. Так вот я не проститутка. Сказалсделал. Ты завтра отсюда уедешь и на всю жизнь, а мне тут служить. Вот с этими обезьянами, где надо твёрдую политику проводить. Так что Увы и Ах. Пошли.
Пока батарея выходила на построение, я доложил комбату о происшедшем и попросил придержать дембель для батареи. Ожидая вполне справедливое возмущение от командира батареи, типа: «ну, я ведь тоже дал слово и должен выполнить своё обещание» или же «Боря, это твои проблемы, разбирайся с вором сам, а бойцов надо увольнять», но был очень удивлён облегчённому вздоху Беденко.
Фуууу, нормально. А я уж голову сломал, как бойцам сказать, что дембель откладывается. Я вчера к начальнику штаба полка подошёл, а он упёрся и в ни какую. Говорит, у меня завтра большой гарнизонный наряд и ничего страшного, если мы их на пару суток задержим. Поставим их в наряд по столовой, а после него уволим. Так что теперь есть за что зацепиться.
На построение, в самых задних рядах батареи рассмотрел в хлам избитого рядового Векуа. Был он водителем во втором огневом взводе. Грузин. Крепыш. Наглый. Очень мне он не нравилось своей понторылостью. Если после случая с Ибрагимовым он побаивался открыто противостоять мне, то когда отдавал приказание и распоряжение Дигусар, то тогда Векуа очень пространно, приблатнённо и не стесняясь, объяснял старшине, почему он не будет выполнять его распоряжения.
А сейчас он отвернул избитую рожу и упорно не смотрел на меня. А я стоял рядом и с зоологическим интересом смотрел на солдата. Подскочил замполит дивизиона капитан Сорокин и весело затараторил.
Оооо, товарищ солдат, да вы у нас как раскрашенный индеец, выходящий на тропу войны. Вот только перьев в носу и в жопе не хватает. Кто ж это тебя так болезный.?
Это, это, какие-то незнакомые мне солдаты с 276 полка зарядили, буркнул солдат.
А ты с чего это взял, что они с 276? Может быть они со 105 полка?
Они в сторону 276 побежали.
Понятно, после построения ко мне в кабинет зайдёшь и всё подробненько на бумажке напишешь.
Я по-русски плохо пишу, стал отнекиваться солдат.
Ничего, ничего я тебе там быстро расскажу русский алфавит. Плотоядно пообещал замполит и побежал в другую батарею, а от правого фланга дивизиона звериным, скрадывающим шагом приближался комсомолец дивизиона, почуявшим поживу и ещё за несколько шагов азартно потирал руки, увидев Векуа.
После полкового развода капитан Беденко произнёс краткую, но яркую речь, смысл которой заключался в следующемВсе скоты, все сволочи. Обокрали своего командира А раз так сегодня в наказание заступаете в наряд по столовой. Дежурным идёт прапорщик Цехановиччтоб вы, суки, зналикто вас кормит, награждает и трахает. И последнееесли наряд пройдёт на высшем уровне и вещи будут возвращены, то он всё забудет и все будут уволены после наряда. За исключением некоторых скотов.
После построения я обиженно спросил командира: Комбат, а чего я дежурным по столовой пойду. Пусть старшина идёт. Это его хлеб.
Беденко болезненно поморщился: Боря, не наступай на мою больную мозоль. Сдулся старшина. Его уже четыре дня нету на службе Так что придётся тебе идти, заодно всех там и выеб.шь.
Вещи к двенадцати часам были аккуратно разложены по ящикам, а в десять часов вечера я подозвал к себе помощника дежурного по столовой сержанта Кренделева.
Товарищ сержант, думаю что тебе понятно, что надо делать ночью. Я пошёл спать, буду в шесть утра. Только одна просьбане бейте больше Векуа.