Все вчетвером стояли у большого стекла, глядя на лежавшего совершенно без движения длинноволосого седовласого человека с широко открытыми глазами, «заметенными снегом». Подняв трубку с аппарата, Лагидзе произнес:
Это я. Ну что там наш «Гомер», что-то он не шевелится?
Нууу, активность мозга почти ноль, только то, что поддерживает основные функции организма, пульс 45, будто спит, давление 60 на 90, будто нормальное состояние гипотоника, вообще такое впечатление, что его кто-то за эту ночь подремонтировал, мы кровь посмотрели как у ребенка, хотя до этого все анализы за последние пол года, ну в общем невероятное что-то
Принял, наблюдайте, если что, сразу сообщайте
Вы пока там?
Ну а где же Положив трубку, он включил микрофон в боксе и, постучав слегка, поинтересовался:
Кирилл Самуилович, доброе утро! Вы как себя чувствует Человек глубоко вздохнул и медленно выдохнув, будто ожидал именно этой минуты, произнес:
Это не важно, а главное ненадолго. Нам пора, и мы сожалеем, что не смогли вам помочь в ваших исследованиях. На самом деле вам это совершенно ни к чему, гораздо полезнее «дневники». Марина Никитична, вы знаете кому их передатьсделайте это не задумываясь Лагидзе, повернувшись, посмотрел на подчиненную, сделал движение головой, означающее: «Да неужели?», затем отвернулся обратно и поинтересовался:
А почему «ненадолго», и что значит «мы», вы как-то очень изменились, Кирилл Самуилович?
Его уже давно нет, с момента ослепления, а не надолго, потому, что нам пора, а «мы»по дневникам поймете Уходя, мы оставим один ответ, на мучающую вас загадку, она сможет укрепить крепость веры уверовавших, направить задумавшихся о Боге к Нему, дать надежду подошедших к кончине
Но кто вы тогда?! Хоть Он не успел договорить, как от тела исшел сноп настолько по яркости ослепительного света, устремившегося сквозь бетонный потолок вверх, что прежде чем ослепить на малое время людей за ним наблюдавших, словно рентгеновским лучом просветил тело покойник.
Через секунды зрение начало возвращаться и перед ними предстало, будто осевшее в своем объеме тело, лицо немного осунулось, приняв более знакомые буслаевские черты:
Прах к праху Почему-то произнесла Шерстобитова, наложив на себя крестное знамение, дополнив:
Царствие тебе Небесного!..
Быстро сориентировавшись Лагидзе уже кричал в трубку требуя отмечать и параллельно докладывать ему все изменяющиеся физические параметры Буслаева. Ответ на что услышал:
Сердце остановилось иии, странно
Что странно Не молчите!
Мозг тоже мертв, хотя минут пять то, как минимум должен еще жить Хм Температура тела падает быстроуже двадцать пять по Цельсию, а всего минута прошлатак не бывает! Если только
Что?!
Если только оно уже не было до этого и его лишь снаружи чуть подогрели
Вы думайте, прежде чем
Виноват! Захар Ильич, но это датчики
Ладно, мы должны войти в бокс Посмотрите, что с составом воздуха
Воздух бокса оказался ионизирован, будто сразу после грозы, запах свежести с привкусом, какого-то цветочного микса, которым хотело вдыхать непрерываясь. Оба вошедших, дышали полной грудью, забывшись, закрыв глаза, наслаждались этими мгновениями, пока в громкоговорителе не прозвучало:
Захар Ильич, датчики показывают, что тело, даже не знаю
Ну что еще?
Сохнет, что ли, будто мумифицируется А у вас то чего, на экране вы все закрыли Лагидзе, сделав шаг в сторону, открыл видимость камере, способной увеличиватьтело Буслаева, то есть видимые его части, на глазах сморщивались, сжимались, постепенно лишаясь подкожной жировой прослойки и жидкости, благодаря чему рельефность проступала сквозь желтеющую, принимающую вид пчелиного воска, кожу.
Вы фиксируете?
А как же Страшновато как-то У вас то все в порядке? Марина, легко перенося, после своей продолжительной практики в профессии судмедэксперта, не смогла не съязвить:
Да мне то что, я в памперсах, а вот Она посмотрела на совершенно побелевшего лицом Захара Ильича, никогда не видевшего настоящих мумий, да и вообще к трупам относящегося с брезгливостью, как любой нормальный человек, и заметив начинающие искривляться тонкие синеющие губы шефа, выхватила заранее приготовленный, еще для Буслаева, шприц, понимая, что находящийся в нем раствор, наиболее подходящее средство для этой минуты, поставила укол прямо в шею. Главный психиатр пошатнулся, но удержавшись на ногах, закрыл лицо одной рукой, второй облокотившись о стену, начал постепенно приходить в себя.
Через пять минут, как в чем не бывало, Захар Ильич, раздавал команды, то и дело снующим научным работникам, фиксировавших особенности останков. Были вызваны другие специалисты, в том числе и радиологи, ибо исшедшая ярким снопом света неизвестная энергия оставила след на простыне, прикрывавшей тело усопшего, чем-то похожий на след «Туринской Плащаницы», обвивавшей тело Христа. Уже сидя за чашечкой крепкого кофе и рассматривая аккуратно свернутую ткань, обложенную со всех сторон пакетами с буслаевскими артефактами Лагидзе задумчиво произнес, обращаясь к Марине, но так, что бы слышали все присутствующие:
Ну что Марина Никитична, задали нам с тобой задачу?
Да что-то даже не знаю, с чего начать, но такое впечатление, что не нам здесь начинать, а нам теперь заканчивать Интересно, ааа, он, ну Буслаев, тот, или те, кто называл себя «мы», что имел в виду, говоря об ответе на загадку, ни это ли? Закончила она, кивая на сложенную ткань:
Ведь, на сколько помню, нам в академии, вспоминая это чудо Воскресение Христа, преподавали, что сам процесс возникновения этих отпечатков, причем в негативе! Так и остался неизвестным
Возможно, а ты хочешь сказать, что на нашей, прости Господи, «плащанице», то же негатив?
А как же! И заметьте какая прозорливость Проведения Божиянет отпечатка лица, но имеется в все остальное То, что в туринском отпечатке Лика Господа подробно не рассмотреть и это навсегда для этого материального мира останется загадкой!
Жаль, что не смогли мы поработать дальше, из имеемого для психиатрии мало пользы, «дневники», надеюсь «они» были правы, и ты действительно знаешь, что с ними делать, а копию же мы, как и положено, включим в отчет и погрузим со всем остальным в сундуки для последующих за нами потомками. Но почему же «мы»?!
Судя по дневникам «они»это душа и Ангел, слившись вместе они и дали такой сноп света, хотя не знаю, может быть, это только кажется, что
Ничего нам не кажется Ты, кстати, знаешь, что видео не зафиксировало этот свет и мы с тобой единственные, ну не считая, конечно, тех двух санитаров-гигантов, свидетели этого чуда, и, между прочем, с лиц этих двух парней улыбка до сих пор не сходитоба, как два очарованные истукана, сидят и крестятся Что с ними делать?
Я предложу Владыке определить их в какой-нибудь монастырь
У-гу, как это только оформить?
Господь управит
И то верно
Господи помилуй!
Вы что уверовали!
Да нет, то есть, возможно, это очень впечатляет, и конечно, нет сомнений, но я вспомнилу нас же еще один пациент, там внизу
Ннн-да, помните, что сказал о нем Буслаев, ну или то, что в нем«в монастырь»
Может быть, но он же как-то не у нас вроде бы числиться
В монастырь
В монастырь?
А кто о нем спросит?
Ну посмотрим что с ним И в монастырь!
* * *
Два духа зависли над телом, давно покинутым жизнью. Задержавшись на мгновение, они, желая запомнить восторг от покидания не живого организма, делились некоторыми впечатлениями:
Душа:
Так это значит, что теперь мы навсегда вместе?
Ангел:
Господь повелевает, и я жду с Ним встречи, теперь чувствую и ты без боязни думаешь об этом
Душа:
Интересно понять для чего эти «дневники» Промыслу Божиему?
Ангел:
Мы оставили еще один след, он должен натолкнуть людей на важноепримут ли они его должным образом?
Душа:
Но ведь Свет видели только четверо, поверят ли им и вразумит ли их «плащаница»?
Ангел:
Вот для этого и «дневники»
Душа:
Но ведь они покажутся несвязанными между собой
Ангел:
И то и другое о жизни, помимо смерти
Душа:
Может быть они для спасения, мне становится совсем спокойно, когда я думаю, что они могут спасти, пусть даже и одну единственную душу. Если так, то мое существование уже будет не зря.
Ангел:
Во славу Божию
Душа:
Интересно, какую душу они спасут?
Ангел:
Твою, разве ты это не почувствовала
ЭПИЛОГ
Высокого роста пожилой седовласый мужчина, сопровождаемый высокой, уверенной в себе и в своей красоте, брюнеткой, шли по лесной тропинке, сопровождаемые невысоким сухопарым старичков в рясе с большим посохом, бывшим настоятелем монастыря:
Вы очень хорошо сделали, что привезли этих троих к нам. Не хочу корить моих монашков, ни один из них не в состоянии нести с таким усердием послушание. Уже пол года прошло, как они здесь, а все дела переделали, кончают свое и берутся за другие. Хм, я поначалу, было, укорялдумал гордыня в них требует большого, мол, я и больше могу, но присмотрелсявсе ради Бога! И вот что замечу: эти то двое гигантов от природы добры, но вот как начали монашествовать, будто на учебу подрядились, умнеют, проницательность в них просыпается, понимают быстрее других, а как поют Не устают совсем, все то у них в руках спорится и при том ни капли эгоизма, не знаю, бывают ли такие еще!
А третий?
Третий особенный Много у него, видимо, чего в жизни было, но все это, как Ангел Божий крылом смел и с памяти, и с души. Бывает такоесвятые писали, если Ангелу в глаза посмотреть
А как же это так, он же не видимый
Чудны дела Твои, Господи! Вот так бывает, возьмет грешника за руку души его, именно за душу, развернет к себе и прямо в самую глубину души Такое случается, когда человек вот, как бы это понятнее, вот когда собирается последний, заключительный шаг к своей погибели сделать, вот набрал уже полноту грехов свою, вот тут, жертвуя собой, Ангел и сотворяет с собою такое, духовник мой схимонах, преподобный теперь уже Анисифор, сказал раз, что делая так без воли Божией рискует Ангел самовольствуя, ради любви к своему подопечному, да только Господь милостив, любвиобильную жертву всегда принимает.
Вот так видимо и получилосьвы же сами говорили, будто он взял за руку кого-то, что-то там хотел сделать, да так и озяб
Так он хотел
Да много ли мы понимаем то, когда хотим чего-то? А вот и они, ну-ка глянь, доченька, у тебя глаз то острее будетгде они? Марина посмотрела в направлении, указанном настоятелем, и увидела троих мужчин в рясах, несущих по большому бревну, ей показалось, что ноги их под рясами даже не касаются землисловно плывущими по воздуху, быстро подошли они до стоящих. Издали слышался один голос, поющий псалом и лишь вблизи оказалось, что это слившиеся в унисон три. Звуки стихов псалмопевца Давида ласкали не столько слух, сколько душу, рвущуюся на встречу этой, разливающейся по огромному лугу, хвале Богу. Они прошли с сияющими улыбками, кивая спокойно головами в ответ на приветствие, остановившись, лишь на мгновение, принять благословение от наставника. Двое из них, обладавшие непропорционально маленькими черепами, при явно бОльших и мощных туловищах по сравнению с третьим, совсем по-родственному тепло улыбнулись женщине, в шевелении их губ, поющих псалмы, ей почудилось«матушка», после чего они слегка поклонившись, продолжили свой путь. Взгляд третьего выражал сдержанную умиротворенность, светясь изнутри тихой и только ему одному понятной радостью, чем он и поделился с каждым из попавшихся на пути
На обратном пути, Лагидзе повторил это, тоже угаданное:
«Матушка»сказали бы, не поверил Что ты с ними сделала
Не знаю, наверное, отнеслась, как к людям А что это «Сергей Петрович», звонивший недавно, да и генерал этот?
А что они Ты знаешь, они ведь поверили, что человек этот не несет опасности, не знаю как, но поверили, и вот «плащаницей» заинтересовались, говорят в Италию повезли в институт «Туринской плащаницы»там целый консилиум в себя до сих пор прийти не может, многих она уже к вере привела, Христова, я имею в виду, а теперь то
Хотела сказать, что рукопись эту, ну «дневники», я Владыке отдаласвоему духовному отцу А он знаете, как распорядился?
Как же? Вынес на синод, или как там
Нет! сказал, что сам отправит мужу, вместе с благословлением на написание романатак и сказал: «Отослал Лешке молитвенный привет вместе с рукописьювот ему и будет послушание!».
А что Алексей?
Сказал, что Господь управит по молитвам отченьки
Любопытно было бы почитать
И не сомневайтесь
А что же Игнатьев?
Приходит в себя На Афон собирается Основал свой фонд милосердия
О как! А что с ним было то? И что это он так-то?
Да, вот так Никто не знает Он рассказывает, что в полубреду долго горел, а потом сон ему привиделся: какой-то старичок рядом с его кроватью в больничном боксе долго на коленях молился, а он так перепугался, что боялся и пошевелиться, и вот дождался пока старец сам не повернулся и не посмотрел светлым и добрым взглядом, долго, говорит так смотрел, а потом улыбнулся перекрестил и сказал: «За тебя раб Божий особенно молиться надобно, но без твоих молитв и богоугодных дел никто тебе не поможет». Вот с тех пор и на поправку пошел, перестал бредить, сознание прояснилось первое что сделалсоборовался, взял благословение и начал фондом заниматься. Его же Буслаев назначил, как это, распорядителем своих денег, и представился Ну вот он все эти деньжищи и половину своих туда и вбухал
Впереди длинная, уходящая, как будто в небо, совершенно прямая узкая дорога, уложенная между высокими елями, виделась некоей Лествицей, на ступенях которой предстояло еще много столкновений со злыми силами, но на душах у обоих было спокойно, чувствовалось присутствие еще двух существ, напевавших в унисон: «Слава Тебе Боже за все!». От куда-то издали сзади, слышался благословляющий на дальнюю дорогу колокольный перезвон, а данное игуменом благословление до сих пор грело благословленные руки, макушки, души, нежившиеся в отчищенных исповедью и Причастием плотях.
Марина с таинственной улыбкой глядя на ниспадающую в поклоне перед колесами большого джипа, дорогу, сквозь молитовку, послала куда-то далеко, хотя «далеко» это казалось совсем близким, теплевшимся в глубине ее сердца: «Лелюшка мой, как же здорово быть связанной Боженькой одним венцом вместе, слившись в одно сердечко, под одним благословением, навсегда, навсегда, навсегда»
26 ноября 2017 года. Город Липецк. ФКУ ИК 6.