От машины в кредит мою семью спасало наличие служебных автомобилей (хотя Катька намекала о покупке ей маленькой машинки), ипотека была нам не по карману ввиду расточительности. Катька могла оставить больше половины месячного заработка за один день. И чем дольше я с ней жил, тем прочнее устанавливалось негласное правило: «Больше зарабатываешь, больше тратишь». Перспективы что-то скопить становились все иллюзорней.
Я купил себе новую белую сорочку и сразу ее надел в туалете, выкинув в мусорное ведро свою пропотевшую. Моя мама мне бы за это руки оторвала. Мысли о скором повышении глушили мою совесть. Я мог себе позволить новую сорочку. Потом я зашел в книжный магазин впервые за полгода и полистал новинки. Ни один из романов меня не привлек. Я подошел к полке с фантастикой, и мое сердце наполнилось теплотой. Полное академическое собрание сочинений братьев Стругацких. Открыл первый том и вдохнул аромат бумаги. «Катька обязана будет мне его подарить, если получу должность», решил я.
Находившись по магазинам, я решил зайти перекусить. Взял себе котлету с картофельным пюре, салат и стакан чая. Сел за столик у окна и не спеша принялся есть, поглядывая на часы.
Я оглядел весь полупустой зал: парочка студентов-хипстеров, склонившихся над планшетом, офисный служащий в сером костюме, поедающий роллы «Калифорния» вилкой, и недавний пациент Роберта Васильевича с тонкими усиками. Этот призрак коммунизма сидел и жадно поедал гамбургер из Мака.
Перед выездом я почувствовал себя совсем неважно. Пот испарился от жара, бульканье в легких усилилось, но ехать в офис нужно было кровь из носу. Вера не зря упоминала про серьезный разговор. Может, сегодня сообщат, кто принят на новую должность? Я зашел в аптеку и купил пачку аспирина. Кинув шипучие таблетки в полулитровую бутылку с водой, выпил двойную дозу и пошел на предательски ватных ногах к машине.
У машины в кармане зазвонил телефон. Я посмотрел на экран регионал.
Только не это, подумал я, нажав кнопку приема:
Максим, добрый день. Ирина Дьякова беспокоит. Удобно разговаривать?
Здравствуйте, Ирина. Да. Удобно.
Максим, срочно нужно привезти шесть упаковок «Розеры 2» нашему клиенту. Вы понимаете, о ком я говорю. Срочно!
Сейчас? А как же собрание?
Ничего страшного, можете задержаться. Вы мне сегодня и не нужны особо. За вас я не беспокоюсь. Отвезете упаковки. Это главное. Вы же знаете, что она только с вами работает.
Хорошо, но
Спасибо. До встречи, Максим.
До встречи, со вздохом сказал я, понимая, что меня ждет в ближайшее время.
А ждало меня следующее: ехать через всю Москву к Арсену в полулегальную аптеку. Брать с его склада волшебные шесть упаковок «Розеры 2» для похудения без наценки, опять наврав, что расплачусь карточками в кратчайшие сроки, и везти эти упаковки на другой конец Москвы в промышленную зону, где, зажатая между двумя железнодорожными путями, стояла ветхая больница. В этом трехэтажном здании работала женщина по имени Инесса Павловна, и она одним росчерком могла повлиять на судьбы сотен терапевтов.
Так уж получилось, что на выездной конференции с врачами прошлым летом под Истрой, когда я еще был начинающим представителем, нам с ней достались рядом номера. И как-то после очередного корпоративного вливания горячительных напитков под дармовую осетрину я проводил ее до номера, где она начала вешаться мне на шею.
Чтобы сделал на моем месте другой мелкий служащий? Я думаю, завалился бы к ней в номер и совместил приятное с полезным. Мне же не позволяла совесть. Не мог и все тут. Перестал бы себя уважать после этого. Поэтому чуть ли не силой я оторвал от себя врачиху, уложил на кровать и закрыл дверь. Все последующие дни я старался обходить ее стороной, выстраивая невидимую линию Мажино.
С тех пор у нее взыграла гордость, и она требовала только меня, будучи врачом совсем не с моей территории. Проценты с ее выписок мне не капали, но отказать регионалу было сродни выстрелу в самое сердце моей карьеры.
Катька бы не простила никогда такого. Я был словно молот между двумя наковальнями. Даже тремя. Нужно было как-то проявлять лояльность к клиенту высшей категории и одновременно сохранять физическую верность жене при постоянном давлении со стороны регионала. Мне так и виделся лозунг над входом директора нашей компании: «Занимайтесь любовью с клиентами. Жена подождет. Клиент ждать не будет».
Я стоял в обеденной пробке на третьем кольце, нервно постукивая пальцами по рулю. С Арсеном кое-как договорился по телефону. У меня с собой была часть карточек на бытовую технику, которую я зажал для нас с Катькой. Остальное придется зажать у не самых важных врачей в следующем полугодии. Что поделаешь.
Я позвонил Инессе и условился с ней на четыре часа дня. На мое счастье, она сегодня была занята городской проверкой и попросила оставить упаковки на столе у секретаря.
Потеряв еще миллион нервных клеток при разборке с Арсеном, я кое-как по пробкам добрался до больницы к пяти часам. Машину поставить было некуда. Пришлось бросать ее за несколько километров и по морозу бежать в больницу. Пытаясь отдышаться, я отдал упаковки секретарю, раскланялся, обещая передать самые теплые пожелания нашему руководству, побежал назад к машине и, вдавив педаль газа в пол, помчался объездными дорогами в офис, где намотал еще пару кругов в поисках места. В день собрания его отыскать было проблематично.
Когда я, еле живой, наполовину замерший, зашел в просторный конференц-зал, где подходило к концу собрание, на часах было почти семь вечера. На меня тут же уставились все присутствующие, начали мигать и делать знаки. Предупреждать, что, мол, начальство, дескать, не в духе, лучше бы не приезжал.
Немного отдышавшись, я первым делом сдал все отчеты Вере, в двух словах переговорив о насущных проблемах на самых ответственных участках. Помог двум новеньким с оформлением бланков заказа товаров на складе и только после всего, по крупицам, смог оценить весь масштаб урагана, пронесшегося за несколько часов до моего приезда.
Оказывается, собрание началось с разгромных докладов по результатам проверок. Результаты слепых визитов были ужасающими. Врачи либо впервые слышали о медицинском представителе, который, судя по данным, уже год работал на территории, либо видели его раз или два не больше. С аптеками аналогично.
Прямо во время собрания директором компании, которая специально зашла на собрание перед отлетом в головной офис, был уволен самый опытный менеджер, а вместе с ним и треть его команды. Назначили нового из представителей. Перевели из другого отдела. Я знал, о ком шла речь. Чей-то там родственничек.
Как выяснилось, по мне тоже прошлись, но краем, видимо, для пущего устрашения новичков. После сегодняшнего звонка Веры и Ирины я почему-то уже не сомневался, что должность у меня в кармане.
Не успел я выпить дрянного быстрорастворимого кофе и пойти перекурить с коллегами, как меня вызвал к себе регионал. Все переглянулись и мысленно простились со мной, но я оставался спокойным.
Я постучал два раза, как полагается, и открыл дверь.
Здравствуйте еще раз. Разрешите войти?
Заходи, сказала она, указывая на стул рядом с собой.
В углу шумел ионизатор воздуха. Я сел. Ирина положила ногу на ногу и рукой стала водить по своим коротко стриженным светлым волосам, как бы причесываясь.
«Странная прическа для девушки все-таки, подумал я. Мужская стрижка. Но она ей, как ни странно, очень к лицу. К округлому, без единой капли пудры и тонального крема лицу».
Только надутые ярко-красные губы говорили о том, что она все-таки заходит в отдел косметики. Было в этих губах что-то такое призывное, возбуждающее.
Однажды в разговоре ее секретарша Светка проговорилась о том, что волосы она постоянно красит. Блондинка любимый типаж директора. Натуральный цвет ее волос русый. Сейчас уже и не помнит ее никто такой.
Чай, кофе? нарушив молчание, спросила Ирина.
Кофе, если можно.
Как съездил? спросила она, загружая капсулу в кофемашину.
Хорошо съездил. Все отдал. Вам большой привет и долгих лет сотрудничества.
Спасибо. Молодец. Все-таки чем ты ее там привлек, Максим? До тебя мы вообще не могли найти с ней общий язык. Отоларингология была нашим самым слабым звеном при неплохих препаратах. Ни один до тебя, будь то представитель или менеджер, не смог даже близко к ней подойти и о чем-то договориться. Сколько мы раз ее приглашали к нам на завод, на конференции, путевками подкупали, подарками. Результата ноль, и тут появляешься ты, и сразу успех. В чем секрет, поделись?
Да ни в чем особо. К любой женщине можно подобрать ключик.
Она с неподдельным интересом посмотрела на меня. Потом слегка улыбнулась. Я знал, что она лукавит.
Ладно, Максим. Я тебя вызвала по другому поводу, промолвила она, поставив белую чашку с кофе передо мной.
Внимательно слушаю, сделав глоток, сказал я и раскрыл еженедельник.
На совещании руководства директор принял кадровое решение по смене одного управляющего менеджера.
Да, я в курсе. Мне уже сказали, что Володю сегодня уволили.
Володю уволил директор на собрании представителей. Его увольнение не входило в наши планы. Это решение было спонтанным. Каприз директора или месячные. Одно из двух. Ничего уже не вернешь. Жаль, конечно.
Меня начало трясти, то ли от жара, то ли от напряжения. Мои надежды начали таять.
Ты, Максим, смотрю, не понимаешь ничего. Устал, видимо?
Да, немного замотался сегодня. А чего я не понимаю? Вы приняли решение о смене менеджера, но Володя закрыл грудью, так сказать, кого-то.
Она улыбнулась.
Максим, Володя не закрывал никого грудью. Он стал вторым уволенным.
Тут до меня начало доходить. Я слышал краем уха, что собеседования затеялись по причине будущих увольнений, а не по причине расширения, как многие говорили.
Нужно было найти свежие кадры среди своих, лояльных компании сотрудников. Володя стал случайной жертвой плохого настроения директора. Его место займет чей-то пасынок. Но кто мог стать вторым, на чье место претендовал, в том числе и я?
Максим, вы еще хотите стать руководителем одного из подразделений?
Хочу, ответил я.
Могу вас поздравить. Вы с успехом прошли все этапы собеседования. Директора ваши планы по развитию региона впечатлили, да и меня в том числе, не буду этого скрывать. А также ввиду ваших прошлых заслуг могу сообщить, что вы приняты на должность менеджера. Вот договор. Ознакомьтесь и подпишите.
Я придвинул к себе зеленые листки с печатью и пробежался глазами по диагонали.
Эту неделю вы доработаете на должности представителя, продолжила она. В выходные состоится тренинг под Истрой для руководящего состава. Завтра введете в курс дела новенького на ваше место. Также у вас в команде есть свободные вакансии. Их в ближайшее время нужно будет закрыть. Испытательный срок три месяца. Оклад будет повышен до уровня менеджера также только после испытательного срока. Новую машину получите в «АХО» у Анатолия. Там все согласовано.
Я сидел, оторопевший, и не знал: радоваться или нет. Что-то меня очень смущало, и я не ошибся.
Ирина, как будто прочитала в моих глазах вопрос и ответила:
Максим, менеджером на увольнение была выбрана кандидатура Веры. Не спрашивайте, почему. Это решение руководства. Она еще ничего не знает. Вам поручено ей об этом сообщить.
«Только не это, подумал я с ужасом. Вера Как я могу занять твое место? Как? Что подумают коллеги? Ведь ты столько для меня сделала, столько раз прикрывала. Да, ты была местами жесткой и принципиальной, но как иначе? Как я буду в глаза смотреть тебе?»
«Только попробуй отказаться», мелькнули в голове слова Кати.
Ирина что-то говорила про Веру, а я, молча, ставил свою подпись на договоре, молча, пожал тоненькую белую руку Ирине, молча, встал со стула, молча, вышел из кабинета.
«Катька, где ты?! Ты нужна мне. Где ты, любимая?! Почему сейчас не рядом? Это ведь все для тебя. Это ведь все для тебя».
Глава 6
Мне стало совсем не по себе. Снова затошнило. Пришлось просидеть в туалете не меньше часа. Единственным плюсом могло быть то, что за это время все уже могли разбрестись по домам. Никого не хотелось видеть.
Вытерев рот бумажным полотенцем, посмотрел на себя в зеркало. В кого же я превратился? Отекшее бледное лицо, как будто шприцем накачали воды под кожу. И это все за полгода
Не чувствуя ног, опираясь на стену, столы и стулья, я кое-как добрался до ресепшена и, обессилев, повалился в кресло возле кулера с водой. Жар обуревал все тело, в глазах потемнело, дышать стало труднее. Я словно был шахтером, заваленным углем после взрыва, не надеющимся на спасение.
Что-то ты, Максим, плохо выглядишь, сказала секретарша Света, укладывая папки в шкаф. Взял бы больничный. Отдохнул. Полечился бы. За всеми не угонишься.
Что? спросил я, открыв глаза. Не угонишься?
Ну да. Сколько тут работаю, вечно все куда-то спешат, гонятся друг за другом. Смотришь, приходит молодой красивый парень. Он тебе привет, комплимент, улыбнется еще. Глаз радуется, а потом проходит время и не узнать вообще. Как к земле прижатый, бредет по коридору новоиспеченный начальник. Буркнет что-то себе под нос и дальше идет. Проходит еще год или два, и человек вообще исчезает. Как будто сгорает в печи. Страшно все это. Вот и ты таким же становишься, Максим.
Каким таким же? Что ты несешь?!
Вот уже и злишься, а год назад улыбчивый ходил, счастливый. Я же знаю все. Договор вчера на тебя составляла, и Вере об этом по секрету рассказала. Она все поняла и ушла специально сегодня раньше, не стала тебя дожидаться.
Так она что, все уже знала, когда я приехал в офис?
Конечно, знала.
С ума сойти.
Может быть, тебе чаю?
Нет, спасибо, Свет, не хочется. Я сейчас посижу и поеду домой отсыпаться. Голова кругом идет. Не знаю, за что теперь хвататься. Вроде бы радоваться нужно, а не хочется совсем. Осадок на душе теперь.
Понимаю, да, сказала она, выключив свет, оставив только дежурные лампы. Ну, я пошла, Максим. Ты тут давай недолго, а то охрана будет ругаться. Ты последний остался. Поезжай домой, жену обрадуй.
Она на тренинге, ее нет дома.
Ну, ничего страшного, все равно поезжай и сходи к врачу обязательно.
Спасибо, Свет, за заботу, схожу обязательно.
Пока.
Пока.
Света застучала каблуками по кафельному полу и скрылась в длинном коридоре. Было слышно, как она открыла дверь и вышла из офиса. Я остался сидеть один в полумраке, уставившись в один из лозунгов компании, который гласил:
«Мы платим высокую цену за ваше здоровье, мы готовы отдать за ваше здоровье все, что у нас есть».
Я бы немного изменил трактовку:
«Мы отдаем все наше здоровье ради вашего благополучия. Подпись. Медицинский представитель».
Все правильно, ты, Света, говоришь. Пройдут годы, и нас тоже сметут дворники со стекла. Никто не вспомнит, что мы брались за любую работу, за любое поручение, бежали как псы за палкой хозяина. Никто этого не вспомнит, будет на моем месте сидеть новый Максим и будет разговаривать с новой Светой о том же самом или, кто его знает, может быть, все с той же Светой. Пожалуй, секретарша единственное, что осталось незыблемым в нашем маленьком мирке.
Собираясь ехать домой, сидя в замерзшей машине, скованными пальцами написал сообщение Кате, в котором поделился последними событиями. Затем набрал номер Веры, чтобы все-таки поговорить. Она не ответила, но правда, через пять минут, прислала длинное сообщение:
«Максим, я была рада поработать с таким неординарным сотрудником, как ты, на которого всегда можно было положиться. Сейчас это редкость. Я уверена, что ты не предавал меня, хотя теперь так будут считать многие. К этому и так все шло.
Думала, пронесет, пожалеют из-за детей, думала, что совесть еще жива в людях, но, увы. Не я первая, не я последняя. Ты тоже будь осторожен. Под тебя найдется, кому копать, к тому же твое повышение уже многим поперек горла.
Советую набирать себе команду с нуля. А за меня не переживай, я найду работу. У меня, как ты знаешь, много было предложений, мой опыт, клиентская база, навыки с руками оторвут, если только уже не поместили в черный корпоративный список. Такое бывало. Сфабрикуют что-нибудь. В общем, удачи в жизни, удачи в работе, нужен будет совет, звони».