Тетушка хоть и первый раз принимала роды, но действовала с холодной головой. Взялась она за дело неторопливо, знала свое дело на ять и могла раскрыть способности на самом высоком уровне. Талантливый гинеколог, тетушка руководствовалась и интуицией, и тем, что подсказывали чувствительные руки. Все женщины, видевшие, как она принимает роды, или рожавшие с ней, испытывали к ней благоговейное уважение. Моя матушка при жизни не однажды говорила нам: «У вашей тетушки руки не такие, как у всех. У людей руки бывают холодные, бывают горячие, бывает, из них все валится, бывает, все в поту. А у вашей тетушки руки круглый год одни и те жемягкие, прохладные, не то чтобы разболтанно мягкие, нет Как бы тут выразиться» На помощь пришел образованный старший брат: «Может быть, то, что называется иголка в куче ваты, мягко стелет да жестко спать?» «Вот-вот, кивнула матушка. Да и прохладные они у нее не как кусок льда, нет» Образованный брат снова добавил за нее: «Это внутренний жар и внешний холод, это как шелк, как холод драгоценного камня». «Да-да, именно так, кивнула матушка. Стоит ей провести рукой по телу больного, на семь десятых болезнь уходит. В наших краях женщины тетушку чуть ли не боготворили».
Ай Ляньженщина везучая, но в первую очередь она женщина умная. Как только руки тетушки коснулись ее живота, она сразу ощутила какую-то силу. Потом она всем встречным рассказывала, мол, тетушка что твой главнокомандующий. По сравнению с ней эта верещавшая рядом с ночной вазой старухапросто клоун. Под вдохновением и потрясением от научного подхода тетушки и ее строгого отношения в голове Ай Лянь будто просветлело, она исполнилась мужества, пронизывающая боль в печени и легких, казалось, стала значительно меньше. Она перестала плакать, выполняла тетушкины распоряжения, делала движения, как велено, и произвела на свет большеносого младенца.
Чэнь Би родился бездыханный, и тетушка, подняв его, принялась шлепать по попе и по груди, пока тот не запищал как котенок. «И откуда у этого молодца такой носище? дивилась она. Ну чистый янки!» Тетушка была исполнена радости, словно завершивший свое изделие мастеровой. Изможденное лицо роженицы осветила улыбка. Тетушка была человек несгибаемый в классовом подходе, но, извлекая ребенка из родовых путей, она забыла о классах и классовой борьбе, испытываемая ею радость была чистой, непритворной.
Услышав, что жена разрешилась мальчиком, из угла поднялся Чэнь Э. В крайней растерянности он крутился туда-сюда в узком пространстве у очага. Из иссохших глазниц каплями меда выкатились две дорожки слез. Ему было не выразить словами царившее в душе ликование. Сказать хотелось так много, но он и рта не смел открыть. Какие там ароматные свечи, какие предки, для таких, как он, грех даже помянуть такое.
Раз ребенок с таким большим носом родился, пусть и зовется Чэнь Би! обратилась к нему тетушка.
Она сказала так в шутку, но этот Чэнь Э, словно получив высочайшее повеление, закивал в поклоне: «Благодарствую за имя! Благодарствую за имя. Чэнь Би так Чэнь Би!»
В то время как он продолжал рассыпаться в благодарностях, а Ай Лянь умываться слезами, тетушка собрала свою сумку и хотела уходить. На глаза ей попалась Тянь Гуйхуа. Та сидела перед разбитым ночным горшком, опершись спиной о стену, и будто спала. Тетушка и не заметила, когда та успела принять такую позу, и не помнила, когда прекратились ее душераздирающие вопли. Тетушке даже показалось, что у той уже и душа вон, но в полумраке блеснули зеленым, как у кошки, глаза, и она поняла, что старуха жива. У тетушки в душе поднялась волна гнева. «Как, ты еще здесь?!»воскликнула она. «Половину работы я сделала, наконец выдавила из себя старуха, а половину ты; мне вообще-то полагается одно полотенце и пяток яиц. Но ты мне голову расколотила, глянь только. Но я в управу жаловаться не пойду, а ты за это должна положенным тебе полотенцем мне рану перевязать, а свой пяток яиц отдать мне на поправку». Только тут тетушка вспомнила, что эти повитухи вымогают у рожениц их добро, и ее охватило отвращение. «Стыд-то какой, совсем совести нет! Это какую такую половину работы ты сделала? проскрежетала она сквозь зубы. Если бы я дала тебе довести эту твою работу до конца, сейчас на кане два трупа лежали бы! Ты, ведьма старая, считаешь, женское влагалище что куриная гузка, посильнее надавишь, яичко и выкатится? Это у тебя принимать роды называется? Убийство, вот что это такое! А ты еще жаловаться на меня вздумала? И пнула старуху в нижнюю челюсть. Еще полотенца, яйца ей подавай!» Пнув ее еще и в зад, тетушка схватила одной рукой сумку, а другой вцепилась в пучок волос у старухи на затылке и поволокла ее во двор. Чэнь Э выскочил следом, чтобы примирить их, но тетушка гаркнула на него: «А ну катись отсюда! Иди вон, жену обихаживай!»
По словам тетушки, она впервые в жизни кого-то ударила, даже не думала, что сможет вот так ударить человека. И отвесила старухе еще один пинок в зад. Та перекатилась, уселась и, колотя руками по земле, завопила на всю округу: «Помогите! Убивают Дочка бандита Вань Люфу жизни лишить хочет»
Уже наступили сумерки, садилось солнце, в свете вечерней зари дул легкий ветерок, деревенские в это время по большей части ужинали, стоя во дворах с чашками в руках. На шум быстро собралась толпа. Подошли и секретарь партячейки Юань Лянь вместе с бригадиром большой производственной бригады Люй Я (Зубом). Тянь Гуйхуа приходилась Люй Я дальней родственницей, а, как говорится, ворон ворону глаз не выклюет, вот Люй Я и стал укорять тетушку: «Вань Синь, молодая девушкаи бьешь старушку, не совестно?»
«Надо знать, что за дрянь этот Люй Я, пояснила нам тетушка. Жену колотил, скотина, так, что она у него на четвереньках ползает, а еще осмеливается меня поучать!»
«Какая старушка? взвилась тетушка. Ведьма старая, одно зло от нее! Поспрошай-ка сам, каких она делов натворила! Сколько народу своей рукой на тот свет отправила! Да будь у меня, старой, пистолет, вмиг бы прикончила!» И, вытянув указательный палец правой руки, наставила в голову старухи. Тетушке тогда было всего семнадцать, и когда она назвала себя «старой», многих это рассмешило.
Люй Я хотел было вступиться за Тянь Гуйхуа, но тут заговорил партсекретарь Юань Лянь: «Доктор Вань права, только такой строгостью и надо наказывать старых колдуний, которые шутят с человеческими жизнями! Ты, Тянь Гуйхуа, хватит дурака валять да бездельничать, считай, легко отделалась, в каталажку надо бы тебя отправить! Чтобы отныне все рожающие посылали за доктором Вань! А ты, Тянь Гуйхуа, если еще хоть раз посмеешь роды принимать, все твои собачьи когти пообрубаем!»
По словам тетушки, этот Юань Лянь хоть и неграмотный, а разбирался, что к чему, умел восстанавливать справедливость, хороший партработник.
4
Сенсей, вторым ребенком, которого приняла тетушка, был я.
Когда матушке пришло время рожать, бабка, как у нее давно было заведено, вымыла руки и переоделась, зажгла перед табличкой предков три ароматные свечи, отбила три земных поклона и выставила из дома всех мужчин. Матушка рожала не впервые, передо мной были два старших брата и сестра. «Дело тебе знакомое, сказала ей бабка, вот сама потихоньку и рожай». «Мама, неважно я себя чувствую, пожаловалась матушка. На этот раз совсем не так, как прежде». Бабка не восприняла это всерьез: «Что не так? Не цилиня же выродить собираешься?»
Матушкины предчувствия были верны. Братья и сестра появлялись головой вперед, а я сперва ногу высунул.
Увидев мою ногу, бабка просто обмерла от страха. Потому что в наших краях ходила присказка: «Коли ребенок ногой вперед, знать дух за недоимкой идет». Что за дух, взыскующий недоимку? А это значит, что в семье кто-то в прошлых поколениях кому-то задолжал. Вот этот заимодавец и перевоплощается в младенца, чтобы роженицу измучать по полной, он или умирает вместе с роженицей, или умирает, достигнув определенного возраста, принося таким образом этой семье значительные материальные потери и душевные страдания. Но бабка и виду не подала. «Этот ребенок скороходом вырастет, у какого-нибудь чиновника посыльным будет, заявила она. Не бойся, я знаю, как быть». Принесла со двора медный таз, встала перед каном и принялась колотить по нему скалкой. «Выходи, выходи! выкрикивала она при этом. Твой господин послал тебя со срочной вестью, не выйдешь, взбучку получишь»
Почувствовав, что дело принимает серьезный оборот, матушка стала стучать в окно сметкой для кана и звать мою старшую сестру, которая во дворе прислушивалась к доносящимся из дома звукам: «Доченька, быстро беги за своей тетушкой!»
Сестрадевчонка смышленаяпобежала в деревенскую управу и попросила Юань Ляня позвонить по телефону в фельдшерский пункт. Этот старинный телефонный аппарат с рукояткой я теперь храню у себя. Потому что он спас мне жизнь.
В тот день, шестого числа шестого месяца, на речке Цзяохэ случилось небольшое наводнение. Поверхность каменного моста оказалась под водой, но по разбивавшимся об него волнам все же можно было определить, где он находится. Удивший на реке рыбу зевака Ду Боцзы (Шея) своими глазами видел, как тетушка на всем ходу спустилась с дамбы на противоположном берегу. Колеса велосипеда поднимали волну больше метра. Если бы тетушку смыло бурлящим потоком, меня, сенсей, и не было бы.
Мокрая до нитки тетушка влетела в ворота.
Матушка говорит, что как только тетушка вошла в дом, она будто приняла таблетку успокоительного. Войдя, тетушка отпихнула бабку в сторону, язвительно бросив: «Вы, почтенная, такой грохот устроили, разве он осмелится выйти?»«Маленьким детям шум нравится, упорствовала бабка, услышит грохот барабанов и гонгов, разве не высунется поглядеть?» Тетушка потом рассказывала, что ухватила меня за ножку, потянула как редьку, да так и вытащила. Я-то понимал, что это она шутит. После того как она приняла Чэнь Би и меня, наши матери стали добровольными агитаторами за нее. Они повсюду рассказывали о своем опыте, жена Юань Ляня и зевака Ду Боцзы тоже рассказывали всем подряд, как искусно тетушка гоняет на велосипеде, так что слава о ней гремела по всей округе, спрос на повитух вскоре пропал, и это стало историческим событием.
Время с 1953-го по 1957 год было периодом расширения государственного производства, благодатным временем расцвета экономики, в наших краях погода стояла благоприятная, и год за годом выдавался богатый урожай. Народ стал досыта есть, теплее одеваться, на душе было радостно, женщины наперегонки беременели и рожали. Тетушка в эти годы просто с ног сбилась. В восемнадцати деревнях дунбэйского Гаоми на каждой улочке, в каждом переулке остались следы шин ее велосипеда, почти во всех дворах сохранились следы ее ног.
Всего с 4 июня 1953 года по 31 декабря 1957 года тетушка приняла роды 1612 раз, помогла родиться 1645 младенцам. Мертвых было шестеро, но из этих шести пятеромертворожденные, а у одного было врожденное заболевание. Это был блестящий успех, близкий к идеальному.
17 февраля 1955 года тетушка вступила в Компартию Китая. В тот же день она еще и приняла своего тысячного младенца. Этим младенцем был мой одноклассник Ли Шоу.
«Ваша учительница Юйсамая незакомплексованная роженица, рассказывала тетушка. Я ее внизу обихаживаю, а онаподи ж тыкнижку в руках держит, к урокам готовится».
В последние годы тетушка часто вспоминала те деньки. То было золотое время для Китая, золотое время и для нее. Уж не помню, сколько раз ее глаза загорались, когда она уносилась мыслями туда: «В то время я была живым бодхисатвой, я дарила детей матерям, от меня исходил аромат сотен цветов, вокруг меня кружили рои пчел, летало множество бабочек. А теперь только мухи, ети его, жужжат»
Мои имена тоже она предложила: школьноеВань Цзу (Нога) и детскоеСяо Пао.
Извините, сенсей, должен объяснить, что мое настоящее имяВань Цзу. Кэдоумой псевдоним.
5
Тетушка давно уже достигла возраста, когда поговаривают о замужестве. Но она сама зарабатывала себе на жизнь, столовалась за счет государства как госслужащий, да и происходила из такой прославленной семьи, что деревенские парни даже подумать о ней не смели. Мне тогда было уже пять лет, и я нередко слышал, как прабабушка с бабушкой обсуждают тетушкино замужество. «Ну вот скажи, невестушка, озабоченно обращалась к ней прабабушка, Синь-то уже двадцать два, ее одногодки по двое детей нянчат, а ей даже сватов никто не засылает!»«Чего спешить, почтенная тетушка, отвечала бабушка. Такие, как Синь, могут и во дворец замуж выйти, императрицей сделаться! Тогда и ты свояченицей императора станешь, и мы императорской родней окажемся, вот уж наверняка с прибылью будем!»«Ерунда это! возражала прабабушка. Император давно уже низложен, нынче народная республика, председатель у власти». «Пусть и председатель у власти, вот мы за него Синь и выдадим». «Ну что ты за человек, злилась прабабушка, сама в новом времени, а головой осталась до Освобождения». «Я не ты, отвечала бабушка. Я в жизни нашей тихой деревушки не покидала, а ты вон в освобожденные районы ездила, в Пинду побывала». «Ты при мне про этот Пинду лучше не заговаривай, у меня от одного названия кожа на голове немеет! Меня туда японские дьяволы затащили, я там мучилась, а не наслаждалась!» Так у них за разговорами и до ссоры доходило. В первый день прабабушка так рассерчала, что ушла, словно никогда больше и видеть бабушку не желала, но на другой день вернулась. А матушка, глядя, как они обсуждают тетушкино замужество, всякий раз потихоньку посмеивалась.
Помню как-то ввечеру наша корова принесла теленка. Не знаю, то ли корова взяла с матушки пример, то ли теленок мне подражал, но он тоже стал выходить ногой вперед и застрял. Старая корова нетерпеливо мычала, видно было, как тяжело ей приходится. И дед, и отец места себе не находили, потирая руки и притопывая ногами, ходили кругами, не зная, что предпринять. Короваоснова жизни крестьянина, а эту тем более производственная бригада определила в нашу семью на содержание. Сдохнет, так хлопот не оберешься. Матушка шепнула моей старшей сестре: «Доченька, слышала я, твоя тетушка вернулась» Та даже не стала ждать, что мать скажет дальше, и убежала. Отец раздраженно глянул на жену: «Ты соображаешь, что делаешь? Она же у людей роды принимает!» На что матушка бросила: «Человек, скотинаодна малина».
Тут за старшей сестрой появилась тетушка.
«Вы что, загонять меня до смерти хотите? выпалила она сразу как вошла. Я тут с ног сбилась у людей роды принимать, так еще у коров!»
«Кто ж виноват, что ты из нашей семьи, сестренка? улыбнулась матушка. К кому еще обращаться, как не к тебе? Люди тебя воплощенным бодхисатвой называют, а бодхисатва приходит ко всем, спасает всякого сущего. Корова, она хоть и скотина, тоже живая тварь, разве ты сможешь не прийти на помощь умирающему!»
«Хорошо, что ты неграмотная, сестрица, сказала тетушка. Имей ты на две корзины знаний, как бы ужилась в тихой деревушке!»
«Да будь у меня знаний хоть на восемь корзин, и то не сравниться с пальцем на ноге моей сестренки», парировала матушка.
На лице тетушки хоть и оставалось сердитое выражение, но она уже явно отошла. Стемнело, матушка зажгла имевшуюся в доме лампу, поправила фитиль и принесла в сарай.
Завидев тетушку, корова согнула передние ноги и опустилась на колени. При виде коленопреклоненной коровы у тетушки брызнули слезы из глаз.
Мы все тоже не смогли сдержать слез.
Осмотрев корову, тетушка сочувственно, но в шутку заключила: «Еще один вперед ногой идет».
Нас она выставила во двор, опасаясь, что увиденное шокирует. Слыша ее громкие распоряжения, мы пытались представить, как отец под ее руководством помогает корове родить. То был вечер пятнадцатого дня по лунному календарю, и когда на юго-востоке взошла луна, залив ярким светом небо и землю, тетушка крикнула: «Ну вот, родился!»
Мы с радостными воплями рванулись в сарай, где обычно мололи муку, и увидели позади коровы маленькое тельце, покрытое липкой жидкостью. «Вот и славно, телочка!»удовлетворенно воскликнул отец.
«Вот уж диво дивное, раздраженно откликнулась тетушка. Как женщина родит девочку, мужчины пригорюниваются; а как корова принесет телочкуулыбаются во весь рот!»
«Так телочка вырастет, может телят наплодить!»сказал отец.
«А у людей что? Маленькая девочка вырастет, разве не сможет тоже детей нарожать?»
«Это дело другое», сказал отец.
«И чего тут другого!»не отступала тетушка.
Увидев, что она разволновалась, отец не стал больше с ней спорить.