Когда он понял, что у него есть, Андрей быстро повернулся к задней части книги. За последнюю неделю под юрисдикцию Борзюка попали только три человека ... три человека и одна звездочка.
Пока Андрей изучал записную книжку, он постепенно начал понимать, что то, на что он смотрел, на самом деле было мошеннической бухгалтерией. В надлежащем порядке вещей Борзюк, по-видимому, должен был передать документы, удостоверяющие личность, какому-то другому органу, как только он их заберет, но хитрость Борзюка не могла этого допустить. Он хранил свои собственные файлы, думая, что когда-нибудь каким-то образом сможет их использовать. Борзюк знал, что информация часто является путем к продвижению, или, по крайней мере, в худшем случае, это может быть средством спасения своей шеи. К сожалению, в данном случае это не окупилось.
Пока он изучал записную книжку, Диана тоже не спускала с него глаз. Она сидела, сложив ноги вместе, наклонившись вперед и положив карты на колени. Она методично перебирала стопку, поднимая их по одному, читая имя каждой жертвы, читая четкие, сводные данные, имеющиеся на каждой карточке, а затем смотрела на фотографию. Она была склонна зацикливаться на фотографиях. Закончив, она обмотала резинкой стопку карточек и вернула ее на кофейный столик. Она потянулась за бокалом, сделала несколько глотков и посмотрела на Шальнева.
- А что в блокноте? - Ее голос был ровным.
Он сказал ей об этом и мысленно отметил про себя, что если звездочка в блокноте изображала Белова, то Борзюк, должно быть, держал его водительские права подальше от коллекции, иначе Диана обнаружила бы их. Это означало, что похищение Белова даже не было зарегистрировано в тайной системе, что еще раз доказывало, что ссора подполковника Энгарта с Денисом Беловым и Леной Муравьевой была сугубо личным делом. Белов, по крайней мере, даже не существовал неофициально. И Шальнев не заметил никакого упоминания о Дмитрие Федорове.
- Это люди, которых они похитили, - сказала Диана.
Шальнев кивнул.
- Я не знаю, какие здесь временные рамки. Может быть, месяц или больше. Это трудно оценить с учетом недавней эскалации исчезновений. Нужно тщательно прочитать тетрадь и сравнить ее с фотографиями.
- И они сидят в этих проклятых тайных тюрьмах, - сказала она.
Андрей не ответил.
- Что ты собираешься делать с этой дрянью? - Она резко повернула голову к нему.
- Я должен подумать об этом, - сказал Андрей.
- Подумать об этом? Перестань, не думай об этом. Ты должен передать это в прессу.
- Как ты думаешь, какие газеты собираются высунуть свою шею?
- Может, российские либеральные СМИ, - сказала она. - Может быть ... может быть, кто-то набрался бы смелости из центральных газет, если бы у них были веские доказательства...вот так.
- Мы должны подумать об этом, - повторил Андрей. - Если есть способ использовать это, чтобы помочь Лене, нам лучше убедиться, что мы все продумали. Мы не можем позволить себе все испортить.
Диана откинулась на спинку стула, а Андрей взял другой блокнот. Казалось, что это всего лишь записная книжка. Это был не календарь и не адресная книга, хотя в ней были и даты, и адреса. Это был довольно случайный набор данных, который был обязан больше собственной специфической психологии Борзюка, чем любой обычной организации, способной вести подобные методические списки.
Несколько страниц были вырваны тут и там, что-то вычеркнуто, обилие каракулей - в основном цифры, нарисованные, чтобы казаться трехмерными, толстые цифры с затененными сторонами, иногда свидетельствующие о значительной способности к рисованию. Там были записи об огнестрельном оружии, некоторых видах пуль с перечнем различных калибров. Он наткнулся на список оптовых цен на грузовые шины, почти на пол-страницы заполненный крошечными номерами размеров шин и скидками на них в объеме. На одной странице было три колонки имен девушек, одно имя за другим, без каких-либо других обозначений, за исключением мешанины повторяющихся трехмерных цифр, которые окружали имена. Адреса были нацарапаны на многих страницах и под всеми мыслимыми углами. И номера телефонов. Андрей вообще не понимал смысла этой книжки. Если бы там было что-то, что они могли бы использовать, он не смог бы вовремя вытащить нужное.
Андрей бросил книжку обратно на кофейный столик и взял свой стакан.
В дверь спальни настойчиво постучали.
- Андрей, - Пительников потряс прикорнувшего на диване Шальнева, - ку ку!
- А? - Андрей несколько секунд соображал, где находится.
- Уже десять.
- Действительно... Сморило меня что то...
- Небось, не высыпаешься со своей новой пассией.
- Поспишь тут, - пробормотал Андрей, сладко потягиваясь. - Между прочим, меня сегодня едва не убили.
Пительников хмыкнул и хлопнул Андрея по плечу.
- Не ной! Это мои люди тебя подстраховали.
- Правда?
- Следили с тобой начиная с твоего прихода на кладбище. Успели...
- Ладно, - Андрей надел ботинки.
- Оружие будешь брать? - взглянул на часы Пительников.
- Думаешь, не стоит?
- Как хочешь. Там все при оружии.
Поздним вечером с северо - востока подул порывистый ветер и закапал мелкий дождик.
- Это не так далеко, - деловито сказал Борис, когда первые капли оросили плоское лобовое стекло "Мерседеса". - Дождь нам на руку.
- Нас не остановят? Комендантский час на дворе, - Андрей усаживался в салон.
- У нашей машины блатные номера! - засмеялся Пительников. - Из личного гаража Пушилина. Ни одна сволочь в камуфляже не посмеет остановить.
- Никогда бы не подумал!
- Так-то...
- Как зовут этого человека?
- Без понятия... - Пительников прикурил и на треть приоткрыл боковое окно. - Не военный, только это я знаю. Но имеет отношение ко всему, что здесь происходит. И не местный. Вроде москвич.
- Интересно. Из органов?
- Я тоже хотел бы это знать...
Беседа помогла скоротать время.
Наконец Пительников притормозил у темного двухэтажного здания, когда-то бывшего продовольственным магазином.
- Вон в ту дверь. Я остаюсь в машине. Ни пуха...
Шальнев захлопнул дверцу джипа и посмотрел вперед.
- К черту.
Так. Андрей привел в порядок нервы, торопиться стало как будто незачем. Посмотрев по сторонам, он двинулся к зданию и остановился перед малозаметной дверью. Обитая сталью, с квадратным окошком посередине, она больше всего напоминала вход в банк. Андрей нажал на кнопку звонка. Он услышал донесшийся из глубины зуммер и звук открывающегося замка. Андрей решительней приоткрыл дверь, шагнул за порог, еще раз огляделся, , прислушался и выбрал путь направо.
Слабо освещенный коридор оканчивался еще одной дверью. Шальнев ее распахнул и попал в более широкое помещение вроде комнатки без мебели. На Андрея уставилась видеокамера. Следующая дверь была впереди.
Андрей оказался еще в одном полутемном коридоре, где через каждые пять метров были утыканы видеокамеры.
Наконец о оказался в более широком фойе, где широкая, устланная паркетом лестница вела на второй этаж. Шальнев стал подниматься по ней, удивляясь отсутствию охраны и незаметно касаясь "ПМ" за поясом.
- Здравствуйте, - откуда-то с потолка раздался спокойный голос.
Андрей опешив, повертел головой.
- Не оглядывайтесь. Не оглядывайтесь! - предупредил его желание голос.
- Смотрите прямо перед собой. это в ваших интересах.
- Я... дело в том... - замялся Андрей. - Я пришел...
- Меня предупредили, я в курсе. цель вашего визита мне хорошо известна. однако я не вполне понимаю, зачем вам понадобился этот дневник.
- От него зависит жизнь одного очень близкого ко мне человека, - нашелся Андрей.
- От этого документа, молодой человек, зависит жизнь множества людей. поэтому он и оказался у меня, - ровным тоном вещал голос.
- Кровь может пролиться уже сейчас. Она будет проливаться до тех пор, пока дневник не будет уничтожен.
- И вы готовы взять на себя такую ответственность Короче я имею в виду что эта вещь что-то вроде ящика пандоры. Вы убеждены, что этот ящик не будет открыт?
- Да.
- Мне бы вашу уверенность.
- А почему в таком случае вы сами не уничтожите его?
- Уничтожить или не уничтожить это уже вопрос выбора, - голос звучал монотонно, словно зачитывал последние известия. - сделать выбор - значит встать на чью-либо сторону, а я предпочитаю оставаться над схваткой. Это позволяет в какой-то... не оглядывайтесь, прошу вас, - снова предупредил Андрея голос - это позволяет в какой-то степени контролировать ситуацию а если наступит хаос, пользы не будет никому.
- Отдайте мне дневник и я обещаю, что он не попадет в плохие руки, - перешел в наступление Андрей. - а если что, я сам его уничтожу.
- Я знаю, какую организацию вы раньше представляли, но иногда, молодой человек, информация имеет взрывчатый характер. а наши спецслужбы не гарантия того, что катаклизма не наступит.
- Я даю вам слово. как частное лицо.
- Знаете, вы меня чем-то заинтриговали. - в голосе почувствовался интерес. - в какой-то мере я фаталист. Ну мне любопытно узнать, чем все это закончится. Я отдам вам дневник. Прямо перед вами дверь, откройте ее и войдите.
Шальнев нажал на ручку двери, медленно толкнув ее вперед. Он очутился в темной комнате, где единственное освещение шло только от мирно работавшего компьютера. В комнате никого не было, однако в пепельнице тлел окурок сигареты. Часы отстукивали начало нового часа. Рядом с пепельницей лежал дневник - средней толщины тетрадь в коричневой обложке. Андрей взял его в руки и полистал.
Отогнав эмоции, Андрей, не особо вдаваясь в написанное, положил дневник за пазуху куртки. Назад он возвратился тем же путем, без каких-либо происшествий. Он толкнул дверь на улицу и вышел в ночную темноту, где его в машине ждал Пительников. Сев в машину, он закрыл за собой дверь и откинувшись головой на спинку сиденья, не спеша перевел дух.
- Достал? - без предисловий спросил Борис.
- Да, - сказал Андрей деревянным голосом.
Он повернулся к Пительникову.
Я никого там не видел. Не знаю, что и сказать. Поехали отсюда. Лучше всего подбрось меня до дома.
- Что мы будем делать теперь? - сказал Борис. Он говорил как человек, у которой только что вышибло дыхание. Возможно, он понимал гораздо больше, чем полагал Андрей, гораздо больше, чем он вообще мог знать.
- Теперь у нас есть козыри,сказал Андрей, задумчиво глядя в окно, - хотя я вызываю огонь на себя.
- Совершенно верно.
- Но за тобой будут следить.
- Совершенно верно. Но если сделаем все правильно, мы сможем использовать этот подарок.
- Ты знаешь какие-нибудь фокусы? - спросил Борис.
- Никакой магии, - усмехнулся Андрей. - Просто фокусы.
***
Глава 42
Утром Андрей поехал в район улицы Университетской, где он договорился встретиться с Леной. Они направились в кафе "Мажорель", одно крыло которого представляло собой огромный отремонтированный после бомбежки дом, приютившийся в подставке из каштанов и освещаемый по вечерам фонарями. На стоянке было полно машин.
Андрей попросил, чтобы его усадили в комнате с самыми большими окнами, но за столик подальше от них. Они заказали напитки и закуски, и пока Лена наблюдала за парковкой и единственным входом в кафе, Андрей направился в маленькую прихожую рядом с туалетом. Он сделал несколько звонков по мобильному в Волгоград, получил подтверждения своих предположений, перепроверил данные и отключился. Следующая серия его звонков была по местным адресам. И снова ему пришлось сделать несколько звонков, прежде чем он добрался до нужного абонента. Этот разговор был короче, чем разговор с Волгоградом, но он требовал некоторого объяснения. Удовлетворившись этим, он выключил телефон и посмотрел на часы. Все звонки заняли семь минут. Он сделал еще один, но никто не ответил. Он пока больше не позвонит Пительникову. Он вернулся в зал.
- Я уже начала сомневаться, - сказала Лена, когда он сел.
- Что случилось? - спросил он, тут же наполняя свою маленькую тарелку разнообразными закусками. Ему вдруг захотелось есть.
- Я видела только один фургон, - сказала она, кивнув в сторону парковки. - Тот темный, что прямо напротив "Ровера". Он пришел, когда ты пошел в туалет. Никто из него не выходил и все такое.Человек просто сидит там.
- Кто эти новые посетители с тех пор, как мы пришли? - Его джин был водянистым, лед в нем таял все время, пока он отсутствовал.
- Молодая русскоговорящая пара у стойки, четверо работяг у окна, мужчина в камуфляже слева от меня, за моей спиной, и два местных бизнесмена вон там, - сказала она, поднимая бокал и указательным пальцем указывая направо.
В целях безопасности они не разговаривали в "Лендровере", поэтому Андрею пришлось рассказать ей то немногое, что он хотел, чтобы она знала о том, что будет дальше, прежде чем они покинут ресторан.
- Я решил не ехать к себе домой за остальными своими вещами, - сказал он. - Это только вызовет вопросы, сделает вид, что мы собираемся сделать что-то другое, что есть план в стадии реализации. Будет лучше, если те, кто за нами следят, подумают, что мы ждем инструкций.
Он сделал паузу, чтобы откусить несколько кусочков колбасы и прокрутить свой собственный мысленный список. Ему не хотелось говорить ей ни слова лишнего. Ей нужно было знать только достаточно, чтобы действовать в рамках плана. Кроме того, оставалось еще столько гибкости, что он сам не мог предсказать ничего, кроме общих моментов.
- Хорошо, прежде чем мы уедем отсюда, я хочу, чтобы ты позвонила Пительникову и сказала, что уезжаешь на пару дней. Он спросит тебя, куда ты едешь?
- Возможно. Обычно я ему говорю.
- Ладно, делай все, что кажется естественным, но скажи ему, что едешь в Горловку.
- Если я хочу убедиться, что " они " получили сообщение, почему бы мне просто не позвонить ему из дома? - Спросила Елена. - Если телефоны прослушиваются, как ты думаешь, они снимут трубку.
- Но это не то, что ты бы сделала, если бы подозревала, что телефоны прослушиваются, и не хотела, чтобы они знали, не так ли? - Андрей съел еще одну колбаску, заев квашеной капустой. - Не волнуйся. Если он замешан, то передаст информацию дальше.
Они покончили с закусками и напитками, а потом, перед самым уходом, он велел Елене позвонить Пительникову.
Звонок был коротким, и они вернулись к своему столику, расплатились и вышли в осеннюю зеленоватую дымку. Они сели в "Лендровер" и направились к дому Пительникова, а Андрей наблюдал за тем, как движется темный фургон, который вел себя так, словно водитель знал, что они не торопятся.
Завернув за последний угол на подъезде к дому Пительникова, они увидели машину, припаркованную перед коваными воротами. Дмитрий Федоров стоял, прислонившись к крылу.
Елена ничего не ответила, но в янтарном сиянии, исходившем от циферблатов на приборной панели, Андрей разглядел бесстрастное выражение лица женщины, готовящейся к стрессовой встрече. Она нажала кнопку дистанционного управления на воротах, и когда они открылись, въехала на подъездную дорожку обнесенного стеной двора.
Шальнев вылез из "Лендровера" с спортивной сумкой и обошел машину сзади, направляясь туда, где Федоров направлялся по дорожке, словно решительный буйвол. Он нес большую папку из плотной бумаги, нетерпеливо хлопая ею по ноге.
- Давно не виделись, - сказал он Андрею. Он был одет в то, что должно было быть его деловым костюмом в настоящее время в донецких реалиях, камуфляжные брюки и рубашка цвета хаки с выпущенными из-за пояса полями, плохо скрывшая оружие хозяина.
- Сомневаюсь в этом.
Дмитрий фыркнул и повернулся к Елене, которая приближалась, роясь в сумочке в поисках ключа от системы безопасности. Она остановилась.
- Привет, Дима, - сказала она.
Федоров улыбнулся ей и кивнул.
- Лена, здравствуй.
- Что ты здесь делаешь? - спросила она.
- Пора делать ставки. - Федоров снова хлопнул конвертом по ноге.
Елена повернулась к нему.
- Пари?
В ее голосе звучал яд. Пока она говорила, Андрею пришло в голову, что он ничего не знает об их отношениях после их романа. Ни один из них никогда не упоминал об этом, упущение, которое внезапно насторожило его.
- Лена, если бы ты могла пока воздержаться от общения с Пительниковыми, я думаю, мы бы все получили больше от этого, - сказал Федоров. - Ладно?
Она отвернулась, подошла к воротам внутреннего двора и отперла их, потом вышла в подворотню и выключила сигнализацию.
- Я ценю, что ты вернулся ко мне, - сказал Андрей, позволяя Елене идти вперед без них.
- Я не понимаю, почему ты не мертвее дерьма, - сказал Федоров, глядя на Андрея.
- Мне бы не помешала небольшая помощь, - сказал Андрей. - Я думал, что это была идея, что ты собирался оказать мне небольшую помощь.
Федоров потряс конвертом.
- Пойдем, пойдем в дом. У меня есть кое-что для тебя сейчас.
Когда они вошли внутрь, оказалось, что хозяев нету дома. Елена уже прошла на кухню, и они слышали, как она убирает еду, которую Диана приготовила для себя и бывшего супруга и которую они не ели. В том, что она делала, было столько же нервной энергии, сколько и практичности. Дмитрий и Андрей остановились в гостиной, а Дмитрий подошел к окнам и выглянул во двор. Он не спеша осмотрел открывшийся вид, хлопнул конвертом по ноге и задернул занавески. Затем, все еще оглядывая комнату, подошел к бару, бросил конверт на диван и налил себе полный стакан любимого коньяка Бориса Пительникова, сделав пару щедрых глотков.