Люба на четвереньках подползла к этой проклятой двери, приподняла её. Заглянула вниз.
Рядом с диваном стояло ведро. Привязанное к этой самой веревке.
Как заворожённая, Люба вытащила ведро.
В нем в моче плескались две какашки. Коричневые и аккуратные. Такие же, как вчера и позавчера.
Люба поднялась, взяла ведро, вышла наружу. Выкинула ведро в контейнер. Вместе с верёвкой.
Этого не может быть, этого не может быть шептала Люба, идя домой, этого не может быть
Она отчётливо помнила, что накануне швырнула ведро в угол гаража.
Как оно могло оказаться в подвале, да ещё и с Витькиным дерьмом?
В квартире Люба постаралась взять себя в руки. Приняла контрастный душ. Попила чаю с мятой. Немного успокоилась.
Затем принялась гладить. Перегладила всю одежду ребёнка, постельное бельё, своё.
Однотонная работа хоть ненадолго, но отвлекала от мыслей.
Люба помыла полы. Вытряхнула ковёр во дворе. Прогулялась в близлежащий магазин. Накупила продуктов на неделю.
Но всё это не помогло. К вечеру её опять стало трясти.
Она походила по квартире из угла в угол. И не выдержала. Пошла к гаражам.
Было ещё светло. Как и неделю назад, когда она встретилась с Витей около дома Гали.
Люба отперла гараж. Открыла нараспашку ворота.
И сразу же увидела верёвку. Которая, как змея, извивалась по полу от двери подвала.
Люба тихо завыла. Совсем тихонечко, почти неслышно.
Она щёлкнула выключателями. Откинула дверь в подвал.
Диван.
Рядом с диваном ведро. И от ведра тянущаяся вверх верёвка.
Люба вытащила ведро.
Две Витькины какашки весело плавали на поверхности его же мочи.
Люба поставила ведро в сторону. Посидела, раскачиваясь.
Я больше не буду, сказала кому-то в подвал.
Подвал ответил тишиной.
Люба встала. Отряхнулась. И пошла домой, не глядя по сторонам и слегка шатаясь.
Эту дорогу она уже знала наизусть. Целую неделю ходила по ней.
А гараж так и остался раскрытый нараспашку.
Пока добрела до дома, стемнело.
Люба зашла в квартиру. Включила везде свет. Приняла душ.
Надела чистую ночную рубашку. Расчесалась. Завязала волосы в пучок.
Было страшно.
Люба долго искала в кухонных шкафах верёвку. Но обнаружила её только в коробке на антресолях. Настоящую, пеньковую. Её купили ребёнку, когда тот увлёкся вязанием морских узлов. Но увлечение прошло, а вот верёвка осталась.
Люба ловко сделала скользящий узел.
Поставила стул. Залезла на него. Сняла люстру, безжалостно обрезав провода. Включила торшер, чтобы было светло.
Свободный конец верёвки закрепила на крюке, торчащем из потолка.
Крюк не выглядел надёжным. Но искать другое место для повешения не было ни сил, ни желания.
Люба набросила петлю на шею. Постояла, раскачиваясь на стуле.
И вдруг услышала шум. Со стороны окна.
Люба обернулась.
В окно лез Витька, по пути сшибая расставленные на подоконнике кактусы.
Стой, стой! кричал он.
Мамочки! завопила Люба, хватаясь за петлю двумя руками.
Она инстинктивно отпрянула от окна. Стул под ней поплыл куда-то в сторону, а потом и вовсе отлетел к торшеру. Крючок гнулся, потолок над ним трещал. Но ничего не ломалось.
Люба повисла на верёвке, хрипя и вертясь, как червяк. До пола не хватало каких-то пару сантиметров. Лёгкие разрывало от недостатка кислорода.
Её крутило против часовой стрелки, показывая то воюющего с кактусами Витьку, то накренившийся торшер, то дверь в ярко освещённый коридор.
Когда сознание начало покидать Любу, кто-то большой и чёрный выпрыгнул из коридора, схватил Любу за бёдра и поднял её вверх.
Люба рванула петлю, освобождая горло. Сделала глубокий вдох.
И увидела Виктора. В одной руке у него был нож. В другой стул.
Люба захрипела и описалась. Со страха.
Горячая струя ударила в ночнушку, пробила её и угодила прямо в лицо бывшему мужу. Женьке. Именно он поднял Любу и держал её за ноги, уткнувшись лицом ей в пах.
Режь верёвку быстрее, придурок! заорал Женька. Она тяжёлая. Я долго не выдержу.
Витя поставил стул. Дотянулся до верёвки и ловко перерезал её.
Любу положили на кровать. Напоили чаем. Переодели.
Говорить она не могла. Только шептать. Поэтому пришлось говорить Жене.
Он рассказал, что второй ключ от гаража он оставил у себя. И периодически загонял в него машину. Люба ведь всё равно там не появлялась уже полгода.
И в ночь с пятницы на субботу он тоже поставил машину в гараж. И услышал крики товарища. Вытащил того из подвала.
Нога, кстати, у Вити была не сломана. Он её просто-напросто подвернул. Да и рана на голове сотрясение мозга и рассечение.
Витя хотел сразу же пойти в полицию, но Женя уговорил его не делать этого.
Приятели решили проучить Любу. Напугать её.
Напугали.
Когда увидели раскрытый настежь гараж, то поняли, что переборщили. Успели вовремя.
А как ты в квартиру попал? спросила Люба у Жени шёпотом.
Так у меня и от квартиры дубликат есть, смутился тот. Витька в окно полез тебя спасать, а я через подъезд кинулся.
У меня претензий нет, если что, сказал Витя, я сам виноват.
Прости меня, Витя, прошелестела Люба, я запуталась.
Бывает, сказал Витя и засобирался уходить.
А я останусь, сказал Женя. Любу нельзя сейчас оставлять одну. Да и помыться мне не мешает.
Оставайся, сказал Витя, ей сейчас одной нельзя.
И уехал в свою общагу.
А Женя пошёл в ванную. Где долго мыл голову разными шампунями.
Когда он вернулся, Люба ещё не спала.
Через несколько дней Женя зашел в общежитие за вещами и переехал жить к бывшей жене. Ребёнок, вернувшийся от бабушки, был очень этим доволен. Бабушка не очень.
Витя попытался помириться с Галей. Но ему это так и не удалось. Она не смогла простить ему его измену.
Проститушка
Влюблённый мужчина глух и слеп. Слеп и глух.
А Андрей был влюблён. Влюблён настолько, что не замечал очевидных вещей: его избранница, мягко говоря, слаба на передок.
Но Андрей считал, что это всё сплетни. Что не может Таня его предать. Ведь она такая прекрасная, такая беззащитная, такая доверчивая.
Cлепота, глухота и любовь Андрея исчезли одновременно. Когда он застал у себя дома их общего знакомого, Серёгу.
Мозг в голове Андрея по привычке послал команду: «этого не может быть». А глаза смотрели, как Серёга, не попадая одной ногой в штанину, плясал перед ним, пытаясь одеться.
Да я чаю зашёл попить, быстро говорил Сергей, раздражённо тряся ногой, а твоя Танька мне чай на брюки вылила. Вот и пришлось раздеться.
А Таня зачем разделась? поинтересовался Андрей.
Я откуда знаю? ответил Сергей, наконец-то совладав со штанами. Это ты у неё спроси. Я буквально на минуту отвернулся. А она уже голая. Я ни при чём.
Носки не забудь, посоветовал Андрей Сергею, и захлопни за собой. Дверь.
Захлопну, пообещал тот, прыгая на одной ноге по направлению к двери.
Он одновременно надевал носки и шёл к выходу. Хотя практичнее было бы вначале надеть их и потом уже выйти.
Он меня изнасиловал, заявила кутавшаяся в одеяло Таня, я не виновата.
Клевета! Она сама дала! крикнул уже откуда-то из коридора Серёга и хлопнул дверью.
Оденься, сказал Андрей Тане.
Он прошёл на кухню. Налил себе водички из-под крана в гранёный стакан. Сел за стол.
На столе лежала доска, нож и порезанные хлеб с колбасой.
Татьяна появилась на кухне через пять минут. Уже одетая. В какую-то маечку и короткую юбку.
Это ты во всём виноват, заявила она с порога, я целыми днями
Собирай вещи и проваливай, перебил её Андрей.
Тебе надо, ты и собирай, огрызнулась Таня, и сам проваливай.
Андрей медленно взял кухонный нож. И почти без замаха бросил его в сторону жены. Нож воткнулся в притолоку над Таниной головой.
Татьяна ойкнула и скрылась в глубине квартиры.
Андрей сидел и пил воду. Смотря в окно и прислушиваясь к звукам, доносящимся из комнаты.
Через полчаса Таня мелькнула в коридоре с какими-то свёртками и баулами. Ещё минут пять она что-то вытаскивала на лестничную площадку с подругой, которую вызвала по телефону. Потом хлопнула дверью.
В квартире наступила тишина. Звенящая тишина. Когда слышно только, как бьётся твоё сердце.
Андрей допил воду. Сходил в туалет. Зашёл в комнату.
Таниных вещей не было. Не было утюга, подставки под него. Не было пылесоса и ноутбука.
И ещё не было занавесок.
«Занавески-то ей зачем? удивился Андрей. Они же старые уже. Ладно, ноут почти новый. Но занавески?!»
Андрей подмёл пол обнаруженной в кладовке щёткой. Затем помыл его. Во всей квартире.
Поменял постельное бельё. Хорошо, что нашёлся комплект из белорусского ситца, подаренный им на свадьбу дальними родственниками.
Подумал, мыть ли окна? Но решил оставить это до более тёплых дней.
Приготовил себе ужин. Поел.
И лёг спать.
В голые окна светил качающийся на ветру фонарь. От его света казалось, что в квартире кто-то, кроме Андрея, есть. Кто-то ходит из одного угла в другой.
Приснилась Андрею Танька. Голая, она валялась в их кровати. Хихикала. Корчила Андрею рожи и призывно манила к себе.
Она ему потом снилась практически каждую ночь. И обязательно голая.
Утром Андрей вставал разбитым, невыспавшимся. Злым и несчастным. И с огромным желанием вернуть всё как было. Вернуть жену, вернуть семью, вернуть то счастливое время, когда он был глух и нем.
Но время лечит. И сны с Танькой стали всё реже и реже. А Андрей спокойнее и выдержаннее.
Он отбил атаки своих и её родственников, хотевших помирить их. Отбил две попытки Таньки вернуться к нему. Сменил замки. Поменял симку в телефоне.
Жить одному было даже в чём-то приятно. Да, серо и одиноко. Зато никаких проблем. Сам себе господин, сам себе хозяин.
Единственное, что доставляло неудобство, это отсутствие секса. С женщинами познакомиться у Андрея не получалось.
Он зарегистрировался на парочке сайтов знакомств. Поставил в поиск свой город. И принялся писать более-менее симпатичным дамам примерно его возраста.
90 процентов из них вообще не ответили Андрею. А кто ответил, те очень удивили Андрея.
Большинство вопросов было о его заработке. Живёт ли он один? Есть ли у него квартира? Интересовались маркой его машины. Платит ли он алименты?
Андрей честно ответил на все вопросы. И письма прекратились.
Никого не интересовал разведённый мужчина 30 лет без машины для разовых встреч. Хотя и живущий в своей однокомнатной квартире. Женщины хотели молодых накачанных миллионеров, с радостью готовых воспитывать чужих детей.
Угробив ещё пару вечеров на бесплодные поиски, Андрей решил воспользоваться старым, как и весь этот мир, способом. Вызвать на дом проститутку.
Уселся вечером около компьютера. Открыл браузер. Нашёл через Гугл парочку сайтов.
Жриц любви в городе оказалось не просто много, а очень много. Андрей просматривал страницу за страницей и не мог выбрать.
Девушки и женщины самого разного возраста. От 18 до 50. Худые и толстые, в одежде и без. Попались даже две или три негритянки. Лица у многих были заретушеваны.
Средняя цена за час составляла две с половиной тысячи рублей. Ночь пятнадцать тысяч.
Однако, пробормотал Андрей, овёс-то нынче дорог. Простому инженеру не по карману будет. Разве что раза два в месяц себя баловать.
Сам он получал 65 000 рублей. Не много, но и не мало по владивостокским меркам.
Андрей просмотрел всех кандидаток, но так и не смог решиться. Он уже собрался было закрыть окно браузера, как вдруг обнаружил новое лицо. Видимо, анкета добавилась, пока он просматривал остальных кандидаток.
Милое личико. Натянутая улыбка. Лет 25 примерно. Внизу пометка: впервые на сайте. Имя Эллеонорра. Именно так с двумя Л и Р. Условия только выезд.
Андрей кликнул на кнопку с телефоном. Появился номер. Сотовый.
Андрей достал свой телефон, вбил номер с сайта. Нажал на вызов.
Первый гудок, второй, третий.
Андрей почему-то вспотел. Занервничал.
Наконец, на седьмом гудке трубку подняли.
Слушаю, произнес испуганный женский голос, Элеонора слушает.
Я хотел бы заказ сделать, осипшим голосом сказал Андрей, на час. С выездом.
Хорошо, ответила девушка, я приеду. Вы где живёте?
Андрей продиктовал адрес.
Ой, это совсем рядом, пешком можно дойти, обрадовался женский голос, 500 рублей ещё за машину.
Так если пешком можно дойти, зачем за машину платить? поинтересовался Андрей.
Это водитель-охранник, пояснила девушка, он меня будет в машине этот час ждать. Хоть пешком, хоть на колёсах. Всё равно.
Хорошо, согласился Андрей, я дома. Через полчаса жду вас.
Договорились, опять испуганно ответила девушка и отключилась.
Андрей заметался по квартире.
Зачем-то включил недавно купленный пылесос. Затем быстро убрался на кухне. Достал кусок колбасы. Наделал бутербродов.
Налил в чайник свежей воды. Поставил на плиту.
Встал у окна. За окном шёл снег. В коробке двора светили три фонаря. Четвёртый почему-то не горел. Хотя, сколько помнил Андрей, он всегда не горел. Слева, на первом этаже, мерцала зелёным аптека.
В голову полезли стихи Блока: «Ночь, улица, фонарь, аптека»
В доме напротив открылась входная дверь. Вышла женщина. Постояла нерешительно несколько мгновений и пересекла двор. Вошла в его подъезд.
Через несколько минут в прихожей тренькнул звонок.
Андрей вошёл в коридор, подошёл к входной двери. Открыл.
На пороге стояла невысокая девушка. Та, из дома напротив. Светлый пуховик, вязаная шапочка с оленями, меховые сапожки.
На ту, из проституточного сайта, она была совсем не похожа. Сходство было, но весьма отдалённое.
Здравствуйте, сказала девушка.
Здравствуйте, ответил Андрей. Элеонора?
Кто? вздрогнула девушка.
Вы Элеонора? уточнил Андрей.
Ах да, это я, кивнула девушка. Вы одни?
Один, подтвердил Андрей, проходите. Раздевайтесь.
Как? Прям сразу? испуганно спросила девушка, делая шаг в прихожую. Можно я хотя бы руки помою?
Я имел в виду верхнюю одежду, смутился Андрей, закрывая за Элеонорой дверь, не совсем и не всю одежду. Совсем потом наверное. А руки помыть в ванной. Я провожу.
И Андрей, сделав несколько шагов, открыл дверь в ванную. Включил там свет.
Оглянулся. Элеонора стояла возле входной двери, маленькая и беззащитная. И испуганная.
Можно, я хотя бы разуюсь? спросила она, оглядываясь.
Да, конечно, ответил Андрей.
А стульчика у вас нет? спросила девушка. А то у меня замок в правом сапоге заедает.
Нет, ответил Андрей, но я вам помогу.
Он встал на колени перед Элеонорой и помог ей стащить с ног сапоги.
Затем проводил девушку до ванной. Где она помыла руки. Вытерла их.
Чай, кофе? предложил Андрей.
Чувствовал он себя при этом если не идиотом, то явно не уверенно. Он никогда раньше не заказывал проституток на дом и понятия не имел, что и как надо делать.
Да какой кофе на ночь, махнула рукой девушка, тем более давление может подняться. И не уснёте потом. А от чая не откажусь.
Было видно, Элеонора тоже не в своей тарелке.
У меня друг в Китае живёт, затараторил Андрей, он мне присылает различные виды. То, что у нас в магазинах продаётся, это же невозможно пить. А чай это благородный напиток. Это тысячи сортов. Каждая провинция имеет свой вкус, свой цвет. Кто-то специализируется на пуэре, кто-то на зелёном чае. Вы какой предпочитаете?
Мне обычный, чёрный, ответила Элеонора, усаживаясь на кухне.
Сейчас всё будет.
Андрей достал деревянную коробку с набором для чайной церемонии. Принялся заваривать душистый напиток. Элеонора смотрела на его действия с интересом. Сидела она на краешке стула, будто готовая в любой момент вскочить и убежать.
А водителя вашего чай попить не позовёте? вдруг зачем-то спросил Андрей.
Какого водителя? не поняла девушка.
Ну, вы же по телефону говорили, что на машине приедете с водителем-охранником, напомнил ей Андрей.
А-а-а, это, девушка на мгновенье замялась, он в машине остался. За углом. У него там зажигание барахлит. Вот он сидит и чинит.
Что чинит? спросил Андрей.