Подумала и добавила в сумку моющее средство и пару тряпок.
Так она и вышла из квартиры. С двумя сумками в правой руке и пустым оранжевым ведром в левой.
Дошла до гаражей, смотря себе под ноги и пугаясь любого резкого звука.
На второй линии было оживлённо. Люди ходили вперёд и назад, как будто прогуливаясь между гаражами. Слышались разговоры. Смех. Где-то у кого-то играло радио. Или телевизор.
И чего им дома не сидится? прошептала Люба, открывая дверь в гараж.
Юркнула внутрь и сразу же за собой заперла. На замок.
В гараже было тихо и темно. Лишь лучик света из дверного глазка бил в потолок.
Люба на ощупь нашла выключатель. Включила свет.
Поморгала.
Пахло, как и накануне, машинным маслом и куревом. На полу чернели следы от шин.
Люба подошла к напольной двери. Поднатужилась и открыла её. Осторожно положила дверь на пол, стараясь не смотреть вниз.
Дай попить! заорал кто-то из проёма. Я тут с ума схожу от обезвоживания.
Мама! заорала в ответ Люба и бросилась к выходу, по пути снеся ведро и сумку с ножами.
Она ударилась о закрытую дверь. Повернулась, тяжело дыша. Сердце билось в груди с сумасшедшей скоростью.
Витя, это ты? просипела Люба, внезапно утратив голос. Ты живой?
Пииить, кричал из бункера Виктор, пить дай.
Люба бросилась к сумке. Перевернула её. Достала бутылку с водой.
Опасливо подвинулась к краю дверного проёма.
Виктор сидел на диване, задрав голову к потолку. Лицо его было в запёкшейся крови.
Лови, сказала Люба и бросила бутылку.
Бутылка упала вниз, как маленькая бомба, и ударила Витю по плечу, отскочив на диван.
Витя взвыл. Схватился рукой за плечо.
Сука, заревел он, ты мне за всё ответишь! Ты меня чуть не убила. Ты мне ногу сломала.
После чего он схватил бутылку, открыл её и стал жадно пить.
Люба присела около дверного проёма, глядя вниз. На Витю.
Тот попил. Икнул. Аккуратно закрыл бутылку. Посмотрел вверх, на Любу.
Пи ц тебе, Любаша, сказал спокойно, готовься к казённому дому. Захват заложника, причинение телесных повреждений и покушение на убийство. Я из этого подвала сразу в полицию поеду, побои снимать.
Побои в больнице снимают, поправила его Люба, в полиции показания дают.
Ты издеваешься? удивился Витя. Тебе срок грозит за такие художества, а ты ещё издеваешься?
Я плохо соображаю сегодня, сказала Люба, вставая с корточек, я сейчас вернусь. Погоди.
Ты куда?! завопил было Витя.
Но Люба его уже не слушала. Она открыла дверь и вышла из гаража. Мобильный телефон в бетонной коробке не брал сеть.
Кстати, Витю вне гаража совсем не было слышно. Хотя он и безуспешно кричал в своём подвале, живописно рассказывая, что на зоне сделают с Любой.
А она подсоединилась к интернету.
Статья 127. Незаконное лишение свободы. До двух лет.
Статья 122. Телесные повреждения средней тяжести. До трёх лет.
Про покушение на убийство Люба даже смотреть не стала. Это было несерьёзно.
Она вернулась в гараж. На всякий случай заперла за собой дверь. Подошла к яме. Заглянула вниз.
Витя лежал на диване и смотрел вверх. Одна нога у него была разута и покоилась на спинке.
Я не могу в тюрьму, сказала Люба, у меня ребёнок и мама. Мне нельзя в тюрьму.
А придётся, мстительно произнёс Витя, тебя в тюрьму, а ребёнка в детдом.
В гараже наступила тишина. Как пишут в ужастиках гробовая.
Мне надо подумать, прервала молчание Люба. Ты всё равно живой. А мне надо подумать.
Она встала и взялась за дверную скобу. Подняла дверь.
Мне в туалет надо, вновь заныл Витя, я тут сейчас обоссусь. Мне в туалет. И у меня клаустрофобия. Я боюсь один в подвале, Любочка.
В туалет? Люба положила дверь обратно. Сейчас что-то придумаю.
Она взяла принесённое с собой пластмассовое ведро и кинула его вниз. Ведро спланировало прямо на многострадальное Витино плечо. Витя заорал.
Извини, сказала Люба, я нечаянно.
И на всякий случай скинула вниз ещё и бутерброды. Чуть не уронив завёрнутый в тряпку топорик.
Хана тебе, бесновался Витя, выберусь я тебя в асфальт закопаю! Ты мне до конца жизни пособие будешь платить. Не закрывай, сучка! Я боюсь подвалов.
Но Люба уже опустила тяжёлую дверь в проём. Голос Вити стал еле слышен.
Люба подумала, выключать или нет свет в подвале. Решила, что не стоит.
Вышла из гаража. Заперла за собой.
Дома тщательно убрала квартиру. Всё пропылесосила. Вымыла посуду, полы, окна.
Затем сходила в магазин, купила продуктов.
Приготовила салат оливье и холодец из говядины.
Холодец в трёх мисках поставила в холодильник. Оливье поклевала сама.
Потом легла спать.
Лежала в кровати и думала: что делать?
Самым правильным вариантом было ещё вчера пойти в полицию и сказать, что Витя сам свалился в яму.
Но она это почему-то не сделала. А сегодня всё запуталось ещё сильнее.
Так в раздумьях Люба и уснула.
Проснулась она от звонка будильника.
Вскочила, почистила зубы, умылась, оделась. Вышла из дома. Через 10 минут была на работе.
Работала Люба продавцом в универмаге «Восход». С полдевятого до четырёх.
Ровно в 16.00 Люба выпорхнула из-за кассы. Сбегала домой. Переоделась. Уложила в пакеты холодец и оливье. Положила две бутылки с водой. Подумала и добавила туалетной бумаги, кусок ваты и перекись водорода.
Вышла из дома. Телефонный звонок от Гали.
Поболтали немного о разном. После чего Люба отключила телефон. Рассказывать Гале, что её муж сидит в подвале Любиного гаража, она не стала.
По дороге к ней пристал какой-то мужик на велосипеде. Лет под 50, с растрёпанной шевелюрой и в трениках.
Девушка, а девушка, говорил он, нарезая круги вокруг идущей Любы, давайте я вам помогу. Сумки-то тяжёлые.
Идите в задницу, лучезарно улыбнулась ему в ответ Люба.
Эх, да я б с удовольствием, вздохнул мужик, объезжая женщину сзади.
Но оставил Любу в покое.
Она подошла к гаражу. Открыла дверь. Занесла сумки внутрь. Включила свет.
Витя встретил её истеричными криками.
Выпусти меня отсюда! надрывался он. Я с ума схожу. Тут за стенкой кто-то есть. Кто-то скребётся.
Я тебе поесть принесла, спокойно сказала Люба своему пленнику, отойди от дивана, а то опять зашибу.
Витя заткнулся. Встал с дивана и отошёл в угол, приволакивая ногу.
Люба сбросила ему вниз бутылки с водой.
Хотела бросить и еду в пакетах, но подумала, что они могут лопнуть.
Поискала на верстаке и на стеллажах. Нашла моток бельевой верёвки.
Привязала пакеты к верёвке и аккуратно спустила их вниз.
Витя принял пакеты. Сразу же залез в них и начал есть. Руками.
Люба потянула верёвку наверх.
Подожди, остановил её Витя, ведро забери. Воняет.
Действительно, из подвала подванивало.
Витя привязал ведро к верёвке и поднял большой палец вверх.
Люба вытащила ведро. На дне его плескалась жёлтая жидкость. А в ней плавали две какашки коричневого цвета. Аккуратные и одинаковые, как две сосиски.
Стараясь дышать ртом, Люба накрыла ведро газеткой и вышла наружу. Через несколько боксов стоял контейнер. Куда она и вылила вонючее содержимое.
Люба хотела было помыть ведро, но около крана с водой стояли какие-то мужики. Курили, смеялись.
Она вернулась в свой гараж. Закрылась.
Спустила ведро обратно в подвал. Кинула вниз туалетную бумагу в пакетике с перекисью водорода и ватой.
Любочка, жалостливо попросил Витя, выпусти меня отсюда. Я никому ничего не расскажу. Я боюсь. Тут за стенкой кто-то есть. Кто-то злой.
Вить, не придуривайся, устало сказала Люба, ты же взрослый мужик. Тут за стенкой или песок, или такой же подвал.
У меня клаустрофобия, всхлипнул Витя, я не могу тут сидеть. Тут кто-то есть. Он придёт за мной. Выпусти меня, пожалуйста.
Я должна подумать, вздохнула Люба, и что-то обязательно придумать. Сейчас я не могу тебя выпустить. Ты в полицию заявишь. А я не хочу в тюрьму.
Не заявлю, подал голос Витя, я тебя простил. Ты же не специально меня в яму столкнула.
Не специально, подтвердила Люба, но вчера ты совсем другое говорил. Так что посиди ещё немножечко. Хочешь, я тебе пирожков испеку? С повидлом.
Хочу, после минутной паузы ответил Витя, мне Галка с повидлом пирожки делала. Очень вкусные.
Это я её научила, похвасталась Люба, я её многому научила. Она же у меня как младшая сестра.
Да что ты говоришь? удивился Витя. Ты такая умница. Выпусти меня отсюда, пожалуйста.
Нет, отрезала Люба, я же сказала уже. Посиди немного. Тебе свет выключить или оставить?
Нееет, взвизгнул Витя, ни в коем случае не выключай. Они меня заберут в темноте. Не выключай.
Хорошо, хорошо, ответила Люба и закрыла дверь в подвал.
Отошла в сторону. Хотела было уже выйти, как увидела, что из-под двери подвала тянется кусок верёвки. Другой конец которой был привязан к ведру. Внизу у Вити.
Люба на минуту задумалась. Снова открывать тяжёлую дверь? Слушать Витькины вопли? Или оставить как есть? Всё равно он ничего не сможет сделать.
Люба вышла из гаража. Закрыла его. Пошла домой.
Утром всё то же самое. Подъём. Чистка зубов. Завтрак. Работа.
После работы Люба испекла пироги. Отнесла их в гараж. Взамен получила ведро с мочой и двумя аккуратными какашками.
Витя сидел на диване и ныл, что кто-то его хочет убить и что он скоро сойдёт с ума.
Но Любе казалось, что это она сходит с ума. Держит в подвале Витю. Носит ему еду. Убирает за ним. И не знает, что делать дальше.
Среда и четверг прошли так же, как и предыдущие дни.
В пятницу Люба сварила Вите борщ. Налила его в уже ставший привычным полиэтиленовый пакет. В другой пакет положила пластмассовую кружку и деревянную ложку. Металлические предметы Вите она почему-то опасалась давать.
Витя похлебал борща. Дождался, пока Люба спустит чистое ведро вниз.
Ты когда меня освободишь? спросил деловито. Меня же хватятся рано или поздно.
Пока никто не хватился, ответила Люба, по крайней мере, мне о твоих поисках ничего неизвестно. Город занят другими проблемами.
Чем больше я тут сижу, тем хуже тебе будет, буркнул Витя, вот увидишь. Сама себе могилу роешь.
Успокойся, всё будет хорошо, сказала Люба, мне надо подумать, и я что-то придумаю.
Я спокоен, закричал ей в ответ Витя, я-то спокоен. Чего мне волноваться? Сижу в тёмном подвале со сломанной ногой. Жрать носят, дерьмо забирают. Не жизнь, а развлечение.
Я не могу тебя выпустить, вздохнула Люба, не на верёвке же тебя вытягивать.
В гараже лестница есть, произнес немного успокоившийся Витя, посмотри. Под верстаком.
Люба встала. Действительно, под верстаком, укутанная в брезент, лежала складная лестница.
А ты откуда про неё знаешь? спросила она у Вити.
Раз есть яма, значит, должна быть лестница, ответил Витя, я просто предположил. Дедукция. Не просто же так тут диван стоит? Как-то его сгрузили.
Люба с сомнением посмотрела на Витю. Но ничего не сказала.
Закрыла дверь в подвал. Послушала еле слышные крики Вити в её адрес. Вышла из гаража.
Постояла на свежем воздухе. Поглядела в темнеющее небо.
Впереди было два свободных дня. Два дня выходных.
Люба хотела съездить на эти дни к маме и ребёнку. Отдохнуть в деревне. Поваляться на солнышке.
Но ничего не получится. Надо будет завтра опять идти в этот проклятый гараж. Кормить Витю, вытаскивать надоевшее ведро с его мочой и говном
Люба вернулась в гараж. Открыла дверь в подвал.
Витя лежал на диване, глядя вверх, на Любу.
Ты всё-таки решила мне отдаться? спросил он. Действительно, чего мужика просто так без дела держать? Спускайся ко мне, порезвимся.
Откуда ты знал про лестницу? спросила Люба, поморщившись.
Какая лестница? Витя сделал удивлённое лицо. Я ничего не знал. Я просто предположил. Бери эту лестницу и спускайся ко мне.
Откуда ты знал про лестницу? повторила свой вопрос Люба. Ты знал про неё.
Иди в задницу, ответил Витя и повернулся на бок.
Я-то пойду, пробурчала Люба, закрывая дверь, а ты пока без света посиди ночку. Глядишь, сговорчивее станешь.
Нееет, заорал снизу Витя, только не это. Не надо. Я не хочу умирать
Но Люба уже щёлкнула выключателем. Вначале тем, который отключает свет в подвале. А потом тем, который гасит его в гараже.
Из подвала доносился еле слышный вой.
Голос сорвёшь, буркнула Люба.
Она вышла из гаража. Заперла его и пошла домой.
Спалось ей плохо. Снился Витька. Как будто он сидит у неё в ванне. Весь грязный. Пахнет от него мочой и немытым телом. А Любе надо его помыть. Но она боится зайти в ванную. Потому что не знает, живой Витька или нет.
Проснулась Люба рано. Вся мокрая. Невыспавшаяся.
В ванной никого не было. Ни Виктора, ни его запаха.
Утренний кофе немного взбодрил.
Люба оделась. Кинула в пакет уже привычные пару бутылок воды, бутерброды.
Остановилась перед входной дверью. Подумала минуту.
Выложила воду. Бутерброды убрала в холодильник.
Витю надо было отпускать.
Приняв это решение, Люба почти бегом побежала к гаражам.
От непривычки запыхалась. Бега хватило на два квартала. Дальше уже шла быстрым шагом.
Подошла к воротам. Открыла гараж.
От двери в подвал по полу тянулась белая бельевая верёвка.
Люба рывком открыла эту проклятую дверь, опрокинула её на сторону. Зажгла свет.
С вещами на выход! прокричала.
Внизу было тихо. Люба свесила голову в подвал.
Диван. Стул в углу, табурет. Ведро с тянущейся наверх верёвкой.
Она потянула за верёвку. Достала ведро.
На донышке жёлтая жидкость. И две какашки.
Люба на автомате вышла из гаража. Дошла до контейнера. Вылила содержимое. Вернулась обратно. Ведро кинула в угол.
Витя, позвала она, выходи. Я знаю, ты прячешься под диваном.
Тишина.
Тишина, ясно дающая понять, что внизу никого нет.
Люба закрыла гараж. Вытащила из-под верстака лестницу.
Повозилась с ней, пытаясь понять, как та раскладывается.
Поняла. Разложила.
Спустилась вниз.
В подвале воняло. Немытым телом и нечистотами.
Под диваном никого не было.
Дрожа от страха, Люба поднялась наверх.
Закрыла дверь подвала. Выключила свет. Вышла наружу.
Светило солнце. Пели птицы.
Мимо промчался какой-то джип, из раскрытых окон которого гремела музыка.
Прошли двое молодых ребят, с любопытством оглядев застывшую Любу.
Та очнулась от их взглядов. Закрыла гараж на замок.
Когда шла домой, её трясло. На коже выступили мурашки. И было больно дышать.
У себя в квартире Люба первым делом открыла окно, впустив в комнату свежий дух жимолости, растущей под окном.
Жила Люба на первом этаже, на Молодёжном проезде. В маленькой, но уютной, как она считала, квартирке.
Послонявшись по этой своей квартирке пару часов, Люба позвонила Гале.
Та обрадовалась звонку. Начала приглашать в гости. Но Люба сослалась на занятость и повесила трубку.
Потом позвонила Жене. Хотя не разговаривала с ним уже несколько месяцев. Тот ответил не сразу. Сказал, что за городом, и перезвонит в понедельник.
«Бабу себе нашёл уже, не местную, подумала Люба. Не может он говорить, видите ли»
Оставаться одной дома уже не было никаких сил.
Люба собралась и отправилась гулять. По городу. Обошла его вдоль и поперёк. Прошла все магазины, потолкалась на базаре. Уже ближе к вечеру зашла в церковь. Где долго стояла в углу, вспоминая молитву. Но дальше «да святится имя твоё, да придёт царствие твоё» у Любы вспомнить не получалось.
Ночью опять приснился Витя. Он сидел уже не в ванной, а на кухне. Такой же грязный и вонючий, как в предыдущем сне.
Витя был грустный. Он тихо плакал и постоянно повторял: «Забрали они меня, я же говорил, не выключай свет».
Кто они? спрашивала Люба.
Но Витя не отвечал, а только плакал.
Утром Люба по привычке вскочила рано. Умылась, оделась.
К гаражу шла долго. Останавливаясь у каждого столба.
Наконец-таки дошла.
Открыла гараж. Включила свет. И медленно осела на пол.
От дверного проёма по полу гаража из-под закрытой двери тянулась бельевая верёвка.