Вот проказник, бросил Джулиан, потрепав его между ушами. Впрочем, я могу не опасаться, что бедняжка останется голодным, если я или слуги забудут его покормить. Да, Патрис, тебе следует поучиться у нашего славного Левонтрера. А заметив мой удивлённый взгляд, пояснил: Этот зверь не ждёт, когда получит желаемое, он берёт его сам.
Признаюсь, я вновь не совсем понял, что имел в виду герцог. Но смысл мне пришёлся по сердцу. Я с радостью воплотил бы все мечты, не будь у меня оков вроде распроклятой родни.
Проклятье! Вот дьявол! Я в таком бешенстве, что едва не разгромил свою спальню! От злости, боли и унижения у меня дрожит каждая жилка, и строчки в дневнике идут вкривь и вкось. Отдышавшись, я всё же решился записать и этот постыдный эпизод своей жизни. Чёртова нудная святоша Анжель выследила меня. Боже правый, я так привык сбегать к Джулиану, что, видно, потерял всякую осторожность. Надо было мадам Боншан именно в этот раз обойти сад! После полудня она принялась шастать по нему, таская за собой старикашку садовника. Вот дура набитая! Она и впрямь решила озаботиться посадками. И, конечно же, сестрица заметила, как я лезу в окно своей комнаты. Эта проклятая белёсая гусеница с уродливо торчащим животом мигом подхватила свои юбки и помчалась к папаше. Возможно, я сам виноват, что не придумал более-менее складной лжи. Откровенно говоря, меня попросту застали врасплох. Конечно же, отец ворвался ко мне и начал орать с самого порога. Он, видите ли, поверил, что я наконец-то взялся за ум и все дни просиживаю за книгами. Хотя я старательно делал вид, что так оно и есть. После его отъезда я бежал к себе, на ходу бросив Анжель, что стану заниматься до вечера. Да уж, из папаши вышел бы недурной интендант полиции. С покрасневшим лицом он тут же набросился с вопросами. Интересно, где это я провожу время и кто позволил мне покидать замок? Я так растерялся, что продолжал мямлить о чтении. На что папаша заметил:
Честному человеку нет нужды лазить в окно. Это удел прощелыг и разбойников.
Стало быть, мои отлучки тайные, иначе я бы воспользовался дверью. Признаюсь, я вовсе не обладаю ни стойкостью духа, ни благородством. И моё нежелание сказать правду вызвано вовсе не мыслями избавить от возможных неприятностей сеньора ди Анджело. Тем более что герцог явно из тех, кто сможет за себя постоять. Я испугался, что отец разрушит приятное времяпрепровождение, что успело захватить меня целиком. Ведь он может отослать меня в какую-нибудь затхлую обитель или ещё куда-то. Лишиться встреч с Джулианом я не в силах. Особенно теперь, когда моя вечная жажда телесных удовольствий наконец-то воплощается наяву. И я категорически отказался отвечать. Святой Гуго! Надо же было влезть в беседу поганому зятю! Он так старается угодить отцу, что тотчас посетовал на мягкость дорогого сеньора Эдмона. Вообразите себе, папаша Боншан с тремя своими сыновьями не церемонился, и за провинности их нещадно пороли. Благодаря этому все трое отпрысков Боншана выросли глубоко порядочными людьми. Надеюсь, у советчика отсохнет его проклятый язык. При всей откровенности записей, подробно расписывать, как отец и зять отделали мой зад, у меня нет никакой охоты. Я брыкался и орал на весь замок. Но выстоять против двоих разом не сумел. Думаю, мне повезло, что стыдливый папаша не стянул с меня штаны, но мне и без того здорово досталось. Зад и ляжки буквально пылают. Даже записывать в дневнике мне приходится стоя. Ещё с полчаса я сновал по комнате, проклиная родню. Я даже не решился извернуться и разглядеть свой несчастный зад в крошечное зеркальце. Право же, если я увижу на своей прекрасной коже уродливые полосы, то моя боль станет ещё невыносимей. Всё-таки Анжель настоящая мерзавка. От души надеюсь, что жалкий отпрыск Боншана родится мёртвым! К полуночи хлынул дождь, но меня это не остановило. Я решительно выбрался в окно и сломя голову помчался к Джулиану. Мне окончательно плевать на приличия. Я готов на коленях просить у него приюта. Я не вернусь в проклятый замок, нет, никогда не вернусь.
Дверь открыл Бруно и, вскрикнув тотчас, буквально втащил меня в дом. На его крики прибежала Франческа, и её эмалевые глазки мигом наполнились слезами. Мадам укутала меня в плед, усадила возле камина в гостиной и отправила мужа будить герцога. Джулиан тотчас сбежал вниз и, стиснув руки, бросился ко мне. Ах, как мне понравилась суета вокруг моей персоны! Эти трое с таким искренним отчаянием сетовали на опасности, что подстерегали меня, одиноко бредущего по ночному лесу в грозу и ливень. Мне сразу стало легче, но когда Франческа принесла вина и слуги удалились, я мигом выложил Джулиану причину своего внезапного появления. Уголки красивых губ герцога скривились от возмущения. Да, он несомненно разделяет моё горе. Должно быть, мой отец настоящий изверг. Но, увы, это так знакомо. Папаша сеньора ди Анджело был так же крайне жесток с сыном и буквально истязал его. После Джулиан заявил, что чудодейственный бальзам из лаванды вмиг утишит боль, и он готов ухаживать за мной всю ночь, лишь бы облегчить мои страдания.
Хм даже не знаю, стоило ли так возмущаться проклятой поркой? Не случись подобного, Бог знает сколько времени я не познал бы пьянящего удовольствия. Вряд ли мои записи будут стройны, ибо в силу собственной чувственности я мигом погружаюсь в сладостные воспоминания и напрочь забываю, что излагал прежде. Однако это событие заслуживает быть занесённым в дневник.
Итак, я лежал полностью обнажённым на узкой кушетке в гостиной, и Джулиан заботливо смазывал мои раны бальзамом. Тонкий запах лаванды кружил в комнате, и под пальцами герцога боль от ударов действительно уходила. И конечно, его прикосновения тотчас вызвали у меня приятную дрожь. И чем откровенней они становились, тем больше удовольствия я испытывал. Право же, мне хотелось, чтобы это продолжалось вечность. В разговоре Джулиан несколько раз назвал меня Антиноем. Ему пришлось пояснить, что речь о необыкновенно красивом юноше, возлюбленном императора Адриана. Мне, собственно, плевать на древнюю историю, но сравнение польстило. Если Антиной был достаточно красив и ему соорудили памятники, стало быть, он того стоил. Не стану расписывать все нескромные ласки, которые пришлись на мою долю, иначе я вовсю не закончу письма. Я уже достаточно изнывал от желания, ёрзая на кушетке словно угорь. Однако в какой-то момент меня охватил страх перед неизведанным, и вовсе не грехопадение смущало меня. В общих чертах я, кажется, понял, как может произойти любовный акт двух мужчин и, откровенно говоря, я тотчас вообразил, что сей процесс причинит мне боль. А к боли моё тело так же чувствительно, как и к наслаждению. Но не решился сказать об этом герцогу и промямлил, что попросту не желаю ступить на путь греха, о котором слышал краем уха. Кажется, это называется любовь по-итальянски. Джулиан расхохотался в голос и заявил, что все мои познания не стоят и ломаного гроша. Я совершенно не знаю, о чём говорю. Тем более что в Италии подобное соитие именуют как любовь по-французски. А после он буквально утопил меня в жгучих ласках, которые мигом лишили меня возможности сопротивляться. При этом своим бархатным голосом он убеждал, что, получив удовольствие, я сумею ещё и насолить папаше. Ведь наверняка страх, что я ступлю на путь разврата, вынудил отца покинуть Париж. Вот умора! А ведь герцог как всегда прав. Папочка настоящий разиня. Отказался от хорошей должности, потерял расположение влиятельных людей, а то, чего он так опасался, настигло его в собственном доме. После этих мыслей, что скорее всего стали последними, ибо я совсем перестал что-либо соображать, даже страх боли начисто меня покинул. По счастью, Джулиан был необычайно нежен и опытен. И кроме крайнего любопытства и желания испытать запретной любви, я ничего более не чувствовал. Герцог слегка приподнял меня за бёдра и с помощью лавандового бальзама довольно легко вошёл в меня. Это были совсем новые и незнакомые для меня ощущения. Помнится, что я совершенно растворился в них и едва не лишился чувств. Возможно, я довольно громко стонал, ибо вообще не сдержан, когда дело доходит до телесных утех. Помнится, после мы выпили вина и Джулиан восхищался моей пылкостью в любви. А остаток ночи мы провели в его спальне, прерываясь только чтобы утолить жажду и поесть фруктов, что предусмотрительная Франческа всегда оставляет на маленьком столике. Кажется, я проспал не больше получаса, как Джулиан разбудил меня поцелуем и приказал собираться домой. Я едва не зарыдал в голос. Ведь я надеялся остаться у него навсегда. И ему пришлось битый час растолковывать мне необходимость отъезда. Теперь я начинаю понимать, что спорить с нимпустая затея, он знает все ходы наперёд, и всё получается именно так, как задумано. Мадам успела высушить мою одежду, и, дождавшись, когда она покинет в спальню, я пролепетал, что мне неловко знать, что она догадывается о нашей связи. И, в конце концов, мадам могла случайно увидеть нас ещё в гостиной. Джулиан широко улыбнулся и всплеснул руками:
Вот дурачок! На земле нет ничего, чего бы прежде не видели прекрасные эмалевые глазки Франчески. И уж конечно нет ничего, что могло бы её смутить.
Признаться, я облегчённо выдохнул. Но герцог скривился и напомнил:
Ах, моя радость, сколько раз внушать тебе о том, что стыд и смущениеудел уродцев, лишённых радостей телесной любви. Я залился краской и кивнул.
Бруно в несколько минут домчал меня до замка, и я благополучно залез в окно своей спальни. Мне осталось лишь запастись терпением и ничем себя не выдать. И тогда О, Господь милосердный! Если всё пойдёт по плану, я стану свободным!
Весь день я отсыпался после упоительной ночи. А проснувшись, грубо отправил к дьяволу сестрицу, что из-за двери спрашивала, не принести ли мне стакан простокваши. Вот тоска! Эти недоумки уверены, что я страдаю от вчерашнего наказания и теперь опасаются за моё здоровье. Однако к вечеру терпение моё было на исходе, я так ждал заветного знака от герцога, что совсем не находил себе места. Некоторое время я пытался припоминать сладостные подробности ночи. Но только зря раздразнил себя воспоминаниями и никак не мог справиться с нахлынувшим возбуждением. Как дурак я принялся сновать из угла в угол своей комнаты, даже не зажигая свечи. А когда, обернувшись, я заметил в собственной постели Джулиана, то подпрыгнул от неожиданности и зажал рот ладонью, чтобы не вскрикнуть.
Герцог тихо рассмеялся и заявил, что я чертовски забавен в своих попытках избавиться от томления плоти. Радость от его появления немедля заставила меня отбросить все сомнения. Клянусь, этот обворожительный мужчина словно озарил своим присутствием мою унылую комнату. Надо ли говорить, что я тотчас прильнул к нему, не желая тратить драгоценные минуты на пространную беседу. К сожалению, интерьер спальни слишком отличался от прекрасного убранства в доме герцога. Перво-наперво полог моей кровати отнюдь не из дорогой, расшитой причудливыми узорами вуали. Возле кровати нет столика для напитков вазы с фруктами. На узких консолях едва хватает места для скромного подсвечника. А ко всему, ужасные простыни! Силы небесные! В замке маркиза Дефорж дю Мерсье постели покрывают бельём простого полотна! Причём довольно грубой выделки. Это не идёт ни в какое сравнение с нежнейшими простынями из шёлка. На белье скупердяя папочки лучше лежать и вовсе как мертвец безо всякого движения. В итоге я основательно натёр кожу на локтях и коленях. Ибо сеньор ди Анджело пылок не меньше моего и, ко всему, не знает устали. Переведя дух, он насмешливо заметил, что во время любви я в страхе быть услышанным едва не задохнулся, уткнувшись лицом в подушку, а меж тем, получая нагоняй, наверняка голосил на весь замок. Это крайне несправедливо.
Ха, нашёл где говорить о справедливости, криво ухмыльнулся я.
Хочешь всё исправить, любовь моя? невинным тоном спросил Джулиан.
Да хоть сейчас! воскликнул я. Эх, будь хотя бы малейшая возможность
Джулиан молча нащупывает в полумраке сброшенный на пол камзол и наконец протягивает мне крошечный флакончик.
Возьми, моя радость. Это простой путь к так вожделенной тобой свободе.
Это это яд, Джулиан? В горле у меня мигом пересохло, и тело охватила странная лёгкость.
Хм, к чему уточнять, мой Антиной? Назовём это средство справедливым возмездием, только и всего. И заметь, его вовсе нет нужды капать в вино или суп. Одна-две капли на уголь в камине или фитилёк свечи, и всё. Каких-то пять-семь днейи ты совершенно свободен от отцовского гнёта.
Я едва не выхватываю флакончик у него из рук и сжимаю его в кулаке.
Послушай, Джулиан, а меня не колесуют за убийство? торопливо спрашиваю я.
Фи, любовь моя. О чём ты? Этот славный эликсир не оставляет никаких следов, и ни один лекарь, даже распотрошив тело, не найдёт признаков отравления, а посему ты останешься совершенно невинным.
Отлично! Это мне подходит! забывшись, вскрикиваю я.
Браво, обольстительный негодник, смеётся герцог. Пожалуй, мысленно ты уже похоронил всю родню, или я ошибаюсь?
Вовсе нет, пожимаю я плечами. Но на кой чёрт мне проклятая сестрица со своим отродьем и её никчёмный муженёк?
Ну конечно, Патрис, уверенно кивает Джулиан. Тебе следует стать единственным наследником семьи. Иди ко мне, мой дорогой
Я с готовностью закидываю руки за его мощную шею и приникаю к губам в страстном поцелуе. Но затем, чуть отстранившись, опасливо подмечаю, что такого крошечного флакона на всех может не хватить. Герцог решительно подминает меня под себя и воркующим голосом шепчет, чтобы я выбросил все мысли из головы. С меня хватит и папочки. Зятем займётся Бруно, а с сестрицей он разберётся сам.
Силы небесные, неужели решился соблазнить эту белёсую гусеницу?! с отвращением бросаю я глухим от сбившегося дыхания голосом.
Нет, мой дорогой Вот так, так, не торопись, любовь моя, до рассвета ещё есть время А что касается твоей сестры М-м-м я сделаю всё куда интересней
За следующие несколько дней я не сделал ни одной записи, вообразив, что дело сорвётся, если я стану подробно расписывать результат. Но мои опасения оказались напрасны. К моей тайной радости, папаша стал сам не свой. Его покинул аппетит, и лицо стало бледным. Старик лекарь не нашёл видимых причин хвори и ограничился пожеланием больше отдыхать. Теперь отец большую часть времени проводит в своей комнате возле камина, кутаясь в плед. Для собственного спокойствия я ещё пару раз капнул яд прямиком в камин, когда папочка задремал. Спустя ещё дня два он и вовсе слёг, не в силах даже сесть на постели. Зять с озабоченной рожей шастает по замку. Вот недоумок, он лишился указаний и совсем не знает, что ему надлежит делать. Тем временем зануда Анжель становится весьма странной. На скулах её вечно горит нездоровый румянец, а глаза лихорадочно блестят. Бедняжка зачастила к местному кюре и, кажется, с радостью поселила бы его в своей спальне. Меня буквально снедает любопытство, и я старательно подслушиваю разговоры прислуги. В конце концов, только слуги всегда знают истинное положение вещей. Ну и смех! Кажется, моя сестрица попросту спятила! Да-да, горничная так и сказала кухарке. Мол, мадам становится чуднее день ото дня и несёт всякий бред. Горничная даже подумывает приискать другое место. Не слишком весело прислуживать умалишённой. Кто знает, что взбредёт мадам в её больную голову. Однако сухопарая Вероник права. Не далее как вчера своими воплями Анжель разбудила всех в замке. Её муженёк ворвался в комнату в ночной сорочке, колпаке и шпагой в руке. Одна эта картина стоила того, чтобы покатиться с хохоту. Итак, Мадам Белёсая Гусеница битый час уверяла, что в её комнате незнакомец с порочным взглядом. А через несколько дней она и вовсе заставила мужа нанять сиделку, со слезами доказывая, что теперь незнакомец раздевается донага и ведёт себя совершенно непристойно. Хм по её описанию выходит, что это Джулиан. Но я ума не приложу, как он это делает? Ведь в комнате топчется сиделка и клянётся на распятии, что спальня пуста. Если герцог каким-то чудом пробирается в замок незамеченным, отчего же он не навестит меня? Право же, я изнываю от неудовлетворённой страсти, но Джулиан прекратил встречи, решительно заявив, что теперь мне надо избавить себя от малейших подозрений. Вся чертовщина, что происходит в замке, не должна касаться меня. Легко ему говорить, его ночи вполне может скрасить Франческа, а мне приходится вновь вернуться к примитивному удовольствию, что теперь не так привлекательно, как прежде. А сеньор ди Анджело лишь обворожительно улыбнулся и заметил, что мы несомненно наверстаем упущенное с лихвой.
Господь милосердный! Неужели сегодня это свершится?! Испуганный лакей ворвался ко мне и, округлив глаза, залепетал, что хозяин, кажется, отдаёт Богу душу. Я мигом примчался в комнату папаши и с любопытством уставился на умирающего. Скажу откровенно, вид несчастного совершенно меня не тронул, Филипп мрачно бросил, что следует позвать доктора и, возможно, святого отца, дабы бедняга маркиз не отошёл к Создателю без покаяния. Я нагло ухмыльнулся и развёл руками. Увы, но я вырос из возраста, когда вместо коня можно поскакать верхом на палочке. Ведь отец не позволял мне заниматься верховой ездой, стало быть, придётся отправить лакея. Старик замахал руками и так энергично потрясал головой, что вполне походил на болванчика. Он совершенно не знает дороги. С тех пор как хозяин привёз его из города в замок, он сроду его не покидал. А теперь, в сумерках, он и вовсе заплутает. Изрыгая проклятья, зять велел послать за конюхом, но я с мстительной радостью, которую не в силах был скрыть, напомнил, что он сам отпустил слуг до завтрашнего утра по случаю праздника всех святых. Чертыхнувшись, Филипп бросил на меня взгляд, полный ненависти, и отправился сам. А я состроил скорбную гримасу и выставил лакея из комнаты, уверяя, что хочу побыть с отцом до конца. Но, войдя в спальню, я первым делом ринулся к окну и трижды поднял зажжённую свечу, как велел Джулиан. Этот тайный знак предназначался Бруно, но я совсем не знаю, что он намерен сделать. В сущности, мне всё равно, лишь бы план удался.